Дракон быстро прошёл через всю комнату и вытащил из комода чёрный кристалл с сверкающим клубком энергии внутри. Я почувствовал неприятную энергетику, лившуюся из кристалла – как будто внутри неё заключалась чья-то злая воля.
- Эта штука попала к нам из Эквестрии. Вместе с порталами пони... – Агнар снова схватился за грудь и кинул кристалл на столешницу. – в их мире тоже много зла... И тьмы.
При помощи своего духовного зрения и чутья мне удалось увидеть, в чём обстояло дело. Благодаря знакомству с Селестией – осознать, чем это являлось. Повелительнице пони не хватило воли отделить себя от своей злой части. А вот Хелли – и Агнару – хватило. Но им всё равно было плохо сейчас – к старой энергетической ране присоединилась горечь от страха того, что единственный и любимый дракон... Пропал. И не узнаёт.
- Ты же сведущ в Тёмной Материи, как бы сказала наша знакомая! Кому, как ни тебе, всех спасти? Ты бы мог объединиться со своей подругой, она многое знает о магии любви и обязательно бы тебе помогла. Я пока просто окажу первую помощь, – я коснулся золотым пером груди Агнара там, где он хватался, и влил своей энергетики, чтобы скучающая по родной душе половина перестала мучиться. А Тёмная часть покорилась моей Светлой воле и перестала бунтовать.
- Ты почти угадал... – слегка улыбнулся дракон и осторожно подобрал крылом сферу. – Иди... За мной.
Он махнул хвостом, призывая меня последовать за ним. Почувствовав его волнение, я пошёл следом. Агнар вывел меня на лестницу, быстро спустившись на первый этаж и подозвав Алгамира.
- Запри двери, – бросил он. – И не спускайся в подвал.
Это было более чем странно. Волнение дракона сгустилось до вполне ощутимого, и я с трудом удержал себя от того, чтобы рассеять её. Дракон явно волновался не просто так, и разобраться с охватившей его тьмой я смогу и позже.
Подвал, куда привёл меня Агнар, был достаточно большим помещением, но заваленным, как и весь дом, всяким хламом сверху донизу. Агнар ушёл в самый дальний угол и поднёс лапу к стене. Из неё полилась магия, раздался скрежет – и часть стены отодвинулась.
- Прости меня... – вздохнул дракон и отошёл в сторону, открыв мне вид на... Хелли.
Её тело, безжизненное и пустое, плавало в большом аквариуме, наполненном аквамариновой жидкостью. Ножки безвольно опали, глаза были печально зажмурены, а на мордочке стыла гримаса горя и ужаса. Я дрогнул и приоткрыл от страха пасть – пони с растрёпанной гривой и обвисшими крылышками будто бы утопла в этой ванне, стремясь покончить с собой из-за несчастной любви к дракону, с которым больше не могла быть единой.
Агнар смотрел на меня – я увидел, когда стал в состоянии оторвать глаза от тела моей любимой – таким же взглядом, каким поняша провожала мой хвост, когда я отлетал в Эквестрию. Но... Родная душа в его теле меня обнадёжила.
- Она же жива, – сказал я правду, махнув хвостом на понячье тело.
- Да, в биологическом смысле. Мой состав позволяет ей существовать хоть дольше, чем проживёт эта планета. Только какая же жизнь, без души?
- Куда ты дел её, Тёмный? – Еле сдерживая обнадёживающую и понимающую улыбку, я обратил её в гневный оскал и, сдвинув брови, схватил дракона за крылья. – Сьел?
Агнар, обмякнув в моей хватке, печально положил когти на “аквариум” и приложился к нему головой.
- Она живёт во мне... Мирдал... – дракон зажмурился. – Я – это она. В другом теле и другом мире...
Он положил чёрную сферу на столик неподалёку и сел прямо на пол, хвостом обернув передние лапы. Я последовал его примеру.
- И зачем тебе это было нужно?
- Затем, что только ты можешь существовать сразу в нескольких мирах. В этом кристалле, – дракон кивнул на стол. – Укрылся осколок зла из моего мира. А Нашар представляет собой мир, где зло и добро не столь разграничены. Я начала... Начал эксперименты с здешними артефактами. Мне пришлось даже собственную дочь отдать во власть Тьмы, только бы спокойно разбираться в материях Нашара! – дракон стукнул задним копытом, наверное, по привычке. – Я не спасаю Нашар. Я пытаюсь спасти оба наших мира! Потому что добро всегда привлекает зло! – Он задрожал и повернулся к Хелли. Вернее, к телу под этим именем. – Хотя один только Всевышний Галаликорн знает, чего мне это стоит. Я разрываюсь между двух миров и между двух тел...
- Это только твой выбор.
Золотая лапка успокаивающе легла на крылышко Агнала. Тот встрепенулся от непривычки и стыда – в другом обличии ему было не так удобно отвечать на мою любовь! Однако, только лишь он рассерженно обернулся...
Перед ним уже стоял не тот Мирдал, которого он знал. Душа, свет, добро и цвет шёрстки остались. Но голубые глазки стали больше и проникновеннее, ресницы на них удлинились. Бородка пропала, да и вся мордочка стала уже и изящнее, как и тело – и прежде не мускулистое, а сейчас и вовсе по-самочьи точёное и привлекательное. Хотя, конечно, больше всего Агнара поразило, что он не замечал выступа между лапок.
- Тебе же нравятся... Острые ощущения, – я произнесла уже не тенором, а сопрано.
Агнар отшатнулся, врезавшись в цилиндр с телом пони.
- Это... Это невозможно! Если бы ты подождал, я бы поменял тела...
Я ступила вперёд. Никогда бы не думала, что в теле дракона душа Хелли будет настолько застенчивой, учитывая, как она обычно вела себя!
- А в этом теле ты пробовала связывать себе лапы? – улыбнулась я, призывая на свет все свои самые тёмные желания. – Или тебе не давало покоя твоя работа?
- Я... Я... – Агнар лишь открывал и закрывал пасть в немом удивление. – Мирдал... Мы же не можем так...
- Мирда. Называй меня теперь так. Артефакту можно не только существовать в нескольких мирах, но и в нескольких обличиях. И... Знаешь, мне сейчас не зазорно в этом признаться. Я же тебе об этом говорила... Это ты скрывал от меня свою тайну, лгунишка!
Определённо, Агнар был гораздо менее волевым драконом, чем его пони-версия. Мало того, что он чуть ли не падал с копыт, будто птенец, которого родители застали за самоублажением, у него так же сильно начинал стоять стерженёк.
- Агнар, а в этом облике ты вообще, что ли, не отдыхаешь? – Нежно воркуя, я продолжала хищно плясать со своим дракошей, медленно гоняя его по подвалу – тот путался в своём же хвосте, отступая от солнечной пернатой хищницы. – Я понимаю, столько работы на благо пони и драконов... Эти механизмы, такие интересные, когда их собираешь, радость от новых открытий...
- И страх от множества... Жутких тварей! – с такой знакомой мне дрожью в голосе проговорил Агнар. – Драконы, пожирающие души! Драконы, использующие их как батарейки для своих машин! Я... Я по приказу Селестии должен был следить за этим миром и убедится, что с Инанной возможен контакт... – он поморщился. – Ты не представляешь, с каким трудом мне удавалось держать мою тайну! Пока Инанна наконец-то не выпытала из меня тайну моего оружия... И моего мира.
- Кажется, это не единственная твоя тайна... И сам по себе ты мне ничего больше не расскажешь. Тебя... Придётся немного попытать. – Со знакомой Агнару по прошлой жизни коварно-весёлой улыбочкой я вытянула из лапки верёвку, свитую из своей энергии, материализованной в золотой волос. – Тёмный подвал, замученные поняши, злая магия... Это так на тебя похоже, Агнарушка! Ты сам мне покажешь, где ты хранишь свои пыточные инструменты, или мне найти?
Дракон спрятал глаза.
- Я их готовила... Для тебя.
Он быстро пересёк комнату и зашёл за цилиндр. Я с интересом заглянула за него – Агнар медленно обернулся ко мне и на морде дракона вспыхнула вполне знакомая мне ухмылка. В лапах он держал сцепленные короткой цепочкой браслеты.
- Я же знала, что иногда ты любишь почувствовать себя беспомощным. Только... Похоже, что теперь роли поменялись.
Прежде чем я успела ответить, самец завёл лапы за спину и защёлкнул наручники, а в следующий момент рухнул на колени передо мной. Ну а я приукрасила его: защёлкнула на пушистой драконьей шейке тугой понячий ошейничек, который пришлось закрепить на последнем отверстии, когда-то прожжённом специально для моих лапок, чтобы Агнар не задохнулся. Раньше, чем мне это захочется. Крылья бывшей пегаски оказались стянуты моею верёвкой – специально крепко и туго. Дёрнувшийся член подтвердил, что дракону это ощущение нравилось так же, как и пегасочке, но крепко стиснутые зубы давали понять, что Агнар не желал ронять своё самцовое достоинство и раскисать, как кобыла. Посмотрим, насколько хватит его нашарской воли.
Я встала напротив него, так что его нос упёрся в мой ставший таким пушистым, особенно снизу животик, но быстро и резко подняла его морду к своим голубым глазам, сейчас пронзительным и холодным, как лёд вкруг Кристальной Империи.
- Слышала, Тёмный, ты был близок к Инанне, к Селестии... Ты хранишь много государственных тайн, которыми тебе придётся поделиться, если не хочешь боли. Рассказывай. В каком возрасте ты начал онанировать и на что?
- У нас это называется «клопаньем»... И вообще, не смей мне указывать! – фыркнул дракон. – В наших играх я всегда была главной!
- Значит, тебе придётся выдать тайны знакомой тебе кобылки... Сдать её с потрохами! – Золотистое пёрышко на расправленном крыле угрожающе приблизилось к расправленному и тяжёлому стержню. – Ты её убил... И перед смертью она всё тебе рассказала.
- Да, да! – в красных глазах дракона появилось веселье. – Она звала тебя и молила о помощи, а ты не пришёл! А я щекотал ей копытца, пока она не откинула их от смеха, захлебнувшись собственной слюной! А её душу я отправил в кристалл, и каждое утро клопаю на него, чтобы ей не было особо скучно!
- Ты увиливаешь от ответа, грешник... – Моё пёрышко нежно, но настойчиво провелось по всей длине от яичек до кончика, а потом нажало очином на разошедшуюся дырочку. – Рассказывай, на что она клопала в жеребячестве, а то тебе самому не станет скучно, когда я тебя защекочу в этом же чане!
- Ар-р-рх-х, – Агнар поджал лапы и оскалился. – Она... Больше всего на свете... Любила Октавию Мелоди... И каждый день повязывала на себе верёвки так, чтобы они вонзались ей прямо в её маленькую щёлочку!
Но его остановил золотой хвостик, что провёлся по спинке между крылышек, вынудив с хохочущим стоном нагнуться обратно ко мне и дёрнуться в ещё большем смехе о подставленное пёрышко, упёршееся в пупочек.
- Так она была лезбияночкой... Да ещё и бдсмной поней... Расскажи об этом подробнее! – Пёрышко второго крыла легонько провелось по мошонке между опухших от колкого и щекотного удовольствия яичек.
- Это всего лишь безобидное... Увлечение... – дракон мило зажмурился, сбившееся дыхание участилось, крылья мелко подрагивали. – Её больше всего заводили связанные жеребцы... И кобылы... А-а-ах, хватит!
Я аккуратно провела пёрышком вниз и щекотнула им по всей длине его стержня.
- А-м-м-мрф... – простонал дракон. – И её очень заводит, когда самцы лижут кобылкам их щёлки! Очень!
- М... А кобылки кобылкам? – Хвостик мой опоясал талию самчика, мерно махая под животиком. – Друг другу, постоянно и долго... Мы нашли под подушкой книжку с каплями слюны на одной главе. Хелли была такой несдержанной... Интересно, кроме как с Мирдалом, она спаливала свои пристрастия когда-нибудь? – Чтобы сильнее позлить самчика, своим длинным язычком я лизнула его кончик и потёрлась о него пушистым носиком, изводя его недостижимым видом поглаживающих жестов у собственной щёлочки.
- А-а-а-ра-разъеби меня Селестия!
Я вовремя успела схватить лапой его надувшийся стержень, отчего дракон даже согнулся.
- Ты всегда был нетерпеливым, но не настолько же! – назидательно произнесла я.
- Мирда... Умоляю, дай мне... – Агнар пристыженно взглянул на меня. – Я же лопну!
- Не думаю! – усмехнулась я. – Ты всего лишь на грани!
Своим коготком я прикоснулась к его кончику и слегка надавила. Его жалобный писк был заглушен, когда я заткнула его носик, подскочивший от слишком мучительного удовольствия, низом своего животика. Самец инстинктивно среагировал, с преданно-счастливым взглядом запустив язычок вовнутрь... И натолкнулся на тоненькую плёночку, что я сразу от него отодвинула, отпустив мордаху и стерженёк.
- Неужели Хелли никогда не пользовалась своим служебным положением? – Созерцая отчаяние недоведения на смущённой и жалостливой морде Агнара, я принялась гладить утопленницу по длинной шикарной гриве, а потом сунула лапку поглубже, чтобы потереть ей щёлочку коготком. – Интересно, она ещё кого-то связывала? А её? Ну а ты, Агнар, неужели ты в первый раз попал впросак?
- Один раз она привязалась к дереву... И простояла целую ночь, потому что слишком перестаралась... – Агнар с трудом перевернулся на живот. – И я...
- Разлюбил меня? – спросила я, ловко обвив его правое предплечье хвостом и потянув обратно. – Настолько, что решил довестись без меня?
- Так тебе же больше нравится играть с кобылами! – выпалил дракон. – А что касается меня... Ты уже третья кобыла, которая ловит меня в сети! И третья же, что не даёт мне разрядиться!
Извиваясь, он подполз к моей задней лапе и униженно высунул язык, лизнув коготки. Я приподняла лапку, позволяя самчику немного поиграться, чтобы он не потерял интерес, но тут же со звонких хохотом, взмахнув крылышками, отступила – какие же самки щекотливые создания, не могут вынести даже язычка на подошве!
- Да... Я очень люблю кобылок! – Я добавила Агнару ещё несколько верёвок, привязав его к одной из подвальных колонн, чтобы у него ударила в голову сперма от воспоминания о прикованной к дереву кобылочке. А сама, потянувшись, залезла в чан, чтобы, плавая на поверхности немного густого состава, приобнять ласковую поняшку всеми лапками, опуская пальчик одной из них к её клитору, и наблюдать за осипшим от кипятившего его желания Агнара, который мог только забавно дрыгать своими копытными ножками и бить о пол пушистенькой кисточкой обёрнутого вокруг столба хвоста.
- Клоп-клоп! – Я перевернула под собой кобылочку и немного нырнула, лизнула её медленно между ножек, щекоча щёлочку выдуваемыми пузырьками.
- Не трогай меня... – пропищал Агнар умилительным голоском доводившейся Хелли. – Я же сейчас от одного только... Вида...
Он задёргался, но золотистая верёвка держала дракона крепко, так, что у него не было ни малейшей возможности высвободиться. Я же аккуратно просунула хвостик в её отверстие и задвигала им там, доводя Агнара до исступления. Синешёрстый резко дёрнул головой, ударившись затылком об столб, и взвыв на весь подвал.
- Алгамир! Алгамир на помощь! Селестия...
- Фррь! – Я вынырнула, взмахнув влажной гривой, и подмигнула Агнарушке. – Не летят! У тебя очень хорошая звукоизоляция, ты как знал, что твой подвал предназначен для пыток! Ох... – Я немного дёрнулась, почувствовав, как безвольное и бездушное тело лишь своими рефлексами немного сдавило мой хвостик. – Кажется, она мне отвечает... – Набрав побольше воздуха, я снова окунула голову, добавив к трепетному хвосту посасывание клитора и облизывание щёлочки.
Тело пегаски вдруг содрогнулось, и в жидкость вылились её собственные соки. Хелли даже в бездушевном состоянии была способна мне отвечать. Усмехнувшись, я резким толчком выбралась на поверхность и обернулась к Агнару, который уже повис на верёвках, ошарашенно взирая на свою кобылочью сторону и меня, и словно пытаясь слюной снять с себя возбуждение. Тряхнув гривой и спрыгнув на пол, я повернулась к нему и взмахнула хвостом.
- Мирда... Прошу! – Из Агнара душа вылетела. К счастью, в фигуральном смысле. – Ты же всё равно меня отвяжешь! Я у Селестии себе жеребца выпрошу, и мы тебя вместе поимеем!
- Ты хочешь освободиться или провести в этом состоянии всю ночь? – задорно спросила я и подпрыгнула к дракону. – Ты же себя знаешь.
Приподнявшись на задние ноги, я сунула свои лапы ему под мышки и защекотала там, одновременно просунув хвостик к правой задней и кисточкой раздражая его ступню. Дракон выл, словно чибик, дёргаясь в путах.
- МиИИИххихихи! – Агнар так изнывал, пищал так тоненько, что становился ещё больше похожим на себя прежнею, особенно если смотреть на его резкие, агонизирующие, но от того ещё более задорные и милые задние лапки, неотличимые от ножек пони. И на трясущиеся в верёвках крылышки, которые были пошире... М-м-м... Значит, и пощекотать их есть, где! Своим носиком я прижала одно из крыльев к столбу, к которому они были привязаны, там, где перья были пушистее, становясь пухом, не только сузив кровеносные сосуды, доводя до исступления, но и щекотно проведя языком за пёрышки, сама фырча от смеха, но продолжая мучить самчика своей волей. На стержне терявшего сознание дракошки заблестели прозрачные капельки... Дав мне знак остановиться. И я отошла от Агнара на шаг, присев перед ним и просто любяще рассматривая, любуясь красотой его нового тела и наслаждаясь своей властью над ним.