- Итак, отвечай, как именно ты меняешь тела. И как мне сделать то же самое.
- Не выйдет... – Простонала пони, получившая много боли там, где получила бы много удовольствия, не будь я лишён своего собственного самцового достоинства. – Для выращивания нужны гены того, для кого это тело предназначено... А у тебя нет генов, ты только призрак!
- Да неужели? Призраки не умеют вот так!
На этот раз цепи с трудом удержали пегаску, которая заорала, когда мои коготки прошлись во её маленькой ягодке соска и вонзились под неё, выбив струйку пони. Другой лапой я крепко сжал второй сосок и хорошенько сжала его.
- Я ничего... Не скажу... – простонала пони. – Хоть порви...
- С удовольствием бы. Но у меня есть другая идея!
Резко подняв лапу, я ударила ей в живот пони и резко дёрнула, оставив в шерсти след от своих когтей Жертва моя орала громко, однако громче выкрикнул... Владелец этого тела, в сознании которого я находился:
- Пожила – и хватит, мумия!
Яркий протуберанец света пронзил мою грудь...
Мирдал с трудом приоткрыл глаза. Хелли лежала перед ним, тяжело дыша, глаза пегаски слезились.
- Тихо-тихо... – прошептал дракон, осторожно поглаживая пони. – Всё закончилось...
====== Пороки и добродетели ======
Если меня ещё и могло что-то удивить в Хелли – так это то, что пегаска так упорно влипала в комичные ситуации. Что-то неладное я ощутил ещё до того, как услышал шкрябанье копыт, доносившееся из ванной – страх Хелли передался и мне. И вот – пожалуйста! Бухнуться со связанными копытами и крыльями в ванную, вообще-то предназначенную для драконов, да ещё и в виде пони – на это была способна только одна сумасбродная кобылка на свете.
А ведь ничто не предвещало – утром Хелли сходила во дворец Селестии и рассказала ей о появлении Герусет, днём отобедала вместе со мной – точнее, обедала она, уплетая за обе щёчки тыквенный суп и сбивчиво рассказывая о срочном сеансе связи между Селестией и Инанной – а вечером, перед ужином, заявила, что ей нужно помыть гриву! И чуть было не домылась!
- Никогда так больше не делай, – назидательно сказал ей, поглаживая синюю шёрстку. – По крайней мере, без меня.
Размеряя силы, я похлопал по спинке пегасочки, которая вытянулась, выплюнула остатки воды и потрясла головой, забрызгав вдобавок и одного золотого дракона.
- П-прости... – проговорила она, забавно прижимая ушки, как всегда делала, когда была чем-то смущена. – Я просто немного перенервничала. Эта... Герусет. Бр-р-р... – она поморщилась.
- Всё ясно, она довела тебя до самоубийства, – я снял с сушилки полотенце и принялся энергично растирать им гривку, с которой чуть ли не ручейками лила вода. Минусы отращенных и густых волос... – Селестия ей накинет ещё двадцать лет окаменения, если её поймает... Кстати... – Закончив с высушиванием, я снял с полки гребешок, похожий на растопырившее пёрышки крылышко, и принялся укладывать ими волосы Хелли в любимую ею причёску. – Если я правильно понял, сейчас ты продержалась дольше своих полторы минут.
Пегаска подставила мне голову, издавая странные звуки, похожие на мурлыканье довольной кошечки.
- Я... Я не хочу сейчас говорить о плохом... Мы проведём исследование и узнаем... Как ей удалось в нас пролезть...
Она внезапно выгнула спинку, подставляя её под гребешок, да ещё и двинулась вперёд, чтобы зубчики пробежали до самого её крупа. Я сделал вид, что не замечаю этого.
- Тебе хвостик расчёсывать?
- Можно, – лаконично ответила пони.
Можно так можно! С ним даже проще – по сути, всего одна прядь на короткой косточке, массаж которой “перьями” зубчиков очень понравился моей малышке, свернувшейся на моих коленях.
- Не уверен, что с исследованием – хорошая идея... – Тем не менее, на словах я был сейчас менее приветлив и более озабочен проблемами. – Вдруг она снова в нас ворвётся? Сам так предполагаю, что ты наткнулась на её могилу, и, когда умирала, её призрак вошёл в как бы опустевшее твоё тело. И достаточно просто больше не умирать.
Пегаска вдруг вздохнула и отстранилась от меня, пройдясь по комнате и посмотрев в окно. Затем она вскарабкалась на стул – поскольку комната была моей, то пони действительно пришлось карабкаться, с размерам мебели эквестрийцы переборщили – и обернулась ко мне.
- Я подозреваю, что это из-за той сферы с понячьей магией. Помнишь, я тебе её показывала? Ещё крылом взяла, и мы... – её передёрнуло. – Преобразились во что-то тёмное? Так вот. Я думаю, в ней была сокрыта энергия умбр. Знаешь, кто это такие?
- Ваша подраса, которая так и не попадалась мне на глаза, несмотря на то, что сейчас вы подружились даже с чейнджлингами, – я присел подле на пол, оказавшись мордой вровень с поняшей, сидевшей на стуле. – Как и нашаране, предпочитали тёмную магию.
- Не просто тёмную, – покачала она головой и спрыгнула ко мне, быстро взмахнув крылышками. – Чёрную магию. Очень чёрную, как сама мгла. Тьма для драконов... Ничто, по сравнению с ней. Они были жуткими чудовищами, изгнанными силой любви, света, дружбы и бла-бла-бла...
Про себя я усмехнулся. Хелли часто демонстрировала мне, что не питает особого благоговения перед понятиями, которые для пони едва ли не священны. Наверное, поэтому её и выбрали на роль посла Эквестрии в Нашаре.
- ...Бла-бла, – закончила пегаска. – Один их гибрид, Сомбра, потом правда занял Кристальную Империю... Но это нас не интересует. Важно другое...
Она замялась и я, чтобы подбодрить её, аккуратно обхватил красное копытце пони хвостом.
- И что же?
- Мне кажется, что умбры пытаются проникнуть в Нашар. Потому что здесь пока ещё очень много уголков для злых существ.
- Не уверен, что там им будет, где развернуться, учитывая, что у Инанны там хорошая база и много союзников, – я встал и взял на лапы пегасочку, вынося её из ванны в гостиную. – Сомбру вполне держал щит кристаллийцев, а он по параметрам не лучше нынешнего щита в Утгарде. Значит, и остальная магия и техномагия должна справиться с умбрами.
- Сомбра был гибридом, ненамного сильнее обычного единорога... – Хелли обняла меня копытцами, уткнувшись мордашкой в шею. – Кроме того, я больше беспокоюсь не о мире, а о душах... Эта Герусет не имела телесной формы! Она утащила меня в твою душу, пока ты не разнёс её своей магией... Кстати, это было классно! – она неожиданно лизнула мою бородку. – Вот только если душа Герусет ещё жива, то это значит, что она ещё может вернуться...
- Не надо хвастаться моими достижениями... Я должен был её сразу разворотить и не мучить тебя ею так долго. И, если честно... я бы и сам был рад её вытащить, – пожмурившись и улыбнувшись в благодарность за похвалу, я расправил одно крыло и проявил на нём чётче свою ауру, показывая в ней чёткое, изолированное ало-чернильное вкрапление. – Только не знаю, куда и как. Твои кристаллы – вещь слишком ненадёжная.
Хелли молча и внимательно рассматривала вкрапление. На её мордашке появилось хмурое выражение.
- Это я виновата. Если бы я не тронула ту сферу... Ты бы не заразился...
“Заразился. Хорошо сказано, Хелли...”
- Но я знаю, как всё это исправить, – закончила пегасочка. – Я ведь огненная пегасочка. У нас в роду были единороги, отлично владеющие огненной магией... Потому... Можно я попробую один эксперимент?
Она потёрла друг об дружку копытца и между них на секунду мелькнул язычок пламени.
- Разве оно сможет навредить душе? – Я вытянул своё крыло с Герусет, но мордаха моя выражала большое сомнение.
- Это же Адский огонь... Он может всё, что угодно, стереть. Своё зло я выжигать не могла, чтобы не навредить себе же, но Герусет мне не жалко.
- А меня? – Мне было тоже больше жалко Хелли, но я даже не знал, что произойдёт, если она меня потеряет, однако Хелли обнадёживающе коснулась моей щеки пёрышками:
- Не бойся, я всё предусмотрела.
Мы столь многое пережили с ней, что не доверять пегаске я просто не мог. Потому лёг на диван, выставленный в гостиной для совместного отдыха послов, и расправил крыло.
- Не сейчас, – покачала головой Хелли, влезая на меня. – Вспомни, чем является магия пони.
- Оргазмом? – улыбнулся я. Пегаска засмеялась.
- Это по моей теории. А по признанной всеми маг-учёными – дружбой. Потому что дружба – это начало любви, а любовь – основа магии.
- А где твоя любимое “бла-бла-бла”?
- Там же, где мои пёрышки! – хихикнула пегаска и запустила крылышки мне под мышки, да так, что я сразу расхохотался от её щекочущих прикосновений. – Один из Элементов Гармонии – Смех! Есть!
- Нохохо нехе столько же! – Я еле оформил бессвязный хохот в слова, выгибаясь под синешёрстым тельцем, вырываясь и стуча лапами по по дивану, крылья быстро захлопали, ударяя по спинке дивана, по ковру и по самой пегасочке... Которой я решил ответить тем же, запустив дрожащую кисточку на её животик, грудку и шейку... Но от собственно смеха движения её пёрышек стали лишь более беспорядочными, вогнав меня в ещё большую истерику – и в вой от упёршегося в тугую обивку дивана стержня.
- Элемент второй – Щедрость... – хохотала пегасочка. – Щедрая щекотка для Светлейшего.... Аха-ха-ха! Из светлейших!
- Ты смеёшься надо мной или со мной?- нашёл в себе силы выпалить я и снова зашёлся в смехе. Пегасочка продолжала работать крылышками, но теперь к ним присоединились ещё и копытца, которые принялись поглаживать мои бока... Конечно же! Опомнившись, я ухватил хвостом её заднее копытце и сдвинул в сторону, а сам перевернулся на спину. Едва я успел это сделать, как пони вырвалась вперёд и опустившись прямо мне между ног, протянула копытца к подмышкам.
- Достану-достану!
- Это я достану! – с таким заявлением я схватил обе её передние ноги и запустил коготки в копытца, раздражая их нежную глубину. – Какой там дальше Элемент?
- Честность! Задай мне вопрос!
- Нажар – тоже бывший пони? – Все интимности я ей уже либо задал, либо копил до того момента, как её можно будет поддразнить связанную... Но, по счастью, целомудрие не входило в селестийские добродетели, а то бы и мне его пришлось сейчас испытать.
- О-он мне бессмертный брат, а я ему с-е-естра-а-а! – пропела Хелли и неожиданно выкрикнула. – Да!
Легко перевернувшись на бок, она опустила одно крыло мне на грудь, а вторым принялась щекотать бок, при этом верхнее крылышко то и дело опускалось к моему животу... И ниже, своими пёрышками щекоча мой стержень.
- А про Верность я тебя и спрашивать не буду... – сказала она, когда я выгнулся и застонал, не сдерживая охвативших меня чувств. – Я принадлежу только тебе...
Когда пегаска приобняла меня, аура Хелли, пересверкивая пламенем солнца, вспыхнула ещё ярче обычного.
- Мы можем быть злыми, мы можем быть плохими... – вдруг услышал я. – Но мы умеем сдерживать себя тогда, когда это требуется, и позволяем себе быть такими, какие мы есть... Потому что Разум – это концепция, а Безумие – это воля. Неукрощенная воля. Мы вольны в своих решениях... Потому что только в сравнении познаётся разница между злом и добром...
Она посмотрела на меня.
- Добро живёт внутри только благодаря тому, что зло окружает нас снаружи.
Я вспомнил про Пятый Элемент. Доброта.
- Я люблю тебя. Больше всего на свете. Больше себя самой, – призналась вдруг пегаска.
- Я и есть ты, – добро смеясь, я соединил наши ауры, добавляя последний недостающий элемент в наше владение.
И мы снова почувствовали, как расширяемся до всей вселенной в своей любви и доброте... Только на этот раз нам удалось даже в этом несказанном удовольствие сохранить сознание и осознать от, что с нами происходит. Мы стали выше Герусет – уже не только потому, что владели телами, но и оттого, что Герусет никогда не познать магию дружбы.
Мы чувствовали одновременно и то, что происходит снаружи наших душ, и то, что внутри – в отличии от Герусет, которая в данный момент могла лишь поддаваться нашей воле... Впрочем, она тоже была нами в некотором смысле – иначе бы мы не смогли ей приказывать, а она бы нас не послушалась.
Прежде всего мы отделили её от себя, вытащили наружу её гадкую душонку, лишь мешавшую нашей чистой любви, не разбавленной ненавистью. Потом я отдал немного своего света, а Хелли – немного огня, и душа Герусет начала обволакиваться собственной новосозданной материей. Но на большую часть заклинание тратило силы самой Герусет – и это нас устраивало... Она могла натворить много бед, вернись во всём своём могуществе. А нам надо было ещё её доставлять на справедливый суд – уже пони, а не Нашаран, которые уже высказали ей свой ответ.
Внезапно Хелли отстранилась от меня. Её аура колыхнулась чёрно-красной расцветкой, глаза почернели – в них словно возник туман, а губы скривила лёгкая усмешка. Соскользнув на пол, она обернулась ко мне и взмахнула хвостом.
- Тайн у Эквестрии не меньше, чем в Нашаре, – сказала она хриплым, но вполне узнаваемым голосом. – Ты не знаешь, Второе Солнце, с какой силой столкнулся! Но мы продемонстрируем могущество нашей магии, раз ты сам её не осознаёшь!
Тело Хелли полыхнуло чёрным пламенем, не дающим, но поглотившим золотое свечение. Копыта пегаски видоизменились в устрашающего вида когти, морда заострилась, из пасти выступили клыки, крылья немного увеличились в размерах, и синее оперение, сменившееся на чёрное, приобрело красные вкрапления. Искривившись в жёсткой ухмылке, она вытянуло копыто-лапу в мою сторону и внезапно сквозь тело пони словно бы просветилось мерзкое создание, напоминавшее уродливую пародию на лошадь. Умбра.
- Вот это я и называю – магия дружбы! – В довольной усмешке тихо воскликнула уже сформировавшаяся Герусет, медленно поднимаясь на лапы. – Вы пока займитесь друг другом, не буду мешать вашему уединению.
Я собирался было вновь пронзить Герусет своим светом – уже в материальном мире – однако поддавшаяся планам коварной драконессы Хелли окутала меня свей Тьмой, пока Герусет спокойно скрылась куда-то – я не рассмотрел, куда, из-за дыма, заволокшего глаза. Зато прекрасно расслышал голос пегаски.
- Мирда-а-ал... Пожалуйста, помоги мне...
Я рванулся сквозь тьму, но что-то быстро мелькнуло слева от меня. Я обернулся к тени, однако та не дала мне шанса как следует разглядеть себя, отпрыгнув в сторону.
- Милая пони, милая пони, давай скорей с тобой дружить!
Всполох огненной магии едва не застиг меня врасплох – отлетев в сторону, я сосредоточился на окружавшем меня тумане и заставил его отплыть к стене, чтобы увидеть... Хелли. Уже нормальную пони, если не считать всё так же чернеющих глаз. И ауры чего-то чужеродного, черномагического, как сказала бы Хелли, присосавшегося к ней, как паразит.
- У нас есть предложение для тебя, Светлейший, – вдруг сказала Хелли.
- Ещё раз повторяю... – На второй раз я постарался стать быстрее и разрезать собой новую Тьму, обволочь её собой так же, как сделал это с Герусет. Внутри меня она хотя бы будет изолирована и вогнана в стазис – мне было проще справиться с тем, чего в моей душе было меньше.
Но частица Хелли во мне снова подвела нас обоих. Быстрее, чем моё сияние добралось до поняше, Тьма возникла во мне изнутри...
- У тебя нет выбора...
Я почувствовал себя... Плохо. Очень и очень плохо. Казалось, будто бы что-то склизкое и холодное расположилось в моей груди, свиваясь кольцами.
- Ты много странствовал по различным слоям, но подслои тоже стоят взгляда... – шептал голос Хелли в моей голове. – Союз двух миров открыл двери для нашего союза... Вскоре тьма потребует великой жертвы для себя, и эта дань будет принесена... Один мир уже содрогался от крови и мучений...
Перед моими глазами вдруг всплыло то, что я видел, когда нашёл дочь Хелли. Маленькая избитая пегасочка лежала на полу со сломанным крылом, в луже собственной крови, сжимая копыта на шее омерзительной твари, которую с трудом можно было причислить к виду пони. И пламя, пожирающее всё вокруг.
- Теперь настала ваша очередь. Не стойте у нас на пути, а присоединяйтесь к нам... И станьте частью силы, перед которой падёт и свет, и тьма... И как же самодовольно!