секунду опять плохо.
Полицейский явно мне не поверил, но, казалось, понял, что иного выхода у него не
было.
― Хм. Что ж, не задерживайтесь. Если парню не хорошо, лучше доставьте его
домой. Больному не место за рулем автомобиля. Особенно такого дорогого.
В эту минуту сработала рация, офицер полиции одарил нас последним гневным и не
доверительным взглядом и направился обратно к своему автомобилю. Трэ сжал мою руку
своей.
― Поехали, Трэ, ― сказала я. ― Поехали. Медленно.
Трэ кивнул один раз, резко дернув головой, и завел машину. Вырулил на дорогу и
увеличил скорость, пока патрульная машина не исчезла из виду.
― Черт побери! ― выдохнул Трэ, а затем рассмеялся, его смех был на грани
истерики.
― Именно «черт побери» ― подтвердила я. ― Нас чуть не поймали.
Он взглянул на меня, ухмыляясь.
― Так и есть. Я думал, он нас точно арестует.
Я освободила свою руку и коснулась его ширинки.
― И что ты думаешь на счет того, что я сделала?
Трэ тряхнул головой.
― Не думал, что возможно так сильно кончить. Я имею в виду, я думал, что меня
разорвет на части. ― Он заерзал на водительском месте. ― Сначала я не был уверен по
поводу. . того, куда ты вставила свой пальчик. Я все еще не уверен, что думаю об этом в
определенном смысле, но...
― Хотя тебе понравился конечный результат, да?
Он снова кивнул.
― Это было невероятно.
Я случайно посмотрела в зеркало заднего вида и увидела красно-голубые огоньки
патрульной машины, которая ехала далеко за нами.
― Думаю, тебе следует поднажать, Трэ. Найти проселочную дорогу и съехать.
Он не задавал вопросов. Он тоже это видел. Двигатель взревел, и машина рванула
вперед. Мы уже мчали на скорости около семидесяти, но когда Трэ утопил педаль газа в
пол, автомобиль устремился вперед с такой силой, что шины скрежетали, а задняя часть
виляла, пока Трэ ее не выровнял. Сверкающие огни остались позади, а пейзаж пустой
дороги, по которой мы мчали, мелькал по сторонам. Проселочная дорога впереди
переходила в шоссе, и Трэ сбавил скорость, нажал на тормоз, выкрутил руль и опять
надавил на педаль газа. «Астон Мартин» съехал на обочину на гравий, который полетел
из-под колес, и ринулся вперед, все еще не выровнявшись. Трэ опять обуздал машину, чуть
сбросив скорость, чтобы выровнять ее, и опять прибавил скорости. Теперь мы слышали
вой сирены. За нами оставались клубы пыли, и я понимала, что нужно было съехать с
пыльной дороги.
Никогда раньше я, как и Трэ, не пыталась скрыться от полиции. Сердце выпрыгивало
из груди.
― Нам нужно съехать, чтобы не оставлять следы, Трэ, ― проинструктировала я его.
― Они выведут его прямо к нам.
Трэ лишь кивнул. Проехав около полумили, мы подъехали к шоссе, которое
проходило параллельно, и Трэ выехал на него, свернув на север, вместо того, чтобы
поехать на юг. Двигатель завизжал, и я увидела, как стрелка спидометра достигла отметки
сто за считанные секунды. Появилась еще одна проселочная дорога от основного шоссе, и
Трэ свернул на нее, теперь направившись на восток. Я повернулась в кресле, чтобы
посмотреть назад, нет ли за нами мигающих огней полицейской машины. Их не было, но я
все равно продолжала вести наблюдение.
Трэ опять выехал на шоссе, уже запутавшись от многочисленной смены направления
и езды на безумной скорости. В итоге я поняла, что мы оторвались от погони. Я показала
Трэ, чтобы он съехал на обочину проселочной дороги, по которой мы теперь ехали, что он
и сделал.
― Мы ушли от погони, ― сказала я, откинувшись на сиденье.
Трэ оторвал руки от руля и тоже откинулся на спинку кресла, а руками потер лицо.
― Черт побери, ― выдохнул он.
― Именно «черт побери», ― подтвердила я и рассмеялась. ― Дежа вю.
Мы оба зашлись в неконтролируемом хохоте, который перерос в истерику после
выброса адреналина.
― Означает ли это, что теперь мы беглецы? ― спросил Трэ.
Я не могла определить, паниковал он или нет.
― Возможно, ― ответила я. ― Хотя мне не особо верится, что Дэн обратился бы в
полицию, поскольку он не всегда действует по закону, но если дело касается этой тачки, то
все возможно.
― Знаю, что это дорогая машина, ― подытожил Трэ, ― но насколько?
Я рассмеялась.
― Трэ, эта машина стоит почти полмиллиона долларов. Точнее триста тысяч.
― Твою ж мать, ― произнес Трэ. ― Это же куча бабла.
― Это больше, чем некоторые могут заработать за два или даже три года. Особенно
здесь. ― Я взглянула на Трэ. ― Не думаю, что ты понял, насколько угон авто разозлит
Дэна. Эта малышка его единственная настоящая любовь. Теперь, если он нас поймает, то
убьет.
― И ты говоришь, что в его силах отыскать нас, куда бы мы ни отправились?
Я утвердительно кивнула.
― Да, в общем-то. Хотя, возможно, я смогу заключить с ним сделку.
― Какого рода сделку?
― Я уверена, он сделает что угодно, лишь бы получить обратно свою машину в
целости и сохранности. Когда приедем на побережье, я позвоню ему. Скажу, что она у нас,
и, если он оставит нас в покое, то расскажем ему, где оставим автомобиль.
― Думаешь, это сработает? ― Трэ завел мотор и выехал на ближайшее шоссе.
Я пожала плечами.
― Стоит попробовать. По крайней мере, это даст нам время скрыться. Хотя, нет
никакой гарантии, что он сдержит обещание, как только получит тачку обратно.
Трэ глубоко выдохнул сквозь стиснутые зубы.
― Что же мы наделали, Шия?
Я рассмеялась.
― Заработали себе врага?
― Полагаю, да. ― Ладонью он потер лицо. ― И что теперь? Куда направимся?
Я тряхнула головой.
― Не уверена. Думала, не поехать ли нам на юг, к заливу? Или на Карибские
острова? Деньги, что я украла у Дэна, на счету на Багамах. Можно отправиться туда,
получить наличные и потом решить.
― Ты имеешь в виду как настоящие беглецы? Купим поддельные документы и все
такое?
Я расхохоталась.
― Ну, об этом я не подумала, но, конечно же. В действительности это неплохая идея.
Я бы не знала, с чего начать, но вдвоем у нас все получится.
― Тогда полагаю, мы решили. ― Трэ ударил рукой по рулю.
Я взяла вторую его руку в свою.
― Ты же понимаешь, что теперь дороги назад нет, Трэ.
Он лишь рассмеялся.
― Шия, для меня уже давно нет обратной дороги. Я пропал с тех самых пор, как
пошел за тобой по холму за отцовской церковью.
― Как именно пропал? ― спросила я.
Внезапно между нами возникло тяжелое и напряженное молчание.
― Просто пропал. И все. Я не мог вновь стать тем, кем был. Особенно когда ты
пустила меня к себе в дом. ― Он посмотрел на меня; он пытался ускользнуть от ответа, и
я позволила ему. ― Ты была одета в тот коротенький сарафан. В тот миг ты была самым
сексуальным созданием, которое я когда-либо видел. Хотя тогда я еще не видел тебя
обнаженной.
Я улыбнулась.
― Опять появился твой акцент. ― Я провела подушечкой большого пальца по
костяшкам на его руке. ― Ты знаешь, что это значит?
― Не-а, ― ответил он. ― Вернее, нет.
― Это значит, что ты увиливаешь от ответа.
Он заерзал на месте и посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы не встретиться со
мной взглядом.
― Я думал, мы не... не, я имел в виду, не раскладываем все по полочкам.
― Все немного изменилось с тех пор, как я это сказала. ― Я переплела наши
пальцы.
― И я имею в виду не только наши обстоятельства.
― Тогда что же?
Я покачала головой.
― Нет. Ты первый.
― Боже, Шия. Ты убиваешь меня. ― Он поднял наши сплетенные руки и ногтем
большого пальца почесал нос, а затем поцеловал мою руку. ― Ты, правда, хочешь
поговорить об этом сейчас?
― А есть более подходящее время? Или ты боишься?
Он кивнул.
― Немного, ага. Не знаю, что происходит, что мы будем делать. Мы неким образом
теперь завязли вдвоем. И нет, думаю, сейчас самое подходящее время.
― Это плохо? Застрять с кем-то вроде меня?
Брови Трэ сошлись на переносице.
― Конечно же, нет. Не было ― нет― никого другого, с кем мне хотелось бы быть. В
целом мире.
Мое сердце пропустило удар.
― Но ты не так и много народу знаешь.
― Мне это и не нужно. Мне нужно знать только тебя.
― И тебя не волнует, что я старушка? ― Я ухмыльнулась, пытаясь выдать этот
вопрос за шутку, но он видел, к чему я вела.
― Нет, если тебя не волнует, что у меня еще молоко на губах не обсохло.
― Серьезно, однако. Разница в возрасте тебя беспокоит? ― спросила я.
Этот вопрос какое-то время меня беспокоил, но у меня никогда не хватало смелости
его задать.
Он пожал плечами.
― Не очень. Я хотел сказать, что есть разница, безусловно. Но этот вопрос меня не
тревожит. Мне противно думать о тебе с кем-то еще, но знаю, что у тебя были мужчины до
меня, и это часть тебя такой, какая ты есть. Знаю, что иногда я буду казаться тебе
сопляком. Знаю, что вырос, словно в пещере, и поэтому многого не знаю.
― Ага, но ты хорош в том, что имеет значение.
― В том, чтобы насиловать тебя? ― ухмыльнулся он.
Я шлепнула его по плечу.
― Хоть на минутку побудь серьезным, ― засмеялась я. ― Да, и это тоже. Но я имела
в виду совсем другое. Возможно, ты вырос в очень маленькой пещере, но знаешь, как обо
мне заботиться. Ты защищаешь меня. С тобой я чувствую себя в безопасности. Возможно,
ты не разбираешься в жизни, но ты там, где нужен мне.
― Как же может быть иначе? ― спросил Трэ. ― Ты потрясающая. Все еще не могу
понять, что ты во мне увидела, но если ты хочешь быть со мной, я не собираюсь это
оспаривать.
Я уставилась в окно. Этот разговор становился слишком серьезным.
― Я вижу тебя, ― ответила я после продолжительной паузы. ― Ты не просто
защищенный сын священника. Ты намного больше этого.
Он тихо ответил:
― По крайней мере, теперь.
― Ты всегда был таким, Трэ.
После этого мы направились на юг, в тишине, со сплетенными руками.
ГЛАВА 2
В международном аэропорту Галф порт-Билокси было жарко и многолюдно,
держалась высокая влажность. Трэ припарковал «Астон Мартин» Дэна в самом дальнем
углу нижнего уровня многоэтажной парковки. Он поднял верх и запер двери. Ключ же мы
спрятали в камере хранения. Я планировала вылететь в Нассау[1] и оттуда связаться с
Дэном. А ключ от камеры, в которой лежал брелок с ключами от его машины, я собиралась
выслать по почте на адрес его казино в Атлантик-Сити.
План был не самым разумным, но это было лучшее, что вообще могло прийти мне в
голову в последний момент. Мы оплатили наличными два билета первого класса до
Нассау. Зал ожидания был великолепен, особенно для такого деревенского парня, как Трэ.
Мы не осмелились полностью расслабиться и поэтому не стали рисковать, употребляя
спиртное. Я буду до конца уверена в том, что мы в безопасности, только тогда, когда
самолет приземлится в Нассау.
Началась посадка, и мы одними из первых заняли свои места. Самолет был набит
под завязку: ни одного свободного места. Как только мы поднялись в воздух, Трэ
посмотрел на меня, а затем перевел взгляд на дверь туалета. Потом снова на меня… Я
обвела взглядом занятые пассажирами места и почувствовала обжигающую волну
возбуждения при мысли о том, что можно прокрасться в туалет вместе с Трэ. Впервые!
Ведь, несмотря на весь мой жизненный опыт, я никогда не делала ничего рискованного
или даже теоретически постыдного. Да, я сбежала с идеальным незнакомцем, но это
совсем другое. Я буквально задыхалась в Саванне, а секс с Трэ всегда был великолепен. И
я могла только представлять, какие острые ощущения получу, занимаясь с ним этим в
общественной уборной.
Сигнал «Пристегните ремни» уже не горел, поэтому я спокойно встала и прошла
мимо Трэ.
Склонившись к его уху, я прошептала:
— Выжди пару минут и следуй за мной.
Мы оба переоделись в аэропорту, и теперь на мне красовалась удлиненная юбка и
блуза без рукавов. Я вошла в уборную и закрыла за собой дверь, но не заперла ее. Стянула
трусики и сжала их в кулаке в ожидании Трэ.
Неужели я на самом деле собиралась это сделать? В туалете самолета? О, боже, да.
Абсолютно точно собиралась. Я тут же почувствовала, как меж бедер стало жарко, а киска
стала влажной от нестерпимого желания. Подняла подол юбки, прикоснулась пальцем к
клитору… и тут мое воображение разыгралось не на шутку: я представила Трэ,
обнаженного, с горящим взглядом, оберегающего меня.
Я начала двигать пальцами быстрее, от чего мне пришлось опереться спиной о
стену, поскольку колени начали дрожать от удовольствия.
Я уже была на грани, как услышала, что открывается дверь. На всякий случай я
опустила юбку — вдруг это был не Трэ. Но это был он, и его глаза потемнели от желания.
Он запер дверь, и я, не теряя ни минуты, стянула до щиколоток его шорты и обхватила
кулаком уже твердый член.
Я подтолкнула его к унитазу, чтобы он мог на него сесть, задрала юбку до самой
талии и опустилась на парня, повернувшись к нему спиной. Он вонзился в меня, а мне
пришлось закусить губу, чтобы не застонать, когда его член вошел глубоко в мою киску.
— Боже, ты такая мокрая, — выдохнул Трэ мне в ухо.
Я отклонилась назад настолько, насколько это было возможно, и прикусила мочку
его уха, когда он начал входить в меня быстро, не произнося ни слова.
— Я ласкала себя, думая о тебе, — проворковала ему я.
В ответ он застонал, целуя меня в шею. Его пальцы проследовали по моему животу,
под блузу, оттянули чашку лифчика вниз и добрались-таки до моего соска. Другая рука
соскользнула вниз и прикоснулась к моему клитору. Я повернулась лицом к нему, прижавшись губами к его щеке, покрытой щетиной.
Его толчки были медленными, мощными, и я ощущала, насколько он близок к
оргазму: его член был будто каменным и пульсировал во мне. Его палец неистово ласкал
мой жаждущий клитор, доводя меня до тихого, раздирающего изнутри оргазма. Он так
сильно стиснул зубы, что я услышала, как скрипнула его челюсть; когда он кончил, его
пальцы сжались вокруг моего соска, а я, не сдержавшись, громко, вымученно застонала.
Трэ поднял руку и закрыл мне рот, заглушив все мои стоны. Его сперма наполнила мою
киску, пальцы ласкали сосок, а рука, закрывающая мне рот, несла аромат моего
возбуждения, смешиваясь с запахом сырости уборной самолета.
Когда он прекратил безумно входить в меня, я с трудом поднялась на ноги. Он
потянулся за туалетной бумагой одновременно со мной и нежно вытер меня там, от чего у
меня напрочь сперло дыхание. Несмотря на то, что это все казалось до ужаса странным и
неприглядным, но именно здесь, в этом крошечном и неприятно пахнущем туалете
пассажирского самолета, я осознала свои истинные чувства к Трэ. Он вытер меня после
нашего занятия любовью аккуратно и тщательно, и что-то в этом интимном действии
сломало мои последние преграды, которые помогали противостоять ему.
Я пристально посмотрела на него сверху вниз, позволив эмоциям полностью
отразиться в моем взгляде. Он увидел это и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я
предотвратила попытку, припав к его губам в поцелуе.
— Не сейчас, Трэ, — прошептала я. — Подожди немного и потом выходи.
В моем кулаке все еще были зажаты трусики. Я с широкой улыбкой отдала их Трэ,
затем поправила юбку, пригладила взъерошенные волосы и вышла из уборной. Дошла до
своего места и притворилась, что поглощена журналом со сплетнями о знаменитостях,