12 февраля 1817 года в Чакабуко произошло генеральное сражение между испанской армией, насчитывавшей около 4,5 тысячи человек, и войсками Сан-Мартина. Разгром испанцев был сокрушительным: они потеряли убитыми 500 человек, пленными – 600. 14 февраля пополненная добровольцами армия Сан-Мартина триумфально вошла в Сантьяго. Верховным правителем Чили был избран О’Хиггинс.
Первый лидер независимой Чили был человеком прогрессивных взглядов: он отменил все дворянские титулы и пытался также ликвидировать майорат. Однако, как и Боливар, О’Хиггинс тяготел к авторитарному стилю правления, препятствуя выборам в парламент. Он считал, что в конкретных чилийских условиях того времени выборы принесут победу латифундистам и скрытым сторонникам испанской короны.
12 февраля 1818 года была официально провозглашена независимость Чили, а 5 апреля 1818 года чилийская армия нанесла сокрушительное поражение армии испанского вице-короля Перу, посланной для восстановления власти Мадрида. 2000 испанцев сдались в плен. Сражение у реки Майпу стало самой крупной битвой времен войны Латинской Америки за независимость и предопределило крах испанского владычества на континенте.
Известный русский мореплаватель О. Е. Коцебу, посетивший Чили в 1816 и 1824 годах, описывал страшные последствия войны за независимость для экономики молодого государства: «На каждом шагу виднелись следы разрушения, причиненные войной. Спаленные деревни, невозделанные поля… множество нищих – таковы были печальные следы происходившей здесь трагедии».
В стране проживало около миллиона человек, в столице Сантьяго – 30 тысяч, остальные города (за исключением Консепсьона) были фактически поселками. Казна была пуста, и О’Хиггинсу под кабальные проценты пришлось занять деньги в Лондоне. Воспользовавшись этим, Англия вскоре заняла доминирующее положение в чилийской экономике, в частности, монополизировав добычу меди. Только с 1817-го по 1823 год английский экспорт в Чили вырос более чем в 10 раз. Всего в 1822–1879 годах с Англией было заключено 10 кредитных соглашений на сумму около 12,3 миллиона фунтов стерлингов.
Однако, несмотря на сложности с деньгами, в Чили были созданы сильнейшая, пожалуй, во всей Латинской Америке армия и очень боеспособный флот под руководством английских советников. В ноябре 1818 года чилийская эскадра разгромила направленную к берегам страны из Испании флотилию с экспедиционной армией.
20-е годы XIX века были в Чили периодом политической нестабильности, мятежей и контрмятежей. С калейдоскопической быстрой сменяли друг друга правители, президенты и конституции. В 1822 году восстание армии под руководством генерала Рамона Фрейре низвергло диктатуру О’Хиггинса. Отец чилийской независимости был вынужден эмигрировать в Перу, где и умер.
Фрейре обеспечил принятие довольно либеральной Конституции 1823 года и национализировал часть церковного имущества. Однако незаметно для генерала в стране вырос новый «сильный человек» – предприниматель Диего Порталес, получивший от того же Фрейре в концессию табачную монополию для того, чтобы рассчитываться по английскому займу. К 1828 году в Чили сложилось два оформленных политических лагеря – либералы (городская мелкая буржуазия, прогрессивные промышленники и интеллигенция) и консерваторы (часть предпринимателей во главе с Порталесом, землевладельцы и высшее офицерство). В 1829 году дело дошло до гражданской войны, и на судьбоносной для чилийской истории реке Лиркай армия либералов была разгромлена.
«Сильным человеком» Чили на 10 лет стал Порталес, занимавший самые различные посты. Победившие консерваторы приняли довольно реакционную Конституцию 1833 года, жестко подавляли инакомыслие, однако добились финансовой стабилизации. Политическая стабильность привела к бурному экономическому росту. В 1831 году были обнаружены новые богатейшие месторождения меди, окончательно ставшей основным экспортным товаром Чили. В 1830 году был налажен экспорт селитры в Европу и США. Добыча серебра возросла с 1200 кг в 1831 году до 21 654 кг в 1833-м. Государственные доходы Чили увеличились с 1,5 миллиона песо в 1830 году до 2,5 миллиона в 1835 году.
Государственный бюджет Чили стал профицитным, а молодая республика – самым богатым государством Латинской Америки.
Диего Порталес
Экономические успехи позволили Порталесу создать хорошо обученную армию и сделать заявку на превращение Чили в военную сверхдержаву Южной Америки. На пути этих амбиций стояла Перу – бывшая квазиметрополия Чили. Победа над Перу была для чилийцев с точки зрения престижа примерно тем же, чем для США – победа над Англией. В качестве предлога для войны Порталес избрал образование перуано-боливийской конфедерации в 1836 году. В этом же году при поддержке перуанских властей в Чили попытался высадиться бывший президент Фрейре, живший в Перу в эмиграции, но он был разгромлен и взят в плен.
Порталес предъявил президенту перуано-боливийской конфедерации генералу Санта-Крусу наглый ультиматум, требуя распустить саму конфедерацию. Как и ожидалось, ультиматум был отклонен, и Чили в ноябре 1836 года объявила своему мощному соседу войну. Порталес смог создать хорошо вооруженную армию вторжения, но насладиться плодами своей работы не успел – 3 июня 1837 года он был убит по приказу полковника Видаурре, армию которого инспектировал.
Осенью 1837 года чилийская армия высадилась в Перу, ожидая, что там произойдет восстание (так, по крайней мере, предсказывали прибывшие с чилийцами перуанские эмигранты). Но под Арекипой чилийцев осадила армия конфедерации, и командующий силами вторжения (примерно 2800 человек) адмирал Бланко Энкалада подписал капитуляцию. Однако уже в начале 1838 года в Перу высадилась новая чилийская армия – пять с половиной тысяч человек во главе с генералом Мануэлем Бульнесом. Чилийский флот господствовал на море. 21 августа 1838 года, одержав ряд побед, Бульнес занял перуанскую столицу Лиму. Но перуанцы еще сопротивлялись. Решающее сражение произошло 20 января 1839 года при Юнгае. Армия конфедерации численностью в 7 тысяч человек была наголову разгромлена чилийцами, которых насчитывалось не более 4 тысяч.
Перуано-боливийская конфедерация распалась, а Чили завоевала репутацию самой сильной в военном отношении страны Южной Америки, если не всего латиноамериканского региона.
В 40–70-е годы XIX века Чили сделала мощный экономический рывок, став еще и самой развитой страной в Латинской Америке. Английский капитал охотно инвестировал в добычу чилийских полезных ископаемых, которые затем экспортировались в Европу (в основном в ту же Великобританию). Если в 1845 году англо-чилийский товарооборот составлял 7,6 миллиона чилийских песо, то в 1860 году – 25,4 миллиона. Из 52 тысяч тонн меди, произведенных в Чили в 1870 году, Англия закупила 47,3 тысячи.
Сильное положительное влияние на развитие чилийской экономики оказали две «золотые лихорадки» середины XIX века – в Калифорнии и Австралии. Чили нарастила экспорт пшеницы в эти регионы, что дало толчок развитию сельского хозяйства. В 1851 году в Чили началось строительство первой в южном полушарии железной дороги.
Чилийские президенты начиная с 1845 года всячески поощряли приезд в страну европейских колонистов для заселения малоосвоенных южных районов. Особенно приветствовались немцы, для вербовки которых в Германию был направлен специальный представитель чилийских властей (интересно, что точно такую же политику в то время для заселения северного Кавказа и юга России проводило и царское правительство). Колонисты освобождались от всех налогов на 12 лет, но должны были принять чилийское гражданство. Вскоре юг Чили стал напоминать маленькую Германию. Со временем выходцы из различных германских государств стали играть немаловажную роль в чилийской армии, особенно в сухопутных войсках.
К 1870 году Чили не уступала по экономическому развитию своей бывшей метрополии – Испании. В стране насчитывалось 2133 промышленных предприятия. Существовали развитые транспортная и телеграфная сеть. Чили была единственной страной Латинской Америки, где охотно селились европейцы, причем в основном не испанцы, а немцы и англичане. В 1875 году население Чили насчитывало 2 миллиона человек, 28,6 % которого проживало в городах (гораздо больше, чем в России того времени).
Финансовое положение страны в 50–70-е годы тоже не вызывало опасений – поступления в казну выросли с 6,3 до 16 миллионов песо в период 1860–1875 годов.
Правда, все благополучие Чили (как впрочем, и сегодня) зависело от благоприятной конъюнктуры на внешних рынках сырья, прежде всего меди.
50-е годы в Чили были не очень стабильными в политическом отношении. Под влиянием европейских революций 1848–1849 годов в стране стали возникать различного рода либеральные общества, требовавшие демократических реформ и отмены конституции 1833 года. В конце 1850 года в Сантьяго прошла многотысячная демонстрация против выдвижения кандидатом в президенты ярого консерватора Мануэля Монтта, от которого либералы ждали перехода к открытой военной диктатуре.
20 апреля 1851 года в Сантьяго вспыхнуло вооруженное восстание. Оно было жестоко подавлено властями – погибли около тысячи повстанцев. 25 июня 1851 года Монтт был избран президентом, и ответом на это стали еще два восстания – в южном городе Консепсьон и на севере, в шахтерском городе Ла-Серена. В консервативном Консепсьоне главными причинами восстания послужили традиционная зависть к Сантьяго и автономистские настроения. В Ла-Серене восстанием руководили либералы, требовавшие широких демократических реформ. За город развернулось настоящее сражение, в котором участвовали почти все жители Ла-Серены, не исключая женщин и детей. Только после четырех месяцев напряженных боев правительственные войска подавили восстание на севере страны.
Став президентом, Монтт разочаровал своих консервативных приверженцев. Он добился того, чего не удалось даже О’Хиггинсу, – 14 июля 1852 года был отменен майорат. В 1853 году Монтт нанес сильнейший удар по римско-католической церкви, упразднив церковную десятину. В 1855 году в Чили был легализован гражданский брак, что лишило церковь солидной доли финансовых поступлений. Государство не допускало церковь и в систему государственного школьного образования, которое носило светский характер.
Реформы Монтта привели к росту оппозиционных настроений в консервативной среде, традиционно тесно связанной с церковью. Поэтому Монтт создал из части либералов и левых консерваторов национальную партию, выступавшую за «свободу в рамках порядка».
Однако «порядку» помешал экономический кризис в Европе 1857 года – первый кризис победившего в цивилизованном мире капитализма. Резко сократились экспортные доходы Чили, особенно из-за падения цен на медь. В стране прекратились почти все торговые операции. Многие чилийцы голодали. Безработные роптали и были готовы рискнуть жизнью для свержения правительства.
Когда Монтт объявил о выдвижении кандидатом в президенты своего вице-президента Вараса, в январе 1859 года сразу в нескольких городах Чили вспыхнули восстания. Застрельщиком опять выступили промышленно развитые северные районы, которые сформировали целую повстанческую армию и двинулись на Сантьяго. На юге страны полномасштабную войну начали так и не покоренные за 300 лет арауканы. Правительство бросило против северян прекрасно оснащенную 5-тысячную армию, и в апреле 1859 года повстанцы были разбиты. С арауканами в 1864 году пришлось заключить мирный договор, по которому признавалась неприкосновенность индейских территорий на юге страны (по американскому образцу чилийцы называли свой «дикий Юг» «Ла Фронтера»). Однако на протяжении 60-х – 70-х годов XIX века столкновения с индейцами не прекращались, так как чилийское правительство активно пыталось захватить принадлежавшие арауканам земли.
Испания решила использовать смуту, чтобы реставрировать свое колониальное владычество в Перу и Чили. В 1864 году Мадрид потребовал от Перу уплаты задолженности колониальных времен и направил к тихоокеанскому побережью Южной Америки военную эскадру. 18 сентября 1865 года, когда чилийцы праздновали годовщину своей независимости, в главном порту страны Вальпараисо появилась испанская эскадра адмирала Парехи и ультимативно потребовала, чтобы ее приветствовали салютом из 21 орудия. Тактику «дипломатии канонерок» испанцы явно позаимствовали от США, которые ранее таким же путем «открыли» Японию. В ответ на это чилийский Конгресс единогласно 25 сентября 1865 года объявил Испании войну, которая вошла в историю под названием Первой Тихоокеанской.
Чилийцы рассчитывали на военную помощь США, но американцы, несмотря на пресловутую доктрину Монро, объявили нейтралитет. В Вашингтоне считали Чили чуть ли не британской колонией и решили позволить испанцам проучить зарвавшихся «южноамериканских европейцев».
Испанская эскадра попыталась блокировать чилийское побережье, чтобы подорвать внешнюю торговлю страны. Однако для успешного достижения этой цели кораблей у испанцев явно недоставало. 31 марта 1866 года испанская эскадра подвергла ожесточенной четырехчасовой бомбардировке главный чилийский порт Вальпараисо, где не было никаких военных сооружений. На обратном пути в Испанию бомбардировке подвергся и главный порт Перу – Кальяо, но его береговые батареи проявили себя неплохо, и потрепанной испанской эскадре пришлось убраться в открытое море.
Формально Чили одержала в войне победу, так как Испании не удалось восстановить свое колониальное правление. Однако испанцам удалось основательно подорвать финансовое положение Чили – совокупный долг страны превысил 30 миллионов песо.
Победа в войне опять оживила радикальных либералов, которые стали называть себя Радикальной партией, и в 1871 году была принята поправка к конституции 1833 года, запретившая переизбрание президента на второй срок (глава государства в Чили избирался на 5 лет). Высший пост в стране по-прежнему занимали представители консервативно-либеральной коалиции, сложившейся при Монтте.
В начале 70-х годов рабочие-эмигранты из Европы (прежде всего немцы и сторонники Парижской коммуны) пытались создать в Чили первые пролетарские организации.
К тому времени в Чили было уже более 150 тысяч рабочих, и большинство из них трудились в ужасных условиях. Рабочий день длился 12–16 часов, пролетарии обитали в лачугах, лишенных элементарных удобств. Какой-либо системы социального обеспечения, а тем более, пособий по безработице, в Чили не существовало. Немцы пытались организовать среди рабочих просветительские общества и коллективы взаимопомощи. А в 1871 году в Вальпараисо даже было объявлено об учреждении чилийской секции первого Интернационала. Однако в то время большинство чилийских рабочих еще не осознавали необходимости создания собственной политической партии – основная масса пролетариев поддерживала радикалов, находившихся тогда на самом левом фланге партийно-политического спектра страны.
В 1874 году на Чили обрушился по-настоящему первый мировой экономический кризис эпохи капитализма. Страна оказалась на грани банкротства из-за резкого сокращения экспорта (чилийский бюджет существовал в основном за счет налогообложения горнодобывающей промышленности – крупные землевладельцы по традиции колониальных времен больших налогов не платили). Мировая цена на медь снизилась на 20 %, и экспорт чилийской меди упал на 16 %. Экспорт серебра составил не более трети от докризисного уровня.
Чили не повезло и с погодой. В 1876–1878 годах страна пострадала от жестоких засух. В 1878 году экспорт пшеницы и муки упал на треть по сравнению с 1873-м.