– Если они служат Богу, то Он их накормит! – благочестиво изрек брат Пьетро. – Я схожу с тобой к священнику – он должен понять, что паломникам необходимо оказать гостеприимный прием.
Лука задумался.
– Давай-ка выйдем на улицу, – предложил он Фрейзе. – Я слышал, что их конечная цель – Иерусалим.
Покинув постоялый двор, они обнаружили, что пристань заполнена мальчишками и девчонками. Некоторые из них оказались босы, другие – одеты в лохмотья, и все были пропыленные и усталые. Большинство сидели без сил на булыжной мостовой, некоторые стояли и смотрели на море. Среди них не нашлось никого старше шестнадцати лет, а кое-кому, вероятно, недавно исполнилось шесть или семь.
Но количество детей не убывало – в воротах появлялись все новые и новые маленькие паломники. Привратник недоуменно таращил на них глаза, пытаясь изобрести предлог, чтобы закрыть створки и не пустить ватагу в Пикколо.
– Господи помилуй! – вырвалось у Фрейзе. – Что тут творится? Они же дети!
– Сюда идут еще, – сообщила ему Изольда из открытого окна. Она указала на север, поверх крыш домов – туда, где дорога спускалась с холма. – Я вижу их на дороге. Их несколько сотен.
– У них есть предводитель? Взрослый, который был бы у них главным? – громко спросил Лука, совершенно одурманенный видом ее распущенных волос и не до конца застегнутым воротом рубашки.
Изольда прикрыла глаза ладонью:
– Похоже, там нет никаких всадников, только очень много медленно бредущих детей.
Рядом с Фрейзе и Лукой крутилась какая-то маленькая девчушка. Неожиданно она плюхнулась на землю и расплакалась.
– Не могу больше! – всхлипывала она. – Устала. Не могу идти!
Фрейзе опустился рядом с ней на колени и ахнул. Ее ножки кровоточили от ссадин и мозолей.
– Конечно, тебе надо отдохнуть, – согласился он. – И о чем думал твой отец, когда тебя отпускал? Где ты живешь?
Ее личико моментально просияло, а сбитые ноги были забыты.
– Я живу с Иоганном Добрым, – пролепетала она.
Лука наклонился к ней.
– С Иоганном Добрым?
Она кивнула:
– Он привел нас сюда. Он поведет нас в Землю обетованную.
Двое юношей встревоженно переглянулись.
– А этот Иоганн, – продолжил расспросы Лука, – откуда он?
Она нахмурилась:
– Из Швейцарии, кажется. Бог послал его вести нас в поход.
– Из Швейцарии? – изумился Фрейзе. – А где он нашел тебя?
– Я работала на ферме под Вероной. – Рассказывая, девчушка вытянула руки и начала разминать ножки. Ее пальцы моментально покраснели от крови, но она не обратила на это никакого внимания. – Иоганн Добрый и его спутники пришли к ферме и попросили еды и разрешения переночевать в сарае, но мой хозяин был человек суровый, он их прогнал. Я дождалась, чтобы хозяин заснул, а потом мы с братом убежали и догнали Иоганна.
– Значит, твой брат тоже здесь? – спросил Фрейзе, прищурившись. – Он старше тебя? Он может за тобой присмотреть?
Она покачала головой:
– Нет, он умер. У него началась лихорадка, и однажды ночью он испустил дух. Мы оставили его в каком-то поселении. Крестьяне пообещали похоронить его на церковном кладбище.
Фрейзе крепко ухватил Луку за ворот и оттащил от девочки.
– Что за лихорадка? – с подозрением спросил он.
– Не знаю. Это случилось давно – много недель тому назад.
– Где вы были? Что было за поселение?
– Не знаю. Но это и не важно: я не должна горевать, ведь я снова встречусь с братом, когда он восстанет из мертвых. Иоганн пообещал мне, что мой братик встретит меня в Земле обетованной, где мертвые будут живы, а грешники сгорят.
– Иоганн сказал, что мертвые восстанут? – переспросил Лука. – Восстанут из могил и мы опять их увидим?
У Фрейзе имелся наготове другой вопрос:
– А кто позаботится о тебе, если твой брат умер?
Девочка пожала худенькими плечиками, как будто ответ был совершенно очевидным.
– Господь, – ответила она. – Он позвал меня, и Он меня ведет. Он ведет всех нас, а Иоганн говорит нам, чего Он хочет.
Лука выпрямился.
– Я бы хотел побеседовать с Иоганном, – объявил он.
Девочка встала, морщась от боли в стоптанных ногах.
– Вон он, – спокойно вымолвила она и указала на группу мальчишек, которые гурьбой прошли в ворота.
Теперь они прислоняли палки к причальной стенке и бросали на булыжники дорожные мешки.
– Позови брата Пьетро! – отрывисто приказал Лука Фрейзе. – Пусть он записывает все речи этого парня. Нам нужно понять, что здесь творится! Возможно, это истинный призыв.
Фрейзе кивнул и мягко положил руку девчушке на плечо.
– А ты не уходи далеко, – сказал он. – Когда я вернусь, то помою тебе ножки и найду для тебя хорошую пару обуви. Как тебя зовут?
– Роза, – ответила девчушка. – Но с моими ногами нет ничего дурного. Бог их исцелит.
– Я Ему помогу, – твердо возразил Фрейзе. – Он любит, чтобы люди Ему немного помогали.
Она по-детски захихикала над таким нахальным заявлением.
– Он же всемогущий, – серьезно напомнила она.
– Но Ему тоже необходима помощь мирян, – ответил Фрейзе, тепло ей улыбаясь.
Затем он развернулся и побежал по улочке к рыночной площади, где находилась церковь с широкой каменной папертью.
Лука пристально наблюдал за маленькими паломниками. Когда Фрейзе начал подниматься вверх, перепрыгивая через ступеньки, дверь храма распахнулась, и на пороге показался брат Пьетро.
– Тебя зовет Лука! – коротко бросил Фрейзе. – Он хочет, чтобы ты вел записи, пока он будет общаться с юнцом, который возглавляет целую ораву паломников. Они называют его Иоганном Добрым.
– Расследование уже началось? – возбужденно уточнил брат Пьетро.
– О да! Происходит нечто странное.
Брат Пьетро побежал вместе с Фрейзе обратно к пристани – и оба увидели, что народу прибавилось. Каждую минуту через городские ворота заходили паломники. Среди них были не только дети лет девяти-десяти, но и юноши – подмастерья, сбежавшие от мастеров, или батраки, бросившие плуг. Группка девочек плелась последней: они шли парами, держась за руки, словно направлялись в школу. Лука предположил, что на каждом ночлеге более маленькие и слабые дети нагоняли остальных… а иногда кто-то никого и не догонял.
– Здешний священник – хороший человек, и у него есть деньги, чтобы купить им еды, – сказал брат Пьетро. – А в монастыре пекут хлеб, братья вынесут подносы на рыночную площадь и раздадут караваи всем желающим.
– Это паломничество детей, которое возглавил юноша! – объяснил Лука. – По-моему, нам надо его допросить.
Брат Пьетро кивнул.
– Возможно, он получил призвание, – осторожно предположил он. – Или же сатана соблазнил его на то, чтобы украсть детей у родителей. Так или иначе, главе нашего ордена следует узнать про данный загадочный случай. Нам надо во всем разобраться и быть начеку!
– Он говорит, что мертвые восстанут, – заявил Лука.
Восставшие мертвецы являлись ключевым признаком конца света: когда могилы отдадут тела усопших, начнется Страшный суд.
Брат Пьетро заметно удивился:
– Он проповедует конец света?
– Именно, – мрачно подтвердил Лука.
– И который из них – Иоганн?
– Тот малый, – ответил Лука и принялся пробираться мимо усталых путников к пареньку, который стоял в некотором отдалении, склонив голову в молитве. – Малышка назвала его Иоганном Добрым.
Внезапно через ворота к бухте двинулось столько детей, что Луке оставалось только стоять и ждать, чтобы они прошли. Ему показалось, что их число сравнялось с семью сотнями: большинство были измучены и голодны, но все выглядели полными надежды, а некоторые – одухотворенными. Похоже, ими двигала святая решимость идти дальше.
Фрейзе увел малышку по имени Роза на кухню постоялого двора, чтобы вымыть ей ноги. Лука подумал, что среди паломников находятся сотни таких же девочек, которые едва могут продолжать путь и о которых некому заботиться – но всеми ими движет совсем не детская уверенность в том, что их призвал Господь.
– Вероятно, случилось чудо, – пробормотал брат Пьетро, которому удалось пробиться сквозь море детей к Луке. – Я подобное видел раньше, но лишь единожды. Когда Бог призывает паломников и Его люди откликаются – это чудо. Но нам надо понять, сколько их, куда они направляются и чего надеются добиться. Они могут быть целителями, провидцами или обладать иным даром, например изъясняться на разных языках. Но также они могут ужасно заблуждаться, Лука! Папа пожелает узнать все об их предводителе и о том, что он проповедует.
– Иоганн Добрый, – повторил Лука, – из Швейцарии, по словам Розы. Нам надо поторопиться!
Юный паренек будто почуял, что о нем говорят. Он стоял возле ворот, через которые проходили его последователи, и мигом поднял голову, одарив Луку и брата Пьетро ослепительной улыбкой. Ему, наверное, уже исполнилось пятнадцать лет, и его длинные белокурые волосы ниспадали на плечи взлохмаченными локонами. У него оказались пронзительные голубые глаза, а одет он был как швейцарский пастух: в короткую тунику поверх толстых рейтуз, перетянутую крест-накрест шнуровкой. На ногах у Иоганна красовались прочные сандалии. В руке он держал изогнутый пастушеский посох, украшенный крестами, вырезанными на дереве.
Иоганн поцеловал распятие, прошептал молитву – и направился к Луке и брату Пьетро.
– Да благословит и убережет вас Бог, господа, – произнес он.
Брат Пьетро, привыкший раздавать благословения, а не получать их, чопорно отозвался:
– И тебя да благословит Бог. Что тебя сюда привело?
– Господь, – ответил юнец. – А вас?
Лука с трудом справился со смехом при виде изумления брата Пьетро, которому задал вопрос мальчишка.
– Мы тоже исполняем волю Господа, – сказал он. – Мы с братом Пьетро проверяем благополучие христианского мира. Сам папа римский поручил нам проводить расследования и отчитываться ему.
– Надвигается конец света, – сообщил им парнишка. – Христианский мир уже никогда не будет прежним. Настали последние дни. Я видел знаки. Его Святейшество знает о знамениях?
– Что за знаки ты видел? – напрямую спросил Лука.
– Достаточно много, чтобы не сомневаться, – ответил Иоганн. – Вот почему мы отправились в путь.
– Что ты видел? – повторил Лука. – Что именно?
Иоганн вздохнул, словно чудеса ему надоели.
– Очень много всего, господа. Но сейчас мне надо поесть, а потом помолиться всей семьей. Здесь собрались мои братья и сестры. Мы предстанем пред очами Господа. Мы проделали долгий путь, но нам предстоит пройти еще больше.
– Мы хотим с тобой побеседовать, – заявил брат Пьетро. – Нам поручено выведать, что именно ты видел. Его Святейшество захочет узнать все о твоих прозрениях. Нам надо определить, истинны ли твои видения.
Паренек небрежно кивнул. Похоже, чужое мнение не имело для него никакого значения.
– Может быть, позже. Прошу меня простить, но люди часто спрашивают меня о том, что я видел. А меня бренный мир не интересует, хотя и здесь я тоже буду проповедовать. Я встану на ступенях, ведущих в храм, и обращусь к жителям городка с проповедью. Вы можете прийти и послушать, если пожелаете.
– Ты принял сан? Ты служишь церкви? – осведомился брат Пьетро.
Парнишка улыбнулся и указал на свою бедную одежду и пастушеский посох.
– Меня призвал Господь, Его церковь меня не учила. Я – простой пастух. Он почтил меня своим призывом, как когда-то почтил рыбаков и других бедняков. Он говорит со мной, – пояснил Иоганн. – Иных учителей мне не нужно.
Он повернулся и осенил крестным знамением группу юных паломников, которые вошли в ворота с пением псалма. Окружив его, дети уселись на булыжной мостовой пристани – они вели себя так непринужденно, будто находились у себя дома.
– Не хочешь позавтракать с нами на постоялом дворе? – попытался соблазнить его Лука. – Ты смог бы отдохнуть и рассказывать нам о своем путешествии.
Парнишка на секунду прищурился.
– Ладно, – согласился он.
Он повернулся и быстро сказал что-то мальчишке, который был поблизости. Тот кивнул, и компания паломников моментально занялась делом. Развязав походные мешки, дети начали есть скудный завтрак, который принесли: хлебцы и тонкие ломтики сыра.
Правда, другие паломники – те, у которых ничего не было, – уныло сидели на месте и не шевелились. Вероятно, от усталости они не чувствовали даже голода.
– А твои спутники? – поинтересовался Лука у Иоганна.
– Господь о них позаботится, – твердо ответил юнец.
Лука покосился на брата Пьетро.
– Местный священник принесет им еды: в аббатстве пекут хлеб, – сообщил брат Пьетро довольно сухо. – А ты, видимо, с ними не постишься.
– Я не сомневаюсь в том, что Господь даст им пропитание, – заявил Иоганн. – И ты только что подтвердил это своими речами. Вы пригласили меня на завтрак, значит, Бог позаботился и обо мне. Как же мне не полагаться на Него и не благословлять Его Имя?
– Действительно, как? – ледяным тоном проговорил брат Пьетро и направился к постоялому двору.
* * *
Ишрак и Изольда не присоединились к своим спутникам за завтраком. Девушки заглянули в столовую, где уже сидел юный Иоганн, а затем забрали свои порции наверх и устроились у окна, наблюдая за происходящим в бухте. Дети были повсюду: самые маленькие и слабые тащились последними, едва переставляя ноги. Их изношенная одежда давно превратилась в лохмотья и свидетельствовала о том, что они пришли из самых разных мест. Изольда увидели, что среди паломников есть и дети из рыбацких поселков, расположенных севернее по побережью. Они щеголяли в грубых рубахах, которые обычно носили местные жители. Но были в числе последователей Иоганна и дети с ферм – в накидках и рейтузах пастухов. Нашлось и немало девочек, одетых как служанки, в платьях из грубой шерсти и кожаных передниках. Изольда подтолкнула локтем Ишрак, заметив, как в Пикколо вошли три девочки в одежде послушниц монастыря, с четками в руках и склоненными покрытыми платами головами. Пару минут спустя послушницы прошествовали прямо под их окнами.
– Наверняка бедняжки сбежали из монастыря!
– Как и мы, – согласилась Ишрак. – Но куда они направляются?
Тем временем в столовой юнец безмолвно помолился, перекрестил хлеб и с аппетитом умял плотный завтрак, который принес из кухни Фрейзе. Поев, парнишка прочел длинную благодарственную молитву и коротко поблагодарил Луку. Брат Пьетро достал из походной шкатулки пергамент и обмакнул перо в чернильницу.
– Я должен отправить отчет моему господину, который, в свою очередь, доложит Его Святейшеству, – объяснил он Иоганну, который недоуменно таращился на брата Пьетро. – Если твое паломничество благословил Бог, то Его Святейшество пожелает узнать, чем это доказано. Если он сочтет тебя призванным, он тебя поддержит. А если нет – ему тоже следует о тебе знать.
– Он благословил меня, – вымолвил паренек. – Неужели мы бы смогли преодолеть столько дорог, если бы нас не вел сам Господь?
– И какой же путь ты прошел? – осторожно поинтересовался Лука.
– Я пас коз в кантоне Цюрих, когда услышал глас Божий, – без прикрас произнес юнец. – Он сказал, что на востоке произошло нечто страшное. Нечто гораздо худшее, чем Великий потоп, в котором сгинули все, кроме Ноя. Он сказал, что неверные из Оттоманской империи двинулись на христианский мир могучим людским потоком, захватили Константинополь, наш святой город, сердце восточной церкви, и разрушили его. Ведь это правда?
– Правда, – кивнул Лука. – Но любой бродячий торговец мог бы сообщить тебе про Константинополь. Его захватили в мае нынешнего года.
– Но в горах не бывает бродячих торговцев, – терпеливо возразил Иоганн. – Каждое утро я уходил из деревни и уводил коз по тропам в луга повыше, где трава свежая и сочная. Я отлично знал все места – ведь я с детства присматривал за ними. Иногда я играл на дудке, а порой лежал на спине и любовался облаками. Когда солнце касалось ветвей серебристой березы, я съедал хлеб с сыром, которые мать давала мне, увязав в тряпицу. Каждый вечер, когда солнце садилось, я гнал стадо обратно в деревню и разводил по соседским сараям и загонам. Я никого не видел, ни с кем не общался. Моим единственным спутником был ангел. Но однажды со мной заговорил Господь – Он сказал мне, что неверные захватили святую церковь в Константинополе. Он говорил мне многое – например, что море поднялось столь высоко, что затопило землю и оттоманы проплыли на лодках через высокий мол, а затем прошли по суше, обосновавшись прямо в гавани. А еще Он сказал, что величайший храм мира, названный Айя София, находится в руках неверных. Они превратят его в мечеть, разрушат алтарь и осквернят освященные приделы… Вот он – истинный знак конца света! Это правда или нет?