Annotation
- Что тут не услышать или недопонять-то, - буркнул Ремис, откидывая крышку чернильницы и бегло изучая написанное, - я стараюсь найти и убить чудовище, которое не дает житья вашему селению. Вы мне отдаете его голову (надо бы вписать в уговор, раз уж вам так нужен порядок!)... м-м, а также сотню монет? Вовсе даже недурно! И... Что? На лице Боона играли желваки. Саут прикусил уголки губ, стараясь не улыбаться. Очень уж потешной была растерянность рыцаря.
- Третий труп за десять дней.
Поселок бурлил, встревоженный.
Под ногами путника хрустели мелкие камешки немощеных улочек. Конь, которого он вел под уздцы, ставил ноги неохотно, косил по сторонам.
- Мельника задрала тварюка. Что мы будем делать без мельника?
Завидев путника, люди умолкали на полуслове, один за другим. Все взгляды прикипали к нему.
Совсем молодой еще парень - не старше двадцати пяти лет. Ничем не примечательный: среднего роста, среднего сложения, средней наружности. Темно-русые волосы с рыжиной стянуты кожаным лоскутом в короткий хвост. Серые с прозеленью глаза. Пробивающаяся щетина на щеках и подбородке, длинный тонкий шрам над левой бровью. Резковатые, но вполне приятные черты лица. Дорожная одежда из тонкой шерсти и кожи, меч в потрепанных ножнах. Уверенный твердый шаг.
Совершенно ничего примечательного.
- Боон все ждёт храбреца, который укокошит гадину.
Но стоило парню приблизиться - голоса стихали. Люди замирали с открытыми ртами, уставившись на зажатый в его руке пергамент и голову барсука, вытканную на рукаве куртки.
*
Боон арбалетным болтом вылетел из комнаты дочери и хорошенько шарахнул дверью напоследок.
- Невыносимая! - рявкнул он, выдохнул и воздел очи горе. - За какие провинности Божиня наказала меня столь любимой и столь строптивой дочерью? Отчего не одарила меня сыновьями? Те во всяком разе не...
- Господин, - Саут, секретарь и управляющий Боона, возник рядом как всегда бесшумно, будто не подошел и даже не подкрался, а соткался из воздуха, пыли и трепетливого свечного отблеска.
Боон, тоже по обыкновению, вздрогнул всем своим упитанным телом.
- Господин, там пришли, ну... насчет чудища.
За дверью зазвенело - дочь принялась швырять об пол тарелки.
- Кто на сей раз? - покорно спросил Боон. - Сын пекаря? Странствующий травник? Или маг-прорицатель, а? Готовый посоветовать, куда нам сняться всем селением, когда гадина допечет окончательно?
- Рыцарь, господин. Рыцарь из ордена Барсука.
Боон вскинул брови. За дверью грохотнуло снова, глухо и с оттяжкой - не иначе, дочь расколотила здоровенный глиняный кувшин.
- Рыцарь - это хорошо, - решил Боон и повернулся к лестнице. - С рыцарем будем говорить обстоятельно. Проводи его, пусть умоется с дороги да идет в трапезную, а ты распорядись, чтоб ужин принесли поскорее. Я там подожду. Идем, Саут. И вино открой, какое покрепче.
За дверью грохотало.
*
Деловых разговоров во время трапезы Боон не признавал. Утверждал, что они отбивают аппетит.
Если бы гостя кто спросил - он сказал бы, что хозяину вовсе не помешало бы хорошенько отбить этот самый аппетит, иначе лет через пять его непременно ухватит сердечная отдышка. Уже теперь мужчина был чрезмерно объемен, массивен и щекаст, хотя слой жира еще не окончательно поглотил некогда сильные мышцы и уверенную осанку.
Путник на хозяина произвел куда более приятное впечатление, Боон даже довольно хмыкнул. "Подойдет, определенно подойдет, - решил он. - Сильный, молодой. И здоровый, ишь какая кожа чистая. А глаза какие умные! Замечательно подойдет!"
- Как звать тебя, путник? - благожелательно поинтересовался Боон, дождавшись, пока все усядутся за стол.
Ужинали втроем: Боон, Саут да гость. Дочь снова отказалась выходить из комнаты. Супруга Боона гостила в далекой Меравии у своей матери - да продлит Божиня годы этой ужасной женщины и да ниспошлет на нее всяческие благодати за те два месяца покоя, что выпадают Боону в начале каждого лета, когда жена уезжает навестить тещу! Гостей в доме не было и быть не могло уже третью неделю - с тех пор, как распространился слух о бесчинствующей в окрестностях твари.
Тихими уютными вечерами Боону грешным делом думалось, что гадина - его благословение, а вовсе не проклятие всей округи.
- Ремис, - голос у гостя был глубокий, звучный. - Меня зовут Ремис. Младший рыцарь ордена Барсука.
- А я Боон, - представился хозяин. - Плантатор, конезаводчик, скототорговец - словом, кормилец и владелец этих земель.
Послушный движению бровей Боона, Саут протянул плетеную хлебницу. Хозяин подхватил пшеничную лепешку, поблагодарил кивком и вновь обернулся к Ремису.
- Что привело вас в наши края, рыцарь? Удачный случай, стечение обстоятельств? Дела ордена? Личная нужда?
- Все вместе, - Ремис мимолетно улыбнулся и вернулся к куску телячьей вырезки, который деловито уписывал.
Саут одобрительно следил за снедью, исчезающей с тарелки гостя. Сам он жевал медленно, раздумчиво, в тарелке его лежали бобы и овощи. Секретарь не столько ел, сколько следил за знаками хозяина, чтобы вовремя подвинуть соусницу или блюдо с колбасками, подлить вина в бокал.
Здоровый аппетит гостя Сауту нравился. Как и то, что Ремис налегал в основном на мясо.
- Пускай же приблизится к вам ваша цель, - провозгласил хозяин и поднял свой бокал.
В отличие от мяса, вино гость обходил своим вниманием, и Боон определенно желал это исправить. Рыцарь вежливо отсалютовал хозяину бокалом и отпил глоток - без видимого восторга или недовольства, как будто воды отхлебнул.
Саут усмехнулся, опустив голову. Если Боон рассчитывал притупить бдительность гостя при помощи выпивки, то не похоже было, что ему это удастся. Хотя и не потому, что рыцарь ждал подвоха.
Не ждал.
- Как нынче обстоят дела почтенного ордена? - спросил Боон, отставив кубок и вытерев губы. - И что вообще в мире происходит? Мы тут живем, знаете, довольно обособлено, а с тех пор, как эта... гадина появилась, вести до нас и вовсе перестали доходить. Совершенно не знаем, что и делается-то нынче в Алонике!
Ремис, нимало не смущаясь, перетягал в свою тарелку половину соленых грибочков из плошки и охотно пересказал новости края, закончив небрежным:
- Так что дела ордена весьма неплохи, и нечисть нынче не кишит кишмя. Считай, почти всех поганцев перебили, которые расплодились с последнего мора. Теперь младшему рыцарю приходится нарезать немалые круги, чтоб найти толковую... гадину для усекновения.
Саут снова усмехнулся. Глаза у Боона блеснули, и он быстро склонил голову в кивке. Ремис улыбался - спокойно, открыто. Саута это восхищало - по сути-то парень сей вздох признал, что убить здешнюю тварюку ему горит еще больше, чем местным жителям. Без головы опасной гадины, предъявленной командору, ходить Ремису в младших рыцарях всю жизнь - многие, кстати, и ходили, а почему бы нет? Рыцарские привилегии на них и так исправно падали. А вот этому парню, стало быть, неймется. Хочется большего, значит.
Боон затолкал в рот остатки огромной печеной картофелины и подал Сауту знак дополнить кубки.
*
- Тварюка появилась месяц назад, - рассказывал Боон, мрачно глядя в свою чашу с вином. Слегка покачивал ее ладонях, глядел, как густая вишнёвая жидкость тяжело плещется о стенки. - До сих пор не знаем, что это за гадина такая, никто её не видел, погань мерзкую.
- Что она делает? - Ремис был сосредоточен и спокоен. К кубку не прикасался.
- Свиток читал?
- Читал. Сказано было "нападает".
- Потому как нападает! Раз в несколько дней подкараулит кого-нибудь, то в лесочке, то у бережка, то чуть ли не под дверями, если дом на отшибе. А то и прямо за оградой - сам видел, какая у нас ограда, добрый конь - и тот пересиганет!
- Что она делает с теми, на кого напала?
- Уж не стихи слагает, - пробурчал Боон.
- Пугает? Убивает? Объедает? Уволакивает? Калечит? Откусывает... э-э-э, какие-нибудь части тела? - рыцарь был само терпение.
- Убивает и жрет. Прям на месте, - Боона передернуло.
- Полностью? - деловито уточнил Ремис.
- Ну так, - Боон покрутил пухлой ладонью и отхлебнул вина. - Крупные кости оставляет, разбрасывает только. А так начисто обгладывает, еще и кровь с земли вылизывает. Это о чем-нибудь говорит?
- Ну так, - рыцарь усмехнулся и тоже покрутил рукой. - Подобное поведение может быть обычным для пары десятков созданий. Если б мы могли понять, где находится логово вашего монстра, кое-что могло бы проясниться. Есть в округе заброшенные селения, старые кладбища, симпатичные пещеры? Что-нибудь вроде этого?
- Погостов нет, - Боон энергично помотал головой. - Это хозяйство мой отец основал, поселок потом сам вокруг разросся, так что место считай молодое - полвека всего. Кладбище в округе одно, почти в виду поселка. Двое местных стариков кормятся с него.
Ремис вытаращил глаза.
- Ну, могилки обхаживают, цветы сажают, оградки подновляют, - пояснил Боон. - Нет, на погосте все спокойно!
- Оголодалые падальщики отпадают всем скопом, - с удовольствием заключил рыцарь.
Как видно, Ремиса не прельщала мысль притащить командору башку одичавшего трупоеда в доказательство своей доблести.
- Пещер тоже нет, не та местность, - после недолгого раздумья заявил Боон. - Быть может, небольшие только, собаке окопаться, а не монстру-людоеду. Сами видите: равнины у нас да речки, какие ещё пещеры...
Ремис кивал, чуть щуря глаза. Вид у него был в этот вздох совершенно несерьезный. Он больше походил на подлетка, замыслившего пакость, чем на рыцаря, предвкушающего подвиг.
Боон поднял палец:
- А развалин вот хватает, это да! К примеру, на полпути ко гномьему поселку когда-то было поселение лесорубов, а нынче то место заброшенным стоит!
- Едва ли монстр прячется в подгнившей избенке, - позволил себе замечание Саут. Голос его звучал мягко. - Ему, вероятно, требуется пристанище понадежней?
Ремис пожал плечами.
- К тому же гномий поселок находится с восточной стороны, а большая часть нападений была с юга и запада, - докончил Саут и слегка поклонился в сторону гостя. - Если это имеет значение.
- Должно быть, имеет, - рыцарь кивнул в ответ, улыбнулся. - А что у нас на западе и юге?
- На западе - пасека, - принялся перечислять Боон, - за пасекой - лес, на юге - ничего.
- Как так - ничего? Совсем ничего нет?
- Ну, дорога есть. Рудник заброшенный, где олово раньше добывали. За рудником озеро, за озером - селения какие-то. А еще дальше - только море.
- Рудник заброшенный, значит, - рыцарь покивал и решил, - ну, значит, туда мне и нужно прогуляться. Разведать местность, так сказать.
Боон и Саут переглянулись.
- Значится, беретесь за дело? - уточнил хозяин.
- Конечно, берусь.
- Тогда, - Боон сделал секретарю знак бровями. Все его бровные упражнения были вроде бы одинаковы, но Саут умудрялся различать в них четкие указания и не ошибаться, - надо бы уговор подписать, господин рыцарь.
Ремис, уже было привставший, удивленно хмыкнул, пожал плечами и сел обратно.
- Уговор - значит, уговор. Осторожничаете?
- Конечно, - с достоинством ответил хозяин, принимая от Саута исписанный пергамент, маленькую чернильницу и писчее перо. - Порядок должен быть во всем, господин рыцарь, порядок! А то, знаете, всяко бывает. Кто-то кого-то не дослышал или так понял, а сделанного уже не воротить. Нет уж!
Саут следил за гостем с интересом.
- Что тут не услышать или недопонять-то, - буркнул Ремис, откидывая крышку чернильницы и бегло изучая написанное, - я стараюсь найти и убить чудовище, которое не дает житья вашему селению. Вы мне отдаете его голову (надо бы вписать в уговор, раз уж вам так нужен порядок!)... м-м, а также сотню монет? Вовсе даже недурно! И... Что?
На лице Боона играли желваки. Саут прикусил уголки губ, стараясь не улыбаться. Очень уж потешной была растерянность рыцаря.
- И дочку в жены?! - Ремис еще дважды пробежал глазами по соответствующей строке и еще трижды моргнул. - Почтенный, вы откуда сверзились перед тем, как это написать?
Хозяин помолчал, облизал губы и сделал Сауту очередной знак бровями. Саут подлил вина в кубок.
- Это не шутка, рыцарь, - негромко проговорил Боон, отхлебнув. - Все как сказано: выдам дочь за того, кто прибьет гадину.
Рыцарь только руками развел.
- Зачем? И почему?
- Затем, что самое время ее замуж пристроить. Потому что - а где мне мужа для нее искать? В гномьем поселке? Или среди батраков своих?
- У вас, разумеется, нет знакомых среди других плантаторов и скототорговцев, - фыркнул Ремис. - А если бы и были, то ни у кого из них не сыскалось бы достойных сыновей!
Боон помолчал и вздохнул.
- Год назад Карья, моя дочь, ездила в Меравию вместе с матерью. Теща моя в Меравии живет. Так вот там, в гостях, дочери какая-то гадалка заявила, что выйдет она замуж за героя, победителя чудовищ. А дурной девке много надо? Она будет смотреть на сына плантатора, когда ей героя обещали? Не будет. И не смотрит.
- Вот пусть бы сын плантатора и одолел чудовище, - буркнул Ремис. - Все довольны были бы. Лучше ж так, чем выдавать дочку за первого встречного?
- А я кого попало за стол не сажаю! - Боон стукнул кубком по столу. - И уговора не предлагаю! Мне тоже не все равно, кому дочку отдавать! Одна она у меня есть! Люблю ее больше жизни! А только надо и о будущем думать, не все ж ей наряды да пряники...
Саут улыбнулся уголком рта.
- Ну и вы на меня промельком глянули, значит, и решили: вот оно, дочкино будущее! - рыцарь откинулся на стуле и скрестил руки на груди. - И не страшно доверять мне своего ребенка-то?
- Страшно, - спокойно ответил Боон. - Конечно, страшно, я ж отец! А только едва ли скоро найдется кто-либо лучше тебя. Ты не думай, я тутошнее хозяйство от отца принял и удачно приумножил не потому, что плохо в людях разбираюсь. Вижу тебя каков есть, будто на ладони: честный и справедливый, не будешь мое дите обижать... Молодой и сильный рыцарь верней всего одолеет тварь, кем бы она ни оказалась. Ну, не дракон же там сидит? Воспитание у тебя имеется и ум имеется тоже. С годами смогу и дело свое передать тебе. Не сразу, конечно, а лет через двадцать. Как раз к тому времени освоишься, что тут да как.
- А что ваша Карья не вышла к столу? - вздохнул Ремис. - Не мчится узнать, каков он, напророченный герой?
- Ничего, - буркнул Боон. - Узнает еще. Увидит тебя - еще спасибо мне скажет. Молодой, толковый, да еще рыцарь. Ха! Девки всех окрестных селений сжуют свои косы от зависти!
- Ну да, - рыцарь решительно отодвинул кубок, из которого так и не сделал ни глотка после ужина. - Одного только понять не могу: а мне на чей хвост это нужно?
Саут усмехнулся другим уголком рта. Ремис ему нравился все больше. Выдержкой, открытостью и каким-то самоехидством что ли.
- А почему нет? - удивился Боон. - Хорошенькая жена, доходное дело, свой дом. Уверенность в будущем.
- Наверное, это очень здорово, - сдержанно кивнул рыцарь. - Только у меня другие планы на это самое будущее. В них нет никаких жен и доходных дел.