Ближе к вечеру, миновав несколько примыкающих к тракту дорог и так и не встретив ни одного путника, не считая одинокой лани, пересекавшей тракт, я услышала журчание ручья. Звук был едва различим, но истертые в кровь ноги уже несли меня вперед. И откуда только силы взялись?
В мире больше не существовало ничего, только этот волшебный звук, напоминающий звон хрустальных колокольчиков. К ручейку вела едва различимая тропка. Первым делом я от души напилась. Вода прозрачная, вкусная и безумно холодная. Но я глотаю и глотаю. Не могла остановиться, пока горло не свело судорогой. Сложила ладошки лодочкой, зачерпнула и ополоснула лицо. Раздраженная кожа вспыхнула. Я скрипела зубами, но продолжала смывать грязь. Следом пришел черед ног. В столь жутком состоянии они еще никогда не были: в пыли, ссадинах и порезах, еще и мозоли проступили.
– Надо было туфли сразу выбросить, – закончив с водными процедурами, бормочу я.
Ледяная вода и относительная прохлада леса заставили забыть об изнуряющей жаре, которая даже в вечернее время царила на дороге. И тут взгляд зацепился за что-то совершенно чужеродное для этого места. Присмотрелась повнимательнее. Точно! Что-то наподобие шалаша. Помнится, видела такие, их дети нашей прислуги в отдаленных уголках замковой территории строили из всяких подручных средств. Интересно, а тут-то кому вздумалось это делать? Может, путники, часто проезжающие мимо, организовали себе место для ночлега? Или охотники?
Страха не было. Если кто-то там есть, уже дал бы о себе знать. А значит – никого. Ночь вот-вот вступит в права, и лучшее места для ночлега я вряд ли отыщу. Обошла вокруг сложенного из веток остроконечного строения. Выхода было два: один в сторону дороги, другой в лес. А ведь им явно давно не пользовались – вон даже травка у входов не примята, да и кострище мхом поросло. И главное, с этого места сквозь листву хорошо просматривался довольно большой участок дороги.
Внутри было прохладно, сухо и темно. Две кучи лапника возле стенок. Останавливались здесь явно не одинокие путники. Собственно, больше здесь ничего и не было. Расстелив плащ поверх одной из лежанок, уселась, с блаженством вытянув ноги, жутко уставшие за последние полтора дня. Да какие полтора? Все два! Вчера встали рано из-за подготовки к банкету и балу. Весь день в суете, потом собственно праздник, а потом… В горле снова будто ком застрял. Поплакать бы. Да слез уже нет. По дороге остатки выплакала. Одно хорошо – с ними и злость на родных ушла, я их в какой-то степени даже оправдала в своих глазах, но о возвращении и речи быть не могло. Да, мне сейчас плохо как никогда, но лучше уж так, чем всю жизнь рядом со стариком, маги… они подолгу живут.
Дело в том, что пусть мне и дано надлежащее приличной девушке из знатного рода образование, но о жизни, вернее о взаимоотношениях между мужчинами и женщинами, я знаю гораздо больше, чем положено. Во-первых, моя служанка – весьма романтичная натура – всегда безумно увлекалась романами, ну и мне тайком таскала. Так я узнала о любви, ревности, предательстве. А потом… потом случайно застала нашего садовника с одной из замужних кухарок. Нет, они меня не заметили – были слишком увлечены. Ну а я… я, вместо того чтобы убежать, смотрела. Понимала, что это нехорошо, но ничего не могла с собой поделать. Позднее я не раз становилась свидетельницей подобных непонятных мне сцен и однажды, описав увиденное, спросила у служанки, заменившей мне подругу:
– А что они делали?
Девушка рассмеялась и, косясь по сторонам, утянула меня в укромный уголок, где и поведала, что так вообще-то муж и жена детей делают обычно. Я хотела возмутиться, что у кухарки муж совсем другой, уж я-то его знаю! Но служанка меня опередила:
– …Но порой этим занимаются и просто так, ради удовольствия, – выпалила она.
В чем удовольствие, я тогда так и не поняла, что немудрено – мне было-то от силы лет десять. И вот теперь я с омерзением представляла на месте тех людей себя и престарелого герцога… Даже кусок пирога едва обратно не выскочил от такой картинки. Фу! На миг взгрустнулось от мысли о теплой ванне и мягкой постели. И я тут же, стараясь отвлечься, начала фантазировать о том, что меня ждет впереди. В моих грезах я представляла, как встречу прекрасного принца, а может, это будет и не принц? Но он однозначно будет молод и красив и обязательно полюбит меня с первого взгляда…
Да, в тот момент я напрочь забыла о том, что у меня теперь нет ни денег, ни дома, что моя внешность уже оставляет желать лучшего, и дальше станет лишь хуже. Об этом думать совсем не хотелось. Возможно, детские сказки о добрых феях-крестных, которые с легкостью решат все свалившиеся на мою голову беды, – вовсе не сказки? А может, и не о феях, а просто о добрых волшебницах, что сути не меняет. Я искренне верила, что все плохое осталось позади, а впереди меня ждет прекрасная, наполненная событиями и приключениями жизнь!
Вот в таких приятных размышлениях я и погрузилась в сон.
Пробуждение было внезапным. Конское ржание и топот создали эффект вылитого на голову ведра с водой. Однажды, еще в детстве, меня угораздило стать жертвой такой вот проказы одного из сыновей нашего управляющего. Его, конечно же, выпороли, и подобного больше не повторялось, но воспоминания сохранились на всю жизнь.
И вот сижу ни жива ни мертва, даже дышать боюсь. Прислушиваюсь, может, просто мимо кто едет по тракту? Ан нет. Топот все ближе, уже и мужские голоса вполне различимы. Осторожно, стараясь не шуметь, поднимаюсь. Закуталась в плащ, натянув поглубже капюшон, чтобы мои светлые волосы в ночи не привлекали внимания. Схватила сумочку и корзинку и выскользнула из шалаша в сторону леса. Отойти далеко я не успела. Все-таки одно дело – красться впотьмах через лес, а другое – ехать верхом.
– И не вздумай здесь дрыхнуть! – раздался повелительный голос. – Ночью она не пойдет, слишком избалованная, но завтра или послезавтра не спускай с дороги глаз. Иначе герцог с нас три шкуры спустит.
От этих слов у меня все внутри похолодело. Почему-то я ни на секундочку не усомнилась в том, что речь именно обо мне. Дальше выбиралась совсем уж с черепашьей скоростью, моля всех богов, чтобы рассвет не наступал как можно дольше. Ведь оттуда, со стороны шалаша, дорога о-о-очень далеко видна, и мне надо убраться подальше до восхода солнца.
Глава 2. Решение проблем
Плутала я довольно долго, в какой-то момент испугалась, что не найду дорогу к тракту, но мне повезло – вышла. Вернее, увидела ее, но покидать спасительный покров леса побоялась. Кто знает, насколько я удалилась от шалаша? Солнце к тому времени уже почти достигло зенита, но учитывая мои зигзаги…
Так и бреду вдоль дороги. Идти тяжело. Истерзанные ноги так и норовят подогнуться, платье, еще вчера шикарное, в котором не стыдно было пойти на прием к королю, теперь больше напоминает тряпку. Нет, оно не порвалось, слава богам, видимо, плащ уберег, но зато основательно измялось и покрылось толстым слоем пыли.
Еще и оступилась, подвернув ногу. Посидела на пеньке, да и вышла на дорогу. Будь что будет. Хуже, если я в лесу ногу сломаю. Что потом делать?
Плетусь, солнце шпарит, пить опять хочется, а нечего. У ручья была, но воды набрать не во что, а впрок, как показала практика, напиться невозможно. И вдруг слышу – сзади кто-то едет. Едва удержалась, чтобы не кинуться в лес. Смысл? Если это те, кто меня разыскивает, то уже заметили, и от лошади на своих двоих я точно не убегу, а если это простые путники, вдруг подвезут?
Обернуться боюсь. Прислушиваюсь. Лошадей явно несколько. Едут размеренно, если бы погнались за мной, давно бы были рядом. Вскоре к топоту копыт примешивается и другой звук. Неужто карета? Останавливаюсь. И тут приходит мысль: «А вдруг герцог собственной персоной?»
– Тпр-р-р-р… – раздается поблизости.
А у меня сердце на миг биться перестает. О том, что дышать надо, вообще позабыла.
Скрипнула, открываясь, дверца, а у меня будто глаза к дороге приросли, боюсь посмотреть – кто же там? Вот в поле зрения попали походные сапоги из мягкой кожи. Хорошо выделанные, явно не из дешевых, а самое обидное – на них ни пылинки, в то время как я…
– Фиета! – окликнул меня приятный мужской голос. – Не бойтесь, мы не причиним вам вреда, – тут же добавил он.
Даже не по себе стало. Веду себя как дикарка какая-то. Уж лучше в карете подальше убраться, чем быть пойманной людьми герцога. Поднимаю взгляд и… О боги… На какой-то миг окружающий мир перестает существовать, в нем остаются лишь пронзительно-черные, но при этом лучащиеся внутренним светом глаза, приятные черты лица, словно обрамление картины, и легкая, едва различимая улыбка. Ветер играет упавшей на лоб каштановой прядью…
– До ближайшего населенного пункта довольно далеко, – произнес незнакомец. – У нас есть место, и если хотите, можете продолжить путь с нами. Что скажете?
Что-что? Кивнула. Вот честно хотела ответить в соответствии с правилами приличий, но язык к нёбу прилип. Причем не образно, а в прямом смысле слова – слишком уж жарко и пить хочется.
Голова идет кругом, но почему-то кажется – я все делаю правильно. Мужчина галантно протянул мне руку, помогая забраться в карету. Две девушки сидят на мягком диванчике сидений по одной стороне, с другой – чопорного вида матрона лет около сорока, очевидно, именно рядом с ней сидел тот самый мужчина. Вот и куда мне? Недолго думая, решила подсесть к девушкам. Одна из них, обладательница рыжей копны кучеряшек, с миловидным личиком и веснушками, робко улыбнулась мне в ответ. Вторая скользнула по мне холодным взглядом серых глаз и так резко дернула головой, отворачиваясь, что пряди прямых, словно отутюженных волос цвета воронова крыла взлетели в воздух и, словно меч, рассекли воздух. Ну и ладно! Выбора у меня все равно нет, сидеть всю дорогу рядом с незнакомым мужчиной как минимум неприлично.
Внутри кареты, как ни странно, оказалось прохладно, наверное, магия использована какая-то. Эх… у меня ведь тоже задатки есть, вот только толку от них?
Незнакомец занял свое место, и карета тронулась.
– Куда путь держите? – поинтересовался мужчина. – И кстати, позвольте представиться, граф Лейрон Дортанс. Фиеты Милания и Адриана – по воле случая я сопровождаю этих девушек в столицу. И фаам Ксеона – компаньонка моих спутниц.
Миланией оказалась вызвавшая с первого взгляда симпатию улыбчивая попутчица.
– Графиня Селена Вигентонская, – слегка склонив голову, представляюсь. – И я тоже хотела бы добраться до столицы, – добавляю в надежде, что мне не откажут и не выпроводят из кареты на первом же постоялом дворе.
– Так вы и есть та самая графиня?! – неожиданно оживился мужчина, а у меня рука инстинктивно дернулась к ручке дверцы, и та мгновенно отворилась.
В салон ворвались конский топот, грохот и поскрипывание кареты, преодолевающей очередные препятствия на дороге. Голова пошла кругом от мелькания травы и камней на обочине.
– Постойте! – граф выставил вперед руку, преграждая мне путь к отступлению, и тут же захлопнул дверцу. – Не делайте глупостей, я ведь говорил, что мы не причиним вам вреда.
– Но… – только и смогла выдавить я.
– Нас останавливали и проверяли, нет ли в салоне некой беглой графини, – пояснил он. – Даже если бы вы не представились, подумайте: мы вдали от поселений встречаем на тракте девушку явно благородных кровей, идущую пешком и практически без багажа.
Ну что тут скажешь? Кивнула, отводя взгляд, но мне показалось, или на губах мужчины промелькнула улыбка?
– Думаю, у вас были веские основания для столь решительного шага. Теперь вы в безопасности. До самой столицы, – добавил он и откинулся на спинку сиденья, слегка прикрыв глаза.
А я… осознав, что мне действительно ничего не грозит… стыдно сказать… расслабилась на мягком удобном диванчике в приятной прохладе и, убаюкиваемая мерным покачиванием, заснула.
И привиделось мне, что я уже в столице, каким-то чудом у меня появилась своя комната. Откуда она? Не знаю. Просто есть и все, как это бывает порой во снах. Не слишком просторно, но светло и уютно. На столе какие-то книги, я как раз собираюсь взять одну из них и вдруг слышу, как открывается дверь. Внутри все сжимается в предвкушении, сердце бьется чаще, а губы растягиваются в улыбке. Кто-то вплотную прижимается к моей спине, но я не боюсь, нет неловкости или стыда, мне хорошо. Откидываю волосы на плечо, оголяя шею, и кожи тут же касается горячее дыхание…
– Селена… – донесся откуда-то извне тихий девичий голос.
Выдернутая из мира грез, непонимающе озираюсь по сторонам. Ах да! Я же в карете. Но никого нет, только та улыбчивая девушка… Милания склонилась ко мне.
– Постоялый двор, – произносит она. – Мы собираемся принять ванну и перекусить.
О боги! Как же соблазнительно это звучит, но…
– У меня нет денег, – вздыхаю. – А то, что есть, вряд ли здесь купят, – добавляю, вспомнив о семейном гарнитуре.
– Зато у меня есть! – не унималась попутчица. – И мне их вовсе не жаль! А вам однозначно нужно привести себя в порядок после долгой дороги. В таком виде нельзя появляться в столице, – несколько смущенно добавила она.
Взгляд коснулся чумазых рук, и пришло понимание – она права. Несмотря на внутренние терзания и нежелание быть обязанной, пытаюсь встать и безвольным мешком плюхаюсь обратно на мягкий диванчик. Все мышцы болят, ноги саднят.
– Селена… можно на ты? – уточнила девушка.
– Конечно, – соглашаюсь.
– Мне действительно не жалко. Я еду поступать в университет и уверена, что мне это удастся. Там я буду на обеспечении королевства, и эти деньги мне ни к чему, разве что на новые шляпки их тратить, а вам… тебе это нужнее.
– Спасибо, – вымученно улыбаюсь и с помощью моей благодетельницы все же выбираюсь из кареты.
– Ой! – всплеснула руками девушка, и по ее взгляду стало понятно – заметила мои босые ноги.
– Порвались, – тихо говорю.
– Я дам, у меня есть запасные, – тут же засуетилась она и метнулась к кучеру.
Пока они открывали багажное отделение, пока Милания копалась в своих вещах, озираюсь по сторонам. Трактир представляет собой небольшое бревенчатое здание в два этажа. Небольшой двор, по сторонам от крыльца стоят столы и лавки. Справа виднеется конюшня. Кажется, я уже когда-то бывала здесь. Видимо, останавливались по дороге в город. Интересно, а далеко ли до столицы? Батюшка, помнится, когда ездил туда, пропадал не меньше чем на месяц.
– Вот! – воскликнула явно довольная собой Милания, вручая мне какой-то весьма увесистый сверток. – Надеюсь, тебе подойдет.
Ничего не оставалось, кроме как поблагодарить и последовать за девушкой в трактир. В памяти всколыхнулись воспоминания о нашей последней поездке в город. Мы действительно здесь останавливались с мамой. Мама… Простит ли она меня? Сможет ли понять?..
Милания в это время о чем-то непринужденно болтает. Слушаю вполуха, стараюсь отвечать более или менее впопад, чтобы не обидеть невниманием, но ее, кажется, это не особо беспокоит. Есть же счастливые, беззаботные люди на свете! Хотя… давно ли я такой же была? Двух дней не прошло, а кажется – на десяток лет постарела.
Так, под ее болтовню, мы и вошли в трактир. Внутри оказалось не душно, но жарко натоплено и очень многолюдно. Просторный зал в четыре ряда заставлен здоровенными столами, но свободных мест почти нет. Вот и откуда люди взялись, если на тракте почти никого не было? Хотя… кто знает, может, здесь он гораздо оживленнее, я же часть пути проспала. К тому же за то время, пока мы шли от кареты к зданию, мимо пронеслось несколько конных, и даже одна телега протарахтела.
У одной из стен расположен огромный очаг, в котором поваренок вертит целую кабанью тушу. Оттуда и жар по всему залу расползается, вместе с умопомрачительным ароматом жаркого.
Сглотнув слюнки, окинула взглядом присутствующих и, заметив призывно махнувшего нам графа, направилась к одному из дальних столиков.
– Эй, красотка, – послышался пьяный голос, но я даже отреагировать не успела, а возле толстомордого хама с гривой спутанных сальных волос уже очутился наш спутник.
– А теперь извинитесь перед графиней, – приставив шпагу к горлу грубияна, потребовал он.