— Уходи, это опасно. Он может убить. — Шептал я ей.
— Я не боюсь его. В первый раз тогда, думала, что показалось на мосту. Так мы с ним познакомились. Он еще пошутил, что он падший ангел.
— Нет, он не ангел. Он Хранитель тьмы, он опаснее падшего ангела, поверь. — Шептал я.
— Он такой красивый.
Ее взгляд скользил по Давиду, а у меня поднималась в душе ревность. Но я знаю, что он не причинит мне боли. А чувство собственности во мне говорит. Альфа, одним словом… И этот расклад принимаю.
— Ри-ииин! — Вырвался крик из горла Давида, и он стал оседать. Тьма рассеялась, и он снова оказался на полу.
— Стой там, где стоишь. Он меня не тронет, а вот ты можешь пострадать.
— Хорошо, но я не верю, что Давид причинит мне боль.
— Он не контролирует себя сейчас.
Я сделал первые шаги к нему. Он снова стал дышать, но облик не сменился. Давид сел посреди кухни и посмотрел на меня.
— Присмотри за Анхелем. — его голос был похож на стужу.
— Что случилось?
— Прорыв. Они выстояли. Воронку я закрыл, но Рин сейчас при смерти. Я иду к нему.
— Я понял.
Он направился в комнату и стал переодеваться. Давид через голову снял футболку. Открыл шкаф и достал чистую черную рубашку с длинным рукавом. Первые пуговицы застегивать не стал. Следом пошли кожаные черные брюки с заклепками. Они сели на нем в облипку, ботинки того же цвета. Он взял расческу и расчесал волосы, уложив их в хвост. Он выглядел убойно. Во мне родился альфа в этот момент. Его аромат сводил меня с ума. Теперь я мог понять всех альф и их реакцию на омег.
— Не переживай я присмотрю за Анхелем и объясню ему причину твоего отсутствия на празднике. Он поймет.
— Он все, что у меня есть.
— Знаю. Иди спокойно и возвращайся, как только поставишь Рина на ноги. Анх в надежных руках. Только, если с вами, что случится, как я его отправлю домой? Он принц.
— Думаю, что все обойдется. Я буду не я, если не вытащу его из грани.
Он повернулся к Лилии.
— Давид. Именно таким я тебя и видела, когда мы познакомились. Не переживай. Анх и мой сын. С ним все будет в порядке. Жизнь за жизнь. Именно этому ты научил меня. Ты мне дал все. Ты моя семья и я люблю тебя. Ты такой красивый. Может, расскажешь, где водятся такие экземпляры мужской красоты?
— Да, милая, только после того, как вернусь.
Я недовольно рыкнул, а Давид лишь усмехнулся.
— Но ты, кажется, забыла любимая моя, что я тоже оттуда.
— Лиля, приласкай его, а то у него скоро от ревности пар из ушей пойдет.
— Я тебе устрою, погоди. — Пригрозил пальцем Давиду.
Смех мне был ответом и разрядил обстановку. Он раскрыл портал и забрал с собой Амона. Лейр и Лин остались присматривать за Анхелем.
Я подошел к жене и приобнял её, коснулся губами её губ, доказывая свои права. Стоило лишь оторваться, как она охрипшим голосом прошептала:
— У нас гости. — Пойдем к детям. Пора подарки вручать. А кстати, куда их Давид спрятал?
— Ты просто их не видишь. Вот они на столе стоят. Время подарков — Произнес я, и они проявились.
— Обалдеть. У меня сегодня тоже день сюрпризов. Наконец-то вы раскрылись. Это магия какая-то.
— Лиль, ты же понимаешь, что это рассказывать нельзя. Я, например не владею магией. Обыкновенный мужчина, который очень любит свою жену.
— Я тоже тебя люблю! Но мне бы очень хотелось увидеть тебя хоть раз таким, какой ты есть на самом деле.
— Попроси Давида.
— Думаешь, не сделаю?
— Верю, что попросишь.
Остаток праздника прошел на ура. Анхель посматривал на дом и все больше нервничал. Его папа по не понятным ему причинам на празднике отсутствует. Он всё-таки не выдержал и спросил меня:
— А где папа? — Взгляд сказал мне сейчас многое. Что будет скандал.
Одним словом, я бы обозначил его взгляд. — « Рин». Тот точно так же Давиду начинал трепать нервы. Я весь пожался и приготовился к войне.
— Анх, проводи своих гостей, и я всё расскажу тебе.
Он поджал губы и брови сошлись на переносице. Он был расстроен. Глаза сверкали, и это не предвещало мне ничего хорошего. Настроение у Анха упало до отметки ноль, и очень быстро сползала в отрицательную сторону. Стоило только последнему гостю покинуть дом, как он рванул в комнату папы. Открыл шкаф и проверил его содержимое глазами. Мы следовали за ним. Ричард залез в кресло с ногами и тоже спросил?
— Мама, а папа где?
Лиля присела на край кровати и посмотрела на меня.
— Я не совсем в этом разбираюсь, но думаю, Арам все объяснит. — И притянула к себе Анха. — Не волнуйся ты же дома и тебя ни кто не обидит. Мы все любим тебя милый. — Она провела по его волосам, а на его глазах навернулись слёзы.
— Он оставил меня. Он уехал без меня. Да?
— Всё. Не заводись. Я расскажу тебе очень грустную историю твоего папы, и ты все поймёшь. Запомни, раз и навсегда ты его кровь, его плоть. Он вынашивал тебя под сердцем. Он порвет за тебя любого, кто посмеет обидеть.
— Как вынашивал? — Встряла в моё пояснение Лилия. — Он же мужчина.
— Он другой. Здесь я, Анхель и Ричард мужчины. Давид относиться к другой категории. И Анхель, это чувствует инстинктивно, поэтому ревнует и защищает его. Я обещал все рассказать. Так слушайте. Это было очень давно…
Все трое сидели с открытым ртом и ни разу не перебили меня. Ричард впервые узнал, что Давид его приемный отец. Лилия сидела и вытирала слезы, сочувствуя ему. Анх, не показывал своих эмоций, спрятав все под маской. Вот, вылитый Рин. Тот если захочет, спрячет под маской все, и хрен поймёшь, что у него на уме в этот момент.
— Вот почти всё. А теперь объясню, где он сейчас. Как ты понимаешь, что мир двух лун зависит от своих Хранителей и выбирает одного из них. Так и случилось с твоим папой. Чаша судеб выбрала его и соединила в единое целое с твоим отцом Рином. Ты не просто альфа, а наследник трона и еще ты равновесие магических сил и природы Мира двух лун. Как только вы покинули свои Мир, произошел дисбаланс. Отсюда начинаются природные катаклизмы и магические прорывы. Рин, похоже, с магами пытался закрыть прорыв, но сам пострадал и медленно сейчас умирает. Твои родители единственное целое. Если пострадал один, то второй должен спасти его, чтобы не погибнуть самому. И еще, Рин не получил от папы силу и результат на лицо. В этом если честно не разбираюсь. У твоего отца есть свой магический дар, но он должен был быть усилен и перейти на новый уровень. Но твой папа отказал ему в этом. А сейчас он ушёл спасти Рина. Как только твой папа, поставит на ноги твоего отца, он вернется к тебе. Его сердце осталось с тобой мой принц. Именно так к тебе бы обращались все люди.
— Значит, то, что мне папа рассказывал о мире двух лун, это правда?
— Да и язык, которым ты пользуешься, чтобы никто не понимал и не смог рассказать твои секреты является всемирным языком мира двух лун.
Анхель слёз с кровати и подошел к шкафу, открыл его и внизу достал большую папку, положил её на кровать и раскрыл. Саму папку, как и рисунки в ней я видел впервые.
— Откуда это у тебя? — Поинтересовался я.
— Я давно знаю про эти рисунки, но думал, что папа увлекается рисованием артов. Они словно живые. Спрашивал его, но он все время уходил от ответа. Единственное знаю точно, что эти работы ему очень дороги. А еще он плачет по ночам. Он думает, что я не знаю об этом. Он не почти не смеется. Все время ходит задумчивый, а в глазах его тоска. Я иногда ловлю такой взгляд, а он тут же пытается скрыть от меня его. Может, расскажешь?
— Ну, давай посмотрим.
Мы дружно подсели к рисункам поближе и стали их рассматривать.
— Вот это Исаак, твой дед. Он правитель Арелии, где ты являешься принцем и наследником престола.
— Такой молодой?
— Не смотри на его внешность, милая. Ему семьсот лет.
— Сколько?
— Ни чего себе? — В унисон проголосили мальчишки.
-А это кто?
— Какой красивый, словно бог. Аж сердце замирает.
— Ты сейчас меня ревновать хочешь… — Она замотала головой, — Он ведь реальный и он отец Анхеля.
— Что? — Удивилась Лилия.
— Мой отец! — Прошептал Анх, а в глазах чертята пляшут. И лишь спустя несколько секунд интерес проявился к нему.
«Мда. Рин тебе не поздоровится от собственного сына. После моего рассказа, хрен он подпустит тебя к себе и Давиду!».
Анх перевернул рисунок и показал на него.
— А это кто?
— Твой родной дядя и брат — близнец твоему папе. Стой лишь разницей, что у Диониса белые волосы, а у твоего папы они синие, но когда он зол, волосы приобретают черный оттенок, а глаза становятся разными. Но в основном он и не скрывает, что они у него такие. Сам увидишь.
— Значит, так выглядит мой папа?
— Да и, если бы ты не был занят с гостями, то увидел его сегодня во всей красе. Твоя мама чуть слюной не закапала весь пол от восхищения.
— Ну будет тебе. Я тебя люблю Арам.
— А это кто?
Мы снова посмотрели на следующий рисунок.
— Это Алексий.
— Папа мой.
«Давид, кажется, попал».
Ну, пусть с этим вопросом разбирается сам.
« Вот собственник!»
— А это кто?
— Твои дедушки. Алекс и Лин. Они родители твоего папы.
— А Исаак отец моего отца, так получается?
— Да милый. Уже поздно. Нужно переодеться и ложиться спать. Папу не жди сегодня. Честно говоря, я не знаю, сколько ему потребуется времени. Так, что наберись терпения. Можешь спать здесь.
— Мама, а кто мой настоящий папа? — Поинтересовался Ричард.
— Он не знает о тебе. Он бросил меня, причинив много боли страданий и, если бы не твой папа, то я бы умерла, а ты не родился бы на свет. Подрастешь и расскажу о нем. Так, что твой папа Давид и не забивай голову всякой ерундой. Запомни отец тот, кто вырастил тебя, который заботится и любит. Мне до сих пор больно вспоминать об этом мерзавце. Иди к себе, готовься ко сну. Арам уложишь Ричарда.
— Хорошо. Ну, что пошли. Давай оставим маму наедине с Анхом. Сладких снов тебе, мой принц. Ах, да. запомни отец твоего папы приучил его держать слово. А он дал его уходя. Сказал, что вернётся. Ты меня понял?
— Да. Но когда он вернется, не отпущу его от себя.
— О небеса!!! Вылитый Рин.
— А какой он по характеру?
— Расскажу все завтра. Времени у нас будет полно, но твоему папе досталось от него. Я старался некоторые вещи не рассказывать тебе, а есть ситуации, которые не знаю, но они имеют место быть.
Анх, сжал кулаки и поджал губы. На его лице были написаны круги ада, что пройдет Рин.
— Анх, не надо. Твой папа его любит, хоть и причинил он ему боль. Ты же не хочешь обидеть папу? Посуди сам, он не пошел бы спасать его, если бы ненавидел его. А ты, не смей ребенка настраивать против отца. Рин, свое получил сполна. Это какого жить и понимать, что ты не можешь общаться с сыном. Любить его, защищать, чему-то важному научить. А ведь Рин мечтал о нем. Хотел взять на руки сына и видеть, как он растет. Анхель, подумай над этим. Твой папа переживает, что вы не вместе. Теперь я это понимаю.
Его лицо смягчилось, и взгляд потух.
— Вот и молодец. Мой тебе совет. Прежде чем объявлять войну, присмотрись, выжди, разберись в ситуации и лишь тогда ее, если она действительно необходима объявляй. А ещё, твой папа и сам не промах, в обиду себя не даст.
— Я не прав, Анхель. Извини.
— Я запомню, что сказала мне мама. Спасибо, что рассказал, но действительно не нужно сразу лесть в штыки. Спокойной ночи Арам.
Я взял за руку Ричарда, тот тоже пожелал сладких снов и мы ушли из комнаты.
Четыре дня спустя. Анх, был на грани срыва, и дело закончилось плачевно. Он подрался в школе. Стал замкнутым и молчаливым. А ещё через день разбил стекло в спортивном зале и в школу вызвали Давида. Только вот, как сообщить об этом и, что еще вытворит Анхель за время его отсутствия. Пришлось идти самому. Выслушал обвинения, заплатил за стекло, а он на следующий день снова подрался. Его выгнали с урока за отвратительное поведение. Парня просто подменили. Лилия с ним беседовала, а он закрывался в комнате Давида и смотрел на рисунки. Он не плакал. Настолько дней он ни разу не оставался без Давида. Это был бунт альфы. Спал Анхель исключительно в обнимку с подушкой на которой, остался запах Давида. Ричард, тоже притих и спрашивал, не вернулся ли папа домой.
Я уже и сам молил, чтобы он поскорей вернулся к нам. Еще одного раунда Анхеля я не выдержу. Как он с ним справляется ума не приложу?
Давид.
Странно я попал в чужую комнату. Да и сам дом мне был не известен. За окном стояла ночь. Тучами заволокло небо, густой туман стелился по земле. Трава и деревья все пожухли. Ощущения, что что-то случилось с природой и ещё… Перемены, словно здесь не хватало меня и все должно поменяться. Открыл окна и раздвинул тяжелые шторы. Холодный воздух ворвался в комнату. Подошёл к Рину и сел рядом с ним. Дыхание сбилось. Как же я соскучился по нему. От него пахло им самим. И это поразило меня. Такой чистый запах без примеси запаха омеги. У меня сейчас крышу снесет от этого. А мне еще его восстанавливать. Ай, все к черту! Ну, ее эту гордость. Он сейчас Мой и без сознания. Так, что совесть оставим на Земле. Сердце сбилось с ритма и понеслось вскачь с сердцем Рина. Они забились в унисон. Настроился на его волну и мои губы накрыли его. Сейчас я могу ему признаться в своих чувствах. Могу, целоваться сколько хочу. Могу без зазрения совести лапать его и мне ничего за это не будет. Я с огромным удовольствием раздевал его, покрывая его шею, грудь живот и спускаясь ниже по Адамовой дорожке к его сосредоточию. Все! Мою голову снесло окончательно и при виде его возбужденного дракона я пал к его ногам. Мой язык прошелся вдоль всей длинны, и поцелуй его головки. Вобрал в себя, стал посасывать словно леденец. Тело Рина реагировало моментально, и появились первые капли смазки. Он стал колом и я понял, что у Рина никого давно не было. Душа ликовала, а мое тело желало заполучить его всего немедленно. Как сдержался, не помню, но знаю точно, что Рин кончил пять раз и я вместе с ним. Кажется, я оторвался на нем по полной. Но совесть так и не проснулась. Единственное, что пришло в мою больную голову: Как хорошо, что этого не видит Анх и Рин об этом тоже не узнает. Ведь Соул в отключке, а сам ни за что не признаюсь в содеянном. Ага, на третьи сутки уже думал, что хоть кто-нибудь меня остановил бы, да не кому. Ведь не сдержался и из Рина сделал сексодром. Одежда валялась на полу, а я получил не забываемое наслаждение. Жаль без его участия. В некоторых моментах все же не хватала его рук. Совесть по-прежнему молчала, а Рин не приходил в себя, а я был не в себе. На четвертые сутки привел себя в порядок и остановил все это безобразие Соул. Да и аппетит в сексе немного удовлетворил. Теперь меня мучил уже другой голод, и нужно было подкрепиться. Сотворил себе отбивную котлету, с подливкой и картофельным пюре и сидел с наслаждением поглощал пищу, запивая любимым чаем каркаде. Соул наблюдал за мной в недоумении, что к Рину я не подхожу и не пытаюсь привести его в чувства. Первый момент радости по моему возвращению уже прошел. За это время мои мозги встали на место, и теперь мне стало стыдно за себя. Поэтому сходил в ванную комнату намочил полотенец и вымыл Рина от его и моего семени. Соул и это пропустил, так как завалился снова спать. Заметая следы, переодел Рина и сменил простыни. И пусть докажет, что я не устоял перед ним и что буквально изнасиловал его в бессознательном состоянии. А совесть при этом совершенно не грызет. На пятый день пошел дождь и такой проливной, а ветер унес последние остатки запаха секса. Единственным свидетелем всего безобразия был Исаак. И то он меня не видел, а вот стойкий запах секса учуял, это факт. Все ворчал, кто-то сюда приходил и этим занимался в комнате, где лежит его сын. Над этим я лишь потешался. К вечеру Рин пришёл в себя. Он со стоном приподнялся и сел на постели. Обвел взглядом всю комнату и повернулся в мою сторону.
— Ну, наконец-то сонный принц пришел в себя. Значит, моя помощь тебе больше не нужна.
— Сколько дней я полежал без сознания? Сколько ты уже здесь находишься? Ты один или с сыном? Как его имя?