- Что такое? - прошептал Виал.
Он замер в неудобной позе, чтобы не выдать себя шумом.
- Кто-то идет, - Эгрегий беззвучно поднялся на ноги.
Виал только покачал головой. Сам он так тихо подняться не сможет, потому позволил спутнику отойти в сторону, затаиться. Только после этого торговец начал вставать, вынул нож. Пусть уж лучше на него нападут, а Эгрегий поможет отбиться.
Пока Виал ничего не замечал. Никаких звуков, никакого движения. Может быть, Эгрегию что-то почудилось.
Виал закрыл глаза, так как толку от них не было. Больше мешали, отвлекали остальные органы чувств.
Нет, Эгрегий не ошибся. Едва слышный шорох немного выделялся на фоне шума листвы и грохота прибоя в отдалении. Даже удивительно, что отпущенник услышал этот звук.
- Я вижу и тебя, и твоего спутника, - вдруг раздался голос.
Виал даже подскочил, не ожидая подобного.
- Я не враждебен вам, просто хочу предложить разделить тепло очага, - продолжил неизвестный.
Виал открыл глаза, но увидеть никого не мог. Света звезд едва хватало, чтобы разогнать кромешный мрак. Отличить человека или духа от ствола дерева не удастся. Виал даже не видел, где находится Эгрегий.
- Тогда покажись, раз пришел с дружескими намерениями, - ответил Виал.
- Ох, простите, вечно забываю об этом.
Что он хотел сказать, Виал не сообразил сразу.
Этот некто подошел ближе, остановился в трех шагах от торговца. Двигался человек бесшумно, как не способен ни один живой. Эгрегий, наверняка, подумал о том же. Он нарушил наказ Виала и зажег светильник. Несколько ударов огнивом, яркие искры упали на трут.
Свет масляной лампы разогнал мрак. Теперь пришедший в ночи был прекрасно виден. Это был человек, с виду живой. Такой же как резчики: бледнокожий и крепкий. Глаза его были закрыты, а выражение лица безмятежное. Черты лица заостренные и высокий рост, что явно отличает его от остальных. От него веяло неприятным холодком, не враждебностью, но чужеродностью.
Из одежды на человеке была только набедренная повязка из шкуры козы. Ну, типичный пастух, только без копья и сумки.
- Здесь огонь не следует разводить, - сказал человек.
- Хотел увидеть кто ты, - ответил Эгрегий.
Он находился в трех шагах сбоку от пришельца. На всякий случай.
От призрака это не поможет отбиться, зато с врагом справиться удастся. Но за деревьями может скрываться еще сотня таких же бесшумных убийц.
- Мы не знакомы, но, полагаю, вы меня видеть могли.
- А ты нас?
- Нет.
- Тогда надо познакомиться, чтобы устранить... недопонимания.
- Ты Косс Виал, а это твой спутник, зовут Эгрегий.
Не открывая глаз, незнакомец указал сначала на одного, потом на другого чужестранца. Виал переглянулся с Эгрегием, а незнакомец дал им время, чтобы обменяться мыслями.
- Ты слеп, - сказал Виал, чуть погодя.
Эгрегий кивнул. Он тоже это понял.
- Да, я видел тебя, - продолжил Виал, - ты хозяйничал в саду.
- Мое имя Худ, - представился резчик. - Я присматриваю за садом.
Последнее он сказал с иронией. Варвары или уничтожают собратьев с уродством, или прививают им умение относиться к этому с иронией. В любом случае, это делает их племя сильным.
- Потушите все же огонь, погода сухая, не хочется рисковать.
Эгрегий увидел кивок Виала, пальцами задушил огонек. Слив масло, он убрал лампу и подошел ближе. Похоже, что им ничего не угрожало. Этот человек услышал, что в саду расположились чужаки, решил им помочь. Вот только и всего. Слепота наделила его немного пугающими способностями, но иначе он бы не выжил.
Поняв это, чужестранцы чуть расслабились. Виал только хотел спросить, почему варвар ночует вне поселения. Неужто так любит эти деревья, такие же слепые, как он.
Время вопросов еще не пришло. Худ повернулся, собираясь уходить. Предложил чужакам следовать за ним, к его дому. Ночевать под открытым небом, конечно, хорошо, но путники не отказались бы от мягкой кровати и теплой еды.
Пройти им пришлось немного. Темнота задерживала их, Худу приходилось часто останавливаться, дожидаясь гостей. Так странно, что он ни разу не повернулся в их сторону. Даже когда говорил, он смотрел куда-то не туда.
Виал общался с такими людьми, но все же испытывал нервозность. Люди с увечьями всегда кажутся странными. В Циралисе их стараются убирать подальше, горожане вынуждают их отползать в самые дальние, глухие кварталы, где только крысы почтят их вниманием.
Вспомнив об этом, Виал ощутил страх. Уж не судьба ли решила отомстить ему за проявленную жестокость. Оправдаться тем, что так поступают все граждане, Виал не мог. Ведь это личный выбор каждого.
А сколько таких немощных он отправил на дно. Не слепцов, но калек. Дешевле топить тех, кто пострадал во время нападения, чем тащить домой. И моряки, и пленники отправлялись домой своим ходом. Лишь доля моряков была чуть лучше, их добыча передавалась родственникам.
Никто не спорил, так поступали все, если море вынуждало быть жестоким. Даже сам навклер мог оказаться на месте калеки, тогда бы его добили и сбросили за борт. Судно бы перешло следующему по рангу, а в порту его бы продали, деньги поделили.
И это не может служить оправданием.
Калека резчик не прогнал чужаков из своего леса, но наоборот пригласил их в дом.
Хижина Худа располагалась в сердце сада, окруженная небольшим частоколом. Не для того, чтобы защититься от внешнего мира. Таким образом садовод защищал своих подопечных. Уголь не вылетит за пределы огороженного места, мусор не попадет под тень деревьев. Человек все же должен жить отдельно от природы.
Частокол был деревянным, резная калитка отгораживала проход. В темноте резьбу не удалось рассмотреть, но Виал на ощупь оценил ее. Резные изображения змей, вьющихся существ - излюбленные мотивы резчиков. Видать, этот Худ как все слепцы умеет работать руками. Только как ему удается увидеть то, что он мастерит, Виал не представлял.
- Знал я одного такого старика, - прошептал Эгрегий.
Он тоже оценил качество резьбы.
Виал кивнул, прошел на территорию. В нос ударил запах прогорклого жира, гниющего мяса. Все, как всегда у резчиков. Жиром они топили, смазывали кожаные стены своих жилищ. Да и свои тела натирали салом, добытым в море.
Лишь костяной пылью не пахло. Виал полагал, что их хозяин умеет обрабатывать кость.
Хозяин не был стариком, уже в помещении путники поняли это, смогли лучше рассмотреть его. Освещение тому не требовалось, но дом обогревать приходилось. Для этого он использовал масляную лампу. Она же и служила для разогревания пищи.
В центре помещения располагался очаг, в котором стояла жаровня. Над ней находился жестяной котелок. Очаг был огорожен неровными камнями, выбитыми из куска породы. Виал присмотрелся, эти камни выглядели словно взятыми в руинах.
Худ оказался молодым человеком, не таким мясистым как его собратья. Такая безмятежность на лице может быть или у стариков, или у людей, чью жизнь нельзя назвать легкой. Раз он дожил до этого возраста, то опыт его превосходил опыт собратьев. Виал попытался вспомнить, видел ли он этого резчика на плашке, что утащил, или на рельефе в развалинах. Вспомнить не удалось, на тех изображениях было множество знакомых ему лиц. Возможно, одним из них был этот варвар.
Расположившись вокруг очага на подушках, гости и хозяин разделили пищу. Никто не нарушал тишины, ели молча, наслаждаясь теплом и покоем.
Виал ел и поглядывал по сторонам. Дом не был украшен костяными поделками, как у других резчиков. Лишь сами стены и опоры были изготовлены из морской добычи. Предметы быта были в основном из глины и дерева. Даже лампа вылеплена из глины, без особого изящества, но она выполняет свои функции. Хозяин все равно не может ее рассмотреть.
Ели непонятное варево из морепродуктов и местных фруктов. Вкус казался до того странным, что живот ее не примет. У резчиков Виал подобного не едал, но возможно они не кормили столь странными кушаньями гостей.
Из питья была только вода, очевидно, взятая из источника в руинах. Виал мог бы не разорять хозяина, а использовать принесенную с собой воду. Переглянувшись с Эгрегием, он попытался жестами решить, что им делать дальше.
- Вы можете ночевать во дворе, - вдруг сказал Худ, - если вас что-то беспокоит. Но не уходите в сад, прошу вас.
- Ты понял нас? - удивился Эгрегий.
Худ пожал плечами. От него не скрылись ужимки гостей.
- Ты видишь больше, чем многие зрячие, - Виал покачал головой. - Как ты выжил? Уж прости за вопрос.
- Не боишься сразу переходить к делу.
- У меня обычно нет времени на болтовню, привычка выработалась.
- Не на всех удача обращает внимание, как на меня.
Виал кивнул, спохватился и сказал, что согласен с ним. Выжить в обществе варваров с увечьем сложно. Такое счастье, если это можно назвать так, достается только определенным членам общества: знати или жрецам.
- Неужто ты заслужил почтение тем, что занимаешься садом? - встрял Эгрегий.
- Не глупи! - шикнул Виал. - До этого еще придется дорасти.
- Верно, - кивнул Худ. - Перспективы юных должны быть определены. Но зачем тебе знать мою историю?
- Ты необычный, а времени у нас много.
- Тогда я желаю тоже знать твои мотивы.
- Я уже объяснил, ваше общество странное, а ты часть этого общества...
- Нет, я задам свой вопрос и получу ответ. Ведь ты торговец, знаешь цену услугам.
- Справедливо. Кто начнет?
Худ решил первым рассказать о себе.
Как и полагал Виал, история его почти банальна. Удивило лишь то, что Худ был братом Луцидия. Как тень солнца, слепец при светоносном брате. Кто бы мог подумать. Но это сочетание оказалось на редкость подходящим. Два брата дополняли друг друга, как левая и правая рука. Один без другого не может существовать, но и находиться на одной стороне тела не могут. Потому Луцидий живет в поселении, а Худ здесь - среди деревьев, под звездным небом.
Слепой брат был тенью, от которой нельзя избавиться. Люди видели его, не осмеливались подходить. Над его увечьем не надсмехались, ведь в нем течет священная кровь царя. У всех народов представители царского рода обладают особой связью с божествами. Убить, оскорбить их, значит пойти против божественной воли.
Рассказав все это, Худ не пожелал открывать чужеземцам о том, каким богам поклоняются резчики.
Объяснил он это просто: ведь чужаки даже не знают, как народ называет себя. Так стоит ли им сообщать священные имена богов? Даже друг народа, вроде Виала, не имеет права знать покровителей племени.
- Ты только друг, но не один из нас, - закончил Худ.
- Справедливо, - согласился Виал. - Однако, мы ведь не скрываем своих богов. Наши храмы стоят на возвышенностях, каждый приезжий их может видеть.
- Может. Только интересны ли нам ваши боги?
- Не интересны.
Даже этого человека, наверняка самого одинокого среди варварского племени, не удалось разговорить. Тут был больше профессиональный интерес торговца. Знания о чужих божествах могли пригодиться в будущем, это ведь тоже товар. А умение выудить информацию важно для торговца. Лишь у резчиков Виал потерпел неудачу.
Он не оставлял попыток узнать о чужих богах, но каждый раз оставался ни с чем.
- А теперь пришел мой черед, - Худ улыбнулся.
Только не было в этой улыбке приветливости.
- Ну, задавай.
Виал напрягся, никак не мог придумать, что такого жуткого хочет узнать его собеседник. Вроде бы нет в его жизни таких тайн. Работорговля - это не удивит варвара. А другие проступки гражданина вообще незначительны.
- Какой твой интерес в этом деле? - спросил Худ.
- В каком?
- Наше пророчество. Зачем тебя пригласил Карник.
- Пророчество? - спросил Эгрегий.
- Погоди, - отмахнулся от спутника Виал. - Я и так рассказал об этом все. Это ты хочешь знать?
- Ты сообщил мотивы, что на поверхности. Поведай же о том, что в душе твоей.
Виал фыркнул.
- И это все? Я уж подумал! Какие тебе мотивы нужны? Меня просто забавляют необычные ситуации. Я развлекаюсь.
Даже на безмятежном лице слепца отразилось удивление. Мимикой он вообще обделен, но слова гостя смогли его поразить.
- А ты ожидал тайн? - Виал рассмеялся. - Такая наивность только у варваров. Подумай сам, какие могут быть у меня тайны. Я желаю разбогатеть, стать известным, оставить след в жизни своего народа. Об этом мечтают все цивилизованные люди, это наша идея. Миссия моего народа - владеть всем. Кто-то владеет с помощью меча, кто-то монетами и убеждением. Я комбинируют оба подхода, я торговец. Стал бы я заниматься этим опасным ремеслом, не будь немного сумасшедшим? Ваши люди никогда не выходили в море... ну, за море не уходили. Вы гости на этом побережье, заемщики у моря.
- А ты его владыка?
- Звучит слишком высокопарно, но - да! Не в том смысле, что я повелеваю волнами и ветрами, но море это моя вотчина, я не гость здесь. В отличие от вас.
- Не понимаю, причем тут это.
- А при том, что если я владею всем, что ты... что твои собратья видят, меня не может привлекать ничего кроме любопытства. Это форма развлечения, которая приносит хороший доход. Даже в самые худые годины я живу лучше любого ремесленника. Землевладелец трясется над урожаем, а я ухожу в другие земли, где полно урожая. И это мой урожай!
- Ты испытываешь жадность?
- Да ты ничего не понимаешь, - махнул рукой Виал. - Жадность есть у тех, кто не владеет ничем. А я владею всем. В перспективе владею. Если мне потребуется, то могу взять все, что пожелаю. Все зависит от степени вовлеченности. Ваше предприятие кажется мне достойным внимания, только и всего.
Такие слова заставили Худа надолго задуматься. Виал с насмешкой глядел на слепца, оценил произведенный эффект. Даже Эгрегий был поражен. Он тоже думал, что в делах торговца был какой-то скрытый умысел, тайные стремления. Слишком любят люди усложнять.
Виал понимал эту черту человеческой натуры. От нее никуда не деться, но ее можно выгодно использовать. Обычно торговец не озвучивает эту мысль, чтобы не обижать собеседника. Но раз Худ желал получить ответ на сложный вопрос, то пусть теперь не кривит нос от вонючей правды.
И Эгрегию полезно это узнать.
Золото, серебро и драгоценности лишь инструменты. Они не могут привлекать торговца сами по себе. Иначе он погибнет. Нельзя быть зависимым от того, что ты покупаешь и продаешь. Любить это можно, нельзя только становиться рабом своей любви.
Прагматичный подход отпугнул от профессии много достойных людей. Виал знал десяток таких, что приходили в коллегию, но не справлялись с давлением. Алчность или сгубила их, или утопила в нечистотах, самые умные уходили сами.
Это испытание еще предстоит пройти Эгрегию. Окунуться с головой в резервуар с драгоценностями.
У парня есть преимущество, у него отличный наставник.
Виал протянул руку и потрепал за плечо спутника. Тот не понял, что это был за жест, криво улыбнулся в ответ.
- Еще поймешь, - сказал Виал. - Вспомнишь мои слова.
- Ты говорил не ради меня, но ради него, - произнес Худ.
- Незнакомцу я мог бы соврать. Правда ведь тоже товар, я не могу гарантировать, что твои слова были истинны.
- Зачем мне врать о своем происхождении.
- Я могу назвать десятки причин, но не хочу тратить времени. Не пора ли нам спать? Пока твое кушанье не пробило дно моего судна, хочу выспаться.
Спать предполагалось на земляном полу, под голову гости положили те подушки, на которых сидели. Хозяин довольствовался скромным убранством в своем жилище, у него не было даже кровати. Совсем не похоже на жилище знатного гражданина.
Изгнанники живут и того хуже, не стоит удивляться. Виал подозревал, что Худ сам избрал такой образ жизни. Вечно в темноте, отрешенный от мирских благ, что все равно не можешь увидеть.
Он еще поймет слова гостя. Благ жизни можно лишиться, а можно разбогатеть на какой-то глупой афере. Тем, кто проще относится к подобному, легче живется. Без груза на шее и жить проще.