Тем временем молодой человек уже срывал очень крупные ромашки и васильки, собирая их в красивый букет. Сон, определенно, Ане нравился.
– А как это, быть принцем? – спросила Аня, с удовольствием шевеля босыми пальцами. Трава нежно щекотала стопу, и это оказалось приятно.
– Быть принцем тяжело, – ответил Принц, продолжая свое занятие. – Приходится трудиться с утра и до ночи. Вставать очень рано, выбирать самый подходящий костюм, беседовать с народом и решать важные государственные дела.
– А разве важные государственные дела решает не король? – удивилась девушка.
Принц выпрямился. Он стоял к ней спиной, и Анна не могла разглядеть его лица.
– Мой отец умер. Погиб на охоте несколько лет назад, – произнес молодой человек напряженным голосом. – С тех пор страной управляет мама, Королева. И я. Мне двадцать один, а совершеннолетие у нас наступает в двадцать два. И я не спешу – мне еще нужно многому научиться, – закончил он.
Ане стало неловко. Смерть отца явно волновала молодого человека. Конечно, рана была еще слишком свежа. Ведь она сама до сих пор не могла окончательно смириться со смертью матери и столько раз думала о том, почему именно с ней произошла такая несправедливость.
– А у меня есть мачеха, – проговорила девушка тихо.
– Это здорово! – Принц повернулся к ней, и Анна с удивлением увидела на его губах улыбку.
– Почему же здорово? – хмуро поинтересовалась девушка.
– Потому что это значит, что по сказочным законам у тебя все будет чудесно. Вспомни Белоснежку, Золушку, Элизу, братьев которой превратили в лебедей. Уверяю тебя: мачеха – это самый верный путь к успеху. Надежная гарантия. Еще лучше, если она злобная колдунья.
Анна вздохнула.
– Вообще-то моя, похоже, не колдунья, а совершенно обычная… Правда, отец ее на самом деле любит.
– Значит, колдунья, – безапелляционно заявил Принц. – Колдуньи – мастерицы привораживать и умеют сделать так, что даже родной отец забывает об интересах своего ребенка. Так во всех сказках происходит.
– Может быть, – согласилась девушка. Ей не хотелось больше обсуждать мачеху, к тому же у нее не было прямых фактов, позволяющих подтвердить обвинение.
Видимо, принц был очень чутким человеком и понял ее правильно, потому что приблизился и, преклонив колено, протянул букет.
– Прими эти цветы, прекраснейшая. Пусть они не так хороши, как ты, но все же этот букет хоть отчасти выразит мое восхищение твоим очарованием.
Аня взяла букет и вдохнула сладкий запах. Сказочные цветы пахли совершенно по-сказочному, их тонкие ароматы сплетались и обволакивали, словно окутывали волшебной сетью. Хотелось петь и смеяться, словно ей подарили овеществленное счастье.
Анна наклонилась пониже, вдыхая чудесный запах, и уткнулась лбом в свои коленки.
После сна, бывшего гораздо ярче чем обыденная реальность, собственная комната показалась ей тусклой, словно бы нереальной. Зато, если принюхаться, в воздухе все еще улавливался запах цветов. Совсем слабо, но все-таки чувствовался… или она уже сходит с ума?..
За окном шуршал дождь.
Девушка откинула одеяло и легла, надеясь снова оказаться в сказке, но, кажется, ничего примечательного ей не приснилось. По крайней мере, на утро она не помнила своих снов, зато могла до последней детали воспроизвести тот сон про луг и принца.
* * *
Тронный зал тонул во тьме, лишь подчеркнутой редкими всплесками горящих свечей. Их слабый огонь дрожал, чувствуя, что не в силах противостоять окружающему мраку. Шаги вошедшего отражались от стен, отдавались эхом и, превратившись то ли в предсмертные хрипы, то ли в жалобные стоны, таяли где-то в углах.
Трон стоял в углублении, почти полностью закрытый плотной занавесью тьмы. Только поблескивала пурпурная, шитая золотом, парча тяжелого одеяния на коленях у сидящего человека, лица которого невозможно было различить, да сверкал огромный перстень на его руке.
Тот, кто потревожил шагами тишину этого зала, остановился, не доходя до трона, и преклонил колено.
– Я здесь, Ваше величество, – произнес он, не поднимая головы.
– Хорошо, – голос был сух холоден. – Ты видел девчонку?
– Да, Ваше величество. Она показалась мне упрямой. Думаю, от нее стоит ждать неприятностей.
– Она опасна для тебя? – в ледяном тоне скользнула легкая тень насмешки.
– Нет, но все же я не стал бы недооценивать противника.
– Ты прав… Я доверяю тебе. Не подведи меня. Не забывай о том случае, когда ты едва не погубил все дело, поддавшись глупой жалости. Ты помнишь?
Посетитель едва заметно вздрогнул, но тут же взял себя в руки.
– Этого не повторится, Ваше величество.
– Вот и хорошо, – ледяной голос едва заметно, на долю градуса, потеплел. – Ты знаешь, чем мы рискуем. Ты знаешь, ради чего мы ведем эту битву. Действуй так, как сочтешь нужным.
– Я не подведу, Ваше величество! – посетитель поднялся и, поклонившись, направился прочь из зала.
Было заметно, что он не мастак раскланиваться, да и походка его выдавала того, кто привык к вольному передвижению, кому в гуще боя удобнее и проще, чем в самых роскошных покоях.
Свечи ярко вспыхнули и погасли, полностью сдавшись ночи. Стихло испуганное эхо одиноких шагов, и в зале опять воцарились тишина. Пронзительная и беспощадная тишина, в которой не было слышно даже дыхания.
Если бы отважный естествоиспытатель задался целью найти место, где торжествует идеальное небытие, его цель оказалась бы достигнута.
* * *
– Привет! Сегодня премьера нового фантастического фильма о страшных сказках, может, слышала? Так вот, у меня как раз есть два билета, – Стас улыбнулся так уверенно, словно они были друзьями и периодически ходили вместе в кино.
Аня слегка растерялась и тут же одернула себя. Почему, она, словно девчонка, смущается из-за всяких пустяков. Подумаешь приглашение в кино! Разве она последняя уродина, что ее даже пригласить никуда нельзя? К тому же Стас симпатичный, интересный как личность, да девчонки умрут от зависти, а Оксанка, наверняка, вообще лопнет. Что же тут сомневаться?!
– Спасибо, мечтала сходить на этот фильм, – ответила она, как при игре в теннис, возвращая Стасу улыбку.
Они договорились встретиться вечером, за час до сеанса, и разошлись по своим аудиториям.
И все же, даже приняв решение, Аня слегка нервничала. Это свидание? Очевидно да… От этой мысли делось приятно и слегка беспокойно. Нормального опыта свиданий у нее не имелось. В средних, а тем более старших классах вокруг нее стали складываться парочки, но сначала Аню это не слишком волновало, да и не видела она никого достойного, а потом ее жизнь резко изменилась и стало уже не до парней и свиданий.
Она всегда была для отца самым главным человеком на свете. Когда Аня была маленькой, он возил ее на плечах, задаривал всевозможными сладостями и покупал то, на что указывал дочкин пальчик. Но это не все. Самое главное, что они всегда разговаривали – совершенно открыто, без препятствий и недомолвок, которые бывают между взрослым человеком и ребенком.
Сначала отец читал ей сказки, и они долго обсуждали их, придумывали, что случилось бы, если бы Аня попала в заколдованное королевство.
– Ты бы спас меня? – с волнением спрашивала отца девочка. Спрашивала, хотя прекрасно знала ответ на этот вопрос.
И отец отвечал всегда именно так, как нужно.
– Да, моя принцесса. Я бы прошел огонь и воду, перелез через зачарованную ограду и оказался в волшебном саду. Ты бы уже ждала меня, а чудовище лизало бы твою руку и выпрашивало сладости.
– Я бы дала ему сладостей, – соглашалась Аня. – Ведь чудовищу одиноко потому, что его никто не любит?..
– Ты у меня молодец, принцесса, – говорил отец и целовал ее в макушку.
Он был самым храбрым, самым умным и самым благородным.
Наверное, поэтому ни один из молодых людей с прыщами на подбородке и ломающимся баском не мог даже издали приблизиться к ее идеалу. Ей нужен был кто-то вроде отца. Может, только немного хуже, потому что второго такого же просто не существует на свете.
А потом… потом пришла зима. И отец встретил мачеху.
Аня помнила тот вечер, когда он вернулся поздно. От него пахло морозом и чужими духами. Он тогда почти не отвечал на вопросы и казался погруженным то ли в свои мысли, то ли в воспоминания. Он выглядел потерянным. Он казался зачарованным.
И от этого становилось действительно больно. Так больно, словно грудь опоясали раскаленные железные обручи, и они теперь сжимаются, дробя кости, превращая внутренности в кровавую окрошку.
Даже сейчас при мысли о том зимнем дне Анну передергивало.
Ее жизнь раскололась и, что бы ни случилось, уже никогда не станет прежней. Если разбилась твоя любимая чашка, склеить ее невозможно, как ни старайся.
Как часто Аня пролистывала старый альбом… Вот мама смеется, молодая и счастливая. Вот они с папой позируют на фоне цветущих яблонь, и на ней ее любимое красное платье. Платье после появление Маши Аня утащила к себе и часто доставала из ящика. Оно уже совсем не пахло мамиными духами, но девушке казалась, что она еще помнит тот самый запах, очень нежный и прекрасный. Ничего подобного не нашлось ни в одном парфюмерном магазине, и вовсе не удивительно, запах так и остался маминым, неповторимым… Если бы только можно было повернуть реку времени вспять!.. За это стоило заплатить чем угодно, и все равно цена оказалась бы не слишком велика.
Аня не стала возвращаться домой, а села с книгой в кафе, ожидая назначенного часа. Горячий кофе со взбитыми сливками немного разгонял тревогу и хандру. Книга оказалась интересной, но все же Аня периодически отвлекалась, что уже являлось нехарактерным для нее, и поглядывала на часы, отмечая, как медленно движется время.
У нее свидание. Настоящее – не во сне с несуществующим принцем, а в реальности – с парнем из плоти и крови. Почти у всех девчонок в группе есть парни и теперь, встречаясь со Стасом, она поднимется на ступеньку, ведь даже Оксана не прочь с ним заметить. Может, тогда с ее лба сойдет невидимое клеймо белой вороны, и она станет, наконец, счастливой. Да и пора бы, что бы там бабушка не говорила про своевременность – самое время, в ее возрасте мама уже встречалась в отцом.
Наконец, подошло время. Можно было расплатиться, встать и выйти на улицу.
В лицо ударил резкий порыв ветра. Уже темнело, и повсюду зажглись фонари. Добраться до кинотеатра можно было пешком, и это благо, потому что ехать в переполненном в час пик метро – то еще удовольствие.
Девушка медленно пошла по тротуару, думая о том, что сама же себя накрутила. Нужно меньше фантазировать, а со Стасом все, наверняка, сложится само собой. Придется только запастись терпением и подождать. Все-таки он обаятельный и, пожалуй, действительно ей нравится…
Она слишком глубоко погрузилась в свои мысли, а поэтому не сразу заметила несущийся навстречу черный мотоцикл с байкером, одетым в черное, с глухим черным шлемом на голове. Он был уже совсем близко – беспощадный, словно сама смерть.
Говорят, что в экстренные моменты способности человека возрастают и он способен на то, что никогда не совершил бы в обычном состоянии.
Тело Ани отреагировало быстрее, чем ее сознание. Она крутанулась на месте, уходя от столкновения и, вместе с тем, словно на тренировке в зале, нанесла удар ногой. Причем так удачно, что мотоцикл отклонился от курса, приложив своего седока правым боком и ногой о фонарный столб.
Но и у байкера оказалась неплохая реакция. Каким-то чудом выровнявшись, он поднял взревевший мотоцикл на дыбы, словно лошадь в цирке, а потом рванул и скрылся за поворотом.
– Или сынок депутата, или футболист! – послышался рядом с Аней раздраженный женский голос. – Развели беспредел! На людей на улицах наезжать стали, прямо на тротуарах.
– Полиции на них нет. Тьфу! – присоединился к женщине мужчина.
Они были не вместе, но так явно образовывали сейчас пару, что Анна поспешила уйти, чтобы не стать третьей лишней.
Пульс все еще стучал в висках тревожными молоточками.
Ее хотели убить? Или это случайность? Что вообще произошло? Почему? За что?
На всякий случай она больше не отвлекалась и внимательно следила за всем, что происходит вокруг, а когда пришлось переходить дорогу, под которой не был проложен подземный переход, преодолела ее бегом в считанные секунды. Что бы ни происходило, осторожность не помешает. Как говорят, на бога надейся, а сам не плошай.
На место встречи Анна прибыла заранее и села на лавочку, предварительно убедившись, что ни черных мотоциклов, ни подозрительных байкеров поблизости нет.
Время шло. Когда и через десять минут после назначенного часа Стас не появился, Аня подумала, что он не придет. Хуже всего, если это какая-то институтская игра. Он пошутил, или его подговорили девчонки. А что, вполне вероятно, что они, во главе с той же Оксаной, наблюдают за ней откуда-то из-за угла и тихонько хихикают.
От этой мысли девушка подскочила, словно ужаленная. И тут заметила Стаса.
Он шел к ней, ощутимо хромая… на правую ногу…
Анне показалось, что огромный город замер – не слышно было шума машин, разговора людей… ничего – только пульсирующая, болезненная тишина в ушах.
Глава 3
Чем дальше в лес, тем злее волки
– Извини за опоздание. Я вышел вовремя, но так получилось… – Стас замялся и посмотрел на нее искоса, как-то робко.
Девушка промолчала. Ей было даже любопытно, что он придумает. Все-таки писатель. Так путь выдаст какую-нибудь невероятную версию, продемонстрирует воображение и писательский талант.
– Дело в том, что меня ударил какой-то псих. Байкер, весь в черном. Прикинь, проходил мимо и молча врезал мне по ноге ботинком. А у него такие ботинки… со стальными вставками, ну знаешь?..
Анна поморщилась. Это было уже слишком. Стасу впору поставить творческий незачет. Можно придумать что-нибудь поэффектнее и пооригинальнее.
– А почему он тебя ударил, как ты думаешь? – поинтересовалась она.
– Может, ненормальный? – Стас снова бросил на нее быстрый взгляд, вероятно, проверяя, как воспринимается его байка. – Совсем чокнутый. Сейчас кого только не встретишь. Прикинь, он был в глухом черном шлеме. Я хотел его поймать, но он мгновенно скрылся, а еще нога очень болела… – Парень наклонился и потер ногу.
– Понимаю, – хмыкнула Аня. – Кстати, скажи, а ты, наверное, сам на байке даже ездить не умеешь?
– Почему не умею? – как будто обиделся Стас. – Умею. У приятеля есть мотик. Мы на даче иногда гоняем…
Девушка едва не рассмеялась. Забавно получается. Если собрать факты, картина выходит престранная.
Факт первый. Стас неожиданно обращает на нее внимание, выбрав из огромного женского коллектива. Почему? И почему именно сейчас, так внезапно? Ее – обычную, скорее даже невзрачную, хотя, конечно, умную, с богатым внутренним миром. Но проблема в том, что мозги обычно интересуют не парней, а зомби, а богатый внутренний мир – патологоанатомов.
Факт второй. Стас зовет ее в кино и на нее нападают неподалеку от места, где назначено свидание. Кто еще знал об этом месте, кроме Стаса? Никто.
Факт третий. Стас хромает. Хромает, Карл! Хромает на правую ногу! Точно так же, как должен хромать тот чертов байкер. Это ли не достаточное доказательство само по себе.
Факт четвертый. Он тут же рассказывает про зловещего байкера в черном. Ссылается на то, что явно знает Аня. Должно быть, этот фольклорный персонаж обосновался неподалеку и развлекается тем, что пытается убить прекрасных и не очень юных дев и калечит рыцарей, обходясь с ними несравненно мягче, видимо, из гендерной солидарности. Уже смешно.
Ну и факт пятый, словно вишенка на торте. Стас, кажется в насмешку, прямо признается ей, что ездит на байке.
Но зачем все это? Зачем Стасу ее убивать? Или, возможно, он хотел просто ее напугать? В этом случае он должен быть истинным профи, умеющим просчитать все до миллиметра. Но этот персонаж явно не на ее стороне и от него стоит держаться подальше. Как можно дальше. По возможности, вычеркнуть его из своей жизни, стереть ластиком.