Примерно в двухстах километрах от устья реки мы нашли достаточно высокий берег, где в наше время располагался город Батон-Руж. Глубина Миссисипи позволяла дойти сюда судам с осадкой порядка четырёх метров, а окружающая местность уже мало напоминала затопленную низину. Да и гораздо ниже по течению были вполне подходящие участки, на которых можно было спокойно размещать острожки и сторожевые башни.
Так что вполне подходящим выглядел вариант, когда всё нижнее течение реки контролировались сторожевыми постами, гарнизоны в которых периодически менялись, тогда как само поселение, ну и или место дислокации основного отряда, располагалось гораздо выше. Корабли свободно смогут подниматься вверх по реке, разгружаться и принимать груз. Думаю, это будет наилучшим выходом.
А ставить поселения надо выше по течению, где местность более высокая. Хотя и здесь возможностей для проживания немало, тут почти как в Египте, река несёт столько ила, что всё должно расти со страшной силой. Но не колхозник я, так что это просто рассуждения дилетанта.
Новоустюжинск, октябрь 1610 г., Семён Головин
Ай да Федька, ай да сукин сын! Ведь работает его шайтан-машина! Почти год возились мужики, начали ещё в Устюжинске, продолжали в Архангельске, пришлось делать станки, формы для литья, и вот только здесь закончили работы, собрали из заранее подготовленных узлов и деталей своё творение. Турбина получилась небольшой, но самое главное, рабочей.
Сразу появилось столько возможностей по её использованию, что просто глаза разбегаются. А народ чуть не на кулачках уже распределяет, где будет работать эта машина. А вот "фигвам", местное национальное жилище такое есть. Я понимаю, чтобы использовать привезённые станки, нужна машина. Дизеля-то, который раньше нас выручал, нет. А без такой машины всё подготовленное оказывается мёртвым грузом. Но не пришло время ещё ставить настоящие цеха, пока обойдёмся обычной кузницей.
Правда, Мстиславский уже над второй турбиной работает, примерно такой же, но это ничего не меняет. Первая встанет на речной струг, нам просто необходимо как можно быстрей обследовать большую площадь. А сделать такое возможно в первую очередь по реке, по Алабаме и Миссисипи. Правда, не до конца понятно, что это будет за судно, на эту тему постоянно идут споры, но тут у нас есть два эксперта - Никита и Василич, так что за ними останется решающее слово.
Я же склоняюсь к мысли о создании водомёта. Пусть у него и ниже КПД, но он может ходить по захламлённой воде и мелководью. Ведь по сути дела, это обычный насос, помещённый в трубу. И сетка на входе забора воды позволит избежать многих неприятностей с попаданием посторонних предметов под винт. Ну и немаловажное значение имеет нагрузка на него и, соответственно, конструкция трансмиссии - редуктора, шестерёнок и прочих деталюшек. Для управления нагрузкой насоса она будет гораздо проще, чем в случае с гребным винтом.
Так что сейчас у нас полным ходом идёт изготовление деревянных макетов разных шестерёнок, валов водоводов и всего необходимого для обеспечения работы первой турбины на первом водомётном речном катере. Мы сначала делаем деревянные макеты, а потом, после проверки работоспособности, используем детали в качестве моделей для изготовления литейных форм. А пока Фёдор исследует своё детище, определяет его характеристики, присматривается к паровому котлу и обдумывает мысль, надо ли ставить на катер их две штуки.
Большой проблемой для нас становится недостаток железа. Какой-то запас на первое время мы привезли с собой, но этого явно недостаточно. Сейчас пришла пора заканчивать многие работы, начатые ещё в Устюжне, которые были приостановлены из-за переезда. Для большинства проектов часть заготовок была сделана ещё там, так что пока люди могут работать на старых запасах, но металл нужен как хлеб.
Одним из таких проектов являлось начало производства револьверов. Ещё в Устюжне после долгих споров и обсуждений определили, каким он будет. Никакого чуда от револьвера ожидать не стоит, он представлял собой довольно простую конструкцию - в барабане в каждую камеру вложили пулю, порох и пистон. При нажатии на курок происходил выстрел, потом барабан поворачивался, и напротив ствола оказывалось следующее заряженное гнездо.
Таким образом, из него можно было сделать семь выстрелов, после чего требовалось заряжать барабан по новой, все семь камор, и дело получалось далеко не быстрым. Может, это несколько дилетантское описание, но не оружейник я, так что не взыщите. Кроме того, по предложению Лёвы, как в Нагане, сделали барабан с осевым смещением, так что он как бы надевался на ствол, обеспечивая между ним и барабаном плотный контакт и предотвращая прорыв пороховых газов. Может быть и не совсем удастся этого добиться, посмотрим.
Но был ещё и один, скажем так, не менее важный результат. С Шаховским работали двое учеников, выделенные устюжинскими мастерами, причём в отличие от своего наставника, настоящие оружейники, которых интересовало всё, что стреляет, взрывается и вспыхивает. И если Гришка ко всему этому равнодушен, то пацанов хлебом не корми, но дай повозиться с оружием. Они с Лёвой оказались родственными душами и слушали, буквально раскрыв рот, все его рассказы об оружии. Так что, можно сказать, теперь наш главный оружейный идеолог получил "очумелые ручки" для реализации своих планов.
Сейчас под чутким руководством Григория осуществлялась сборка первого револьвера. И при успешном завершении испытаний мы получим не просто новое оружие, но и двух мастеров, способных пусть на не очень сложную, но самостоятельную работу.
Рейд г. Веракрус, декабрь 1610 г., Фёдорыч
- Смотри, Никита, какая-то лодка к нам направляется. Сказать что-то хотят, или попросить о чём?
- Не туда смотришь, Фёдорыч. Вон видишь, три галеона потихоньку расходятся и пытаются нас зажать?
- Не мне тебя учить, Никита. Надо - маневрируй, надо - пугани, тем более, дистанция тебе позволяет стрелять, не попадая в зону их поражения, надо - убегай. Как бы нам ни хотелось договориться с этим кренделем, людей и корабли гробить не будем.
- Понял. Васильич - давай помалу назад, на пушках - предупредительный поперёк курса галеонов. И смотрите мне, снаряд положить в воду перед носом, чтобы понятно всем было, чего мы хотим.
После проведённой демонстрации галеоны остановились, лодка же продолжала двигаться в нашем направлении. Ситуация для стороннего наблюдателя была несколько непонятной - на рейде стоит корабль под испанским и другим, незнакомым большинству моряков трёхцветным флагом, ведёт себя относительно дружественно, ни на кого не нападает, но подойти к себе не позволяет.
Тем временем лодка приблизилась к нашему кораблю, и с неё на палубу поднялась знакомая личность - сеньор Игнасио Кано Диас, капитан спасённого нами три месяца назад галеона.
- Добрый день, сеньор Романов, - поздоровался испанец.
- И вам всего наилучшего, сеньор Игнасио.
- Что вас привело в наши края в этот раз, сеньор посол?
- В прошлый раз, если вы помните, расставшись с генерал-губернатором, мы договорились встретиться ещё раз здесь, на рейде. Он обещал обдумать мои слова. И кроме того, я должен получить официальный ответ на предложение моей страны об установлении дружеских отношений. Вот за ним я и прибыл.
- Да, генерал-капитан помнит о вашей встрече, поэтому я здесь. Не будете ли любезны, сеньор посол, отправиться на встречу с ним на моей лодке?
- Ну зачем такие сложности, сеньор Игнасио. Я могу и на своей, тем более, мне потом возвращаться на корабль. Или вы не думаете, что я вернусь?
- Ну что вы, сеньор посол, мы всё-таки воспитанные люди и понимаем разницу между дипломатом и пиратом, хотя порой она и совсем не существенная.
- Да, вы правы, сеньор Игнасио, порой разница между двумя этими категориями людей совсем незаметна. Говорю сразу, на встречу я поеду, но всё-таки разрешите полюбопытствовать - генерал-капитан видит во мне дипломата или пирата?
- Дипломата, конечно. И по секрету могу шепнуть, он, на мой взгляд, весьма к вам расположен.
На этой оптимистической ноте мы разместились каждый в своей лодке и направились к берегу.
Генерал-капитан принял меня в своём дворце. На этот раз он выглядел совсем иначе, чем при нашей первой встрече. Теперь это был не тот немного испуганный человек, чудом избежавший плена, а властный, уверенный в себе правитель, перед которым склоняются тысячи людей. Не могу сказать, что такое преображение меня обрадовало, но к чему-то подобному я был готов, так что не был удивлён случившимся.
Да и как иначе мог выглядеть правитель среди своих подданных, там, где всё подчинялось его воле и желаниям? М-да, не самые лучшие условия для переговоров, но что делать.
- Я рад вас видеть, сеньор Романов. Какой оказалась дорога в наши места? Не мне говорить вам о её опасностях и непредсказуемости.
- На удивление спокойно, сеньор генерал-капитан. Немного потрепало штормами, но нам повезло, и мы сумели пережить этот период без особых трудностей и потерь. Да и бандитов нам больше не попадалось. Видимо, мы для них не такая лакомая добыча, как вы, сеньор генерал-капитан. Наверное, вам стоит задуматься, откуда враги узнали ваш маршрут и дату отплытия, мне кажется, вы наверняка сможете найти среди своих слуг тех, кто отличается излишней болтливостью.
Вот так вот, сделал ближнему гадость, на сердце радость. Пусть задумается местный босс о собственной безопасности, может на нас, сирых и убогих, меньше внимания обращать будет. Хотя всё сказанное мною, по-видимому правда, и кто-то не против половить крупную рыбку в мутной воде.
- Благодарю за совет, господин посол. Я и сам порой задавался вопросом, как на таком большом пространстве можно найти одинокий корабль?
- Ничего конкретного по этому поводу я сказать не могу, думаю, у вас есть свои люди, разбирающиеся в подобном гораздо лучше меня.
- Ладно, оставим наши рассуждения на потом. С чем вы прибыли сюда в этот раз, сеньор Романов?
- Да всё с тем же, сеньор генерал-капитан. Вот документы, подтверждающие мои полномочия, вот предложения правительства моей страны, направленные на установление дружеских отношений между нашими государствами. Так что мне бы хотелось получить официальный ответ о том, какой политики в наших отношениях мы будем придерживаться в дальнейшем - воевать или торговать.
- Честно говоря, своим появлением и действиями вы поставили меня в крайне затруднительное положение. Во-первых, на этих землях по приказу нашего монарха запрещено появление любых представителей других народов. Во-вторых, торговля разрешена только с метрополией, и то список товаров достаточно ограничен. Местные города и поселения конечно могут вести торговлю, но только между собой.
И в-третьих, вы пытаетесь основать поселения на землях, которые Испания считает своими по праву обнаружения их первыми. При всём моём уважительном к вам отношении и благодарности за спасение моей жизни, я не могу отступить от выданных мне инструкций, сеньор Романов.
Н-да, если речь зашла о верности принципам и полученным инструкциям, то всё становится гораздо серьёзней, особенно если человек готов их соблюдать. С другой стороны, умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт. Вот только обход надо найти, да и есть ли он в данном конкретном случае? Хотя чего-то подобного я ожидал, и кое-какие задумки по этому поводу имеются.
- Сеньор генерал-капитан, разрешите я задам вам несколько уточняющих вопросов. Надеюсь, они помогут нам разрешить сложившуюся ситуацию.
- Конечно, сеньор Романов.
- Вы ведь привлекаете к своим экспедициям наёмников? Насколько я знаю, те же самые португальцы неоднократно приглашались для участия в различных походах. И кроме того, порой местные жители вами используются для решения самых разнообразных задач.
- Да, такое практикуется и считается вполне допустимым.
-Вот и давайте распространим это правило на наши отношения. При таком подходе с вашей стороны не будет никаких нарушений полученных инструкций, а мы сможем установить добрососедские отношения между нашими государствами.
- Очень любопытно. И как всё будет происходить?
- На договорной основе. Давайте посмотрим на карту. Мы возьмём на себя защиту северного побережья всего Карибского моря от побережья Флориды до устья Рио-Браво-дель-Норте (Рио-Гранде), а также вверх по её течению до самых гор. Естественно, под нашу защиту попадают и прибрежные воды, скажем двадцать или даже сто километров от побережья.
- И что вы подразумеваете под защитой, сеньор Романов?
- Подобные требования можно и нужно уточнить, но защита, на мой взгляд, подразумевает противодействие пиратам на всём побережье, а также препятствие их проникновению в глубину обозначенных территорий. Это будет осуществляться любыми методами, в том числе и с применением оружия. Корабли будем топить, захваченных в плен пиратов отправлять к вам.
- И у вас хватит сил контролировать такую территорию?
- На сегодняшний день нет, но периодические рейды осуществлять сможем. И кроме того, мы надеемся на поддержку индейцев, не бесплатную конечно, и прибытие наших новых поселенцев. Вот поэтому я и говорю о торговле, хотя по большому счёту, для нас в ней большой необходимости нет. Разве только на первое время, чтобы обзавестись домашними животными.
- И кто будет управлять поведением всех вновь прибывших людей на этих территориях, кому они будут подчиняться?
- Думаю, этот вопрос надо обсуждать отдельно после того, как мы определимся по характеру наших отношений.
- Что вы имеете в виду, господин посол?
- То, что предложено - лишь один из возможных вариантов поведения обеих сторон, но всё может развиваться и по-другому. Например, мы будем не замечать друг друга и вести себя так, как будто мы здесь одни, соблюдая нейтралитет. Вы не трогаете нас, мы не трогаем вас. Или например, вы решите придерживаться ваших инструкций и начнёте против нас военные действия. Тогда мы будем воевать, и нашими союзниками станут пираты. Не думаю, что это пойдёт на пользу вашей стране.
- Вы мне угрожаете, сеньор посол? И не боитесь за свою жизнь?
- Даже и не думал вас пугать, сеньор генерал-капитан. Просто чисто умозрительно рассматриваю различные варианты развития наших отношений. А что касается опасений за свою жизнь, так тут всё просто. Боюсь конечно, только глупцы ничего не боятся. Но меня послали сюда с миссией наладить дружеские связи с представителями других государств.
А то, что при этом жизнь может подвергаться опасности, знает каждый посол с аналогичной миссией. Так что я готов к подобному развитию событий. И если до вечера я не вернусь на лодку, она уйдёт без меня, и между нашими государствами начнётся война, и кроме меня умрут и многие другие, в том числе и ваши подданные. Смею вас заверить, их будет гораздо больше. А мы продолжим осваивать здешние земли, прибудут новые поселенцы, и для вас ничем хорошим это противостояние не кончится. Так что выбор - жить дружно или воевать, только за вами, сеньор Фернандо Гонсалес де Агилар.
Не перегнул ли я палку, обрисовывая такие перспективы будущих отношений? Будем надеяться, что нет. А свои зубы показать надо, надо.
- Всё-таки пугаете, сеньор Романов, - с каким-то удовлетворением проговорил генерал-капитан. Складывалось такое впечатление, что именно подобного поворота в нашем разговоре ему и не хватало. - Моё поведение, наверное, кажется не совсем обычным, но я сейчас поясню. Всё дело в том, что по моей оценке, приняв на себя обязательства по охране побережья, вами будут приложены все силы для их выполнения. Прочему я так решил? Первый раз вы это показали, ввязавшись в бой против более многочисленного врага, оказав помощь слабейшему.
Второй раз я увидел эту готовность следовать своему долгу сейчас, когда вы в одиночку попытались угрожать мне, находящемуся в своей резиденции в окружении верных мне войск. И даже тот корабль, стоящий на рейде и, кстати, не отличающийся чрезмерной силой, не справится со всем, что может выставить против Испания. Но это нисколько не смущает вас, принятые на себя обязательства - вот что заставляет действовать таким образом. Подобное может означать, что принятие любых обязательства перед Испанией заставит вас с таким же рвением их выполнять.