– Эх, Сенечка, какой ты упрямый, – упрекнула она и своим тщедушным телом преградила путь к двери. – Не пущу, уже поздно. Предлагаю брейк-кофе с тортом «Черный принц».
– Обойдусь без брейка и кофе.
– Куда же ты, я так надеялась?!
– Надейтесь и ждите. Ваш рыцарь на белом коне или «Мерседесе» задержался в дороге. Кто терпеливо ждет, тому воздастся и на земле, и на небесах, – обнадежил он, сожалея, что вечер в обществе старой куртизанки прошел впустую и роль свадебного генерала ему претит.
– Ты такой аппетитный, обаятельный мужчина, что я готова взять грех на душу, – не унималась она.
– Розалия Ефимовна, вы же говорили о материнской любви?
– Это и есть материнская любовь, чистая и целомудренная, – возразила Блинкина. – Когда женщина искренне любит не только душой, но и телом, то это нельзя считать грехом.
«Вот, до чего договорилась. Надо подальше держаться от этого любвеобильного сокровища, – подумал Дубняк. – На ладан дышит, а жаждет наслаждений. А того, не поймет, что от нагрузки и бурных эмоций может скончаться. Присосалась, как пиявка, хочет взять меня жалостью, измором. Коль сорвался и этот план, то надо быстрее уносить отсюда ноги».
Ощутил духоту, на лбу выступила испарина. Поспешно сунул руку в карман брюк за носовым платком и резко извлек его. Краем глаза увидел, как следом выпала капсула с ядом и скатилась на палас.
– Сеня, что это? Вы больны, принимаете лекарства? – обеспокоилась она.
– Капсула с микродобавками, – нашелся он с ответом. – Никакой химии, лечебные фитопрепараты, биодобавки на основе полезных трав и сборов, морских микроорганизмов, рыбьего жира, мумие и прополиса. Они благотворно влияют на обмен веществ, укрепляют иммунную систему, очищают кровь и клетки от токсинов и шлаков. Универсальное средство и армия потребителей постоянно растет.
– Оставьте мне эту капсулу. От какой она болячки? Может это настоящий бальзам, элексир молодости?
– Нормализует работу желудочно-кишечного тракта. Я бы с большим удовольствием отдал вам капсулу, но от одной никакого эффекта. Необходимо пройти полный курс – не меньше 15-20 капсул, – сообщил он и, спрятав яд в карман, направился к двери. Раскланялся.
– Спасибо вам, душечка, за теплый прием и приятный вечер. Спокойной ночи и будьте счастливы!
– Куда же ты, Семен Романович, на ночь глядя?! Мне так грустно и одиноко,– попыталась она преградить дорогу к отступлению.
– Извините, любезная Розалия, завтра работы много. Люди прожорливы, как саранча, каждый желает иметь крепкие зубы, – сказал он и для приличия поцеловал ее в щеку, густо сдобренную румянами.
Между тем размышлял: «Пожалуй, заключив со старухой брак, для конспирации поживу с ней месяц-другой и придушу подушкой. Хотя есть и более гуманный вариант отказаться от исполнения своих супружеских обязанностей. На этой почве Роза обязательно свихнется, отправлю ее в дурдом. Пусть там доживает свои последние дни, а сам на правах законного супруга стану владельцем и квартиры, и всего имущества. Но она же, судя по темпераменту, очень живуча и непредсказуема. Того и гляди, самого устроит, если не в тюрьму, то в дурку. Найдут помощники, та же бабища Рябоконь. Слишком матерая невеста, прошла, как говорится, и Рим, и Крым, огонь, воду и медные трубы. Пока, что разумнее держаться от греха подальше, оставить ее в покое».
– Сенечка, не будь бякой, если женщина просит. Расслабься, курни, Блинкина подала ему пачку сигарет «Пьер Карден» с ментолом и призналась. – По молодости лет я курила «Ватру», махорку и всякую гадость, а теперь перешла на благородные сигареты. Попробуй, это такой ароматный вкус,
– Спасибо, я не дымлю, – отвел стоматолог в сторону ее руку с пачкой. – И вам не рекомендую, табак портит цвет лица, эмаль зубов, делает кожу серой, дряблой, землистого цвета…
– А-а, не напрягай, не расстраивай, для этого существует косметика, кремы, бальзамы, румяны. Из женщины любого возраста можно сделать конфетку, звезду эстрады, балета и кино. Они по возрасту старше меня. Делают пластические операции, подтяжки кожи лица. Я тоже лет через пять обращусь к пластическим хирургам, а пока терпимо. Правда, я очень привлекательна и сексуальна?!
– Да, есть шарм, изюминка, на которые западают сексуально озабоченные альфонсы, – солгал Дубняк. – Так вы, наверное, для того, чтобы забеременеть, ходили и налево, и направо, каждому поставлялись, не предохранялись?
Она промолчала, потом призналась:
– Сенечка, если я не в твоем вкусе, то найди мне постоянного бой-френда в возрасте не старше сорока пяти лет, чтобы был темпераментным и пил в меру. Только не наркомана. Эта публика агрессивна и непредсказуема, а я хочу еще пожить в свое удовольствие.
– Среди моих знакомых люди порядочные, муху не обидят. Наркоманов на пушечный выстрел
Это не прихоть, не блуд, а физиологическая потребность организма для омоложения. Надоело оплакивать и отпевать мужей. Они меня на руках носили, цветами и подарками осыпали и пушинки сдували…
– Поэтому раньше времени надорвались.
– Что ты, я же легкая, словно пушинка, – возразила она и тут же посетовала. – Почему я такая невезучая? С другой стороны столько мужчин одарила своей любовью, согрела нежностью, и они отвечали нежностью и щедростью. Среди них мог оказаться и ты…
– Избави Бог, я в зените жизни, мне, душечка, еще рано отправляться на тот свет, в «долину вечности»,– возмутился Дубняк.
– Прости, Сенечка, живи долго и счастливо. А мне подбери достойного партнера.
– Я понял и не осуждаю за естественные желания. Подумаю, как вам помочь, – пообещал стоматолог. – Позвоню, когда найду надежного претендента на вашу руку и сердце. Сейчас очень много брачных шулеров. Среди них немало разных «липовых» депутатов, министров, полковников, генералов, дипломатов, профессоров, которые охотятся за богатыми вдовами.
Конечно, не ради любви, а корысти, завладения их недвижимостью и имуществом. Ухо надо держать востро. Обещаю, не подведу, тщательно проверю родословную, состоятельность, интеллект, эрудицию, а также физическое и психического здоровье потенциального жениха. И только после этого рискну устроить для вас смотрины. Никогда не приходилось играть роль свахи, авось справлюсь.
– Не сомневаюсь, вы человек умный, обаятельный. Только не говори ему, что я состоятельная дама, чтобы мы сошлись по любви, а не по расчету, – велела она.
– Розалия, у вас фамилия последнего мужа?
– Нет, возвратила свою девичью. Специально, как мне посоветовала Клавка, я потеряла, а точнее, сожгла свой паспорт, заплатила штраф и теперь новый документ без штампов о браках. Уже почти два года, как мое сердце свободно. Чувствую себя, словно птица в полете. Хлипкие мне попадались мужики, поэтому решила, что следующий избранник должен быть лет на тридцать-сорок моложе, чтобы не довелось страдать и оплакивать.
– У вас запросы, как у балерины Матильды Кшесинской. Постараюсь вам помочь в поиске спутника жизни.
– Сенечка, только не откладывай в долгий ящик. Для меня каждый день на вес золота, – попросила Блинкина. Дубняк понял, что не ошибся в своем предположении. Поспешно расстался с сексуально озабоченной юбиляршей, дабы избежать домогательств.
6. Очередная мадам
Все вышло почти так, как и предполагал Дубняк. На третьи сутки, обеспокоенная тем, что Лозинка не отвечает на ее звонки, может быть, не желая примирения после ссоры, Инесса Арнольдовна Оселедец приехала к ней на квартиру. Но на настойчивые звонки тоже никто не ответил и не вышел. Тогда она побеспокоила молодых соседей по лестничной площадке. Те сообщили, что рано утром уходят работать на рынок и возвращаются очень поздно, поэтому с соседкой сталкиваются очень редко, не общаются. У старухи свои интересы и заботы, а у них свои и, главная, как выжить, заработать на пропитание, одежду, обувь и коммунальные услуги.
Оселедец поняла, что с Элеонорой Борисовной случилась беда. Наведалась в ЖЭК и поделилась своими подозрениями. Ей дали слесаря и сварщика с автогеном. Пригласили участкового инспектора лейтенанта Василия Бердина, недавнего выпускника средней специальной школы милиции. Попытки открыть стальную дверь с помощью домкрата успехом не увенчались. Пришлось сварщику автогеном вырезать скрытые в чреве металла хитроумные замки с кодом.
Открыли тяжелую дверь, в лица ударил спертый приторно-сладкий тошнотворный воздух. Невольно отпрянули в сторону. Труп Лозинки лежал в прихожей на ковровой дорожке возле тумбочки. Телефонная трубка на черном шнуре свисала вниз, аппарат, по-видимому, на АТС был отключен.
– Ой, Господи, какая беда, подружка моя сердешная… прости, не уберегла я тебя. За что тебя творец покарал? – запричитала Оселедец и склонилась над неподвижным телом.
– Не прикасайтесь, – велел ей лейтенант. – Здесь могут быть следы, представляющие интерес. И ответьте, пожалуйста, насколько часто вы бывали в этой квартире?
– Да, приходилось, – вытирая слезы, промолвила Инесса Арнольдовна.– Мы с нею давно дружили, хотя я моложе Элеоноры на четыре года, но это не мешало находить общий язык и интересы. Вместе посещали музеи и театры, концерты, а теперь вот осиротела. Придется заводить новых подруг. Но как говорят, старый друг лучше новых двух. Не имей 100 рублей, а имей 100 друзей.
– У алкашей в ходу другая поговорка: имей 100 рублей и появится куча друзей-собутыльников, – иронически заметил офицер и тут же напустил на себя суровый вид. – Инесса Арнольдовна, когда вы в последний раз виделись или разговаривали с усопшей?
– Три недели назад.
– Почему так долго не общались?
– Потому, молодой человек, то мы с ней поссорились.
– Что за причина?
– Элеонора не захотела первой оформить на меня завещание у нотариуса о том, что в случае ее смерти квартира и все имущество станет моим, – пояснила Оселедец. – Посчитала, что она здоровая, крепкая и еще меня лет на десять переживет. Вышло наоборот, жестоко просчиталась, подкосила ее лихоманка, раньше меня Богу душу отдала. Кому теперь все это добро перейдет, она ведь, как перс была одинока?
– Если нет наследников из близких или дальних родственников, то государству, – ответил офицер.
– Нет, у нее родни, кроме меня, близкой, душевной подруги.
– Подруги, друзья без завещания или дарственной лишены права на квартиру и имущество Лозинки.
– Значит, все пойдет прахом?!
– Я же сказал, что государству.
– Жаль. Бюрократы, чинодралы все растащат по своим квартирам. И драгоценности, и мебель, и другие вещи. Эх, судьба-злодейка, для одних – горе, для других – манна небесная, – посетовала женщина, окинув богато обставленный интерьер комнаты. – Чтобы мне взять на память о дорогой подруге?
– Ничего не трогать, иначе подведу вас под статью УК о мародерстве или краже, – предупредил участковый.
– Неужели, старуху в тюрьму посадишь? – округлила она выцветшие бледно-голубые глаза.
– Перед законом все равны, и президент и холоп,– сухо ответил Бердин, и пристально поглядел на собеседницу. – У Лозинки были враги или может завистники?
– Она не жаловалась. Между нами иногда возникали разногласия, но они быстро проходили, – призналась Оселедец. – Жаль, что Элеонора не успела переоформить на меня эту квартиру и все свои сбережения и имущество. Не предполагала так неожиданно помереть.
– Очень интересно насчет недвижимости и имущества, – оживился участковый и с подозрением взглянул на женщину. – Так все-таки успела она оформить документы или нет?
– Нет, – ответила женщина. – Я ведь в таком случае обязана была бы по условиям договора на ее имя переоформить свое жилье и богатства на тот случай, если умру раньше. Никому ведь неведомо, когда придет твой смертный час.
– Верно, – с некоторым разочарованием вздохнул участковый и попросил. – Внимательно осмотрите квартиру. Если обнаружите отсутствие каких-нибудь вещей и предметов, то дайте знать. Мне важно знать, не побывал ли в квартире похититель или даже несколько. Вместе с Оселедец он тщательно осмотрел место возле трупа. Шкаф, трельяж, вешалку в прихожей, но ничего подозрительного не обнаружил. Прошли в гостиную, богато обставленную мебелью с хрустальными и фарфоровыми сервизами, серебряной посудой и антикварными и художественными изделиями. Дубовый паркет был застелен роскошными персидскими и туркменскими коврами.
– Ой, ой, Кеша, мой родной! – неожиданно вскрикнула, заставив офицера вздрогнуть, женщина, увидев в клетке дрожащего в судорогах волнистого попугайчика. Он, несколько раз зевнув, взглянув на бывшую свою хозяйку, закрыл бусинки глаз и умер.
– Инесса Арнольдовна, это же птица, не печальтесь, не рвите сердце, – тронул ее за плечо Василий.
– Божья птичка, он лучше человека все понимал. Элеонора свое пожила, в роскоши покупалась. Кешечке жить бы еще и жить. Он много добрых слов знал. Умел по моему сигналу крылышками махать. Если бы я с ним и дальше занималась, то запел бы, словно кенар.
Она, как малое дитя, улыбнулась этим воспоминаниям. Затем нашла на привычном месте, раньше указанном ей преставившейся подругой, красиво инкрустированную серебром шкатулку. Бережно поставила ее на журнальный столик. Бердин внимательно смотрел и, не обнаружив, каких-либо повреждений, открыл крышку.
Взорам предстали сверкающие драгоценности: кольца, перстни, кулоны, монеты, браслеты, цепочки, диадема. Блеском завораживали самоцветы: бриллианты, рубины, алмазы, сапфиры, аметисты, топазы, Сияли нити жемчужных, коралловых и янтарных бус…
– О, какое богатство, какая красота! – с восторгом воскликнул Василий и уверенно заявил. – Если эти драгоценности остались нетронуты, то никого здесь не было. Старушка скончалась от старости, как скупой рыцарь на сундуках с золотом. Кому теперь это богатство достанется? Вот в чем вопрос.
– Государству, державе, а значит чиновникам, не успели мы с ней оформить взаимное завещание с условием, кто раньше помрет, тому квартира и все имущество достанется. Элеонора считала, что меня Бог раньше приберет, а оказалось наоборот, – вздохнула Оселедец. – Нет у нее родни. Некому будет и всплакнуть на могилке. Придется мне и слезы лить, и свечки в церкви поставить за упокой души рабы божьей Элеоноры и поминки за свой счет проводить. Царство ей теперь небесное. Отмучилась, отстрадала
Старушка всхлипнула, утерев платочком влажные глаза. – Не похоже, чтобы она мучилась и страдала, живя в достатке и роскоши. Мне бы такую богатую бабушку, я бы ей мраморный памятник поставил, каждое утро на могилу свежие цветы носил,– признался Бердин, несколько утративший интерес к тщательному осмотру гостиной и спальни на предмет поиска злоумышленников.
«На лице и одежде умершей следов насилия нет, дверь поврежденной не была, квартира на пятом этаже, балкон остеклен и стекла в окнах целы, поэтому проникновения в квартиру извне исключено, – размышлял он.– Вывод может быть один: признаки и состав преступления отсутствуют. Обычный летальный исход. Теперь дело за бюро ритуальных услуг, духовым оркестром, батюшкой и похоронами, царство небесное и аминь. Так и доложу начальству».
– Умерла от старости и одиночества, всех ждет такой финал, – вынес офицер свой окончательный вердикт.
– Слишком быстро и неожиданно она преставилась, хотя редко болела, вела активный здоровый образ жизни. Три года назад мы с нею в группе «Здоровье», даже моржевали, в начале марта, в самый женский день на водной станции открывали плавательный сезон, – заметила Инесса Арнольдовна, но участковый пропустил мимо ушей ее замечание. Он, прикрывая рот и нос ладонью, вышел на лестничную площадку, где толпилась группа любопытных жильцов дома.
Вскоре черный катафалк доставил труп Лозинки в морг и при остром дефиците свободных мест в холодильных камерах и медицинских препаратов вскрытие не производили. На этом никто не настаивал.
7. На ловца и зверь
Целую неделю Дубняк внимательно следил за выпусками новостей городского телевидения, читал в газетах колонки информации уголовной хроники, еженедельники «С места происшествия», «Криминал-досье». Все обошлось, Лозинку похоронили тихо и скромно. Он вздохнул с облегчением – пронесло, овеяв холодком риска. Жизнь, будни пошли своим чередом, но мысли о быстром обогащении, покупке помещения и оборудования для частной поликлиники, ни на минуту не оставляли его.