Сначала Санса почувствовала облегчение, узнав, что они должны пожениться. Если ей предстоит выйти замуж за кого-то, Джон — не худший вариант. Он не жесток, как Джоффри, не нещадно хитер, как Тирион, не амбициозен, как Мизинец. Джон — прост, спокоен и, к тому же, отличный лидер. Отнюдь не потому, что хочет им быть, но потому, что вынужден. Во многом он схож с ней.
Первые несколько недель их брака — словно вызов. Джон был учтив, галантен и внимателен, прямо как рыцари из песен, которые Санса так любила в детстве. Он даже выглядел, как они: хорошенькое лицо, мускулатура, и задумчивый взгляд серых глаз — такой же, как у их отца. Когда Санса смотрит на него, она чувствует себя в безопасности. Но под нежными улыбками и мягкими словами есть часть Джона, до которой она не может достучаться, не важно, как сильно она старается, — это сокрыто от нее.
Ей кажется, что, возможно, это из-за того, что он до сих пор видит в ней сестру. Даже вопреки его признанию, как Таргариена, больше не бастарда, как было давным-давно, Джон думает, что их союз — ошибка. Поэтому Санса делала все, чтобы заставить его забыть о принадлежности к Старкам. Она не упоминала своего отца или своих мертвых братьев и сестру, но этого все еще недостаточно. Между ними оставалось огромное расстояние, и девушке приходилось предпринимать как можно больше попыток преодолеть этот разрыв.
Но все меняется в день, когда Арья возвращается в Вестерос. Она дерзкая, сильная и очень живая. Их внезапное воссоединение было радостным, и в первый раз в жизни Санса слышала возгласы Джона, пока он прижимал к себе их давно потерянную сестру. Глядя на них, Санса думала, что, возможно, на этот раз они смогут исцелиться и научиться жить заново. Может быть, с возвращением Арьи в их жизни всё, наконец, станет лучше.
Она ошибалась.
***
Прямо сейчас Джон объясняет ей, что он никогда не был их братом, он — Таргариен, нежеланный ребенок Рейгара Таргариена и Лианны Старк, но Арья лишь впивается в него взглядом, качая головой, и черство произносит:
— Не будь идиотом. Дракон или нет, ты все еще мой брат, и я убью любого, кто оспорит это.
Джон улыбается той улыбкой, что появляется даже в его глазах и на мгновение делает его моложе. Сансе хотелось бы сказать ему то же самое в тот момент, когда он рассказал ей о своих настоящих родителях. Возможно, тогда он улыбнулся бы ей так, как улыбается сейчас Арье. Ей нравилось в это верить.
***
Санса была уверена, что Арья запуталась в том, как сейчас обстоят дела в Винтерфелле, поэтому она решила стать той, кто все разъяснит, но прежде, чем она приблизилась к сестре, Джон опередил ее. Он рассказал Арье в своем обычном спокойном тоне о том, что по какой-то причине Сансе сейчас непросто, и этот брак был необходим им, чтобы защитить Север, избежать дальнейшего кровопролития и восстановить мир в Семи Королевствах.
Арья нахмурилась, но ничего не сказала о том, как это неправильно. Несмотря на то, что теперь они больше не являются официальными братом и сестрой, такой брак не должен был быть разрешен. Она взяла Джона за руку, заглянула в глаза и спросила:
— Ты любишь Сансу?
— Да, конечно, — ответил Джон мгновенно, и губы Сансы тайком тронула глупая улыбка, тогда как он продолжил, — Но не так как ты думаешь. — И Санса вернулась в реальность, ее разум и сердце, словно волны, разбились о зубчатую скалу. Ей потребовалось всего лишь мгновение, чтобы понять: чувство, которое она испытывает, имеет имя. Это — разочарование, и у него горький привкус.
Она удалилась в свою комнату, а слова «но не так, как ты думаешь» снова и снова повторялись у нее в голове.
***
Они все время проводят вместе: ее сестра и ее муж. Они ездят верхом в течение длительного времени, а когда возвращаются, чтобы присоединиться к Сансе за ужином, их одежда грязная, а лица блестят от пота. И каждый раз они врываются с хохотом, обмениваясь тайными улыбками.
Санса, которая чувствовала себя невольно исключённой из чего-то, хотела бы спросить:
— Что тут смешного? — Но, когда Арья и Джон пытались объяснить ей, она не знала, что ответить. Это ещё больше огорчало девушку, и она молчала.
Она ничего не говорила, когда Арья приходила за Джоном посреди заседания совета и вытягивала его из зала, бормоча что-то про охоту, волков и новые мечи. Молчала и когда Джон приходил в их постель глубокой ночью слишком усталый, чтобы сделать что-нибудь помимо сна, утверждая, что он был в комнате Арьи, рассказывал ей истории, чтобы помочь справиться с кошмарами. Кошмарами, о которых Арья не считала нужным рассказать Сансе. Она не выдала ни слова даже когда увидела, как Джон гонится за Арьей по двору так, как не пристало лорду, и в конечном итоге, поймав ее за талию, раскручивает. В этот момент Санса снова видела их детьми и, игнорируя крошечный укол в груди, напомнила себе, что до войны Арья и Джон были неразлучны. Они всегда предпочитали общество друг друга, а не остальных своих братьев и сестры, поэтому то, что они ищут компании друг друга, — вполне естественно.
Санса постоянно говорит себе, что ведет себя глупо, но с каждым днем Джон отчуждается от нее все дальше и дальше, и нет ничего, что она могла бы с этим сделать.
***
Однажды Санса нашла их в Богороще практикующими фехтование. Сначала она была шокирована, увидев, как сестра парирует удар за ударом, двигаясь с изяществом и уверенностью в себе, что было совсем не похоже на нее, заключенную в платье, и впервые в жизни Санса действительно поразилась тому, насколько изменилась Арья.
Сначала она не замечала этого, захваченная правлением Севера вместе с мужем и управляемая радостью от того, что один из членов ее семьи выжил, но теперь она задается вопросом, что случилось с ней. Что случилось с девочкой, которая терроризировала и ненавидела ее? Санса подозревала, что только Джон знает ответ на этот вопрос.
Все они несут на себе отпечатки войны. Так или иначе, но она видела, что Арья носит их с гордостью, как символ, а не результат трагедии. Что-то случилось с ней, что-то — достаточно ужасное, чтобы стать причиной ночных кошмаров, но, несмотря на все это, Арья выбрала жизнь. Во всем, что она делает, есть сила, и в ее глазах Санса видит ту же решимость, что находила в себе.
А теперь она смотрела на сестру, сражающуюся и танцующую, и единственное, что пришло ей в голову: как прекрасно. Арья так прекрасна. И когда Санса смотрит на Джона, она понимает, в какой момент в его голову приходит то же самое.
***
Санса занимала свои дни работой, чтобы закончить вышивать носовой платок, который планирует подарить Джону на именины. Это белая, сделанная из тончайшего шелка ткань, с одной стороны которой вышит лютоволк, а с другой — дракон. Джон поцеловал ее в щеку, любезно поблагодарил за вдумчивость и сказал, что ему нравится, — и этого достаточно, чтобы заставить сердце Сансы биться быстрее.
Рядом с ней Арья заливается краской и в последний момент решает не дарить Джону подарок. Но он с этим не согласен, и после понуканий Арья, наконец, сдаётся и бросает что-то в голову брата.
Джон перехватил свой подарок, и, когда он увидел, что это, на его лице появилась ослепительная улыбка. Санса сразу поняла, почему Арья не хотела отдавать его. Подарком был подобный носовой платок, только из иной материи, без узоров и символов, за исключением надписи: «Коли острым концом», криво вышитой на ткани. Это был уродливый кусок ткани, но Санса должна была признать, что у нее уйдет вся жизнь, чтобы понять, что означают эти слова. Но Джон смотрел на платок так, словно он был самым ценным, что есть в этом мире, и, возможно, для Джона так и было.
— Тебе нравится? — спросила Арья почти застенчиво. — Это было глупо с моей стороны. Я не знала, что Санса собирается сделать то же самое. Если бы я знала, то выбрала бы тебе подарок получше. Может быть, восхитительно вырезанный лук или кинжал…
Джон прервал Арью, потянувшись к ее руке, огрубевшей, покрытой мозолями, волдырями и маленькими порезами, и прильнул к ней губами почти благоговейно.
— Я уже люблю его, маленькая сестричка, — прошептал он ей, и нежность в его взгляде и голосе вынудила Сансу отвести глаза.
Она одними ресницами смахнула слезы и старательно сдержала в себе смятение, когда на следующий день увидела Джона, сжимающего в руке уродливый носовой платок Арьи.
***
Пробудившись, Санса не удивляется, что ей приходится завтракать в одиночестве. Она привыкла к беспорядочным привычкам сестры в еде, и теперь, когда Джон уехал в Королевскую Гавань по зову своей тети Дейнерис Таргариен, она часто осознает, что некому ее сопровождать. Санса одинока, и, хотя Арья — довольно приятная компания в удачные дни, она скучает по Джону.
— Ох, — отмечает Санса, увидев горячее блюдо, поставленное перед ней, — это любимая еда Джона.
— Да, миледи. Леди Арья приказала нам подготовить все к прибытию лорда Таргариена, — ответила служанка.
— Прибытию? Мой муж вернулся? Почему я ничего об этом не знаю? — лицо Сансы залилось краской, когда она безуспешно попыталась скрыть свое удивление. Она чувствовала себя идиоткой только за то, что спросила. Но она не понимает. Как Арья могла узнать о прибытии Джона, если он… Ох. Может быть, она действительно идиотка.
— Милорд Таргариен не хотел вас беспокоить, пока вы спите, моя леди, — объяснила служанка, слова девушки своего рода и были причиной, по которой Санса так подозрительно на нее смотрела, желая наброситься.
— А где он сейчас? — она изо всех сил пыталась сохранить контроль, старалась, чтобы голос не дрожал, и единственное, что останавливало Сансу, не давало сдаться — мысль о том, что служанка станет свидетельницей ее позора.
— Милорд во дворе, с леди Арьей, миледи, — девушка произнесла это почти неохотно.
Санса оставила еду нетронутой и быстрым шагом преодолевала коридоры, все время повторяя себе: «Ты сделана из стали. Не из фарфора, не из слоновой кости, из стали». Она твердила это себе снова и снова до тех пор, пока не начнет верить в это, и к тому времени, как она увидела знакомые силуэты Джона и Арьи возле старого Чардрева, уже пришла в себя.
Издалека они выглядели, как зеркальные отражения друг друга. Арья закрыла глаза, положив голову на плечо Джона, а он держал в руках ее руки. Санса прибыла как раз вовремя, чтобы увидеть своего мужа — того же мужчину, что нежен и вежлив во всех отношениях, но застенчив и скуп, когда дело доходит до прикосновений — целующего лоб ее сестры трепетно и страстно, так, как Санса думала, Джон неспособен. Незнающий о присутствии Сансы, он гладил волосы Арьи одной рукой, а другую томно опустил на ее талию. И для тех, кто рассматривал их, они выглядели невинными братом и сестрой, но чем дольше Санса смотрела на них, тем больше убеждалась, что они выдают себя. Нет ничего братского в том, как Джон смотрит на свою сестру. Ничего братского вообще.
***
Джон был в хорошем расположении, и Санса решила воспользоваться возможностью и сказать ему о браке. Она наблюдала, как краски уходят с его лица, а затем на долю секунды он краснеет, и, когда Джон потянулся к чаше с вином, которая обычно остается нетронутой, Санса поразилась, заметив, что его руки дрожат.
— Нет. Это ужасная идея, Санса, — возражает он сразу. — Арья не будет счастлива в Дорне. Она едва знает Эдрика Дейна.
— Это не так, — отвечает Санса невозмутимо. — Наоборот, она хорошо знакома с ним. Она сказала, что они познакомились много лет назад, когда путешествовали с Братством без Знамен.
— Ты имеешь в виду братство, которое похитило Арью и намеревалось требовать выкуп у Робба? Да, я уверен, она с восторгом переживет все это снова рядом с Эдриком Дейном.
— Не говори глупостей, Джон. Мы оба знаем, что ты единственный, кого послушает Арья. Если ты попросишь, она не будет возражать.
Джон покачал головой.
— Я не понимаю, — начал он, — почему ты хочешь, чтобы она ушла? Мы не видели ее годы, Санса, но теперь, когда она, наконец, дома, ты хочешь изгнать ее в самую отдаленную область Семи Королевств?
— Винтерфелл навсегда останется ее домом, но Арья не может остаться здесь навсегда. В конечном итоге, ей придется вступить в брак и создать собственную семью…
Джон разрезает ее одним взглядом. Один взгляд, и он тихо выходит из комнаты. И в этот момент все аргументы закончились. Сансе хочется идти следом за ним, кричать на него, но он не станет слушать ее доводы, только не когда дело касается Арьи. Санса, возможно, овладела игрой престолов, но она не овладела чувствами Джона. И хотя она всем сердцем любит Арью, Джона она полюбила сильнее. И это пугает ее.
И больше всего на свете она хочет иметь с ним семью. Она хочет быть матерью красивой, рыжеволосой девочки по имени Кет и длиннолицых маленьких мальчиков с именами Брандон, Эддард и Робб. Но как она может сделать это, как может дать ему детей и наследников, если Джон не перестает смотреть на ее сестру?
***
Санса не ревнива по своей природе, но эти дни она медленно доводит себя до граней безумия. Она видит предательство и измену в каждой тени, в каждой Арьиной улыбке, подаренной Джону, и, хотя это плачевно и жалко, в это превратилась сейчас вся ее жизнь, она не может заставить себя остановиться.
Однажды Джон падает с лошади во время безрассудной езды с Арьей, и Санса, как и всегда, рядом с ним, и, хотя это она меняет ему повязки и следит за его самочувствием, в лихорадке он шепчет имя ее сестры.
Сансе интересно, чувствовала ли Серсея Ланнистер то же самое, выйдя замуж за человека, чье сердце уже принадлежало другой, человека, который даже не попытался полюбить ее, и как сильно надо возненавидеть его, чтобы убить за это. Но они с Серсеей разные. Санса никогда не сможет возненавидеть Джона. И поэтому ей кажется, что Серсее Ланнистер повезло больше. По крайней мере, Роберт Баратеон был влюблен в призрака. Но Джон Таргариен, ее муж, влюблен в живую, в ту, которая будет преследовать их до самой смерти.
***
Однажды ночью Джон, наконец, пришёл к ней. Он выглядел расстроенно, что могло значить только то, что Арья грустит, и спрашивал ее, что случилось. Санса и Арья вели себя иначе в последнее время, Джон замечает это и волнуется за них обеих. Но из того, что он говорит, Санса может понять, что за Арью он беспокоится сильнее.
Санса это знает. Она хотела бы забыть об этом, хотела бы, чтобы все было по-другому, но она не может сделать все проще. Она не может спокойно смотреть в глаза Арьи и искренне улыбаться ей, потому что все, о чем она думает, глядя на сестру, это: «Это девушка, за которую Джон готов умереть. Это девушка, которую он любил так сильно, что был готов отказаться от своих обетов в Дозоре и отпустить Манса Налетчика в надежде спасти ее, был готов сражаться с Рамси насмерть на снегу, чтобы отомстить за нее. Он любил ее так сильно, что был готов потерять свой пост Лорда Командующего, чтобы найти ее».
Порой Сансе хочется спросить сестру, каково это — быть настолько любимой, но сейчас даже находиться рядом с ней было слишком больно.
Джон по-прежнему смотрел на нее, все еще ожидая ответа, объяснений или, возможно, обещания, что все будет хорошо, но Сансе больно лгать и притворяться. Поэтому она встречает его глаза глазами, полными непролитых слез:
— Ты спишь с ней?
Это не то, что Джон ожидал услышать.
— Санса… О чем ты говоришь?
— Прошу, Джон. Не как твоя жена, а как кто-то, кто был когда-то твоей сестрой, пожалуйста, если ты любишь меня, скажи мне правду, — говорит Санса, и ее голос дробится, как стекло, как лед, поломанный бегущей рекой.
Неужели ты не видишь? Сансе хочется кричать на него. Неужели ты не видишь, что я такой же волк, как ты и Арья, что я так же сильна, как и твоя дикая сестра, что я больше не птица в ловушке в золоченой клетке? Неужели ты не видишь, как яростно я люблю тебя? Но Санса знает, что Джон никогда этого не поймет.
Молчание тянется так долго, что Санса задумывается, неужели они, создания, связанные долгом, сводят все к тишине, но вдруг он шепчет: