– Глаголь, добро!
Ого и это все я???? Словно со стороны наблюдая за тем, как ускоряется мое тело, не нахожу времени на удивление. Не сейчас. Может быть потом. Когда-нибудь. Удар плетью по запястью мужчины так, чтобы он вжал когти внутрь, поворот, снова удар, еще разок. Прошло всего несколько секунд, а наши противники уже лежат на асфальте в полном составе. Я замедляюсь, улыбаюсь бабушке и падаю рядом с одним из них.
Что-то очень теплое медленно растекается вокруг меня. Кровь? Откуда? Удивительно, но боли нет. Поэтому-то и разливающейся вокруг жидкости я искренне удивляюсь, как и болезненному выражению лица бабушки. Она что,
плачет?
– Прости. – Опускаясь рядом со мной говорит старушка, вытирая слезы уголком платка.
– Эй, ты чего? – Изумленно приподнимаю брови я. – Это же так, царапина. Я даже боли не чувствую. Вот смотри.
Попытавшись подняться вскрикиваю от неожиданности. Крови слишком много для обычной царапины, да и шатает меня знатно. Едва на устоять на ногах получается. А это что? Изумленно посмотрев на растекшиеся по тротуару кишки, поднимаю вопросительный взгляд на бабушку. Так не бывает. Боли то нет!!!
– Они вспороли тебе живот. – Не поднимая глаз отвечает мне старушка, тут же начав припечатывать «успокоенных» мужчин небольшой печатью на своем перстне. – Из-за скорости ты не почувствовала этого сразу.
– Но почему тогда нет боли? Я же должна сейчас, как минимум, кататься по асфальту.
– Ты эволюционируешь.
Проник в сознание чужой голос, после чего все вокруг пришло в движение и нас оглушили звуки города. Вот только из-за нависшего над нами купола, они тут же стали приглушенными. Словно не замечая нас, люди спешили по своим делам, рефлекторно обходя развалившиеся вокруг туши каннибалов. Последних между прочим с каждым мигом становилось все меньше. Это бабушка с появившимися из ниоткуда старушками вновь закидывала их в дверь, зачем-то оставляя тех, кто подавал признаки жизни.
– А с этой что? – Кивнула на меня одна из бабулек.
– Убрать. – Не дрогнув проговорил Серафим. Вот он чужой голос. И как я сразу его не узнала? Сволочь. Даже бровью не повел.
– Но…
– Никаких, но. Она уже не человек. А значит опасна.
Ко мне приблизились несколько бабушек. Отводя глаза одна из них вытащила плеть из разом ослабевших пальцев. Меня изумляло равнодушное молчание бабы Дуси. Неужели она промолчит! Но нет, расставив оставшихся в живых каннибалов мыть асфальт, бабулька повернулась к нам.
– Не сметь.
Раскрученная плеть над головой, палец на циферблате часов, горящие праведным гневом глаза. Блин, даже я ей немного залюбовалась, что уж говорить про остальных.
Глава 16. Старые тайны, новые проблемы
– Дуся, не дури. – Вытянув руки в предупреждающем жесте, проговорил Серафим.
– Отойдите от МОЕЙ внучки!
Ох, как я не люблю, когда она говорит таким тоном. Однако, сейчас ею можно только гордиться. Маленькая, хрупкая и казалось бы такая беспомощная, бабушка парой слов заставляет остальных старушек отступить. Хотя в наличии у них силы я не сомневаюсь, большинство уже держат часы наизготовку.
– Подойди. – Это уже мне. Вот только родственница видимо забыла, что я сейчас не совсем целая. Кишки все так же украшают собой асфальт.
– Не могу.
– Можешь. Подойди. – Почти зло проговаривает бабушка и я решаюсь сделать шаг у ее сторону.
В следующее мгновение слышится щелчок, после которого мое тело начинает ускоренный восстановительный процесс. Это безумно больно, поэтому момент, когда рядом появляется Серафим проскальзывает мимо моего сознания. А вот пронзивший мое сердце серебряный нож чувствую очень хорошо. Каждый миллиметр его лезвия, входящий все глубже с каждым ударом сердца. Я все чувствую так остро, так подробно, что уже сама молю о смерти. Отвлекает искреннее изумление мага.
– Не может быть!
Проследив за взглядом мужчины, я не менее красноречиво приоткрываю рот. Ничего себе!!! Толчками покидающее мое тело кровь, тут же поворачивается и возвращается обратно в рану. А вот кинжал, наоборот, медленно выталкивается бьющимся с невероятной скоростью сердцем. Все это очень болезненно, поэтому-то я и не обращаю внимания на собравшихся. Как оказалось, зря. Медленно, так словно на нем висит непосильный груз, ко мне пробирается один из каннибалов.
– Окажи честь. Отведай меня первым, госпожа. – Склонившись передо мной в глубоком поклоне, поросший черной шерстью мужчина протягивает мне кинжал, после чего подставляет шею для удара.
– Уберите их отсюда!!! – Наконец-то очухивается Серафим.
– Не двигаться. – Усмехаясь говорит стоящий рядом со мной. – Выбор еще не сделан. Вы не имеете права вмешиваться. Хау!
Судя по вздрогнувшим старушкам и посеревшему Серафиму, это правда. А это значит, что сейчас мне предстоит сделать какой-то выбор. Но что ждут от меня все эти люди?
– Ба? – Повернувшись к единственному спокойному человеку вопросительно изгибаю бровь.
– Это твой выбор. Слушай свое сердце. Ты же не хочешь есть?
До того, как она спросила не хотела, а сейчас… Замерев, прислушиваюсь к ощущениям. Только что восстановленный желудок ворчит и пытается покусать позвоночник. При этом, склоненная шея каннибала кажется такой привлекательной, что я невольно сглатываю слюну. Мм-м. Как вкусно пахнет… Вот только стоит мне перевести взгляд на бабушку, наваждение спадает и кинжал выпадает из моих ослабевших пальцев.
– Ты не сможешь сдерживать ее вечно!!! – Нахмурившийся Серафим пытается преградить нам дорогу, но купол с мелодичным звоном пропускает нас в реальность. Мужчине же ПОКА нет места в нашем мире.
– Кто его знает нужно ли сдерживать. – Ворчливо говорит бабушка, после чего подхватив меня под руку ведет к дому.
Ванная, душ, еще раз ванная. С энтузиазмом фанатика я пытаюсь смыть с себя всю грязь. В действительности ее уже давно нет, но это не мешает мне раз за разом намыливаться. От ран остались только два неровных шрама, которые выглядят так, словно я получила их в далеком детстве. Однако эти места моются особенно тщательно. Только так получается хоть немного успокоиться. И вот в тот самый момент, когда мне удается привести дыхание в норму раздается стук в дверь.
– Что надо???
– Марусь, прекрати. Ты уже достаточно чистая!
– Отстань.
Вновь начав нервно намыливать плечи, невольно себя царапаю. Тоненькая струйка крови словно прорывает внутренний барьер. Опустившись в воду я плачу. Почему это все происходит со мной? За что? Не хочу!!! Проскользнувшая в ванную комнату (и как только она дверь открыла???) бабушка присаживается рядом и ласково гладит меня по голове.
– Поплачь, солнышко, поплачь. Я тоже сначала плакала.
– А потом что? Мне начнет все это нравится? – Зло проговариваю сквозь слезы.
– Может быть и нет. Но определенные преимущества в своих умениях ты находить сможешь.
– А если отказаться от них или передать кому-нибудь более подходящему?
– Невозможно. Это передается по наследству.
– Но почему я? У тебя целая куча родственников!
– Твой отец… – Смущенная бабушка – это нечто жаль фотоаппарата рядом нет, обязательно бы засняла этот момент. – Родной сын Серафима.
– ???
Что сказать? Попытка придушить бабу Дусю не удалась, топиться в ванной комнате она тоже не хотела, как впрочем и сопротивляться. Так что вскоре драться с ней мне абсолютно перехотелось. Нет, ну какая сволочь! Сразу то нельзя было сказать, что этот красавчик мой дедушка! «Ты его не исправишь! Это бесполезно…» Тьфу. Сказать даже больше нечего.
– Серафим знает?
– Нет. Все думают я родила сына от человека, да и со сроками там не совпадает. Лет этак на двадцать.
– ????
– Говорю же ты найдешь определенные плюсы в своих силах. – Слегка потирая шею говорит бабушка, после чего чуть ли ни силком загоняет меня на кухню.
В отличие от прошлого раза, сегодня нас ждет самый настоящий пир. Пирожки, пицца, торт, борщ, гуляш. Да в меня столько при всем желании не влезет!!!
– А еще что-нибудь осталось? – Жалобно выдаю я спустя полчаса. Такие изменения аппетита пугают. Влезло все. Еще и куча места в животе осталось.
– Курочка в духовке, но это на потом. Сейчас тебе лучше всего поспать.
Глаза и правда немного слипаются, но покорно пойти в спальню все-таки не хочется. Поэтому упрямо выставив вперед подбородок задумчиво вглядываюсь в глаза бабушки. Если не считать моих пепельных волос – я ее помолодевшая копия. Разве что таких шрамов у нее нет. Кстати о них.
– Чем они меня заразили? Почему Серафим сказал про эволюцию.
– Может все-таки поспишь немного? – Слишком участливо для нее спросила бабушка, отводя глаза в сторону.
– Конечно. Вот сейчас дождусь от тебя ответа и посплю. Итак?
– Ты уже не человек. Оборотень. Из тех, что предпочитают человеческое мясо. Но в этом нет ничего страшного. Пока ты не попробуешь живой крови, сдерживать порывы будет несложно. А вот регенерация усилится в разы, как впрочем, и внутренние силы…
– Зачем? – Устало откинувшись на стену, я перебиваю ее пламенную речь.
– Ты о чем?
– Зачем ты все это подстроила?
– Ты очень сильна, но не обучена. Поэтому тебе вряд ли хватит сил, когда меня не станет, а вопреки всеобщему мнению, ты мне дорога. – Нисколько не смутилась баба Дуся.
– Оборотень, значит… – Задумчиво проговорила я, смакуя слово на вкус. – Что ж, мне и правда следует немного поспать. Добрых сновидений.
Перевернутая с ног на голову комната после всего произошедшего не вызвала у меня никаких эмоций. Бабушка предупредила, что искала здесь мой старый телефон. Приберется потом поди. А вот моральное состояние старшеклассников беспокоило. Поэтому то я и позвонила в детский дом. Удивительно, но никто ничего не помнил, только Олька сказала, что несколько дней назад к ней приходила бабушка, которая и отдала ей часы для меня. Причем девочка уверяла, что дала их мне не вчера, а еще неделю назад. Малышка даже заплакала от моих неумелых вопросов, пришлось убеждать ее, что я и не собиралась упрекать ее в чем-то. Усмехнувшись продуманности мельчайших подробностей, положила трубку и прикрыла глаза. Надо отдохнуть…
Глава 17. Полутьма
Как же жарко! Откинув в сторону одеяло, я встала и покачиваясь побрела к умывальнику. Немного освежившись, заглянула в комнату к малышам. Все тихо. Это хорошо, есть время прийти в себя, а то что-то в глазах темнеет и жарко так, что я почти задыхаюсь. Подойдя к окну в коридоре, устало опустилась на подоконник. Наверное, простыла. Из легких жар поднялся выше, к горлу. Его словно сжигает огнем, но на ощупь кожа совершенно нормальная, едва теплая. Ничего не понимаю, у меня жар или не жар?
– Твой выбор госпожа. – Неожиданно откуда-то снизу раздается знакомый шепот. Оборотень, чтоб его…
– Отстань. – Говорю достаточно тихо, но уверена, меня слышат. Шепот стихает.
Спать я больше не ложилась, но и желание тут же позвонить бабушке отложила на потом, еще успею. Пусть поспит, итак уже несколько дней внимательно следит за моим состоянием. С жаром решила бороться привычным способом, с помощью таблеток. Помогло, но ненадолго. А тут еще и Ольке кошмар приснился, успокаивать пришлось до утра. В конце концов, девочка окончательно проснулась и мы пошли пить чай.
– Что тебе снится? – Не выдержала я напряженного молчания, тем более что психолог советовал узнать причину регулярных кошмаров. Будто бы так будет проще успокаивать.
– Волк. – Спокойно проговорила девочка, жадно запихивая в рот очередную конфеты.
– Волк? – Удивленная таким простым ответом спросила я. – Ты его боишься?
– Нет. – Вспомнив что-то явно очень приятное, малышка улыбнулась. – Я его ищу. Все время ищу!!!
Заметив, как Олька начинает злиться меняю тему. Это странно, но при упоминании волка в груди возникает чувство щемящей тоски. Такое впечатление, что я знаю того зверя, который постоянно преследует девочку. Но это же невозможно! Или все-таки да? Почему бабушка так мало рассказывает? Где найти другой источник знаний по этой теме? Замерев от внезапно возникшей мысли, киваю вошедшей в комнату Кире и набираю знакомый с детства номер.
– Алло. – Мама слегка злится, скорей всего я отвлекла ее от работы. – Маш, что случилось?
– Баба Дуся. Вы уже нашли ей дом?
– Нет. Понимаешь, солнышко, тут все время какие-то дела возникают. А еще мы никак не можем подыскать подходящее для нее место. – Даже сквозь телефон почувствовав мамино смущение, слегка усмехаюсь.
– Когда ты узнала?
– Во время беременности. Когда вокруг тебя сами собой начинают летать предметы и замирает время волей-неволей начинаешь задавать вопросы. – Тяжело вздохнув, мама тихо добавила. – Сначала я злилась. До безумия, до истерик, даже хотела порвать с твоим отцом. А потом поняла, что без него выдержать такое невозможно.
– Он поэтому так не хотел, чтобы я уезжала?
– Да. Это может быть опасно. Для всех нас.
– ???
– Силой владеют самые разные существа, а ты слишком сильна, чтобы пропустить такое шоу. Недаром тобой заинтересовалась сама баба Дуся. Ее даже твой отец опасается, что уж говорить про всех остальных.
– Что будет, если меня поцарапает оборотень?
– Что они сделали??? Убью!!!
Ой, кажется я разбудила зверя. Потому что моя мама никогда не повышает голос и никогда не обещает убить. Это самый спокойный человек на свете. Вот только даже у самых спокойных есть своя точка кипения. Чувствую, мама ее достигла.
– Мам, мам, – решив, что появление родителей сейчас просто не переживу быстро проговорила я. – Это все теория. Мне просто интересно, а бабушка не очень разговорчива.
– Точно? – Не предвещающий ничего хорошего в случае обнаружения лжи, спрашивает мама.
– Конечно.
– Оборотни бывают трех видов. Двое охотятся только на животных, а еще один на людей. Если тебя тронут первые два, ничего страшного, промоешь рану и все. А вот если тебя тронет каннибал, тогда лучшее, что ты сможешь сделать – умереть.
– И что без этого никак? – Старательно пряча испуг спросила я.
– Есть один способ, но Виктор всегда говорил, что такое лечение доступно только единицам.
– Все так страшно? – Для убедительности даже хохотнула.
– Раненный должен закрыться в комнате с закрытыми шторами, там, где его никто не найдет, после чего 20 раз отмотать время назад ровно к тому моменту, когда он был поцарапан. Причем, чем больше временное расстояние, тем сложнее вернуться назад. Да и по мозгу это очень сильно бьет. Многие сходят с ума раньше, чем на половине пути.
– Ого. – Восхищенно присвистнула я. – Ничего себе, как сложно. – После чего, подумала и добавила. – Люблю тебя, мам.
– Маруся!!!
От ее крика можно было б оглохнуть, если бы это не случилось мгновением раньше. Я оглохла всего на мгновение, но этого хватило, чтобы испугаться. Не знаю, на что рассчитывала бабушка, однако мне явно хуже, чем мы с ней предполагали. Возвратившись, слух усилился настолько, что теперь я слышала все разговоры в детском доме. Весело наверное, если б не было так грустно. Ведь кроме высказанных слов мне слышались и запахи людей, вкусные запахи…
– Ты уверена? – Изумленно приподняв брови почти к волосам, проговорила директор. Я же тем временем облизывалась на ее ухо, поэтому ответила не сразу, только после мысленной затрещины.
– Да. Практика начнется уже через пару дней. И туда, и туда элементарно не успею. Да и сложно мне что-то в последнее время с детьми, парней это постоянно отпугивает. – Состроив просящее выражение лица, взываю к личному. Надеюсь, хоть это ее тронет. Ага, кажется, угадала. Директор улыбнулась.
– Хорошо. Только давай за расчетом ты подойдешь на той неделе, когда все будут получать зарплату.
– Договорились.
Чувствуя, что еще чуть-чуть и сорвусь, из кабинета директора почти выбегаю. Место я себе уже придумала, но не думаю, что успею. Поэтому на всякий случай звоню бабушке. Гудки кажутся невероятно долгими, почти бесконечными, но в конце концов я слышу бабушкин голос.