и к матушке кровати подошли.
Во сне чему-то сладко улыбаясь,
Царица мирно почивала.
И, ничего уже не опасаясь,
Сестрицы стрелы открепили с покрывала.
Но тут змеиное шипенье
Царевен сильно напугало.
Пред ними странное виденье
в свеченье мертвенном предстало.
В виденье нянюшку они узнали,
Но вид её менялся на глазах.
Глаза, как у змеи, смотрели, не мигали,
Невольный нагоняя страх.
А вместо рук, змеи две извивались,
Всё время, изменяя цвет.
От тела отделялись, с ним сливались.
То есть они, а то их нет.
В тугой спирали хвост змеи
держал своё, как кобра, тело.
И первый луч дневной зари,
Царевнам показал, что тело – серо.
Серо, как мышь. Легко, как приведенье,
Оно перед царевнами предстало,
В каком-то неземном свеченье,
Слегка покачиваться не переставало.
От нянюшки лишь голова осталась,
Но вид её так страшно изменился.
Покрылась чешуёй, слегка качалась,
А из рта язык змеи струился.
Видение к царевнам приближалось,
Но вдруг застыло, замерло оно.
Лишь медленно, как маятник, качалось,
Как будто место то ограждено.
Царевен обошло оно кругом,
Но не нарушило невидимой границы.
Глаза сверкнули и кольцо огнём
легло вокруг кровати матушки-царицы.
Огонь собою поглотил виденье,
Но вдруг затих, и дым возник густой.
Лишь он рассеялся, царевнам в удивленье,
Кровать царицы оказалась вся пустой.
Глава 5.
Часть 5.
Беда не красит наши лица,
Не делает моложе и добрей.
С поры исчезновения царицы
прошло, ни мало длинных дней.
И день рождения царевен наступил,
Но к торжеству готовиться забыли.
И тенью царь всё по дворцу ходил.
Отчаянье и боль в глазах его застыли.
Свою вину увидя в том,
Царевны к батюшке не подходили.
И не искали оправданья пред царём.
И только горько слёзы лили.
Так в горести и праздник наступил,
А день был полон света и тепла,
Но лица у людей не осветил.
И не улыбка на глазах у всех, слеза.
И день прошёл без праздничных гостей.
А во дворце царевны две обнявшись,
В тоске сидели в горнице своей.
Прошло их торжество, увы, и не начавшись.
Лишь ночь одна всем принесла покой,
Заставила тяжёлым сном забыться.
Дворец затих. Стоял, как бы пустой.
И только в нём царевнам двум не спится.
Но, что за чудо, что за сновиденье?
В окно вдруг птицы две влетели.
И, медленно, в златом свеченье,
Кружась на пол спокойно сели.
От восхищения царевны онемели.
Их поразила птиц краса,
Лишь молча издали на них, глядели,
Не в силах отвести глаза.
Во всём великолепии предстали
две птицы неземные – два орла.
Птиц перья золотом сияли.
Он их сиянья горница светла.
Вот крылья вскинулись у них
и птиц собою полностью закрыли.
Огонь возник и сам собой затих.
И сестры в удивлении застыли.
Пред ними вместо статных птиц,
Прекрасные два молодца предстали.
И отблески ночных зарниц
в глазах их весело играли.
Один голубоглаз и чёрен волосами.
И рост высок и сила есть в плечах.
Другой был белокур и чёрными глазами,
Под стать старшому, но с улыбкой на устах.
Заряне старший приглянулся,
Да и с неё он глаз не отводил.
Лишь краем губ тихонько улыбнулся,
И тотчас же улыбку погасил.
Другой, наоборот, улыбкою своей
Ответную зажёг улыбку у Светланы.
Их взоры пламенных очей
зажгли в душе любви вулканы.
А время проходит в минутах пустых,
В душе отдаваясь неведомой болью.
И боль эту в сердце, задолго до них,
В народе назвали любовью.
Но, вот Заряна, сделав шаг
(Её влекла к орлам неведомая сила),
Хотя в душе её гнездился страх,
Спокойным голосом спросила:
- Кто Вы, неведомые гости?
Из птиц в людей вы превратились.
Мы вас не приглашали в гости,
И вы не прошено явились.
Что же молчите? Отвечайте,
Или язык людей не ведом вам?
Но, чтоб не сделали б вы, знайте,
Что горе, страх уже не ведом нам.
Мы всё с сестрою испытали. –
И жесткой складкой меж бровей
легли ей на лицо следы печали.
И взгляд смягчился у гостей.
- Мы видим то, что не ошиблись в вас,
Что сердце ваше злобой не черно.
Нас Вас отец от смерти спас
своей светлицы отворив окно.
И дружба с ним была для нас приятна.
И Белодон на нас не мог пенять.
Возможно, речь моя и не понятна,
Но не пытайтесь сразу всё понять.
Меня зовите Владом. Это – Стас.
Мы братья родные от матушки одной.
Не нужно вам бояться нас,
Но есть у нас и брат ещё старшой.
Возможно, он вам не знаком,
О нём лишь знает ваш отец.
Но он принёс вам горе в дом
И счастью положил конец.
- Так вот причина. – Молвила Заряна.
- Той тайны нашего отца.
- Да, ты права. – Ответила Светлана.
- Давай послушаем всё до конца?
- Вы понапрасну, гости, не сердитесь
и за приём холодный извините нас.
На лавку вы дубовую садитесь,
Медку испейте и продолжите рассказ.
В ответ им гости поклонились,
И кубок с мёдом приняли из рук.
Затем на лавку молча, опустились,
И Стас спросил царевен вдруг.
- Скажите нам, царевны, без прикрас.
Лишь появились мы, вы в руки стрелы взяли.
Откуда две стрелы у вас,
Ведь вашей матушке они принадлежали?-
И им царевны, со слезами на глазах,
Историю двух стрел невольно рассказали.
И, лишь о том, что в сердце страх,
Они от гордости, конечно, умолчали.
Прослушав столь волнующий рассказ,
Орлы в порыве с лавки встали.
Влад подошёл к Заряне, а к Светлане – Стас,
И их за плечи с нежностью обняли.
Влад произнёс, глядя в глаза Заряне.
- От смерти стрелы Вас спасли.
Хоть силу их, как видно вы не знали,
Без них погибнуть вы могли.
То Упий-змей, слуга Золтана.
Он послан был, чтоб Зориоку погубить.
Отец ваш это знал, но и судьба упряма.
И Белодон не смог беду предотвратить.
Мы с братом чтим царя гостеприимство,
и мы должны помочь ему.
Он не рассчитывал на ваше любопытство.
И поплатился тем, что потерял жену.
- Скажите нам, о, братья-птицы, -
Заряна руку Влада сжала.
- В чём тайна здесь и в чём вина царицы? –
Дрожащим голосом спросила, замолчала.
- Скажите нам, мы знать должны.-
Продолжила сестру Светлана.
- Ведь тайну ту скрывать уж нет нужды.
Недаром же судьба упряма.
- Ваш злейший враг, наш брат родной.
Он тайны чёрной магии познал.
Отец наш, царь страны большой,
Его за это из дому изгнал.
И брат пошёл на нас войной.
Я более войны не видел злей.
Своею силой колдовской,
Он превращал людей всех в полузмей.
До пояса он человек с руками, головой,
А вместо ног – змеиный хвост.
И он, как кобра, держит тело над землёй,
Тем самым сохраняя людям рост.
Золтан войну тогда лишь прекратил,
Когда в стране людей уж не осталось.
Змеиной карой ничего не пощадил,
Ни молодость, ни красоту, ни старость.
Но не пугайтесь их напрасно,
Ведь это люди с добрыми сердцами.
И встреча с ними не опасна.
Они способны быть друзьями. –
За брата старшего продолжил Стас: