Квантовое зеркало - Дуглас Ричардс 2 стр.

– Быть может, подобная попытка оказалась бы для него весьма познавательной, – спокойно ответил Аль-Йад, пожимая плечами.

Последнее, чего хотел Наджар, – это использовать подобную превосходящую силу против этого человека, и, похоже, глава фанатиков достаточно хорошо это понимал. Он ставил на то, что Наджар не отдаст военной авиации, чья верность была сомнительной, приказ обрушить всю мощь на того, кто ни единым поступком, ни единым словом не погрешил против нынешнего правящего режима.

К тому же Аль-Йад обзавелся армией фанатиков, столь преданных ему и уверенных в его божественности, что убивать его и тем самым возводить его в ранг мучеников было попросту опасно. Кто-то мог бы решить, что убийство Хаддада показало бы всем его последователям, что он обычный человек, а не посланник свыше, однако президент Наджар был уверен – это убийство убедит их в обратном.

– Великий, президент просил меня сообщить тебе еще одно…

– Довольно! – закричал Аль-Йад, и глаза его неожиданно вспыхнули свирепой злобой. – Я устал от этой бессмыслицы, – добавил он ледяным тоном, жутко контрастирующим с его пылающим взором. – Настало время преподать урок.

Песок вокруг сандалий главы культа начал неистово содрогаться, как будто под его ногами возник эпицентр землетрясения, угрожая разверзнуть в земле глубокую трещину.

Глаза Салиба расширились. Слухи о подобных явлениях, казавшихся сверхъестественными, разошлись уже повсеместно.

Аль-Йад спокойно стоял в центре бури, продолжая сверлить яростным взглядом троих визитеров.

И вдруг Хаддад начал плавно подниматься в воздух.

Салиб и оба его спутника едва не ахнули.

У всех троих возникло отчаянное желание бежать или рухнуть на колени. Но отчего-то они остались стоять, словно примерзнув к песку.

Аль-Йад продолжал парить в воздухе – величественно, без усилий, его ноги были уже в пятнадцати футах над землей. Он нависал над посетителями, едва не касаясь головой крыши шатра, и песок под его ногами осел и снова сделался совершенно неподвижным.

Салиб ощущал, как от этого человека исходит энергия, подобно электрическим разрядам, а изначальное ощущение уверенности, излучаемое Хаддадом, еще больше усилилось. Посланник президента почувствовал, что дрожит при виде этой демонстрации чистой силы. Но была ли эта сила божественной?

Последователи Хаддада утверждали, будто тот способен на еще более невообразимые трюки, и президент с Салибом пришли к выводу, что этот человек, вероятно, научился у какого-нибудь известного фокусника созданию сложных иллюзий.

Однако наблюдать одну из этих «иллюзий» самолично было жутко, она пробуждала в глубине души панический ужас, какого Салиб никогда ранее не ведал. Вся его обычная смелость мгновенно испарилась – как будто он был дичью, которую охотник свежевал, обнажая мягкую содрогающуюся плоть, пропитанную не кровью, а иррациональным ощущением страха, от которого Салиб никак не мог отделаться.

Неудивительно, что последователи Аль-Йада столь истово ему верили. Верили, что он действительно Длань Аллаха. Можно было приводить сколько угодно рациональных доводов в пользу того, что это фокусы – но эмоции, инстинкты свидетельствовали об обратном.

– Я передам через тебя послание, Абдул Салиб, – промолвил Аль-Йад, и головы всех трех визитеров откинулись назад, взгляды устремились на Хаддада – три пары немигающих глаз, три чуть приоткрытых рта. Аль-Йад не повысил голос, однако каким-то образом этот голос зазвучал более грозно и звучно, и посланники не могли пошевельнуться, точно скованные заклятием. – Для твоего президента Наджара.

Земля снова начала содрогаться, но на этот раз еще более яростно, по всему шатру, как будто на них одновременно обрушилось землетрясение и песчаная буря. Все пять птиц встревоженно защебетали и заметались по своим тесным клеткам. Два постамента опрокинулись, золотые клетки, кувыркаясь, полетели на оживший песок. В шатре стремительно нарастал рев, похожий на вой реактивного двигателя, он обрушивался на людей, едва не разрывая барабанные перепонки.

– Скажи своему президенту, что я не приму больше никого из его людей, – прокричал Аль-Йад так громко, что его было слышно даже сквозь этот ужасающий рев. – И я больше не допущу его вмешательства в мои дела. Я Длань Всевышнего! – прогремел он, и от ярости, звучащей в его голосе, шатер словно бы задрожал еще сильнее. – Если он решит пропустить мои слова мимо ушей, я обрушу на него праведное и ужасное возмездие так, что его останки сможет узнать лишь сам Аллах!

Струя вязкой жидкости окропила лицо Салиба слева, и он, едва удержавшись от потрясенного крика, инстинктивно согнулся, припав к земле. Человек по имени Фалах Малик, стоявший слева от него, тоже рухнул на песок, но у него больше не были головы, и из обрубка шеи, словно из шланга, вытекала кровь.

Салиб быстро взглянул вправо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как голова второго его спутника взорвалась, точно арбуз, начиненный динамитом, еще сильнее забрызгав лицо и волосы Салиба кровью и мозгом.

Салиб рухнул лицом в песок, борясь с тошнотой.

Никто не стрелял ни из какого оружия, никто посторонний не входил в шатер.

Дрожь земли вдруг резко унялась, рев утих. Но наступившая полная тишина так же ужасала Салиба, как предшествовавший ей хаос.

– Иди! – приказал Аль-Йад, нетерпеливо взмахнув рукой, словно не в силах поверить, что Салиб все еще находится в шатре. – И поведай своему жалкому президенту о том, что свершила здесь Длань Аллаха.

Все еще паря в воздухе, человек по имени Омар Хаддад повернулся спиной к единственному выжившему посланнику. Салиб стоял на коленях, весь измазанный кровью, по-прежнему содрогаясь от того, что ему пришлось увидеть несколько мгновений назад.

– И знай, что ты узрел лишь намек на ту ярость, которую я готов обрушить на любого, кто встанет у меня на пути, – ледяным тоном довершил Аль-Йад.

И ковыляя к выходу из шатра, Абдул Салиб понимал: он ни на мгновение не сможет усомниться в истинности этого заявления.

Часть первая

1

Пять месяцев спустя

Алисса Аронсон пристально смотрела на цифровые часы в нижнем углу телеэкрана, ощущая смесь эмоций, среди которых были и надежда, и тревога, и любопытство. Но в основном она чувствовала себя идиоткой. Жалкой идиоткой.

Свидание, назначенное через Интернет? Неужели действительно дошло до такого?

Часть ее разума осознавала, что свидания по Интернету на самом-то деле – это шаг далеко вперед по сравнению с тем, что происходило на протяжении почти всей современной истории: посредством случайных встреч и знакомств, порою в барах или на вечеринках. Интернет-знакомства обеспечивали более научный подход, дающий больше возможностей подобрать себе пару на основании интересов и личных качеств. И это не было позорным. В эпоху Интернета так поступали все.

Но хотя разумом она все это осознавала, на эмоциональном уровне подобный поступок больше всего напоминал… отчаяние.

С другой стороны, недавно Алисса поняла, что действительно пребывает в отчаянии. Да, ей было всего двадцать восемь лет, но в последнее время заложенная в генах память предков брала верх, и ей, как никогда прежде, хотелось завести отношения с кем-нибудь. Некогда она закатывала глаза, услышав словосочетание «биологические часы», но тот факт, что она была специалистом по человеческому поведению и мотивациям, не означал, будто она может подавить инстинкты, намертво прошитые в ее тело.

Можно обладать самым невероятным сочетанием превосходных генов в истории человечества, но если не преуспеть в спаривании, эти гены умрут вместе со своим носителем. И обратное тоже верно: если кто-то талантлив в том, чтобы найти себе пару и размножиться, и ни в чем больше, его или ее бесталанные гены будут жить в потомстве.

Так что если гены требовали заняться сексом – а в некоторых случаях это неотступное желание было настолько крепко впаяно в психику, что спаривание оказывалось критично важным для физического и умственного здравия, – то это их требование трудно было игнорировать. И если гены желали взять верх над разумом, вынуждая человека почти против собственной воли гоняться за противоположным полом и лишая это стремление всякой рациональности, то они делали это с неумолимой безжалостностью. В конце концов, романтическая любовь способствовала тому, что в кровь впрыскивалась мощная смесь химических веществ, подталкивающих человека к соитию.

Из раздумий Алиссу вывел вежливый, почти робкий стук в дверь. Она взглянула на часы – те показывали ровно 11.30. «Когда Тео Грант говорил, что заедет за мной в субботу в 11.30, он имел в виду – именно в субботу, ровно в 11.30».

Она в последний раз взглянула в зеркало в прихожей – сама не зная зачем, ведь она была совершенно уверена, что зеркало покажет ей то же самое, что и тридцать секунд назад.

Из зеркала на нее смотрела молодая женщина с безупречной кожей, стройная, ростом всего 5 футов 4 дюйма, которая, однако, отказывалась носить обувь на каблуках, считая эти приспособления орудиями пытки, изобретенными в темные века. Одета она была просто и со вкусом, носила минимум украшений и макияжа. Эта женщина была стройной, с изящными изгибами во всех нужных местах, светло-русые волосы аккуратно подстрижены до плеч, лицо женственное и, конечно же, эта женщина была наделена талантами выше среднего, если она могла так сказать сама о себе.

Она усмехнулась, когда в ее голове пронеслась эта мысль. Это была шутка, которую Алисса периодически повторяла про себя. Ей было хорошо известно, какие данные стоят за тем, что часто именуют «Эффектом Лейк-Уобегон» в честь города, придуманного Гаррисоном Кейллором. Если верить Кейллору, это город, где «все женщины сильны, все мужчины красивы, а все дети наделены талантами выше среднего».

Это ироническое определение было куда более глубоким, чем осознавал Кейллор: многочисленные исследования выявили, что у людей существует явная тенденция переоценивать себя почти во всем.

Спросите группу людей, считают ли они себя «ниже среднего», «средними» или «выше среднего» в чем угодно – в умении нырять, трудоспособности, сообразительности, воспитании детей и так далее, – и от семидесяти до девяноста процентов опрошенных заявят, что они «выше среднего». Люди, несомненно, весьма талантливы в том, чтобы дурачить себя самих, особенно когда речь идет об их личном превосходстве. Мысль об этом неизбежно смешила Алиссу, но в этом не было ничего удивительного, поскольку, в конце концов, она была наделена чувством юмора… хм, выше среднего.

Алисса сделала глубокий вдох, похлопала себя по карманам, дабы убедиться, что в одном из них лежит перцовый баллончик, а в другом – маленький электрошокер, – и открыла входную дверь.

Тео Грант выглядел точь-в-точь как на фотографии, и это было многообещающим началом. Он был на пять дюймов выше Алиссы, у него были коротко стриженные черные волосы и приятное лицо, выражавшее спокойствие, уверенность и даже безмятежность.

В некоторых ответах, которые Алисса прочла на странице его профиля, сквозило нечто напоминающее дзен – по крайней мере, так она считала. В качестве «любимой цитаты» он выбрал фразу «И в конце скитаний придем туда, откуда мы вышли, и увидим свой край впервые».

Ничего себе. В момент, когда Тео Грант выбирал эту цитату, он или действительно постиг дзен или обдолбался какими-то веществами.

На лице мужчины, стоящего перед ней, возникла теплая улыбка – Алисса почему-то сразу поверила в искренность этой улыбки. Он протянул руку.

– Рад личной встрече с вами, Алисса, – произнес он приятным голосом.

– Взаимно… Тео, – ответила она, впервые назвав его по имени. В его профиле было сказано, что ему тридцать три года, и она верила, что это число правдиво.

– Вы готовы? – спросил Грант.

Она кивнула и аккуратно прикрыла за собой дверь.

Они дошли до подъездной дорожки, на которой был припаркован блестящий серебристый «Мерседес». Грант открыл пассажирскую дверцу, дождался, пока Алисса сядет в машину, и мягко, без хлопка закрыл дверцу снова.

Пунктуальность и джентльменское поведение. Ни то ни другое не числилось в списке важных для нее черт, однако начало знакомства было приятным. Подлинный вопрос заключался в том, насколько ей понравится общение с ним? Подтвердится ли мнение, которое сложилось у нее, когда она прочла его профильную страницу на сайте? А если да, то будет ли ему столь же приятно общаться с ней?

– Красивая машина, – сказала Алисса.

– Спасибо. Но она взята напрокат. Я только что переехал сюда и еще не успел обзавестись собственным автомобилем.

Она знала о его недавнем переезде все из того же профиля.

– Вы всегда берете напрокат «Мерседесы»?

Грант застенчиво улыбнулся:

– Лучше бы вы об этом не спрашивали. Увы, я вынужден признать, что обычно арендую малолитражки в таких компаниях, как «Неприлично дешевые тачки» или «Шарашкины покатушки». – Его улыбка стала шире. – Конечно же, вам не понадобилось много времени, чтобы раскусить мою жалкую попытку притвориться богачом.

Алисса рассмеялась вслух:

– Может, и так, но зато вы получаете высший балл за честность.

– Да, это одна из моих черт. Я болезненно честен. – Он повернул ключ в замке зажигания, а затем снова повернулся к Алиссе. – Я арендую роскошные машины только тогда, когда иду на интернет-свидание с умной, изысканной женщиной, которая… ну, вы знаете, – добавил он с насмешкой, – выше среднего во всех отношениях.

Тень улыбки скользнула по губам Алиссы. Очевидно, она была не единственной, кто обратил внимание на раздел «любимые цитаты» в профиле другого человека на сайте интернет-знакомств.

– И как часто такое бывает? – поинтересовалась она.

Грант вырулил на узкую частную дорогу, ведущую от дома Алиссы, уединенно стоящего на опушке густой рощи.

– Как часто я назначаю свидания через Интернет вообще? Или как часто я назначаю свидания через Интернет умным, изысканным поклонницам Гаррисона Кейллора?

– Вообще, – коротко ответила она.

– Дайте-ка подумать минутку, – отозвался он, снимая правую руку с руля и быстро разгибая пальцы один за другим, словно считая до пяти. – Ну, если мои подсчеты верны… это будет первый раз.

Алисса поняла, что ей уже нравится Тео Грант. Его чувство юмора проявилось почти сразу же, а этот притворный подсчет на пальцах был очень милым штрихом.

– Для меня тоже, – призналась она.

Они направились во французский ресторан, выбранный Грантом, продолжая по пути вести беседу – на удивление естественную и непринужденную. Хотя, вероятно, удивляться здесь было нечему. Алисса согласилась на свидание с этим мужчиной во многом потому, что он так же, как она, любил лес и прогулки на природе, а помимо того – науку и научную фантастику. Он много лет писал статьи для научных журналов и особенно интересовался квантовой физикой – так же, как и Алисса.

Когда они прибыли в элегантно отделанный и обставленный ресторан «La Petit Gourmet» в деловой части Блумингтона, Грант отодвинул для Алиссы стул, а когда следовало, подвинул его обратно. Что ж, это уже начинало производить впечатление. «Неужели так до сих пор кто-то делает?»

Официант принял заказ, и Алисса с Тео продолжили беседу. Оба они много знали о последних невероятных достижениях науки и технологии, и разговор словно бы тек сам собой. Гранту нравилась его работа, однако она не приносила особого дохода. Поэтому он решил переехать в Блумингтон в штате Индиана, поскольку когда-то он учился в Индианском университете и любил этот город. В стране было немного столь недорогих регионов, где вдобавок росли обширные и красивые леса.