– Вряд ли Мара позволит тебе такую наглость, несчастная, – скривилась женщина. – Однако, пожалуй, раз ты так любишь смерть, тебя стоит отдать ей на воспитание.
– Не сердись, великая богиня, – вмешалась вторая девушка. – Мы напуганы и не знаем, куда попали. Зачем, почему… Сделай милость, просвети, чего ты от нас желаешь? И позволь представиться: меня зовут Светлана.
– Какое благонравие. – Макошь успокоилась так же быстро, как разозлилась. – Твой дар прекрасен, дитя света. О своей судьбе можешь не беспокоиться. В моем доме ты станешь желанной гостьей. И ты права, не стану томить вас неизвестностью. В наших землях завелся враг, справиться с которым нам не удается. Мы надеемся одолеть его с вашей помощью.
– Дайте мне меч и покажите этого несчастного! – встрепенулся бугай.
– Он оборотень, дитя, – хозяйка перевела взгляд на бандита.
– Тогда с вас меч и пиво, – пожал плечами тот.
– Он создал целую армию оборотней!
– Меч, пиво, жратва и комнату, где можно отоспаться, – ничуть не смутился парень.
– Мне нравится этот молодец, сестра! – расхохотался рыжебородый коротышка, сбежал по ступеням, встал перед гостем. – Отдай его мне! Двери моего дома открыты для тебя, незнакомец. Что скажешь?
– Друзья прозвали меня О́дином, друг мой, – ответил реконструктор. – В детстве наречен Викентием, но о такое имечко все знакомые токмо язык ломают.
– А когда мы справимся с оборотнями, вы вернете нас домой? – вмешался в представление Матвей, пытаясь определить правила игры.
– Вы же боги, вы бессмертны, – ответила женщина. – Вам достаточно подождать сто поколений.
– Вот это попали! – присвистнула Валентина.
– Я полагаю, брат, не стоит так сразу разлучать наших гостей, – повернулась к рыжебородому коротышке богиня Макошь. – Наш мир им незнаком, и им нужна взаимная поддержка. Прости, великий Перун, но я приму их у себя. Приму со всем уважением. Каждый получит комнату, постель, место за столом, одежду и красивую, ласковую, заботливую жену.
Матвей задумчиво почесал в затылке. Он понял, что угодил в некое подобие передачи «Дом-2», и дело грозит закончиться банальной порнухой, снимаемой скрытыми камерами. Подобная слава ему никак не улыбалась.
Тем временем Макошь резко повернулась и торжественно возгласила:
– Заклятие премудрого Трояна принесло нам удачу! Мы обрели сильных помощников, наследников корня сварожьего и его силы! Посему приглашаю вас в свои хоромы в Вологде, дети. Следуйте за мной!
Богиня шагнула в сруб. Гости поднялись по лестнице и прошли вслед за нею.
За дверью оказалась достаточно просторная комната, пол которой застилала изрядно затоптанная кошма, ею же были обиты стены. Возвышение с коврами и звериными шкурами, видимо, служило постелью. В одном углу теснилось несколько копий, лежали щиты, груда каменных и железных топориков, в другом возвышался сундук. Обстановку завершало овальное черное зеркало возле ложа.
– О́дин не умеет ходить сам, сестра, – сообщил Перун. – Придется помочь.
Он взял Викентия под локоть и сделал решительный шаг в темноту овала, удерживая гостя рядом. Бугай не сопротивлялся, и мужчины легко исчезли в твердом – шестерка по шкале Мооса – обсидиане.
– Квадратуру мне в тангенс… – невольно выдохнул Матвей, ощущая, как закипает его мозг. Прямо на его глазах два человека вошли в вулканическое стекло! Тут и свихнуться простительно… Студент подошел к овалу ближе, коснулся полированной поверхности пальцами: – Это что, портал? Плоскость сингулярности? На ощупь просто камень… Холодный… Интересно, какой тут источник питания?
– Это просто обсидиан, мой мальчик, – ответила ему богиня. – Кстати, ты единственный, кто так и не назвал своего имени.
– Матвей, великая Макошь, – обернулся к ней молодой человек.
– Я запомню, – кивнула женщина и толкнула его в грудь.
Студент взмахнул руками, теряя равновесие, опрокинулся на спину, на миг ощутив сильную тошноту и головокружение и… и оказался на полу тесной и темной комнатки из толстых бревен. Причем – совершенно другой комнаты! И перед совершенно другим зеркалом.
– Это все-таки сон, – вскочив на ноги, вслух признал Матвей. – Яркий, правдоподобный сон.
Из зеркала вышла богиня Макошь, ведя за собой Светлану, указала вперед на дверь:
– Ступай в зал, дитя. Эта светелка слишком тесна, а ей придется принять еще Трояна и дерзкую Валентину. А может статься, и Квасура.
Матвей послушался – они втроем перешли в просторную залу с большими окнами, стекла в которых заменяли полупрозрачные пластинки слюды, стены закрывала темно-красная ткань, а пол выглядел просто и обыденно, будучи сложен из самых обычных досок. В центре помещения возвышался трон, а двери были двустворчатыми и излишне высокими, примерно в полтора человеческих роста.
– Позволь спросить, великая богиня, – не выдержал технолог. – Как вы это делаете? Как перемещаетесь через зеркала? Что это за устройства?
Он понимал, что все это – сон, что подобное может происходить только во сне. Но все равно не мог удержаться от вопроса.
– Это дар, присущий всем истинным сварожичам, великий Матвей, – милостиво кивнула ему всемогущая Макошь. – Перемещаться по миру с помощью зеркал способен любой из нас, из вас, любой из истинных славянских богов. Вы просто не умеете сего делать. Но мы вас обучим, дорогие дети. Я или кто-то из моих родичей.
– А как далеко действует этот механизм? В пределах континента? Планеты? А межпланетное пространство между зеркалами преодолеть получится?
– Не все сразу, – покачала головой богиня. – Вам явно надобно отдохнуть после случившегося путешествия, подкрепиться, собраться с силами. Вскоре вы получите и узнаете все, что только пожелаете. Всему свое время. Догоняйте своих друзей, а мне надобно заняться домашними хлопотами.
Матвей и Света двинулись по сумрачному коридору.
– И что ты обо всем этом думаешь? – негромко спросила девушка.
– Для розыгрыша слишком круто, – покачал головой студент. – Наверное, это сон.
– Для сна все кажется слишком реальным.
– Бывают и такие, – ответил Матвей.
Они вошли в комнату с маленьким, ничем не заделанным окном. Внутри стоял заставленный блюдами и мисками стол.
– Однако хозяйка нас уважает, – громко заметил бугай, притворяя за собою дверь. – Не в людскую отправила, вместе со всеми обедать. Отдельно угощает! Хороший знак.
Молодой человек двумя пальцами выхватил из миски кусок влажного от соуса мяса, отправил в рот, с видимым удовольствием прожевал:
– Да, это вам не пицца! Налетай, чего смотрите? Официантов не будет.
– Что, руками? – поморщилась Света.
– Вообще, по русскому обычаю, ложку и нож полагается иметь свои, – ответил тот, запуская пальцы в капусту. – Но на нет суда нет. Придется обходиться пальцами.
– Я вижу, тебе тут нравится, Викентий? – поинтересовался Матвей.
– Зарекаться не стану, – мотнул головой Один. – Но есть ощущение, что я попал в рай!
– Надеюсь, это все-таки сон, – вздохнул студент и осторожно, двумя пальцами, поднял с низкого широкого блюда толстого глазастого судака.
– Общий для всех?! Смирись, дружище! Мы попали в новый светлый мир!
– Если так, то я остался без диплома.
– Не боись, парень! – подмигнул ему бугай. – Богиня же объяснила: достаточно подождать три тысячи лет, и ты сможешь спокойно пересдать все хвосты.
– Я и не боюсь. Путешествия во времени невозможны. Это просто сон.
– Да брось!
– Я знаю, что нужно сделать, – неожиданно сказала девушка в топике. – Нужно погрузиться в летаргию. Глубокую, как сон. И проснуться через оговоренное время. Мы же со Светой ведьмы, у нас получится. Правда, подруга?
Пока остальные спорили, Матвей положил в рот кусочек рыбы, размял его о небо языком – и ощутил чуть сладковатый пряный вкус. Слишком яркий и настоящий для сна. И в его душе остро екнуло неприятное понимание реальности…
Внезапно дверь отворилась, на пороге появился совершенно седой мужчина, белобородый, в кожаной кирасе и серых шерстяных шароварах, заправленных в сапоги с широкими голенищами:
– Это вы молодые боги? – спросил он и сообщил: – Оборотни осадили Сарвож!
– Показывай дорогу! – тут же встрепенулся бугай. – Подробности на ходу.
Матвей тихо чертыхнулся и поднялся из-за стола вслед за бандитом. Похоже, затеянная неведомым режиссером игра началась…
Однако то, что происходило дальше, мало походило как на игру, так и на розыгрыш – только на дурной и бессвязный ночной кошмар.
Сперва старик пошвырял молодых людей в зеркало – и они оказались в некой деревеньке с единственным большим домом и просторным хозяйственным двором. Потом Викентий – или, как называл себя бугай: «великий Один» – кинулся в лес драться со всяким зверьем, отбивающимся от пришельца из будущего с помощью луков, затем ему в помощь ринулись деревенские, вооруженные копьями с кремниевыми наконечниками, железными топорами и каменными палицами, и отбили Викентия полумертвым и залитым кровью. После чего Света исцелила парня наложением рук, и бугай тут же принялся бодро шастать по двору и клеиться к девицам в меховых платьях.
В общем – полная и невероятная бредятина…
* * *
– Сон… – пробормотал Матвей, возвращаясь к реальности от ощущения легкого утреннего холодка, от упавших на лицо отблесков солнечных лучей, под радостное чириканье птиц. – Ну конечно же, это был дурной сон.
Однако веки молодой человек все равно приоткрыл с осторожностью… и тихо ругнулся, увидев бревенчатый потолок:
– Квадратуру мне в тангенс! Что, опять?!
Студент попытался вспомнить – а не послали ли их группу куда-нибудь в колхоз или не уехал ли он куда по турпутевке, потеряв сие событие в ночных кошмарах? Однако холодная логика технаря ответила, что ни в одном колхозе люди не спят вперемешку все вместе, мужчины, дети и женщины, да еще в амбарах без окон, на выстеленном лапником полу, усыпанном сверху сеном, и используя вместо обогревателя большой костер в центре сруба. И турпутевок в столь «комфортные» места нигде не продают. Ибо звездочек на него – не напасешься.
При всем том Матвей чувствовал себя бодрым, крепким и хорошо, от души отдохнувшим. В общем – на совесть выспавшимся.
Он нащупал в кармане смартфон, достал, с надеждой скомандовал:
– Окей, гугл, покажи карту! Окей, гугл, покажи ближайший город!
Однако тот сообщил, что связи нет, и попросил зарядку.
– Все никак не поверишь? – заглянула в спальный амбар Света.
– А ты? – ответил студент.
– После того как я узнала, что уродилась наследственной ведьмой, а колдовать меня научила покойная бабушка из зеркала, меня уже ничего не удивляет, – улыбнулась девушка.
– В этом мире или в том?
– В том, Матвей, в том, – кивнула Света. – В будущем. Если честно, то здешний мир, без телевизоров, Интернета, всеобщей давки и неистребимой нефтяной копоти, мне нравится больше, чем наш.
– Ты веришь, что мы попали в прошлое?
– А верить и не требуется, – покачала головой девушка. – Просто живи по совести. В прошлом мы или в будущем, какая разница? Веди себя так, чтобы не стыдно было назад вернуться. Через три тысячи лет, если Макошь не шутит, либо через пару месяцев, если это шутка, через неделю, если мы в программе «Розыгрыш». Главное, это вернуться назад с чистой совестью.
– Ладно, будь по-твоему, – Матвей выключил бесполезный телефон. – Что от меня требуется? Сразиться с оборотнями?
– Викентий их всех уже победил, – развела руками девушка. – Так что мы возвращаемся в Вологду. Ждем только тебя, засоня.
Мягкие советы Светланы ничего не объяснили Матвею, однако успокоили его, и молодой человек, уже без особого внутреннего напряжения, шагнул в серебряный диск спрятанного в кладовке рядом с жилым амбаром зеркала, чтобы очутиться во дворце богини Макоши. Он не удивился даже при появлении пухлой седой старушки, завернутой в какую-то мешковину и ростом ему по колено.
– Ступай за мной, великий Матвей, светелку твою покажу! – не столько сказала, сколько прокашляла в три приема крохотулька и исчезла, чтобы возникнуть в пяти шагах далее.
Молодой человек отправился за ней – сперва по коридору к лестнице и наверх, потом в небольшую жердяную загородку, за которой скрывались пара корзин и какой-то большой ящик с сеном и несколькими шкурами. Вопреки названию «светелка» была темной – какие-то скупые лучики пробивались в нее только через узкую щель под потолком, а никаких люстр, ламп или хотя бы лампадок обстановка не предусматривала.
– Н-н-н-да… – выдохнул Матвей. – Богато… Впрочем, вещей у меня все равно нет, телефон сдох, вышивкой я не увлекаюсь. Если здесь только спать, то и так сойдет. Чтобы спать, свет не нужен.
Он задумчиво покачался с пятки на носок, развернулся и вышел наружу – чего делать в таком месте хорошо выспавшемуся человеку?
Осторожно пробираясь в полумраке, молодой человек в конце концов нащупал лестницу, спустился по ней до конца и стал осторожно красться в потемках, рассчитывая найти где-нибудь выход наружу. Внезапно впереди хлопнули ладоши, и сразу с двух сторон ярко полыхнули огни свечей в руках низких старушек. Между ними стояла здешняя хозяйка, всемогущая Макошь. В ее зрачках плясали кровавые огоньки, крупные черты лица казались мрачно-угрожающими. Ростом женщина оказалась примерно с Матвея, но телом была крупнее раза в два, так что вполне могла применить силу. Глянцевое кожаное платье богини вызывало и вовсе не хорошие ассоциации.
– Что ты делаешь в подклети, сварожич из дальних веков? – холодно поинтересовалась она.
– Ищу выход на волю, – ответил Матвей. – Или мне положено сидеть взаперти?
– Нет, что ты, великий, – покачала головой хозяйка, хотя взгляд ее оставался суровым и ледяным. – Вы здесь не пленники. Однако в подклети находятся только кладовые. Крыльцо примыкает к нижнему жилью, оно над нами.
– Почему ты называешь меня великим? – не выдержал Матвей. – Чем таким я успел прославиться?
– Так исстари заведено, – пожала плечами женщина. – Все мы сварожичи, потомки великого Сварога. Но обычные смертные – это просто славяне, славный народ. Богов принято называть великими. Ты бог по рождению, Матвей. Тебе надлежит принимать именно такое обращение.
– Я бог?! – громко хмыкнул студент.
– Я слышала от Похвиста, – вдруг прищурилась хозяйка Вологды, – вчера после битвы ты смог по одному лишь виду перечислить все достоинства и недостатки металла, из коего скован боевой топор моего племянника.
– Ерунда, – отмахнулся Матвей. – Обычный тест на искру. Бьешь камнем по железу и смотришь, что вылетело. Белые искры – это инструменталка; красные со звездами искры дает сталь; красные без звезд – сыромятина. Сыромятина хороша тем, что она мягкая, ее даже на слабеньких станках обрабатывать можно. Но серьезной нагрузки она не держит, рвется. Любой механизатор знает, что в ответственных узлах… ну, на движках, сцепках, тягах, сыромятину лучше не использовать. А где нагрузка небольшая, ее все-таки лучше закалить.
Великая Макошь выслушала его молча и так же молча опустила руку на пояс, обнажила один из ножей. Протянула молодому человеку рукоятью вперед:
– Что скажешь?
Матвей поднес лезвие к пламени свечи, хмыкнул и вернул обратно:
– Руки выдернуть мастеру, который это ковал! Непровар на непроваре! Лезвие неровное, заточка через пень-колоду. Тут никакой тест не нужен, и так все видно.
– Руки выдернуть, говоришь? – слабо улыбнулась женщина. – Что же, давай попробуем… Ступай за мной!
С неожиданной для своей полноты стремительностью великая Макошь промчалась по проходам подклети, поднялась выше, развернулась, так же быстро миновала коридоры нижнего жилья и тронный зал, взяла Матвея за руку в комнате за ним, шагнула в зеркало, выведя спутника в просторный бревенчатый сруб из полутораохватных бревен, с засыпанным лапником полом, мягко пружинящим под ногами.
– Где мы? – спросил студент, уже не удивленный перемещением через пространство.
– Это Устюжна, хоромы великого Сварога, – ответила женщина, толкая тяжелую тесовую дверь.