- Позволь, наконец, нам увидеть, - не выдержал Лигуриус, - что именно Клавдий послал нам!
- Конечно, - кивнул Майлс из Аргентума, отрываясь от созерцания Сьюзан.
Он вручил свой шлем одному из мужчин, стоявших за ним. Большим ключом посол открыл замок самого большого ящика. Потом следующий поменьше, и затем один за другим все остальные.
Лигуриус, я и прочие чиновники, нетерпеливо наклонились вперед, и даже мне нестерпимо захотелось хоть одним глазком взглянуть на содержимое этих ящиков.
- Ради достижения расположения Корцируса, с уважением и почтением к Корцирусу, Клавдий, Убар Аргентума, - продекламировал Майлс из Аргентума, - посылает это!
Он рывком открыл крышку большого сундука, и повернул его в нашу сторону. То же самое проделали его товарищи, с остальными ящиками.
- Ничего! – возмущённо закричал Лигуриус. – В них ничего нет!
- И это, - усмехнулся Майлс из Аргентума, - именно то, что Клавдий, Убар Аргентума, прислал в Корцирус!
- Наглость! - завопил Лигуриус. - Оскорбление!
Крики гнева раздались со всех сторон.
Майлс протянул свою руку, и сопровождавший его оруженосец вернул ему шлем. Посол, не обращая внимания на возмущённых чиновников, поместил шлем на свою согнутую в локте левую руку. Оруженосец, тут же поправил его длинный отороченный мехом плащ.
- Я покидаю Корцирус, - гордо объявил он. - Когда я возвращусь, за моей спиной будет стоять армия.
- Вы оскорбили нашу Татрикс, - прорычал Лигуриус.
- Ваша Татрикс, - криво усмехнулся Майлс, - пусть сидит в клетке. В золотой клетке.
Снова вокруг меня раздались крики гнева и угрозы в его адрес. Честно говоря, я до конца не поняла природу этого оскорбления, и значение упоминания золотой клетки.
- Сейчас, - сказал Майлс, сунув пальцы в кошель на своём поясе, - раз уж Вы граждане Корцируса столь стремитесь к серебру Аргентума, - то я дам Вам немного.
Он достал монету из кошеля и продемонстрировал окружающим, держу её двумя пальцами.
- Это - серебряный тарск Аргентума, - объяснил он, и швырнул его подножию возвышения. - Я даю его Вам. Такова цена Вашей Татрикс, во столько я оценил её. Уверен, что она смогла бы принести бы именно эту цену, будучи проданной на невольничьем рынке как рабыня.
Сверкнули клинки, вылетевшие из ножен. Я заметила, как Дразус Рэнциус придержал одного мужчину уже бросившегося на Майлса из Аргентума. Небольшая свита посла, также, изготовилась к бою, и с обнажёнными мечами окружила своего генерала.
- Разденьте его, и прикуйте цепью к рабскому кольцу Татрикс, -крикнул один из мужчин.
Я даже вздрогнула от подобной перспективы. Я была бы просто в ужасе, если бы такой мужчина оказался прикован цепью к моей кровати. О чём они думают, это же всё равно, что держать рядом с собой льва.
Я также не могла не отметить, что конечно, будет более подобающем женщинам, с их мягкостью и красотой, с их предрасположенностью к тому чтобы подчиняться и любить, не сдерживаясь, полностью, не забирая ничего, и отдавая всё, не требуя ничего взамен у властвующего над ними мужчины, их Господина, оказаться прикованными цепью к рабскому кольцу. По-своему, это будет прекрасный символ её природы и потребностей. А с другой стороны, отбросив в сторону все соображения символизма, нужно отметить, что цепь довольно реальна. Они действительно приковывают женщин цепью к кольцам у своих кроватей.
Майлс развернулся и, сопровождаемый свитой, покинул тронный зал.
Люди, толпившиеся вокруг трона, по крайней мере, большинство из них, начали расходиться, стараясь сделать это как можно незаметнее.
- Как Вы думаете, нас ждут неприятности? – взволнованно, спросила я Лигуриуса.
- Нет, - отмахнулся он. – В Аргентуме, хорошенько поразмышляв, наверняка решат, что лучше удержаться от опрометчивого решения. Клавдий далеко не идиот, и он знает, что за нашей спиной стоит мощь и авторитет Коса.
- Посол, Майлс, генерал Аргентума, - заметила я, - показался мне очень уверенным в себе.
- Он ещё молодой - горячая голова, - отмахнулся Лигуриус. – Можете не волноваться, со временем, когда факты будут оценены более объективно, возобладает холодная мудрость и трезвый расчёт.
- Я бы не хотела, чтобы у нас возникли проблемы, - призналась я.
- Не волнуйтесь об этом, оно не стоит Вашего внимания, - постарался успокоить меня Лигуриус. - Выкиньте подобные вопросы из своей головы. Уверяю Вас, что не будет никакой проблемы вообще. Даю Вам своё слово.
- Вы успокоили меня, - улыбнулась я. - Я обнадёжена Вашем словом.
- Что Вы думаете о Майлсе из Аргентума? – неожиданно спросил меня Лигуриус.
- Он показался очень сильным, и привлекательным, - подумав, признала я.
- Понятно, - улыбнулся Лигуриус, и, встрепенувшись, добавил, -Кстати, не хотели бы Вы, чтобы я для Вас наказал Сьюзан плетью?
- За что? – удивилась я.
Из-за трона послышалось негромкое звяканье цепи. Сьюзан, отпрянула, и сжалась около трона, кажется ещё сильнее, чем под взглядом Майлса.
- Конечно же, Вы видели, - засмеялся Лигуриус. – То что произошло с ней, когда она почувствовала, что находился под пристальным взглядом этого слина из Аргентума. Кажется, она даже закапала пол под собой от его взгляда! Простите меня, Леди. Я не хотел оскорбить Вашу чувствительность.
- Она – всего лишь рабыня, - сказал я, пренебрежительно.
Я же не могла признаться Лигуриусу, что, также как и Сьюзан, почувствовала дикое возбуждение в присутствии посла из Аргентума.
- Верно, - рассмеялся Лигуриус. – Однако сейчас я должен Вас оставить, дела. Дразус Рэнциус проводит Вас до Ваших покоев.
Я кивнула, разрешая Лигуриусу уйти.
- Спасибо, Госпожа, - сказала мне Сьюзан, стоявшая на коленях слева от трона, - Спасибо, за то, что не стали наказывать меня.
- Это правда, - обратилась я к ней, - что Ты, испытала чувства сексуального характера перед Майлсом из Аргентума?
- Я ничего не могу поделать с собой, Госпожа, - прошептала она. -Перед таким мужчиной у меня начинают выделяться масла покорности.
- Масла покорности? – удивлённо переспросила я.
- Да, Госпожа, - кивнула Сьюзан, густо покраснев.
- Никогда не слышала, чтобы это, так назвали, - заметила я.
- Это – наиболее точное определение, по крайней мере, для рабыни, -ответила девушка.
- О-о-о, - протянула я.
- Не желает ли Леди Шейла, вернуться в свои апартаменты? – напомнил о своём присутствии Дразус Рэнциус.
- А что будет с богатствами, разбросанными здесь? - поинтересовалась я, - как насчёт Сьюзан и других рабынь, прикованных цепями в зале?
- Вскоре здесь появятся писцы из казначейства, - пояснил он, - они соберут и пересчитают монеты и ткани. Дворцовый надсмотрщик придёт позже, чтобы расковать и приставить этих девок к исполнению их более привычных обязанностей.
Я поднялась с трона и направилась в сторону своих покоев, Дразус Рэнциус последовал за мной, держась в шаге позади.
- Майлс из Аргентума - высокомерный плут, не так ли? – поинтересовалась я мнением Дразуса.
- Так могло бы показаться со стороны, Леди, - ответил Дразус.
Я вспомнила серебряный тарск отчеканенный в Аргентуме, вначале в руке Майлса, а потом лежащим на мягком ковре, покрывавшем одну из широких ступеней, ведущих к трону.
- А как Ты думаешь, - небрежно спросила я, - я могла бы стоить серебряный тарск на рынке рабов?
- Честно говоря, мне трудно решить, оценивая Леди Шейлу в одежде, -задумался он.
- Ох, - возмущённо задохнулась я.
- Если Леди Шейла захочет, я мог бы оценить её раздетую в её покоях, - предложил наглец.
- Нет! Конечно, нет! – возмутилась я, и мы продолжали свой путь по покрытым коврами, украшенным фресками коридорам к моей комнате.
- Но разве, того, что Ты видишь и знаешь обо мне, - снова вернулась я к заинтересовавшему меня вопросу, - недостаточно, чтобы определить, могла бы я стоить тарск серебром?
- Как Татрикс, - решил уточнить он, - или всего лишь любая женщина на рынке рабов, любая незнатная женщина, выставленная на продажу, одна из тех, кто не имеет никакого политического или общественного значения, то есть как большинство других, кого оценивают и покупают только за её собственные достоинства?
- Именно так, - кивнула я, заинтересовавшись ещё больше, - как одна из тех, чья цена определена только тем, что она из себя представляет, и ничем более.
- Вы это серьезно? – несколько удивлённо спросил Дразус.
- Да, как та, чья ценность определена только её достоинствами.
- Ну, в таком случае, я бы предположил, - задумался он на секунду, -цена будет не слишком высока.
- Ох? – сердито вздохнула я. - И как Ты думаешь, за сколько бы меня купили?
- Леди Шейла должна помнить, - сказал Дразус Рэнциус, - что, даже не смотря на то, что она, несомненно, довольно привлекательна, она всё же совершенно недрессированна.
- Недрессированна! – крикнула я поражённо.
- Да, - кивнул он.
- Ты говоришь так, как будто рабыни были бы простыми животными! – возмутилась я.
- Но, ведь так оно и есть, - пожал плечами мой телохранитель.
Я сердито повернулась к нему лицом и бешено заговорила:
- Ну и если бы я была таким животным, выставленным на продажу, как Ты думаешь, что получили бы за меня?
- Я могу говорить безнаказанно? – улыбнулся он.
- Да, - сказала я, успокаиваясь, - конечно!
- Мои выводы, - начал он, - основываются на предположении, что фигура Леди Шейлы достаточно приемлема, и что её формы находятся в пределах подходящих для рабыни параметров.
Я внимательно смотрела на него, ожидая его вердикт.
- Мне продолжать? – уточнил он.
- Полагаю, что да, - нетерпеливо кивнула я.
Я понятия не имела, о каких подходящих параметрах могла идти речь. Но сама себя я оценивала, как довольно привлекательную женщину.
- Далее, мы принимаем, - на миг задумался он, - что фигура Леди Шейлы не просто приемлемая, а идеальная. Это можно предположить, исходя из моих наблюдений за ней. Думаю, это будет справедливым предположением, которое, во всяком случае, несколько увеличит её цену.
- Замечательно, - поощрила я Дразуса.
- Дальше, возьмём, к примеру, Ваше лицо, - продолжил он рассуждать, -оно вполне изящное и привлекательное. Если и Ваше тело соответствует ему, то, я думаю, что у Вас, несомненно, имеются все задатки, чтобы стать превосходной рабыни.
- Продолжай, - уже всерьёз заинтересовалась я.
Признаться, мне пришлось по вкусу, получить такой комплимент от Дразуса Рэнциуса. Ну и, конечно же, у меня не было никаких сомнений в том, что моё тело, стройное и сексапильное, и не переразвитое, хорошо подходит к моему лицу. Конечно, за меня бы дали высокую цену.
- С Вашего позволения, рискну предположить, - улыбнулся мужчина – что если Вас заклеймить и надеть ошейник, то Ваша привлекательность значительно возрастёт.
- Возможно, Ты и прав, - не стала спорить я.
Я красива, я заслуживаю высокую цену за себя.
- Но даже в этом случае, - заметил он, - У Вас ведь, насколько мне известно, ещё не было ни одного предыдущего владельца.
- Это так, - согласилась я.
- А значит, не побывав в собственности, - сказал он, - кажется естественным предположить, что Вы неопытны и недрессированны.
- Согласна, - кивнула я.
- Значит, ещё следует учесть, что в данный момент на рынке предложено много красавиц, - сказал он. – На невольничьих рынках нет недостатка в свежепорабощённых женщинах.
- И что, в итоге, - не терпелось мне узнать ответ. – Как Ты думаешь, сколько можно было бы получить за меня?
Он посмотрел на меня, и широко улыбнулся.
- Сколько?
- Я бы предположил, что Вы пошли по цене где-нибудь между пятнадцатью и двадцатью медными тарсками, - опустил он меня с неба на землю.
- Что-о-о?! Медных тарсков! – закричала я возмущённо.
- Да, - кивнул он.
- Животное! – кринула я ему в лицо. – Мерзкий слин!
- Но помните, - сказал он, улыбаясь, - что это только рабыни, могут быть оценены и иметь стоимость в денежном эквиваленте. Свободные женщины - бесценны.
- Да, - несколько успокоившись, согласилась я, отстраняясь от него. –
Да!
Я должна помнить, что я - бесценна. Я - свободная женщина.
- Так мы идём в Ваши апартаменты? – поинтересовался Дразус Рэнциус.
- Да, - ответила я и, повернувшись, продолжила путь по коридору в сторону моей комнаты, а мой телохранитель последовал за мной.
Я всё-таки задала Лигуриусу вопрос, по поводу запирания моей двери, и теперь меня больше не запирали. Хотя, конечно, гвардейцы оставались снаружи, но это было вполне разумной предосторожностью, и было в моих собственных интересах, понятной заботой о моей личной безопасности. Кроме того теперь я была вольна, почти в любое время, когда мне захочется, покидать мои покои. Осталось единственное ограничение, меня постоянно должен был сопровождать мой личный телохранитель - Дразус Рэнциус.
Мы с Дразусом Рэнциусом стояли на вершине городской стены Корцируса, на каменной поднятой над зубцами площадке, с которой было возможно осмотреть окрестности города, поверх зубцов, а не сквозь бойницы.
- Далеко не все места в Корцирусе, - предупредил он, - безопасны, особенно по ночам, и уж тем более не все они подходят для того, чтобы их посещали чувствительные свободные женщины.
Через стену лениво перетекал лёгкий ветерок. И это не могло не обрадовать меня. Даже это несильное движение воздуха прижимало мои вуали к лицу, и довольно чётко обрисовывало его правильные контуры. А ещё я просто наслаждалась его легкостью и свежестью.
- Вам стоит поправить свой капюшон, - недовольно посоветовал Дразус Рэнциус.
Всего несколько мгновений назад я немного сдвинула капюшон, чтобы ещё острее насладится овевающим меня ветром. Но при этом стало возможно рассмотреть цвет моих волос.
Сердитым движением я вернула капюшон на предписанное место. Дразус Рэнциус оказался через чур старательным телохранителем! Надо признать, что, к своим обязанностям он отнёсся чрезвычайно серьёзно. Его напряжённый взгляд непрерывно сканировал окружающую обстановку. Я даже задалась вопросом, было ли здесь действительно столь опасно, или он всегда такой, тревожный и натянутый, как тетива лука.
До меня долетал терпкий запах тарнов, гигантских, увенчанных гребнем ездовых птиц, сидевших на своих насестах приблизительно в сотне футов справа от нас. Их было пять.
- Не приближайтесь к ним слишком близко, - предупредил меня мой телохранитель.
- За это не беспокойся, - натянуто засмеялась я, ибо у меня начинали дрожать колени от одной мысли о том, чтобы подойти к этим огромным и ужасным птицам.
Но я не могла понять, почему тогда, если он столь опасался их, или столь беспокоился о моей безопасности, он захотел прийти на этот участок стены? Ведь именно он предложил, чтобы сегодня мы подошли так близко к этим внушающим ужас и благоговение монстрам.
- Леди, я всё ещё вижу Ваши волосы, - заметил Дразус Рэнциус.
Я, всем своим видом показывая своё раздражение, натянула капюшон ещё дальше вперёд, полностью скрываясь под ним. Всё что теперь мог бы рассмотреть какой-нибудь прохожий, это непонятную фигуру, закутанную в балахон, по какому-то недоразумению называемый здесь одеждами сокрытия, кусочек переносицы, да два моих глаз.
Это произошло пять дней спустя, после того, как я сама попросила привести меня сюда на смотровую площадку городской стены. Мне очень хотелось взглянуть на окрестность Корцируса. Первоначально Дразус Рэнциус отказался наотрез выполнить мою просьбу, но сегодня, как-то слишком внезапно, как мне показалось, сам вызвался сопровождать меня сюда.
Теперь же, едва мы оказались на стене, он стал казаться мне необыкновенно взвинченным, как будто чего-то сильно опасающимся.
- Ты всё ещё сердишься на меня? - спросила я. - Из-за той партии Каиссы.