- Что-то важное? – участливо поинтересовался Майкл, прикоснувшись к ее запястью в попытке вернуть спокойствие.
- Не думаю, – улыбнулась Даниела, но, сняв блокировку, все же прочла присланный текст. Хосе коротко расписывал свое пребывание на конвенции и посылал ей воздушный поцелуй, говоря, что очень скучает. Набрав ему ничего не значащий ответ, пожелав отличного дня и адекватных фанатов, Дани отложила телефон подальше от себя, чтобы не видеть совместную с Ридусом фотографию, украшающую экран. Убрать этот снимок с рабочего стола сотового Дани пока так и не осмелилась.
Майкл сочувственно взглянул на вмиг побледневшую девушку и перевел разговор на свою новорожденную внучку. Рассказывая о том, какая она умилительная и милая, он словно вновь возвращался к своей семье, а Дани было просто приятно наблюдать за ним, таким счастливым сейчас.
- Дани, я знаю Ридуса чуть меньше, чем знаешь его ты, но я уверен в том, что ему, кроме тебя, никто больше не нужен, – уже стоя около ее машины, позволил себе сказать Майкл. Он не смел вмешиваться в личную жизнь друга именно таким образом, но знать, что он мог что-то изменить и не сделал этого, было бы непростительным.
- Когда-то я тоже так думала, – опустив голову, прошептала девушка. – Но кое-что изменило мои мысли на этот счет. Майкл, мы с Норманом расстались. Я люблю его до сих пор, и вряд ли это поменяется, но я больше не хочу испытывать ту боль, что он причинил мне, в один момент разрушив все. Он единственный, от кого я никогда не ожидала такого предательства.
- Если он что-то сделал, то уже наверняка сожалеет об этом! – не унимался Майкл, не позволяя Даниеле открыть дверь и спрятаться в машине.
- Понимаешь, мне от его сожалений ничуть не легче, – подняла Дани полный боли взгляд на возвышающегося над ней мужчину.
- Я догадываюсь, что в твоей жизни есть еще один человек, который помог тебе принять решение полностью разорвать отношения с Ридусом. Дани, это не выход. Тебе все равно не удастся сбежать от своих чувств к Ридусу. Поверь мне, я проходил через подобное, и я бы в любой момент повернул время вспять, чтобы все вернуть. Я был тогда глупцом. И я до сих пор жалею о том, что отпустил ее тогда…
- Мне пора, Майкл, – вывернувшись из крепкой хватки погрузившегося в воспоминания Рукера, Дани скользнула на водительское сиденье, пристегнувшись ремнем и повернув ключ зажигания.
- Подумай, пожалуйста.
- Хорошо, – согласилась Дани, желая как можно скорее отъехать на безопасное расстояние и дать волю уже давно рвущимся наружу слезам. Чертов Рукер со своими, такими полезными, по его мнению, советами, которые Дани, будь она чуть более неадекватной, посоветовала бы ему засунуть куда подальше. За прошедшую неделю, которую она провела в доме Хосе со своими детьми и с хозяином жилища, она не проронила ни единой слезы, и теперь Майкл всего парой слов довел ее вновь до депрессивного состояния. И тот, кто мог ей сейчас помочь снова выйти из него, находился за многие километры от нее, рядом с тем, из-за кого депрессия и могла стать постоянным спутником девушки.
Улыбнуться Даниеле удалось, только вернувшись домой и взяв Алексис на руки. Мельком взглянув на сидящего перед телевизором Мингуса, Дани принялась за готовку ужина, и только уже сидя за столом, она более внимательно всмотрелась в лицо склонившегося над тарелкой мальчишки. Щеки подростка были неимоверно красными, нежная светлая кожа младшего Ридуса не выдержала испытания палящим солнцем и, вместо того, чтобы загореть, Мингус обгорел. Вздохнув из-за непонятно почему смущенного произошедшим мальчишки, Дани отыскала в аптечке Хосе специальную мазь и смазала места ожогов. Поначалу Мингус сопротивлялся по своей просто заложенной природой привычке, но, почувствовав облегчение от слегка холодящей кожу мази, расслабился.
Воскресенье прошло для Дани снова в небольшой суете с обещанным для Зои интервью, с вызовом уже привыкшей к этому няни и с оставлением не особо хорошо чувствующего себя Мингуса дома. Младший Ридус прикидывался чуть ли не лежачим больным, хотя у него не было ни температуры, ни еще каких-либо других симптомов любой известной науке болезни. Лишь унаследованная от отца сонливость и, в некоторой степени, лень. Поцеловав Мингуса на прощанье, Дани опять отправилась в Лос-Анджелес. Полученные от редакции за эти два интервью деньги были бы очень кстати сейчас.
Хосе позвонил ей, когда она уже возвращалась в Санта-Клариту, и для ответа на входящий вызов ей пришлось остановиться. Соскучившийся мужчина от ласкового приветствия быстро перешел к вопросам о детях. Узнав все, что его интересовало, и спросив у Дани о ее настроении, Хосе сказал, что вернется около полуночи, и он, конечно, не настаивает на том, чтобы она его дождалась, но был бы этому очень рад. Пообещав, что она обязательно досидит и встретит его, Дани в глубине души почувствовала, что слишком довольна возвращением мужчины в его собственный дом.
Ей казалось, что она совсем не соскучилась по нему в его отсутствие, но сейчас, услышав его голос, Даниела поняла, что была не права, скрывая даже от самой себе те чувства, которые в ней вызывал Кантилльо. Нет, это вряд ли была любовь в полном смысле этого слова, но что-то отдаленно похожее вполне присутствовало в их отношениях.
К вечеру покраснение у Мингуса спало и он, уже более счастливый, отпросившись у Дани, пошел к соседям. Кейти так же, как и он, была увлечена компьютерными играми, и эти двое словно нашли друг друга – здесь и сейчас им было хорошо вместе.
Уложив Алекс спать ближе к одиннадцати вечера, Дани позвонила Мингусу с требованием закруглиться со своими развлечениями и оставить Кейти и ее родителей в покое. Только впустив Мингуса в дом и проводив его, уже чуть ли не засыпающего на ходу, до спальни, она снова спустилась вниз и растянулась на диване, включив какой-то юмористический сериал. До приезда Хосе оставалось совсем мало времени, и Дани уже не терпелось увидеть его улыбку при встрече с ней. Ведь он обязательно скажет ей что-то приятное: то, что было очень важным для нее. В его глазах она увидит блеск и желание, что было одним из лучших комплиментов для девушки.
Слегка задремав из-за довольно напряженного дня, Дани очнулась, только услышав шум подъезжающей к дому машины и хлопок закрывающейся автомобильной дверцы. Медленно поднявшись с такого уютного дивана, встряхнув уже почти ничего не понимающей головой, Дани направилась ко входу. Выглянув на улицу и удостоверившись в том, что это именно Хосе, Дани сняла сигнализацию и распахнула дверь перед уставшим из-за долгой дороги мужчиной. На его носу даже в это время суток были нацеплены темные очки, больше подходящие имиджу Ридуса, но никак не Хосе. Ведь он никогда раньше не прятал от нее свой взгляд, и странно было видеть его таким.
Но от его внешнего вида Дани отвлек букет ее любимых цветов, зажатый в руке растянувшего губы в улыбке Хосе. Протянув ей так обожаемые девушкой калы, Кантилльо осторожно вошел в свой дом, переступив порог и сбросив тяжелую сумку на пол. Вещами он может заняться и позже, сейчас хотелось одного – обнять смущенно улыбающуюся Дани и зацеловать ее с ног до головы. Прижавшись к ее сладким губам, Хосе забылся на короткую секунду, которой хватило девушке, сдернувшей с его лица дурацкие очки. Оторвавшись от сжимающего ее в своих руках мужчины, Дани взглянула в его глаза и замерла.
- Какого черта? Что это? – невесомо, боясь прикоснуться и причинить тем самым боль, лишь кончиками пальцев провела над уже начинающей синеть гематомой Даниела.
- Видела бы ты его! – задрав нос и гордясь своим легким ранением, похвалился Кантилльо.
- Идиот! – щелкнув его по лбу, не сдержалась Дани.
- Эй, не я первый это начал, – потер ушибленное место надувший губы Хосе.
- Я и не сомневалась в этом, потому что вы оба – идиоты! – сделав свои выводы, буркнула Даниела, оставив мужчину в прихожей и скрывшись на кухне.
Открыв кран, она, достав из шкафа вазу, наполнила ее водой, осторожно устраивая в ней цветы. Пока Дани расправляла стебли, к ней тихими шагами подкрался Хосе и, прислонившись к ее спине, положил подбородок ей на плечо.
- Прости, – выдохнул он ей в шею, лизнув чуть солоноватую кожу и заставив мелкую дрожь желания пронзить все ее тело. И мысль о том, что натворил ее Ридус, не сдержав льющихся через край эмоций, покинула утомленную всеми переживаниями голову.
========== Часть 41 ==========
Моя злость на него убывала прямо пропорционально отсутствию на нём одежды. Если он действительно хотел выиграть эту войну, ему достаточно было только раздеться - и я тут же выброшу белый флаг и зааплодирую. Стыдно, но правда. Лорел Гамильтон «Жертва всесожжения»
- Это было так необходимо? – развернулась Даниела к обнимающему ее мужчине лицом, надеясь услышать правдивый ответ и честное объяснение случившемуся.
- Я защищался, – пожал плечами Хосе, всем видом показывая, что ничуть не сожалеет о том, что произошло в Бостоне. И ведь и правда абсолютно не сожалеет и извиняется, только чтобы не казаться полнейшим козлом. – Я в какой-то степени понимаю Ридуса, но я ему тебя без боя не отдам!
- Не отдашь? – свела брови Дани, хмуро взглянув на совершенно уверенного в себе Кантилльо. – Я что, по-твоему, вещь, которую можно передавать из рук в руки?!
- Не преувеличивай! Это не то, что я имел в виду! – руки Хосе чуть сильнее сомкнулись на талии пышущей гневом девушки. Сейчас Дани злилась, и было сложно понять, на кого больше: на него или на затеявшего глупые разборки Ридуса. Но именно ему не в чем было оправдываться перед ней, по-крайней мере не из-за драки, если только из-за слишком огромного желания обладать ею. Но с этим он вполне мог смириться, прекрасно зная, как отвлечь серьезно взирающую на него снизу вверх девушку. Склонившись к Дани и прильнув к ее губам, которыми она все еще что-то пыталась говорить, Хосе заткнул ее, утихомиривая.
- Отпусти! Я сердита и не в настроении потакать тебе сегодня, – отодвинулась Дани и, разомкнув объятия и вновь отвернувшись, продолжила демонстративно игнорировать его.
- Дани, я не буду говорить, что случись это еще когда-нибудь, и я поступлю по-другому. Я и в следующий раз сделаю все то же самое. Ты моя женщина, и я счастлив с тобой, поэтому буду всегда доказывать тебе, что достоин быть рядом. И если для этого я должен буду использовать свои кулаки, то никто не остановит меня.
Закончив свою речь, Хосе, понуро опустив голову, слегка раздосадованный реакцией Даниелы, оставил ее на кухне и, потирая усталые глаза, направился в гостиную. У него словно закончились все силы, и даже подняться к себе прямо в эту минуту Хосе уже не смог, с тяжелым вздохом опустившись на диван. Разбитые в борьбе за свое достоинство костяшки рук саднили, а подбитая скула слегка ныла, не давая о себе забыть.
Она никогда не умела строить из себя недотрогу, тем более в какой-то степени ей льстило, что двое мужчин дрались из-за нее. «Как в чертовом любовном романе!» – подумала про себя Дани, доставая из стола аптечку. Ридусу Дани досталась слишком легко почти шесть лет назад, и ему не пришлось бороться из-за нее с ее женихом. А теперь он вроде бы уже и не претендовал на ее сердце, но и сдаваться без боя не собирался. Да и Хосе ни на йоту не уступал ему в упрямстве. Два таких разных, но в чем-то абсолютно одинаковых барана.
Зайдя в гостиную, Дани остановилась около полулежащего на диване Хосе, вытянувшего ноги, запрокинув их на журнальный столик, прикрывшего веки и уже почти задремавшего. Его дыхание было неровным, и Дани чувствовала, что он еще не спит, как бы ни устал.
- Надеюсь, это не повторится и, что бы ни случилось, вы оба будете держать себя в руках. Хотя бы ты ради меня, – присела Дани около открывшего покрасневшие от усталости глаза и с тоской всматривающегося в нее мужчины.
- Ничего обещать не могу, – облегченно хмыкнул Хосе, заметив на лице Дани тень легкой улыбки, – но я постараюсь не нападать первым.
- Это уже что-то, – обрадовалась хотя бы такому обещанию Дани, выуживая из аптечки еще одну спасительную мазь. Что-то мужчины этого дома любят находить приключения на свои головы, и только благодаря запасенным заранее лекарствам Даниеле удавалось справляться с их катастрофами на лице. Хосе терпеливо выдержал нанесение мази, даже ни разу не поморщившись, и Дани подумала, что он вполне заслужил за это поцелуй, разорвать который потом оказалось почти ей не под силу. Хосе не очень хотел отрываться от изучения вкуса ее губ, но, когда она отодвинулась и потянула его за собой, поднявшись с дивана, послушно пошел вслед за ней. Подъем наверх после тяжелого рабочего дня и перелета в солнечную Калифорнию мог стать для Хосе непосильной задачей, но благодаря шагающей впереди девушке, иногда оглядывающейся на ползущего за ней мужчину, он справился с этим нелегким делом.
Даниела не осталась с ним в его спальне, лишь помогла раздеться, мило краснея при этом, и, укутав одеялом, сбежала, не доверяя самой себе. Спящий в соседней комнате Мингус не заслуживал узнать о ее отношениях с Хосе подобным образом, Дани просто не могла позволить себе такую неоправданную неосторожность.
***
Мингус, успевший быстро закидать в себя завтрак, с самого утра сбежал снова на пляж вместе с зашедшей за ним Кейти. Эта девчонка одним только ей известным способом заставила младшего Ридуса подняться сегодня раньше Даниелы, что когда-то казалось просто невозможным, а теперь выглядело еще более невероятным. Но таким, каким выглядел сейчас мальчишка: беззаботным и хоть ненадолго позабывшем о проблемах в семье, он до безумия нравился Дани. Пусть он останется таким как можно дольше, и заботы взрослых отойдут для него на задний план. Ему незачем взваливать на свои, еще такие детские вроде бы, плечи весь груз этой семьи.
Убрав на кухне после Мингуса и сделав для Алексис смесь, Дани вернулась к себе, чтобы позаботиться о дочке, успевшей наверняка проголодаться и испачкать пеленки. Улыбаясь и шепча ласковые слова, девушка привела Алекс в порядок и, устроив в своих руках, накормила, внимательно следя за чмокающей соской малышкой. Только после того как довольная и сытая Алекс задремала, Дани отпустила ее от себя, уложив в кроватку.
Теперь можно было посвятить некоторое время и себе: как следует умыться, по-настоящему уже причесать волосы, а не так второпях, когда к ней ранним утром влетел Мингус, требуя завтрака, да и почистить зубы не помешало бы. Пробуждение у Дани сегодня благодаря неугомонному подростку выдалось слишком резким, и она не успела даже зубную щетку в руки взять.
Стоя возле раковины, Дани прополаскивала рот, когда, подняв глаза, увидела в зеркале отражение застывшего позади нее Хосе, успевшего проснуться и нагло нарушившего ее уединение. Мужчина, ничуть не смущаясь, свел на груди руки, по привычке, выработанной годами, красуясь перед изучающей его тело девушкой. Висящие слишком низко штаны проводящего неприлично много времени в тренажерном зале Хосе не скрывали от Даниелы ни единой мышцы на его подтянутом животе.
- Я никому не позволяю наблюдать за тем, как чищу зубы, – повернув к мужчине только голову, пробурчала Дани, краснея.
- Значит, я первый? – криво ухмыльнулся Хосе, шагая по направлению к Даниеле.
Одарив Кантилльо взглядом, красноречиво говорящим о сказанной им глупости, Дани снова отвернулась и, всполоснув щетку, выключила в кране воду. Хосе, воспользовавшись короткой заминкой, не стал терять драгоценного времени и быстро перешел к решительным действиям, соскучившись по своей Даниеле. Сократив разделяющее их расстояние и опустив тяжелую руку на талию не ожидавшей такого девушки, он притянул ее к себе, позволив почувствовать всю степень своего возбуждения. Хосе был обнажен по пояс, и их голые участки кожи соприкоснулись – жар, исходящий от обоих, был просто обжигающим.
- Черт! – тихо ойкнула Дани, прикусив губу от внезапности, с которой Хосе навалился на нее, придавив своим телом и вжав в край раковины. – Что ты творишь? – все, что успела сказать Дани, прежде чем Хосе, уставший слушать нравоучения, насильно повернув ее лицо к себе, запечатал рот поцелуем.
Больше не осторожничая, Хосе пытался показать: всю силу своего желания, всю силу своей любви и то, как присутствие Даниелы с ним в одной комнате просто сводило его с ума. Приподняв подол ее платья, он сдернул ее трусики вниз и ладонью развел ей бедра, вынуждая прогнуться в спине и еще сильнее прижаться к его паху. Ловко двигая пальцами внутри тесно обхватывающей его Даниелы, Хосе надеялся найти ту самую точку, от прикосновения к которой она полностью теряла над собой контроль.