Она всеми силами цеплялась за это ощущение близости к невидимой, но всё же такой реальной разгадке, которая была прямо у неё перед носом. В дни, подобные сегодняшнему, когда телефонными проверками и электронной перепиской она исключила ещё три возможные зацепки, у неё просто не оставалось другого выбора.
Эта визитная карточка стала для неё загадкой. Она смотрела на неё каждый день, пытаясь вспомнить, какой ещё метод она не использовала, чтобы узнать правду.
Макензи так увлечённо смотрела на визитку, что, когда в дверь постучали, она подпрыгнула от неожиданности. Она обернулась и увидела в проёме Эллингтона. Он заглянул в кабинет и огляделся.
«Нет, кабинеты тебе не идут».
«Знаю, – сказала Макензи. – Чувствую себя обманщицей. Проходи».
«У меня совсем немного времени, – ответил он. – Хотел спросить, не хочешь ли пообедать».
«Хочу, – сказала Макензи. – Встретимся внизу через полчаса и…»
Её слова прервал звонок телефона на столе. Она прочитала надпись на дисплее – звонок был из кабинета Макграта. «Секунду, – сказала она. – Это Макграт».
Эллингтон кивнул и придал лицу игриво-серьёзное выражение.
«Агент Уайт слушает», – сказала она.
«Уайт, это Макграт. Мне нужно как можно скорее увидеть тебя в своём кабинете. Это касается нового задания. Найди Эллингтона и приведи с собой».
Она открыла рот, чтобы сказать «да, сэр», но Макграт повесил трубку раньше, чем она сделала вдох.
«Судя по всему, с обедом придётся повременить, – сказала Макензи. – Нас хочет видеть Макграт».
Они неуверенно переглянулись и подумали об одном и том же. Они часто гадали, как долго смогут скрывать свои романтические отношения от коллег и в особенности начальника.
«Думаешь, он всё знает?» – спросил Эллингтон.
Макензи пожала плечами: «Не могу сказать. Правда, он сказал, что хочет видеть нас в связи с новым заданием. Так что, даже если он знает о нас, он звонил не поэтому».
«Пошли всё выясним», – предложил Эллингтон.
Макензи закрыла компьютер и последовала вслед за ним через всё здание в сторону кабинета Макграта. Она пыталась убедить себя, что ей было безразлично, знает ли тот об их связи или нет. Их роман не мог послужить причиной отстранения или чего-то в этом духе, но, если он узнает о них, то вряд ли разрешит работать вместе.
Пусть Макензи пыталась убедить себя в безразличии, она не могла игнорировать нарастающую тревогу. Она постаралась полностью забыть о ней, когда они приблизились к кабинету Макграта. Макензи умышленно шла как можно дальше от Эллингтона.
***
Макграт подозрительно взглянул на обоих, когда они заняли два стула напротив его стола. Макензи уже привыкла сидеть на этих стулья, то слушая нравоучения, то похвалу из уст Макграта. Она думала, что именно из этого услышит сейчас прежде, чем получит новое задание.
«Прежде всего, давайте поговорим о своём, о личном, – начал Макграт. – Мне стало известно, что вас двоих связывают отношения. Не знаю, что это – любовь, флирт или ещё что-нибудь… и мне искренне на это плевать. Но я предупреждаю в первый и последний раз. Если ваши отношения будут мешать работе, вы никогда больше не будете напарниками. А это чертовски обидно, потому что вы отлично сработались. Всё понятно?»
Макензи не видела смысла что-либо отрицать: «Да, сэр».
Эллингтон повторил её слова. Она усмехнулась про себя, заметив, что он смутился. Она решила, что он не привык, чтобы начальство делало ему замечания.
«А теперь, когда мы с этим разобрались, давайте о работе, – продолжил Макграт. – Нам позвонил шериф небольшого южного городка под названием Стейтон. В городе находится приют для слепых, и, насколько я понял, больше в городе нет ничего примечательного. Вчера вечером рядом с приютом была убита незрячая женщина. Это само по себе трагично, но это уже не первое убийство слепого человека в Вирджинии за последние десять дней. В обоих случаях у жертв имеются раны на шее, указывая на удушение, а также кровоподтёки вокруг глаз».
«Первая жертва тоже жила в приюте?» – спросила Макензи.
«Да, правда, насколько я могу судить, тот приют совсем небольшой. Сначала все думали, что убийца – один из родственников, но меньше чем за неделю со всех родственников подозрения были сняты. Потом произошло второе убийство, и, учитывая, что убийца охотится на определённый класс людей, вряд ли эти два случая можно назвать совпадением. Надеюсь, вы понимаете, как важно быстро разобраться с этими смертями. Признаюсь, этот городок меня немного пугает, население небольшое. Найти подозреваемого должно быть несложно. Я передаю это задание вам двоим, потому что ожидаю, что вы разберётесь с ним в течение сорока восьми часов. Чем скорее, тем лучше».
«Агент Харрисон не участвует в расследовании?» – спросила Макензи. Она не говорила с ним со смерти матери и чувствовала за собой некую вину. Она никогда не видела его своим напарником, но всё же испытывала к нему большое уважение.
«Агент Харрисон занят другим делом, – ответил Макграт. – Он будет помогать вам: заниматься поиском данных и срочными запросами, всем подобным. Вам неуютно работать с агентом Эллингтоном?»
«Вовсе нет, сэр», – сказала Макензи, жалея, что вообще подняла эту тему.
«Хорошо. Я распоряжусь, чтобы отдел кадров забронировал вам номер в Стейтоне. Я не дурак… и запросил только один номер. Если ваши отношения больше ни к чему не приведут, то хотя бы сократят Бюро траты на проживание».
Макензи не могла понять, шутит Макграт или говорит серьёзно, потому что он никогда не улыбался.
Они поднялись с мест и направились к выходу, когда до неё дошло, как уклончиво Макграт ответил на вопрос о Харрисоне. «Он занят другим делом, – подумала Макензи. – Что бы это значило?»
Её этот вопрос не должен был волновать. Её должно было заботить только то, что Макграт поручил ей расследование, ожидая, что она завершит его в ближайшее время. Она чувствовала, как внутри нарастает напряжение, подталкивающее её приступить к работе как можно скорее.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Макензи не могла избавиться от гнетущего чувства, пока Эллингтон вёл машину по трассе 47, увозя их в сельскую глушь Вирджинии. То там, то здесь виднелись кукурузные поля, нарушая монотонность зелёных лугов и лесов. По сравнению с Небраской полей тут было совсем мало, но при виде их ей всё же становилось не по себе.
К счастью для неё, чем ближе они подъезжали к Стейтону, тем меньше встречались кукурузные поля. Им на смену пришли ровные акры земли, поделённые между собой местными лесозаготовительными компаниями. Читая о городе и окрестностях во время четырёх с половиной часов пути, она узнала, что в соседнем городе находилось довольно большое предприятие, занимающееся оптовыми поставками лесоматериалов. Что же касается Стейтона, то кроме приюта для слепых «Уэйкман» и нескольких антикварных лавок здесь не было ничего примечательного.
«Нашла что-нибудь в материалах дела, о чём я ещё не знаю? Сложно уследить за нескончаемым потоком электронных писем, сидя за рулём».
«Ничего особенного, – ответила она. – Видимо, пойдём по обычной схеме: навестим семьи жертв, приют для слепых и тому подобное».
«Наведаться к семьям будет просто в таком маленьком городе, как этот, как думаешь?»
Сначала его слова её шокировали, но потом она решила не зацикливаться на них. После нескольких недель, которые они с Эллингтоном «встречались», она поняла, что у него было относительно активное чувство юмора, хотя иногда он шутил совсем не смешно.
«Ты когда-нибудь жил в подобном городке?» – спросила Макензи.
«В летнем лагере, – ответил Эллингтон. – Этот период взросления я бы с удовольствием навсегда выкинул из памяти. А ты? В Небраске всё тоже было так плохо?»
«Не то чтобы, но иногда накрывало чувство заброшенности и одиночества. Иногда мне кажется, что мне больше по душе сельская тишина, вроде этой, чем загруженные трассы и море людей, как в Вашингтоне».
«Да, я тебя понимаю».
Макензи было интересно узнавать больше об Эллингтоне, не загоняя себя в рамки традиционных романтических отношений. Они узнавали друг о друге не во время шикарных ужинов или долгих прогулок в парке, а во время продолжительных поездок и заседаний в кабинетах ФБР. Макензи наслаждалась каждой минутой такого общения. Иногда она думала, что ей хотелось знать о нём всё больше и больше.
Но пока на этом нужно было закончить.
Впереди показался небольшой знак на обочине, приветствующий их в городе Стейтон, штат Вирджиния. Простая двухполосная дорога вела среди деревьев. Примерно за милю до того, как они въехали в город, на пути попались несколько домов, разрезавших лужайками единую полосу леса. Они проехали непривлекательную забегаловку, парикмахерскую, две антикварные лавки, фермерский склад, два мини-рынка, почту и через две мили выехали к кирпичному зданию идеальной квадратной формы, стоящему у главной трассы. Табличка в военном стиле гласила о том, что они приехали в Окружной департамент полиции и тюрьму города Стейтон.
«Ты видела когда-нибудь что-либо подобное? – спросил Эллингтон. – Полицейский участок и окружная тюрьма в одном здании?»
«Пару раз видела такое в Небраске, – ответила Макензи. – В подобных городках это обычное дело. Ближайшая к Стейтону тюрьма находится в Питерсберге, а это, по-моему, примерно в восьмидесяти милях отсюда».
«Господи Иисусе, какой же это крошечный городок. Расследование не должно занять много времени».
Макензи кивнула, а Эллингтон свернул на подъездную дорожку и въехал на парковку у кирпичного здания, которое в буквальном смысле располагалось в Богом забытом месте.
Макензи подумала, но не сказала вслух следующее: «Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить».
***
Когда Макензи вошла в маленький холл, до неё донёсся запах крепкого кофе и освежителя воздуха. Внутри здания было довольно мило, но само строение было старым. Об этом можно было судить по трещинам на потолке и затоптанному ковру в холле. У дальней стены располагался огромный письменный стол. Он казался таким же старым, как и само здание, но в отличие от него, здесь царил идеальный порядок.
За столом сидела пожилая женщина и разбирала большую папку с бумагами. Когда она услышала шаги Макензи и Эллингтона, то подняла на них глаза и широко улыбнулась. У неё была красивая улыбка, которая выдавала возраст своей обладательницы. Макензи решила, что секретарю было под семьдесят.
«Вы агенты ФБР?» – спросила пожилая дама.
«Да, мэм, – ответила Макензи. – Я агент Уайт, а это мой напарник, агент Эллингтон. Шериф на месте?»
«Он здесь, – сказала женщина. – Он попросил меня сразу проводить вас в его кабинет. Ему постоянно звонят в связи с этой ужасной смертью. Пройдите по коридору налево. Его кабинет – последняя дверь справа».
Они последовали её указаниям и пошли по длинному коридору, уходящему вглубь здания. Макензи поражалась тому, как здесь было тихо. Ей казалось, что из-за убийства в участке будет кипеть работа, пусть даже он и находился в какой-то Тьмутаракани.
Подходя к концу коридора, Макензи заметила несколько табличек на стенах. На одной было написано: «Вход в тюрьму строго по ключ-карте». На другой: «Все посещения заключённых должны быть одобрены властями округа! Соответствующий документ необходимо предоставить во время посещения!»
В голове роились мысли о том, какие правила и регламенты должны применяться здесь, если и полиция, и тюрьма находятся в одном здании. Ей всё здесь казалось удивительным. Не успела она развить мысль, как они дошли до двери в конце коридора.
На верхней части двери золотыми буквами было написано: Шериф Кларк. Дверь была слегка приоткрыта, и Макензи открыла её до конца под звук грубого мужского голоса. Заглянув внутрь, она увидела за столом крупного мужчину, громко разговаривающего по стационарному телефону. Другой мужчина сидел на стуле в углу комнаты, быстро печатая что-то в телефоне.
Мужчина за столом – Макензи решила, что это и был шериф Кларк – прервал разговор, когда она открыла дверь.
«Подожди минуту, Рэндалл», – сказал он. Потом он накрыл микрофон ладонью и посмотрел в их сторону, переводя взгляд с Макензи на Эллингтона и обратно.
«Вы из Бюро?» – спросил он.
«Да», – ответил Эллингтон.
«Слава Богу, – вздохнул шериф. – Подождите секунду. – Он убрал руку с трубки и продолжил прерванный разговор. – Послушай, Рэндалл, помощь прибыла. Ты сможешь встретиться с нами через пятнадцать минут? Да? Хорошо. Увидимся».
Крупный мужчина повесил трубку и обошёл стол. Он протянул большую руку, в первую очередь подойдя к Эллингтону.
«Рад с вами познакомиться, – сказал он. – Я шериф Роберт Кларк, а это, – он сказал, кивнув в сторону мужчины в углу, – офицер Кит Ламберт. Мой заместитель сейчас патрулирует дороги, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку в этой полной жопе».
Он чуть не забыл, что рядом стоит Макензи, когда закончил пожимать руку Эллингтону и поздоровался с ней как будто только из вежливости. Когда с рукопожатиями было покончено, она представила их, давая ему понять, что тоже могла вести это расследование не хуже собравшихся в кабинете мужчин. Казалось, что старые призраки Небраски начали вновь греметь цепями у неё в голове:
«Шериф Кларк, я агент Уайт, а это агент Эллингтон. Вы будете сотрудничать с нами и представлять город Стейтон?»
«Дорогая моя, пока вы здесь, я готов представлять для вас что угодно, – ответил он. – У нас на весь округ всего двенадцать полицейских. Тринадцать, если считать Френсис, нашего секретаря и диспетчера. С этими убийствами собственными силами мы явно не обойдёмся».
«Посмотрим, что мы сможем сделать, чтобы облегчить вам жизнь», – сказала Макензи.
«Жаль, что не всё так просто, – добавил шериф. – Даже если мы разберёмся с этим чёртовым делом сегодня, почти вся окружная инспекция нагрянет ко мне с проверкой».
«Зачем?» – спросил Эллингтон.
«Газеты каким-то образом узнали имя жертвы – Эллис Риджвей, мать нового многообещающего подонка-политика. Говорят, не пройдёт и пяти лет, как он пробьётся в сенат».
«Как его зовут?» – спросила Макензи.
«Лэнгстон Риджвей. Ему всего двадцать восемь, а считает себя долбанным Джоном Кеннеди».
«Вот как», – ответила Макензи, немного ошарашенная тем, что эти данные не были отражены в отчётах.
«Да. До сих пор не понимаю, как эти сведения просочились в газеты. Придурки-газетчики слова-то писать правильно не могут, а это как-то узнали».
«По дороге сюда я видела указатель приюта для слепых «Уэйкман». Отсюда до него всего шесть миль, я права?»
«В яблочко, – ответил Кларк. – Я только что говорил с Рэндаллом Джонсом, управляющим приютом. Я говорил с ним, когда вы вошли. Он сейчас на работе и готов ответить на любые ваши вопросы. Чем раньше это случится, тем лучше. Сейчас его немало донимают пресса и большие шишки из округа».
«Давайте поедем туда прямо сейчас, – сказала Макензи. – Вы с нами?»
«Никак нет, дорогая моя, – ответил шериф. – У меня здесь дел по горло, но прошу, возвращайтесь, как закончите с Рэндаллом. Я помогу вам, чем смогу, но… по правде говоря, предпочёл бы полностью передать это дело в ваше ведение».
«Без проблем», – ответила Макензи. Разговаривать с Кларком ей было некомфортно. Он был искренен и открыт, что было его большим плюсом. Также было очевидно, что он большой любитель сильных выражений. Ещё она подумала, что, называя её «дорогая моя», он не хотел обидеть – это было одним из странных проявлений южного гостеприимства.
А ещё шериф был морально и физически измотан.
«После приюта мы сразу вернёмся в участок, – добавила Макензи. – Пожалуйста, позвоните, если что-нибудь узнаете, пока нас не будет».
«Конечно», – подтвердил Кларк.
Офицер Ламберт что-то проскрежетал зубами в знак согласия, продолжая сидеть в углу, не отрываясь от телефона.
Проведя в кабинете шерифа меньше трёх минут, Макензи и Эллингтон вышли в коридор и направились к выходу. Пожилая женщина, которую, как поняла Макензи, звали Френсис, и именно о ней упоминал Кларк, быстро помахала им на прощание.