Во взгляде Ровены мелькнуло плохо скрытое раздражение.
– Тогда привыкайте к ним в присутствии какой-либо другой, ни о чем не подозревающей женщины. В Фалмуте полно девиц, готовых слушать вас открыв рот. Уверена, вы непременно отыщете себе подругу по вкусу. Или, возможно, уже отыскали.
Он тихо рассмеялся:
– Джентльмен никогда не должен говорить таких вещей, но… я с огромным удовольствием провожу время с вами, Ровена. Мне бы хотелось узнать вас лучше. Кроме того, нам нужно обсудить, как ваш отец собирается разобраться с долгом.
– Что бы он ни предпринял, это исключительно его дело.
– И ваше. Мне ненавистна мысль о том, что вы вынуждены выйти замуж ради того, чтобы он расплатился со мной. Вы стоите неизмеримо больше, чем любой долг.
– Мистер Сирл, вы совершенно очевидно лишились рассудка, если считаете меня чем-то вроде компенсации за ущерб, который причинил вам мой отец.
– Но ведь так оно в точности и есть. Чтобы выбраться из этой передряги, он продаст вас с потрохами тому, кто предложит наибольшую цену, а вы и «ах» не успеете сказать.
Ровена сжала зубы и сверкнула глазами. Из них будто вылетели искры.
– Попрошу вас не оскорблять моего отца. Мы с ним можем ссориться и кричать друг на друга, как заклятые враги, но, когда дело идет о семейной чести, он может рассчитывать на мою абсолютную преданность. Я встану рядом с ним против всего мира, если потребуется. Так что браните его перед другими, если уж вам так не терпится, но только не передо мной.
Тобиас закрыл рот. Очевидно, он сильно задел ее чувства, потому что теперь у нее был разгоряченный вид и она не могла остановиться и закончить этот разговор.
– Вы не знаете его, – продолжала она. – Представления не имеете, что это за человек. Когда он был моложе, то обладал железной выдержкой, упорством и целеустремленностью, какую мечтает выработать в себе любой, кто выбрал своей участью и долей море, и не важно, насколько велико его дело и как сильно он хочет в нем преуспеть. Так вот, мой отец имел эти качества от рождения, потому что в его жилах течет корнуолльская кровь, кровь людей, не знающих страха и сомнений, тех, кто будет сражаться за свой кусок земли до тех пор, пока его на нем не похоронят. Но с тех пор, как он вернулся домой калекой, что-то внутри его словно бы съежилось и умерло.
Я видела, как его покидает дух борьбы – сила, страсть… словом, то, что все эти годы толкало его вперед. А с этим иссякли и наши средства к существованию. Наш дом рушится, словно карточный домик, мистер Сирл, но я не допущу, чтобы наша семья лишилась своего угла, чтобы мы вынуждены были выживать, как последние нищие. Не важно, в чем вы его обвиняете. Я уважаю своего отца и не обману его, связав свою жизнь с таким, как вы.
Пару минут Тобиас серьезно обдумывал ее слова, затем встал и надел шляпу. И посмотрел на нее сверху вниз – как обычно, чуть насмешливо, но прямо.
– Нет, не думаю, что вы его обманете. И это была очень пылкая речь, смею вам заявить.
– Моего отца сильно задели ваши обвинения. Если вы искренне верите, что он стоит за всем, что случилось с вашим судном… что ж, я не могу сказать ничего, что изменит ваше мнение. Разве что одно – вы не знаете истинную сущность Джека Мейсона. С каждым новым днем, с каждым рассветом это новое бремя, что легло на плечи отца – и на мои тоже, – становится все тяжелее. И все из-за вас. Вы вынесли приговор достойному, честному человеку, не дав ему даже оправдаться.
– То же самое сделал и он, когда обвинил меня в том, что я выстрелил ему в спину.
– А вы утверждаете, что это было не так?
– Именно это я и утверждаю.
Ровена смотрела на него, ожидая продолжения, объяснения, но он предпочел промолчать. Вместо ответа, он снова уставился на нее – на непослушные спутавшиеся локоны, падающие ей на плечи, теперь уже дымчатые сине-зеленые глаза с густыми черными ресницами, светящиеся, казалось, своим собственным светом, как будто в глубине их были спрятаны изумруды огромной ценности, нос, изящный и слегка вздернутый, точеные скулы с едва заметным румянцем, губы – не капризно надутые, как у большинства молодых девиц, но нежные, выразительные, с красиво изогнутой линией рта.
Она будто выставляла себя напоказ и бравировала этим – возмутительно! – и Тобиас был уверен, что ни один мужчина не мог пройти мимо нее, чтобы тут же не воспылать к ней страстью. Он вздохнул и отвернулся, чтобы она не увидела выражения его лица. Эта женщина овладела его сознанием. Должно быть, он сошел с ума. Что он вообще делает среди этих разбросанных по пустоши валунов, когда у него полно работы?
Тобиас немного постоял… и все же принял решение, в правильности которого отнюдь не был уверен. Затем он ловко взобрался в седло и поскакал обратно, в направлении Фалмута.
Мэтью Голдинг получил предложение отдать Ровену в жены лорду Треговану – ему пришло письмо, запечатанное красным сургучом, короткое и очень деловое. Письмо принес мистер Дэниэл Хатавей, представитель и управляющий лорда Трегована в Фалмуте, человек, с которым Мэтью был давно и хорошо знаком. В послании говорилось, что, если Мэтью согласится на предложение, лорд Трегован придет к нему с визитом в условленное время, когда все будет улажено и невеста даст положительный ответ, и что он не намерен скупиться.
Ровена отнеслась к письму с недоверием.
– Что? И это все? – удивленно пробормотала она. – Лорд Трегован, должно быть, крайне самоуверенная личность, если он позволяет себе писать в подобном тоне. Но каков он на самом деле? Сколько ему лет? Как он выглядит? Что он за человек?
Мэтью настолько разволновался, что тоже едва верил в свалившуюся на него удачу.
– Лорд Трегован? Полагаю, он вернулся из дальних краев. Нечасто лорды делают предложение девицам из таких семей, как наша. Подумай об этом, Ровена. Ты можешь стать хозяйкой Трегован-Холл – леди Трегован. – Он чуть не подпрыгивал в своем кресле; его глаза блестели от возбуждения и удовольствия – наконец-то и ему улыбнулось счастье. – Какой величественный титул! Энни сказала, что в Трегован-Холл сейчас куда оживленнее, чем раньше, и что даже наняли каменщиков отстроить ту часть здания, которую повредил пожар. – Он с надеждой взглянул на дочь: – Что скажешь, Ровена? Согласишься ли ты принять это предложение?
Ровена отогнала прочь меланхоличные мысли и попыталась размышлять здраво. Ей отчаянно хотелось найти решение, которое удовлетворило бы всех, но увы… Так как же ей поступить? Она будто достигла некоего перекрестка, но верная дорога от него шла только одна. Именно к ней ее и толкала судьба. Она была готова связать свою жизнь с мужчиной, которого никогда не встречала. Все лучше, чем попасть в искусно расставленную ловушку и поддаться уговорам мистера Сирла. Этот мужчина ее нисколько не привлекал. Нет, нисколько.
Ровена выпрямила спину. В ее глазах горел огонь решимости.
– Да, отец. Я выйду замуж за лорда Трегована, и чем скорее, тем лучше.
В то время как красивый темноволосый мужчина нырнул с борта «Цимбелина» в глубокие воды фалмутской гавани, Ровена стояла на оживленной набережной. Она провожала свою сестру Джейн, которая собиралась отправиться в путешествие на остров Сент-Мэрис, самый большой из островов Силли, в гости к их тетушке Саре.
Джейн должна была отсутствовать лишь месяц, но Ровена уже невыносимо скучала по ней. Сестру сопровождала миссис Гарстон, жившая неподалеку от них. Она и сама была родом с островов Силли; там же обитала и ее семья, испокон веку занимавшаяся рыболовством.
Ничто не могло рассеять уныние Ровены.
– Целый месяц! А перед этим опасное плавание! Мне остается только молиться, чтобы твой корабль не наткнулся на этих ужасных пиратов, которые так нас донимают.
– Тебе не следует волноваться. Капитан знает путь в совершенстве, корабль множество раз совершал этот рейс, и я уверена, что «Буревестник» хорошо вооружен. И не смей выходить замуж за лорда Трегована, пока я не приеду, и устраивать свадебное пиршество без меня! Хотя ты не обязана выходить замуж. Не позволяй отцу заставлять тебя!
– Я и не позволю. Но предложение лорда Трегована действительно очень великодушно – и это единственный способ избавиться от противного мистера Сирла и его противного долга. – Ровена нашла в себе силы ободряюще улыбнуться сестре. – А теперь тебе лучше подняться на борт, Джейн, или корабль уйдет без тебя.
Ровена и Джейн разжали объятия. Джейн развернулась и стала подниматься по трапу, а Ровена стояла и смотрела, как любимая сестра уходит от нее все дальше, на корабль, который увезет ее совсем уж далеко.
Он появился неожиданно, возник, как призрак из пустоты. Серый в яблоках жеребец встряхнул изящной, благородной головой и, сдерживаемый мощной рукой, встал на дыбы, перегородив ей дорогу. Был второй день после отъезда Джейн, и Ровена решила прокатиться – чтобы развеяться, а также отчасти и из любопытства. Ей хотелось по крайней мере издалека взглянуть на Трегован-Холл.
Ее кобыла резко остановилась и, попятившись назад, тоже встала на дыбы. На мгновение Ровена остолбенела, но, будучи прекрасной наездницей, поводьев из рук не выпустила. Она не могла выговорить ни слова – так ошеломило ее очередное внезапное появление мистера Тобиаса Сирла. И словно в первый раз, Ровена поразилась тому, насколько он красив.
На нем был костюм прекрасного покроя и работы, который сидел на нем безукоризненно. Сорочка была снежно-белой, а широкий плащ развевался за спиной, словно крылья. Он сверкнул белозубой улыбкой, казавшейся еще ослепительнее на фоне загорелого лица, и Ровена пришла в себя.
Тобиас восхитился тем, как она справилась с лошадью – молодой быстроногой кобылой с гладкими блестящими боками, грациозной, но с взрывным нравом… В целом между ней и ее хозяйкой немало общего, мельком подумалось ему. Лицо Ровены пылало от негодования. Уголок его рта чуть приподнялся в одобрительной улыбке. Тобиас наслаждался зрелищем.
– О, это вы! Я должна была это предвидеть, – раздраженно выпалила Ровена, глядя в смеющиеся голубые глаза.
– Да, Ровена. Тобиас Сирл к вашим услугам, – негромко произнес он и слегка наклонил голову, одновременно широким и элегантным жестом сняв шляпу. Это вышло у него весьма галантно, не могла не отметить Ровена.
– Вам обязательно нужно все время досаждать мне? Вам что, без этого скучно?
– Так я досаждаю вам, Ровена? Но я наткнулся на вас случайно. Но теперь, когда мы встретились, почему бы нам не отнестись друг к другу с большим расположением и не завести беседу на приятную для нас обоих тему?
– И что вы предлагаете обсудить? Погоду, может быть, или последние фалмутские сплетни? – съязвила Ровена. – Не думаю, что у нас есть общие интересы, мистер Сирл.
– Самая интересная тема для разговора для меня – это вы, Ровена. Например, то, что вы снова подвергаете свою жизнь риску. Эта тропа не предназначена для того, чтобы мчаться по ней во весь опор на лошади.
Ровена сделала ледяное лицо.
– К вашему сведению, я ездила здесь много раз – так много, что на самом деле могла бы проскакать этой тропой с завязанными глазами. Я ценю свою свободу, мистер Сирл, – свободу поступать так, как мне угодно, – и это желание я полностью удовлетворяю здесь, в одиночку, среди холмов. И потом. Что я делаю…
Сирл вскинул руку.
– Меня не касается, – продолжил он. Они оба одновременно посмотрели в сторону Трего ван-Холл. – Трегован-Холл совсем близко отсюда. – Он в упор уставился на Ровену. – Надеялись хоть краешком глаза увидеть вашего нового соседа, Ровена? Я слышал, он хочет здесь поселиться. Хотя будет ли ему тут интересно, появится ли в этих краях хоть что-то, что могло бы удержать его на месте – нам остается только гадать.
– А вы знакомы с лордом Трегованом?
Ровене не хотелось разговаривать с этим наглецом, но ей было любопытно узнать хоть немного о претенденте на ее руку.
– В сущности, да, я хорошо его знаю. – Его взгляд смягчился. – Откуда этот внезапный интерес к лорду Треговану, Ровена?
Она пожала плечами:
– Думаю, вы скоро все равно все узнаете, так что можно вам сообщить. Я выхожу за лорда Трегована замуж. Он сделал мне предложение, и я… его приняла.
Он долго и пристально смотрел на нее, а затем медленно улыбнулся – как всегда. В его глазах мелькнула скрытая насмешка – кажется, он снова собирался вывести ее из себя.
– Ах… теперь я понимаю. Теперь я в самом деле все понимаю. Стало быть, вы подчинились воле отца, и, приняв предложение лорда Трегована, он все же продал вас – и далеко не за грош. Мое собственное немаленькое состояние не сравнится с богатствами лорда Трегована, значит, мне следует оставить надежду, что я втайне питал – а именно что вы все же поддадитесь и примете мое предложение. То есть наш с вами брак никогда не состоится. Вам нравится, что вас будут называть леди Трегован, Ровена?
Она окинула его бесстрастным взглядом. Желание посмеяться над ним в ответ было невыносимым. Больше всего она ненавидела его самодовольную, надменную ухмылку. Как же ей хотелось стереть ее с его лица!
– Уверена, что лорд Трегован добр и прекрасно воспитан…
– И совсем не такой человек, за которого красивая молодая женщина захотела бы выйти замуж и провести с ним жизнь в старом, продуваемом всеми ветрами доме. Но если вы должны стать его супругой, то пусть ваш союз будет долгим и плодотворным. – Он тихо засмеялся – при напоминании о том, что ей придется вынести для того, чтобы «союз был плодотворным», Ровена густо покраснела. – Женившись на вас, лорд Трегован, возможно, больше не захочет покидать Корнуолл. – После паузы он продолжил: – Несмотря на все наши споры и разногласия, Ровена, однако, не находите ли вы мое общество более приятным, нежели общество совершенного незнакомца?
– Он не всегда будет для меня незнакомцем… и не могли бы вы прекратить делать мне гнусные предложения?
– Я лишь стараюсь убедить вас в том, что обладаю определенными достоинствами.
– Вы понапрасну тратите свое красноречие. У вас крайне высокое самомнение – думать, что вы лучше лорда Трегована… Впрочем, ничего иного я от вас и не ожидала.
– Одну вещь я могу вам обещать наверняка, Ровена: со мной вам никогда не будет скучно.
– И чего же именно вы от меня хотите? – спросила Ровена, постаравшись вложить в голос весь сарказм, отпущенный ей природой. Ее кобыла принялась беспокойно переступать ногами, и она нежно потрепала ее по холке.
Как обычно, Сирл не обратил внимания на колкость и холодный тон. Как заядлый распутник, он обвел взглядом высокие округлости ее груди, стянутой зеленым бархатом, стройную, как колонна, шею и пунцовые губы.
– На этот вопрос можно ответить и без слов, – пробормотал он. – Тем более что на уме у меня отнюдь не долгие беседы.
Ровена ахнула, и ее обдало жаром с головы до ног. Его слова, произнесенные так тихо, подействовали на нее куда сильнее, чем самые громкие крики и ругань отца.
– Как вы смеете?! – свистящим шепотом проговорила она и вскинула голову. Ее глаза потемнели, и в них зарделось опасное пламя. – Вы нахал и бесстыдник, мистер Сирл. Как только у вас хватает наглости говорить то, что не принято в приличном обществе! На этот раз вы перешли все границы!
Мягкий солнечный свет обливал его крепкую фигуру. Сирл улыбнулся.
– Ваши нежные слова так интригуют, Ровена. Но почему вы настолько враждебно против меня настроены? Что такого есть во мне, что возбуждает весь этот гнев, эту неприязнь? Ваш отец должен мне денег, это я признаю, но в остальном… я вовсе не злодей с черным сердцем.
– Вряд ли вы охотно признали бы это, будь это так, – отрезала Ровена.
– Я добропорядочный человек и всегда безупречно честно веду свои дела и так же честен с другими людьми. Я восхищаюсь женщиной, которая знает, чего хочет, и прямо идет к своей цели, невзирая на последствия. И вы необыкновенно привлекательны, Ровена, как внутренне, так и внешне. Нам было бы очень хорошо вместе, мы стали бы прекрасной парой, потому что подходим друг другу, если вам ясно, о чем я говорю.