Annotation
Из справки московского городского управления Особого департамента при канцелярии Е.И.В. о террористическом кружке И. Распутина
1895 г.
Осенью 1894 года в Отделении по охранению общественной безопасности и порядка в городе Москве получены были сведения о том, что в квартире N 6 дома Якуб, по Тишскому переулку, занимаемой студентом Московского Университета Алексеем Иосифовым Павелко-Поволоцким, окончившим курс Московского Университета Иваном Спиридоновым Распутиным, Томскими мещанками Таисией и Александрой Михайловыми Акимовыми и дочерью отставного Коллежского Секретаря Анастасией Николаевой Лукьяновой, происходят частые сборища учащейся молодежи, на которых Распутин произносит речи террористического характера.
Вследствие сего за поименованными лицами с начала января 1895 года учреждено было последовательное наблюдение... В начале марта, означенное наблюдение было усилено, причем с этого времени, между прочим, обнаружены были особенно частые сношения Ивана Распутина с Алексеем Павелко-Поволоцким, студентом Московского Университета Степаном Демидовым Кролевцом - которые, впрочем, в конце марта выбыли из Москвы на родину в город Чернигов, - дочерью Коллежского Асессора Зинаидой Федоровой Гернгрос,1 учителем Рогожского городского училища Иваном Егоровым и студентом Московского Университета физико-математического факультета Василием Дмитриевым Бахаревым; поведение последнего обратило на себя особое внимание наблюдения все более и более частыми посещениями им различных аптекарских магазинов, где он, по-видимому, приобретал разного рода предметы. ... 25 апреля, Бахарев с Распутиным, встретившись на улице, отправились на Ваганьковское кладбище, пересекши которое, перелезли через деревянный, усаженный гвоздями, забор, решили, через полотно Московско-Брестской дороги, на Ходынское поле и шагах в 50-ти от полотна дороги приостановились; Бахарев присел, а Распутин, обернувшись лицом к кладбищу, стал наблюдать за происходившим вокруг. После этого они отправились далее и, отойдя от полотна дороги шагов на 300, вошли на вал около одной из выкопанных в этом месте ям, тщательно осмотрелись вокруг и затем скрылись в яме. Через несколько минут послышался глухой взрыв, и над местом, где находились Бахарев и Распутин, показался белый дым. По осмотре 26 апреля утром означенного места Начальником Охранного Отделения, на дне указанной выше ямы оказалось овальное обожженное пространство около 4-х аршин в длину и 1-го аршина в ширину с небольшим отверстием в земле близ одного края обожженного пространства; при этом около этого пространства найдена была стеклянная пробирка с бело-желтоватым порошком на дне.
Вслед за сим, 27 апреля, наблюдением замечено было, что в 10 часов вечера к квартире Бахарева на извощике подъехал Михаил Иванов Егоров, который, не отпуская извощика, быстро соскочил с пролетки и прошел к Бахареву; вскоре Егоров вышел оттуда и на том же извощике поехал домой, по-видимому, что-то увозя с собой, а 28 апреля к нему пришли Распутин и Бахарев, который принес с собой какой-то сверток и бутылку с жидкостью. У Егорова Распутин и Бахарев оставались часа четыре, причем в этот промежуток времени Бахарев все время оставался в квартире, Распутин же, и Егоров порознь выходили на улицу и, пройдясь немного, возвратились назад. Уходя от Егорова, Бахарев принесенных им предметов при себе уже не имел, на следующий же день, часов в 8-мь вечера, вновь пришел к Егорову с какими то двумя бутылками, наполненными жидкостью; на этот раз выход из его квартиры Егорова усмотрен не был.
2 мая Распутин, Бахарев и Таисия Акимова сошлись у Зинаиды Гернгрос, откуда втроем отправились в Сокольники, где в роще занимались, по-видимому, какими-то химическими работами.
Из числа добытых наблюдением данных, кроме вышеприведенных, следует отметить также 18 и 23 апреля. В первый из этих дней Распутин с Бахаревым отправились на вокзал Николаевской железной дороги, где в течение часа осматривали платформу приходящих поездов, обратив особое внимание на поезд к ИМПЕРАТОРСКИМ комнатам со двора, на выход из этих комнат на платформу, а также на лесенку в конце последней, спускающуюся на полотно дороги. Возвращаясь домой Распутин и Бахарев подробно осматривали некоторые дома на Мясницкой улице и, дойдя до Мясницких ворот, расстались.
23 апреля те же лица были на Воскресенской площади у Иверской часовни, где осматривали ворота здания Городской Думы и вообще площадь; затем пошли по Театральной площади и, дойдя до Третьяковского проезда, смотрели по направлению Китайского проезда, горячо разговаривая, а вслед за сим внимательно рассматривали башню в Китайской стене. Во всех трех местностях Распутин и Бахарев делали какие-то отметки на бумаге.
Все вышеизложенные данные, в связи с распространившимся в Москве слухом о предстоявшем, будто бы, в начале мая 1895 года посещении столицы ИХ ИМПЕРАТОРСКИМИ ВЕЛИЧЕСТВАМИ, дали Московскому городскому управлению Особого Департамента достаточное основание заподозрить Распутина и Бахарева в намерении произвести террористический факт, в виду чего означенным Управлением 4 мая были произведены обыски, как Распутина, Бахарева, Егорова, сестер Таисии и Александры Акимовых, Гернгрос и Лукьяновой, так и у лиц, замеченных в сношениях с ними, а равно сделано было распоряжение об обыскании находившихся в то время в Чернигове Кролевца и Павелко-Полоцкого.
При этом у Василия Дмитриева Бахарева отобрано было свыше трехсот предметов, составляющих как-бы химическую лабораторию; по осмотре этих предметов при участии в качестве эксперта, Профессора ИМПЕРАТОРСКОГО Московского Технического Училища Колли, оказалось, что все найденное у Бахарева может быть разделено на две категории:
1. Взрывчатые вещества, а также могущие служить для приготовления взрывчатых. К этой категории принадлежат: 1) гремучая ртуть, в шести сосудах, в количестве около фунта; 2) пикриновая кислота, в количестве около 1/4 фунта; 3) азотная кислота разной крепости, в шести сосудах, и коей вполне крепкой около 1/4 фунта, годной лишь для приготовления гремучей ртути около 2-х фунтов и негодной столько же; 4) металлическая ртуть, в двух сосудах около 3/4 фунта; 5) бертолетовая соль, в одном пакете, в количестве около 10 граммов; 6) хлопчатая бумага, в количестве около 10 граммов и 7) около 3-х аршин стопина. Кроме того: 1) револьвер и при нем коробка с патронами, сверток с пятью револьверными гильзами, наполненными смесью гремучей ртути и пороха, в различных соединениях, сверток с пятью пулями от этих гильз и сверток с незначительным количеством смеси гремучей ртути с порохом; 2) в семи склянках отбросы от приготовления гремучей ртути и 3) несколько кусочков стеклянных трубок, частью вытянутых и частью выдутых.
2. Вещества и предметы, составляющие принадлежность всякой химической лаборатории.
[. . .]
Кроме указанных выше предметов, при обыске, произведенном у Бахарева, отобраны были также десять листов бумаги разной величины с сделанными на них, частью на русском, а частью на французском языках, заметки по химии, касающимися почти исключительно приготовления и действия взрывчатых веществ, как-то: нитроглицерина, пироксилина, пикриновой кислоты и гремучей ртути; один листок с надписью на нем "гремучекислая соль ртути - лучший запал", два листка с списками различных химических веществ и аппаратов, с обозначением их стоимости, книжка, озаглавленная "Справочная книжка студента", в коей имеется, между прочим, такой же список, пять учебников химии на русском языке и две книги на французском языке...
В виду того, что на двух последних книгах усмотрен был штемпель "ИМПЕРАТОРСКОГО Московского Университета", было сделано сношение с Ректором этого Университета, который сообщил, что означенные выше книги выданы были 21 апреля 1895 года студенту 6 семестра естественного отделения физико-математического факультета Виктору Иванову Бельцову; последний же, будучи допрошен в качестве свидетеля, показал, что книги эти он взял из университетской библиотеки по просьбе студента 1 курса естественного отделения Ивана Войнарского. Заявляя ему такую просьбу, Войнарский говорил, что достает помянутые книги для одного своего знакомого, интересующегося термохимией вообще и практикой ее в особенности, и что сам он, Войнарский, взять эти книги из библиотеки не может, так как пожалуй, ему, как начинающему студенту, их не выдадут, а он, Бельцов, находящийся уже на 6 семестре, получит их без задержки.
Для определения значения и характера взрыва, произведенного Распутиным и Бахаревым 25 апреля за Ваганьковским кладбищем, найденная на месте этого взрыва при осмотре его Начальником Московского городского управления Особого Департамента стеклянная пробирка препровождена была, для химического анализа находящегося в ней вещества, в Московское Врачебное Управление, которое, в ответ на таковой запрос, уведомило, что означенное вещество, по исследовании его, признано пикриновой кислотой.
Кроме того, произведен был вторичный осмотр помянутого выше места, причем оказалось, что яма, в которой находились во время взрыва Распутин и Бахарев, имеет длину по внешнему ее краю 29 шагов, а по внутреннему- шаг; ширину - 8 шагов и высоту - от 2 до трех аршин. По предъявлении эксперту - профессору Колли примерного чертежа этой ямы, а равно означенной выше пробирки, эксперт высказал заключение, что, в виду отсутствия в описании ям каких-либо выступов или поворотов, могущих служить ограждением для производящих опыт взрыва, испытание к ней метательного снаряда надо считать совершенно невозможным. Пробирка же с содержащейся в ней пикриновой кислотой, по его мнению, сплавленной, предназначалась, по всей вероятности, для производства опыта взрыва с целью определить силу действия пикриновой кислоты в сплавленном виде.
По обыскам, произведенным у Ивана Спиридонова Распутина, проживавшего, как сказано было уже выше, совместно с Таисией Михайловой Акимовой, и у Михаила Иванова Егорова отобрано: у Распутина и Акимовой:
1) Печатная книга "Дело о совершенном 1 марта 1881 года злодеянии, жертвой коего пал в Бозе почивший ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДР II" - приложение к журналу "Исторический Вестник".
2) Рукописная тетрадь, заключающая в себе, между прочим: а) выписку из Правительственного Вестника по делу Нечаева,2 содержащую сведения о наказании, определенном судом обвиненным по этому делу лицам, сведения о Нечаеве, об образовании им тайного общества, о личности Иванова и об убийстве последнего; б) выписку из бумаг Волховского,3 по-видимому привлекавшегося по делу Нечаева, где указывается на политическую революцию и истребление гнезда существующей власти, как на единственное средство для достижения конечной цели - социальной революции; в) выписку из газеты "Земство" 81 г. N 10 об административной высылке; г) выписку, по-видимому, из той же газеты, озаглавленную "Тайные общества по русск. законод." и представляющую краткий исторический очерк законодательства о тайных обществах; д) выписку, озаглавленную "Внутреннее обозрение N 17" и "Конституционалисты 81 года", содержащую сведения о чрезвычайных мерах, принятых Управляющим Министерством Внутренних Дел Маковым после убийства Мезенцева, перечень политических убийств и покушений, начиная с убийства Мезенцева по 1 марта 1881 года, с обозначением времени, места и имен жертв и преступников; е) выписку, озаглавленную "Из 18 N 19, 20, 15", с кратким описанием злодеяния 1 марта 1881 года и перечень предшествовавших ему и последующих арестов, с указанием времени и фамилий арестованных и у кого из них найдены динамит и взрывчатые вещества; ж) выписку, озаглавленную: "Пыпин. Очерки обществ. движ. при Ал. I" и представляющую краткое изложение образования тайного общества, которое привело к событию 14 декабря 1825 года; в) выписку, озаглавленную "Из биографии Ф. Достоевского", заключающую сведения о кружке Петрашевского; и) выписку, озаглавленную "О.З. N 4, 79 г.", с кратким описанием покушения Соловьева 2 апреля 1879 года и административных мер, вызванных этим событием.
3) Две рукописные тетради, озаглавленные: "I Отдел Товар-деньги-капитал" и "2 Отдел Прибавочная стоимость", по содержанию своему тетради эти представляют изложение сочинения К. Маркса "Капитал".
4) Книга, без переплета, озаглавленная "Начальный курс химии" Потылицына. В книге этой подчеркнуто карандашом, между прочим, на странице 176 слово "сплавленная", помещенное в том месте, где говорится о действии пикриновой кислоты, как вещества взрывчатого, и известной в сплавленном виде под именем мелинита.
5) Конверт с письмом на имя И.С. Распутина, полученным из Берлина 9 апреля 1895 года от Владислава Янковского. В письме этом, между прочим, содержатся указания, как доехать до Берлина, и вложены план Берлина, а также визитная карточка Владислава Янковского, на обороте коей на немецком языке, имеется надпись, подписанная Янковским, в надписи этой содержится просьба провести подателя карточки в комнату Янковского, где тот и будет его ожидать. К этому добавлено, что податель карточки по немецки не говорит.
6) Записная книжка с рукописными заметками, в числе коих имеется расчет стоимости проезда за границу, сравнительный рассчет русских и немецких денег и записано немецкое счисление до 1000.
7) Семь небольших чековых книжек с отрывными листами, причем в одной из этих книжек оторвано 24 билета.
[. . .]
В виду всего вышеизложенного Иван Спиридонов Распутин, Василий Дмитриев Бахарев, Таисия Михайлова Акимова и Михаил Иванов Егоров привлечены были к настоящему дознанию в качестве обвиняемых, причем при первоначальных допросах все четверо отрицали какое-либо участие свое в революционной деятельности, впоследствии же объяснили:
Таисия Акимова, - что, по ее убеждению, настоящее неудовлетворительное положение вещей в России и все бедствия, как-то: невозможное экономическое положение народа, полное его невежество, отсутствие образования вообще полная подавленность всех классов общества, совершенное отсутствие свободы мысли и слова и т. п. происходят от ненормальности существующего политического строя, который поэтому должен быть изменен; достигнуть же этого возможно исключительно путем систематического террора, т. е. ряд последовательных террористических фактов, начиная с цареубийства, при первом удобном случае; наиболее пригодным орудием для совершения цареубийства она признает метательный снаряд. Во всех этих взглядах ее на террор и планах относительно него, с ней всегда вполне солидарен был Иван Спиридонов Распутин, который был готов пойти на всякий факт. Разговоры по этому поводу у них велись еще в Октябре 1894 года, когда она, обвиняемая, обращала внимание Распутина на необходимость найти химика, который сделал бы им снаряд. Некоторое время спустя, Распутин передал ей, что химик у него такой есть, и она тут же догадалась, что химик этот - Василий Дмитриев Бахарев. Догадку эту она высказала Распутину, который подтвердил ее, а впоследствии ей самой часто приходилось говорить с Бахаревым о его работах над взрывчатыми веществами, об опытах и об успехах их.