— О, — раздался нестройный хор голосов, и все глаза устремились на Локи.
— У тебя новый раб?
— А откуда он?
— А как его зовут?
— Какой приятный!
— Худой слишком, но мне нравится!
Вопросы и оценки сыпались со всех сторон. Вазирис хлопнул в ладоши и кивнул Локи:
— Раздевайся и забирайся на стол. Покажи всем, что у тебя есть. Думаю, после того, как тебя растянут, ложиться с тобой будет куда лучше.
Локи почувствовал, как снова в его груди обрывается нечто важное, что-то бесконечно теплое и живое, умирает, оставляя вместо себя пустоту и холод. Ноздри Локи затвердели, розоватый туман в голове рассеялся. Вся его кровь — кровь гордых рыцарей, знатных аристократов, веками привыкших убивать и умирать с честью, — бросилась ему в голову. Локи словно в одну секунду ощутил на себе взгляды всех своих предков, которые погибали на поле боя, со сталью в сердце и гордостью в душе.
Он улыбнулся деревянными губами, а затем быстро шагнул к одному из охранников, который стоял в стороне и не мог оторвать глаз от картины изнасилования. Локи в секунду схватил его меч за рукоять — и лезвие со свистом выскользнуло из ножен. Локи чуть отпрыгнул назад и застыл в боевой стойке: ноги чуть согнуты, рука направляет меч на противников, а вторая чуть отведена в сторону.
В саду мгновенно воцарилась гробовая тишина. Даже насильник оставил девушку, и она осталась лежать на столе без чувств. Глаза Вазириса потемнели от гнева.
— Убейте его, — раздались в тишине слова брата султана. — Я приношу всем свои извинения, что привел не выдрессированного раба.
К Локи двинулись двое охранников Вазириса и еще двое — кого-то из пирующих. Локи опытным глазом оценил их габариты, мягкую походку профессиональных убийц и мгновенно понял, как ему действовать. Он первым прыгнул, опережая своих противников и навязывая им отступление. Локи понимал, что у него есть только одно преимущество: скорость. И использовал его по полной: первый охранник не успел отскочить и получил глубокую рану в правую руку.
Локи не останавливался, он отбил удар следующего охранника, скользнул мимо, развернулся и полоснул его по открывшемуся боку — охранник не успел завершить разворот, и из раны хлынула кровь, пачкая подол халата.
Но двое других уже готовили Локи встречу. Граф оказался с ними лицом к лицу — с мелькающими изогнутыми тяжелыми саблями, удары которых сыпались на него со всех сторон. Отбиваясь, Локи отступал, пока не дошел до стола. Он запрыгнул на стол, давя еду на блюдах и расшвыривая ногами кувшины с дорогим вином. Охранники прыгнули за ним, стол не выдержал и проломился под тройным весом. Локи слетел на землю, по пути снеся голову одному из врагов, который не удержал равновесия и осел на землю вместе со столом. Брызги крови заляпали все вокруг, истошные вопли ужаса огласили сад.
— Лучники! — раздался пронзительный крик.
Локи быстро отбежал от стола, выставляя перед собой меч. Глаза его горели, рот кривился в ухмылке. Он молчал и только бросал на всех быстрые взгляды — как загнанный в ловушку оцелот. Тонкие губы разошлись в стороны, обнажая белые зубы. Эта страшная полуухмылка-полуоскал вызвали новые крики страха. Локи видел, как со всех сторон сбегаются стражники, и слышал, как звенят тетивы луков. Жить ему оставалось несколько секунд, но Локи готов был к смерти — лучше умереть, чем занять место рабыни на столе. Он был воином, рыцарем древней благородной крови — и это все сейчас отразилось в его гордой стройной фигуре, освещенной фонарями, и спокойном застывшем лице, на котором горели вызовом и презрением огромные изумрудные глаза.
— Остановитесь! — раздался женский голос, перекрывший шум и крики.
Локи смотрел на несколько десятков наконечников стрел, целившихся прямо ему в грудь.
— Я приказываю вам остановиться, — снова прозвучал тот же голос, нарастая, как звук медного гонга. — Этот человек находится под тенью Клана Смерти!
Луки медленно опустились. Локи повернул голову и увидел, что неподалеку стоит высокая худая женщина, закутанная в бесформенную темно-фиолетовую ткань. Она была наголо выбрита, некрасивое костлявое лицо с высокими скулами и огромными желтыми глазами отталкивало, внушая чувство, какое могут внушать крокодилы и другие гигантские рептилии.
— Это мой раб, — подал голос Вазирис, который стоял, то бледнея, то краснея от злости. — Раб из моего гарема. Который осмелился убить моего охранника. Который осмелился не подчиниться. За это полагается смерть.
— Великий Вазирис, — почтительно поклонилась ему женщина. — Разумеется, вы правы — непокорного раба надлежит казнить на месте. Но вы ошиблись с предназначением этого человека, взяв его в свой гарем для наслаждений. Это — воин, который привык смотреть смерти в глаза. Воин благородного происхождения.
— Да мне плевать, какого он там происхождения! — перебил ее красный от бешенства Вазирис. — Он — мой раб, и я могу использовать его, как мне угодно!
— Эта вилка, — женщина взяла со стола железную вилку, — заточена и отлита из металла, точно так же, как клинок вашего меча. Но вам же не придет в голову отправиться в битву с вилкой? Или есть пищу вашим мечом. Все мы одинаковы с виду, но у каждого есть свое предназначение. Предназначение этого человека — отнимать жизнь и дарить смерть другим людям. Он нужен нашему Клану. Вы же не хотите лишить нас нового брата?
Снова повисла гробовая тишина. Вазирис покрылся потом, он облизывал губы и во все глаза смотрел на женщину.
— Он стоил мне денег, — наконец сказал брат султана.
— Деньги — ничто, — женщина достала из рукава тяжелый кошелек и бросила его на стол. — Дар Смерти есть не у каждого. Вы же знаете, Вазирис, как редко мы принимаем в Клан новых братьев. Потому, что мы берем только тех, кто несет в себе Смерть — нашу великую богиню, чью волю мы исполняем. И которую единственную из всех богов и духов почитаем. Вы же не хотите встать на пути Смерти и попасть под тень ее серпа?
Вазирис отрицательно покачал головой. Женщина кивнула и спокойно подошла к Локи — так, что едва не уперлась грудью в острие его меча.
— Пойдем со мной, — спокойно сказала он графу. — Если, конечно, ты не хочешь перейти из нашего мира в объятия нашей богини. Пойдешь со мной — будешь жить. Останешься — умрешь.
Локи еще раз обвел глазами всех вокруг, опустил меч и последовал за своей нежданной спасительницей.
***
Тор сидел в каюте. Волосы его слиплись от пота. В ушах звучали крики людей и животных. Какие-то обрывки звуков и песен, какие-то мольбы и стоны боли. Тор встряхивал головой, отгоняя эти голоса, и рассматривал свои руки. Длинные грубые пальцы, сильные, покрытые узором трещин и линий. Медленно обводил взглядом каждую. Потом переводил взгляд на ладони, всматриваясь в обрывистые линии. Переворачивал руки и рассматривал вздувшиеся синие вены на внешней стороне. Старые шрамы, испещрившие кожу. Тор сидел так долго, очень долго, пока сквозь какофонию звуков в его голове не стал звучать настойчиво и близко один назойливый звук: так чем-то тяжелым стучат в дверь, когда хотят ее выбить.
Тор поднялся с пола, подошел к двери и сдвинул засов, стараясь греметь как можно громче. За дверью послышались торопливые шаги — кто-то отбегал прочь. Тор вышел за дверь и очутился на залитой солнцем палубе — а напротив него полукругом выстроилась вся команда, вооруженная до зубов. Тор обвел взглядом решительные лица, сверкающие топоры, длинные ножи и кинжалы, толстые цепи и даже пару деревянных реек. Солнце стояло в зените, причиняя глазам Тора острую боль. Лицо у охотника было болезненно-бледным, вокруг глаз наметились тени, губы запеклись. Выглядел он очень плохо. Что значительно добавило решимости морякам.
— Эй, ты! — крикнул капитан, выставляя вперед свой длинный острый тесак. — Что, кто теперь тут главный? Или ты думал, что силой возьмешь? Давай, ныряй за борт и плыви — или обратно на берег, или к водяному в гости! Иначе мы тебя как капусту изрубим! Ну?!
— Глупцы, — хрипло произнес Тор низким голосом. — Вы играете со смертью. Если вы оставите меня в покое, то доберетесь живыми до земли. Просто высадите меня на пиратском острове и пойдете по своим делам. А если вы не оставите меня в покое… То я уже не смогу остановиться… Глупцы… Вы не понимаете, что я и сейчас едва сдерживаюсь…
Тор скривился и схватился за голову, а потом согнулся почти пополам.
— Ха, он еще угрожает, урод такой, — разозлился капитан и подал знак. Матросы набросились на Тора — взметнулись в воздух рейки и ножи.
В одну секунду Тор преобразился. Из едва передвигающего ноги больного и расслабленного человека навстречу пиратам прыгнул, взревев во всю глотку, одержимый воин, обладающий совершенно не человеческой силой и реакцией.
Тор сходу перехватил одного из моряков с топором, зажал ему руку, подхватил за пояс, поднял над головой и вышвырнул за борт. В эту минуту ему на голову обрушилась толстая тяжелая рейка. Треснула и сломалась пополам, а Тор словно бы и не заметил удара — он легко выдернул вторую рейку из рук опешившего матроса и в одну секунду проломил ему череп. Мозги и кровь брызнули на чистую палубу. Тор размахнулся, и моряки шарахнулись, освобождая ему место для маневра. Тор зарычал — глухой, дикий, вибрирующий звук, от которого у моряков волосы встали дыбом.
Тор чудовищно изменился прямо у них на глазах: изо рта показались острые клыки, волосы превратились в гриву, тело покрылось полосатой шерстью, на руках проступили острые когти, фигура словно выломалась вся под странными углами. Обезумевшие от ужаса моряки увидели, что вместо Тора на них надвигается нечто, смутно похожее на вставшего на задние лапы тигра. Рейка хрустнула в руках чудовища, над палубой прокатился новый рев, и оно прыгнуло вперед, взмахнув когтистой лапой. Все смешалось в свалке — кричали умирающие, лилась кровь, солнце безжалостно слепило с неба, мелькали цепи, молотя по телу полуживотного-получеловека. Тор пригнулся, когда на нем повисло около десятка моряков, но потом медленно выпрямился, стряхивая всех с себя, когтями и зубами раздирая человеческие тела, кромсая внутренности, вспарывая животы и грудные клетки. Палуба была сплошь залита кровью, по ней рассыпались обрывки кишок, дымящиеся внутренности и трупы.
Чудовище не давало людям передышки — оно настигало всех, кто пытался спрятаться, чтобы разодрать горло и лакать горячую яркую кровь. Некоторые матросы выбрасывались за борт. Когда на палубе не осталось никого живого, чудовище прошлось по ней, тяжело ступая и обнюхивая мертвецов. Шершавый язык лизал страшные рваные раны, чудовище прикрыло глаза и замурлыкало басом, наслаждаясь вкусом свежей крови. Вся морда у него была измазана кровью.
Тор встал на четвереньки, тело его задрожало и постепенно снова приобрело человеческие формы. Он был с ног до головы покрыт кровью и ошметками плоти. Волосы его слиплись в сосульки. Когда Тор открыл глаза, взгляд у него был спокойным, сонным, сытым. Тор провел языком по губам, слизывая кровавые разводы, а потом поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам. Корабль напоминал скотобойню.
— Идиоты… — мрачно сказал мертвецам Тор. — Я же не умею управлять кораблем. Из-за вас застрял тут неизвестно насколько.
И охотник принялся скидывать тела в море — в воду, где уже кишмя кишели акулы. А солнце все так же ослепительно сияло с неба, отражаясь в лужах густеющей крови.
========== Покорный раб ==========
Галера приблизилась к дрейфующему по волнам судну. На палубе не было ни души. Пираты удивленно переглядывались и обсуждали, что могло произойти. Полетели крючья с веревками, и вскоре пираты уже сновали по пустой палубе. Капитан хотел было спуститься в трюм, но резко отпрянул: оттуда выбрался голый по пояс огромный мужчина с длинными светлыми волосами и разросшейся бородой.
— Ты кто? — закричал капитан, хватаясь за свой тесак.
— Я один из рабов, которые плыли на этой галере, — миролюбиво посмотрел на него незнакомец.
— Что здесь произошло? Где все? — стал сыпать вопросами капитан. — Я хорошо знал Сэйнара, хозяина «Красной собаки». Он был нам другом.
— У него в команде вспыхнул бунт, и началась резня, — развел руками незнакомец. — Вся палуба была кровью залита. Я спрятался в трюме. Пересидел, пока все стихло, а когда вышел — никого живого не было. Только двое, но они умерли к вечеру. Я выбросил тела за борт и остался тут один.
— А когда это было? — пораженно уставился на него капитан.
— Не знаю, я потерял счет времени, — пожал плечами незнакомец.
— Я слыхал, что «Красная собака» подняла якорь на Ллире почти луну назад, — мрачно подал голос один из матросов. — То есть ты тут недели две, не меньше.
— Может быть, — согласился незнакомец, встряхивая своей соломенной гривой.
— А тебя как зовут и кто ты вообще? — спохватился капитан.
— Меня зовут Тор, и я был наемником в Ллире, но за долги был продан в рабство, — чуть склонил голову Тор.
— Все ясно с тобой, трус ты, как все наемники, отсиделся в трюме, шкуру свою спас, — скривился капитан. — Мы забираем тебя на корабль, рабом, разумеется. Догребешь с нами до Вольного острова, а там я тебя продам.
— Премного благодарен, — чуть поклонился Тор, пряча усмешку.
Тор ничем не выделялся из остальных рабов: послушно греб, задавая темп своей четверке, молча ел, что дают, и никогда не подавал голоса. Они шли на веслах и парусах четыре дня, когда, наконец, на горизонте показалась темная линия берега. Тор по обрывкам реплик матросов понял, что это и есть Вольный остров. Однако галера стала уходить правее, держась в виду острова, но не приближаясь к нему.
Тор повертел головой, потом нахмурился и перестал грести. Раздался сердитый окрик надсмотрщика, и обнаженное мускулистое плечо ожег удар кнута. Тор медленно перевел взгляд на надсмотрщика и чуть улыбнулся. Привстал со скамьи и напряг руки. По палубе разнесся резкий звук: лопнули ручные кандалы. Тор встал во весь рост, растирая запястья, шагнул вперед, оставив ошеломленных рабов таращиться ему вслед, и двинулся в сторону капитанского мостика.
Надсмотрщик заорал и бросился к нему, нанося удар. Тор подставил запястье, вокруг которого и намоталась широкая полоса выделанной кожи, дернул на себя, и надсмотрщик растянулся на палубе.
Тор, сматывая кнут, подошел к капитану, который следил за парусами.
— Почему мы не идем на Вольный остров?
— Что? — капитан резко обернулся и широко распахнул глаза. — Ты? Какого морского демона ты…
— Почему мы не идем на Вольный остров? — перебил его Тор.
Капитан закричал, и к нему бросились несколько матросов. Тор со скучающим выражением лица обернулся к ним и — в мгновение преобразился. Кнут взвился в воздух, а через несколько секунд на палубе, обливаясь кровью, валялись все защитники. Тор, не останавливаясь, мерно работал кнутом — он нанес четыре точных удара, и на палубе скорчились четыре мертвеца.
— Убить кнутом с одного удара — тонкое мастерство, требующее большого опыта и сноровки, — произнес Тор, оборачиваясь к побледневшему капитану. — Почему мы не идем на Вольный остров?
— Потому что мы идем на Остров Ветров, — прохрипел капитан, пятясь назад.
— Нет, — нахмурил брови Тор. — Мне надо туда, куда пришла галера, ограбившая «Пьяного дракона».
— Они шли на Вольный остров, — выдавил капитан.
— А, — кивнул Тор. — Тогда мне — сюда.
Капитан смотрел на него широко распахнутыми от ужаса глазами.
— Конечно, можно было бы с тобой поиграть, — улыбнулся ему Тор, отчего у капитана стало мокро между ног. — Но некогда, да и потом, ты оказал мне услугу — сколько бы я еще болтался на той посудине, после того, как отправил за борт всех идиотов, которые собирались меня убить.
Тор хрипло расхохотался, а потом снял с пояса капитана ножны, забрал тесак из его ослабевших рук, сунул на место, одним прыжком оказался у борта и перемахнул через него, с головой скрывшись в лазурных волнах.
========== Туман ==========
Локи шел за женщиной, которая уверенно лавировала по городским улочкам и переулкам. Они вышли к задним городским воротам, затем оказались за стенами. Локи шел, как был, в своем фривольном одеянии, и все встречные странно на него косились и перешептывались. За городом Локи зябко поежился — его легкое одеяние не уберегало от ветра и от сырости надвигающихся сумерек.