Страх во тьме - Шторм Максим 2 стр.

Ну кто ещё? Из общей массы, на мой взгляд, выделялось ещё парочка пассажиров. В самом последнем ряду сидела оче-е-нь я вам скажу привлекательная девушка с гривой шикарных огненно рыжих волос и очками в тонкой оправе. Внешне она напоминала учительницу или кого-то в этом роде. Вся из себя чинная, благородная и скромная. Наверняка неимоверно начитанная и образованная. Но... В тихом омуте черти водятся, не правда ли?

Последним из заинтриговавших меня пассажиров выступал крайне странный тип. Он занял место сразу за водительским отсеком и вызывал весьма противоречивые чувства. В хмыре лет примерно тридцати пяти-сорока невооружённым глазом просматривалась порода. Не исключено, что прямой потомок какой-нибудь известной фамилии. А то и наследный дворянин. Вот только что дворяне делают в общественном транспорте, хотел бы я знать? Короче, чувак сей был голубых кровей и точка. И если б только кровей! А то ещё и ориентации! Да-да, ребята, вы всё правильно прочитали. И если вы считаете, что мужик, выщипывающий брови, подводящий глаза тушью и красящий губы нормален, значит, вы ошиблись чтивом! За наряд этого создания я вообще молчу. Только и успел заметить женские сапоги на высоком каблуке, придающие недомерку пару лишних сантиметров роста, аляповато вычурный брючный костюм и газовый шарфик, намотанный вокруг шеи. Как я только увидел этого представителя секс меньшинств, у меня сразу появилось стойкое желание эту самую шею свернуть. А остальные вроде ничего, особой реакции не проявили. Хрен их поймёшь, этих толерантных англосаксов....

Я стоически зевнул. Кажись, засыпаю. Вроде всё спокойно, наш автобус размеренно следует по маршруту, непогода бессильно бесится снаружи, водитель уверенно крутит баранку... Поэтому резкий, раздирающий барабанные перепонки скрежет и тошнотворный вой тормозов я воспринял, как кару небесную.

Вот же, мать твою, накаркал, только и успел подумать я.

ГЛАВА 2

Автобус резко затормозил, всех пассажиров в тот же миг единым рывком бросило вперёд. Спустя доли секунды наш транспорт занесло и «Неоплан» заложил крутой вираж, достойный войти в пособия для каскадёров. Кому совсем не повезло, тех со всего маху швырнуло в центральный проход между рядами кресел. Поднявшийся многоголосый ор и истерические вопли едва ли не заглушили треск ломающегося металла и издыхающее шипение подчистую стиравшихся тормозных колодок...

Я ожидаемо оказался в числе самых невезучих, рыбкой нырнув на пол. Не успел я и глазом моргнуть, как сверху на меня шлёпнулся ещё кто-то! Судя по отчаянному лязгу железа и отборным ругательствам – Трейси. Я бессильно расплющился, получив сомнительное удовольствие поближе познакомиться с прорезиненными дорожками. На моё счастье автобус наконец-то прекратил кульбиты свихнувшейся лошади и окончательно остановился. Какое-то время в салоне раздавались лишь приглушенные всхлипывания и судорожные стоны боли, приправленные изрядной толикой страха. Что, чёрт возьми, за выкрутасы, хотел бы я знать? Похоже, подобными мыслями был одержим не я один, и салон многострадального автобуса постепенно наполнился рокотом нарастающих голосов, кипящих от возмущения и пережитого ужаса. Вроде особо серьёзно никто не пострадал, и народ спешил, как в таких случаях бывает, знать правду. Не перевернулись – и то хорошо, все живы – ещё лучше, но какая сволочь всё это устроила?! Так и до самосуда недалеко, человек существо определённо неблагодарное и забывчивое. И скорое на расправу. Укажи только виновного!

Я мученически закряхтел, пытаясь воздеть себя в вертикальное положение, и совсем забыв о копошащейся у меня на закорках Трейси.

- Эй, я смотрю, ты там неплохо устроилась, - пропыхтел я, отжимаясь от пола.

- Угу, у тебя просто шикарная спина! – жизнерадостно отозвалась Стюарт.

Ну и задница эта девчонка, скажу я вам. Однако осознав всю тяжесть моего положения, она смилостивилась и резво скатилась с моего хребта. Я тот час поднялся и протянул ей руку, которую она благодарно приняла.

- Ты в порядке, ничего себе не отбила?

- Были бы нервы, было б сотрясение, - фыркнула Трейси, возбуждённо сверкая зелёными глазищами.

- Вообще-то говорят мозги, - педантично поправил я.

- Неужели ты ещё и зануда?

Нет, всё-таки несокрушимая девчонка! Мы только что попали в самую настоящую автокатастрофу, а ей хоть бы хны. Ещё и острить пытается. Я покачал головой, ну и ну...

Так что же всё-таки произошло? Я решительно двинулся в начало автобуса, пробираясь практически на ощупь. За окнами окончательно стемнело, и ранние осенние сумерки вкупе с неутихающим ветром и хмурящимся небом отнюдь не добавляли мне настроения. Ещё не хватало застрять здесь, где-то у чёрта на рогах, на всю ночь! Так, главное не наступить на кого-нибудь. Вдруг не все успели подняться? Трейси пристроилась позади меня в кильватере и то и дело тыкалась носом в мою спину. М - да, кажется, мне от неё так просто не удастся избавиться...

Моё продвижение было остановлено возникшей в проходе широченной колоритной фигурой. Я пригляделся. Ага, тот самый усатый мужик. Ниже меня сантиметров на десять, но тяжелей килограмм на двадцать будет. На голове у него красовалась шляпа а-ля Индиана Джонс, а толстенные руки были сложены на широченной груди. Такого не собьёшь одним щелчком.

- Если ты решил потолковать с водителем, то я с тобой, парень,- пророкотал мужик.

Вот так, просто, без обиняков, прямолинейно, как танк. И по существу. Сразу видно, что он не привык даром терять время и всегда норовит взять быка за рога. А вот что у него за выговор? Нет, скорее даже акцент. Грубоватая такая, словно камнепад, речь. Неужто немец? Я пожал плечами:

-Да без вопросов, приятель. Вдвоём даже сподручней. Со мной, так со мной.

Он молча кивнул, видимо и, не рассчитывая на другой ответ. Как будто просто ставил меня в известность. С другой стороны, коли так, зачем тогда меня спрашивать? Хорошо воспитан? Так, вдвоём, а если считать прилипшую словно банный лист до одного места Трейси (называть себя задницей как-то не очень хочется...), то втроём мы протолкались в головную часть автобуса. Никак не привыкну, что у них, у англичан, правый руль. Постоянно, в любом транспорте, будь то обычная машина или тот же автобус, норовлю сесть не с той стороны. А уж сколько раз я ставил в тупик лондонских таксистов...

Наш водитель сидел прямой как свеча, вцепившись мёртвой хваткой в баранку. В сгущающейся темноте было отчётливо видно, что его до сих пор бьёт мелкая и не очень дрожь. Цвет лица рассмотреть было уже невозможно, но, по-моему, определение «мертвенно-бледный» подходило как нельзя кстати. Приборная панель не отсвечивала ни одним огоньком, габариты и фары тоже не подавали признаков жизни. Прочистив горло, я вкрадчиво спросил:

- Приятель, ты как, в порядке? - и на всякий случай добавил: - Ты так не переживай, вроде все целы остались. Наверно...

- Закурить не найдётся? – прохрипел водитель. – Я бросил три года назад.

Я беспомощно оглянулся на своего нового усатого знакомца. На что тот развёл руками и виновато шепнул мне на ухо:

- Я курю только сигары. Дорогие. Кубинские. Сам понимаешь...

Я остолбенело кивнул. На выручку неожиданно пришла Стюарт, сунув мне в руку предмет, на поверку оказавшийся мятой пачкой «Лаки-Страйк», кажется. Я поспешно вставил одну сигарету в рот водителю и чиркнул «зипповской» зажигалкой, так же любезно предоставленной Трейси.

- Спасибо, - кивнул водила и надрывно закашлялся, подавившись ароматным дымом. Я не отказал себе в удовольствии как следует хрястнуть его по спине.

- Да что вы с ним нянчитесь? – внезапно раздался из глубины салона чей-то пронзительный женский голос. Я его моментом опознал. Во время аварии обладательница этого голоса вопила громче всех. – Он нас чуть всех не угробил, а они его обхаживают!.. Сигаретки ему предлагают! Да его убить мало, недоумка! Набрался, не иначе, алкаш...

Ну вот, что я говорил? Началось в колхозе утро. Толпе дай только порвать. Я обернулся. Да, и впрямь толпа. Люди повскакивали со своих мест, с пола и напирали друг на друга, пытаясь подобраться к нам поближе, глухим ропотом одобряя вышесказанное. Ого, только суда Линча ещё не хватало вдобавок ко всем проблемам. Я успокаивающе поднял верх руки, заслоняя собой водительское кресло.

- Господа. Дамы. Да успокойтесь вы ради Бога. Всё позади. Я вас уверяю, что сей джентльмен и в мыслях не имел причинить нам вред. Скажу больше – он спас нас всех! Именно спас, потому что подобные происшествия сами по себе, без определённой причины не случаются…. И наш водитель приложил все усилия, чтобы удержать автобус на ходу. Мы не перевернулись ТОЛЬКО благодаря ЕМУ! Так что прошу вас, держите себя в руках и не давайте кипящим эмоциям возобладать над разумом.

О как я загнул! Премия «Грэмми» должна быть моей...

- Эй, а ты чего вообще раскомандовался тут? – донёсся из толпы нахальный, совсем ещё молодой голосок.

- Это кто там такой смелый? – изогнул я бровь. – Может, покажешься мне во всей красе, дружок?

Родившееся молчание пояснило, что смелых не нашлось. Трейси, воинственно насупленная, и не отходившая от меня ни на шаг, задиристо вякнула:

- Что, кое-то штаны намочил? Ничего, Алекс, я заметила, кто это сказанул. Мы с ним потом разберёмся...

- МЫ? ПОТОМ? – я вперил в наглую девчонку неотразимый взгляд своих серых глаз.

- Ну да! Мы же теперь друзья, - не стушевалась Трейси. – А этого гомика я запомнила...

Кажется, я страдальчески застонал. Ситуацию разрядил забытый всеми шофёр, собственно, главный виновник начавшегося торжества.

- Меня зовут Уильям Спенсер... Если это кого-нибудь ещё здесь интересует, конечно. Так вот что я хочу сказать...

Он встретился со мной взглядом, тлеющий алый фитилёк сигареты бросал на его лицо причудливые блики. Я навострил уши. Взбунтовавшиеся было пассажиры тоже, как не странно, притихли. Спенсер выпустил через ноздри дым, руки у него больше не тряслись.

- Я хочу сказать, что пятнадцать лет за рулём, всякого насмотрелся... Но такого ещё не видел.

- Не видел чего? – встопорщил усы мой новоявленный союзник.

- Не видел, что бы передняя ось почти нового автобуса, без малейшего перегруза, ломалась, как сухая спичка!

Так вот что это за скрежет такой был, дошло до меня. Если всё обстоит именно так, Спенсеру надо памятник ставить! Мы только каким-то чудом не полетели вверх тормашками. Удержать управление, после такого подарка судьбы, да ещё на приличной скорости... Это дорогого стоит. Я уважительно посмотрел на водителя.

- Так почему же она все-таки сломалась? - недоумевающе кто-то спросил. – Заводской брак?

Спенсер пожал плечами.

- Да хрен его знает. Всё случается в первый раз. Я не думаю, что мы стали жертвами чьей-то диверсии!

Раздался приглушенный нервный смех, быстро, впрочем, оборвавшийся. Уильям сделал последнюю затяжку, бросил окурок на пол и раздавил его каблуком ботинка, как бы подводя итоговую черту под случившимся. В «Неоплане» повисла гнетущая тишина, позволившая отчётливо слышать отголоски неутихающего ветра. Пользуясь случаем, я выразил терзающую, наверно, всех без исключения мысль, вслух:

- И что теперь делать? Я правильно понимаю, что автобус уже никуда без посторонней помощи не поедет?

- Абсолютно, - авторитетно заверил Спенсер. – Такие поломки чинятся только в ремонтных мастерских. Я ничего не смогу сделать при всём желании.

- Надо вызвать службу спасения! - пришла кому-то в голову светлая мысль. – Сотовые телефоны – то у каждого есть!

- Телефоны-то есть, а вот связи нет и в помине, - хмуро поведал уже упоминаемый мной двухметровый громила, подпирающий головой потолок, и кисло смотрящий на экран своего мобильного. Пассажиры засуетились и захлопали по карманам, выуживая телефоны. Я оставался спокойным, у меня сотового попросту и не было. На фиг он мне здесь сдался? Кому мне звонить, королеве Елизавете?

Вырвавшийся общий вздох разочарования и негодования лучше всех слов дал понять, что бугай прав. Чего и следовало ожидать. Мёртвая зона, гроза или просто место такое? Вряд ли в этом медвежьем углу озаботились поставить передающую сигнал мачту сотовой связи. Знать бы ещё, где конкретно этот угол находится... А то куковать тут всю ночь чего-то мне не охота. Как чувствовал, блин, что так и будет! Как бы только ещё хуже не стало. Я прикусил себе язык. Так, хорош, уже накаркал.

- Ой, так это что, и у меня связи не будет? - беспомощно пролепетала грудастая блондинка, бестолково хлопая длиннющими ресницами. Кто-то не выдержал и заржал во всю глотку. Раздались смешки. Трейси обречённо закатила глаза.

- Вот дура, а?!

Меня взял за локоть усатый крепыш. Выразительно посмотрел и протянул свою лапищу.

- Я Ральф. Ральф Шнитке. По-моему, нам надо держаться вместе… Ты как считаешь?

Я кивнул и крепко пожал его «лопату». Что я говорил по поводу акцента? Так и есть, немец. Интересная у нас компания подбирается, своеобразная. Я опять повернулся к водителю.

- Хм, слушай, Билл, а ты не можешь хоть примерно сказать, где мы сейчас находимся? Сидеть здесь и ждать с моря погоды я не вижу никакого смысла. По этой дороге даже самая задрипанная тачка не проехала за последнее время. И помощи нам ждать неоткуда. Надо что-то решать.

Спенсер согласно кивнул, мигом выудил откуда- то дорожный атлас, и водрузил его на панель. Ральф услужливо подсвечивал ему экраном сотового телефона. Хоть какая-то польза от этих побрякушек! Лихорадочно зашуршав страницами, Спенсер пробормотал:

- Я точно не помню, но тут должна быть где-то рядом одна объездная дорога... По-моему, тут неподалёку один городишко расположен, и эта дорога ведёт к нему.

- О, это уже другой разговор, - оживился я. Перспектива ночёвки на шоссе стала отдаляться на задний план.

- Ага!.. Есть! Я же помнил, что это где-то здесь, - Билл ткнул пальцем в атлас. Я из вежливости посмотрел. В картах я разбирался неплохо. – Вот он, этот городишко. Гринсвуд называется. Насквозь провинциальный, но довольно зажиточный. У них даже гостиница есть. Так что без крыши над головой не останемся!

Спенсер радовался как ребёнок. Так и хотелось погладить его по головке и дать леденец. С другой стороны, в рейсе он за нас за всех отвечал, так что понять его радость можно. Я кое-что прикинул в уме.

- Это сколько до него топать, до Гринсвуда этого?

- Ну... Дай подумать. От начала дороги до городской черты... Где-то мили полторы!

- Угу. То есть около двух километров. Если быстро шевелить педалями, то за тридцать минут можно запросто дойти...

- Чем шевелить? - перебила мои размышления Трейси, наморщив лоб.

- Задницей! - раздражённо огрызнулся я. Стюарт скривила алые губы и показала мне язык.

- Так, а саму эту дорогу мы не проехали, а приятель?

- Мы до неё НЕ доехали где-то чуть больше трёх миль.

-Ещё пяток километров. Терпимо. Если поторопимся, то можем успеть.

Шнитке удивлённо посмотрел на меня. Я поспешил объяснить.

- Раньше, чем пойдёт дождь. Ты только глянь, что на улице творится. Если не поспешим, то заимеем все шансы вымокнуть по пути до нитки.

- Не спорю. Надо поторапливаться. Но ты представляешь, сколько людей не захочет расставаться со своим багажом? Все вещи на себе не попрёшь.

Я успокаивающе похлопал его по твёрдому как дерево плечу.

- Дружище, я не собираюсь думать и решать за всех. Я не набиваюсь в герои, спасители и не собираюсь всех вести к свету в конце тоннеля. Что делать дальше – личное дело каждого. Я не могу, да и не вправе решать за всех. За себя я могу сказать, что больше не собираюсь находиться в этой коробке. Я иду в Гринсвуд. Кто со мной – пожалуйста. Насильно я никого тянуть не собираюсь.

Шнитке усмехнулся в густые усы.

- Я только возьму ЛИЧНЫЕ вещи, приятель.

Я наклонился к Спенсеру.

- Билл, открывай двери. Даруй нам путь к свободе!