Словно бы и больше говорить было не о чем, Фили просто закрыл глаза.
Но Фили, - так просто уступать Софи не хотела.
Я сказал, нет, - парень на миг вновь глянул на нее. Строго и властно. – Забудь об этом. И не смей больше даже говорить.
Девушка испуганно примолкла. Таким тоном Фили говорил с ней впервые. И также впервые у нее не нашлось бы дерзости ему ответить.
========== Глава 16. Одна! ==========
Гномы храпели на все лады, в то время как Софи уснуть долгое время не удавалось. Девушка не могла принять причину резкого ответа Фили. Размышляя о его грубости, принцесса пришла к выводу, что причина в ней, наверняка, она что-то сотворила не так. Припомнив, что совсем недавно Фили не нравилось, что она смотрит на Торина, девушка задумалась о том, может ли все это быть продолжением прошлых упреков.
Она невольно пригладила руками волосы…
Нет, это все невозможно, просто смешно! Начать с того, что сейчас она больше похожа на соломенное чучело, выставляемое крестьянами в полях для отпугивания ворон. Волосы, раньше терпеливо убираемые под платок, Софи уже давно просто собирала в косу. Гномов совершенно не волновало, что девушка ходит простоволосая, и она сама перестала об этом думать.
Эльфийское платье, бывшее на ней в Ривенделле, в котором Фили ее так и унес на рассвете, Софи сменила на дорожную одежду, ту самую, что ей собрали гномы еще до того, как удалось побывать в Долине. Платье же было бережно спрятано в сумку. Хорошо, что не пришлось терзаться сомнениями, брать его с собой или нет. Фили унес ее в том, в чем была. И теперь у нее сохранился этот наряд… Пусть сейчас и приходится ходить в ином.
От ее собственных одежд оставался лишь плащ, порядком потертый и местами порванный в дороге. Скоро и он придет в негодность.
Да и вообще, думала Софи, с этой чужой дорожной сумкой, в чужой одежде она больше похожа на угловатого худого паренька-гнома, одетого родичами в то, что осталось от старших детей. Кому это может понравиться? Разве что содомиту какому такое приглянется, прости Господи…
То, что она девушка, пожалуй, выдавала лишь ее длинная золотая коса. Хотя, увы, золотой она была больше в воспоминаниях. За эти дни пути Софи уже не раз пожалела, что у нее нет нового платка на голову. Дорожная пыль и грязь скрыли необычный цвет, которым она гордилась, сейчас он больше казался мышиным. Девушка с надеждой думала о том, что, может, после ливня, волосы вновь станут прежними. Потому что когда им доведется выкупаться – неизвестно.
Размышления, начавшись с причин грубости Фили и перейдя к страданиям о собственной косе, становились все более вялыми. Софи медленно засыпала. Чей-то шепот в темноте лишь еще больше баюкал, так бывает, когда горничные тихо шепчутся у двери хозяйки, потому что не хотят ее разбудить. И от этого хочется еще больше свернуться под покрывалом, еще больше тянуться за сном…
И так часто бывает, когда сон вот-вот рядом, ты уже не осознаешь границу между реальностью и грезами, как вдруг ощущение резкого падения заставляет проснуться. И со вздохом улечься удобнее, чтобы вновь засыпать…
Ощутив стремительное падение вниз, Софи дернулась, словно просыпаясь… И не сразу поняла, что не спит. Но довольно болезненный удар о стену пещеры заставил девушку пронзительно закричать.
Падение прекратилось также неожиданно, и лишь немного менее болезненно, чем удары о стены. Вряд ли Софи была в силах оценить, как ей повезло, что она упала последней, на мягкие животы гномов под ней.
Да и задумываться над этим было некогда, на них неслась толпа мелких визжащих уродцев!
Софи, совершенно потеряв рассудок при виде очередных горных чудовищ, поспешно вскочила на ноги, бросаясь прочь от этого места по единственно возможной дорожке – той, где не было этих противных уродцев.
Страх настолько затмил разум, что девушка не замечала, что за ней никто и не бежит уже. Хрупкий мостик, по которому она побежала, разрушился сразу за ней же, гоблинам было хорошо известно, что он едва держится, поэтому этот путь отступления возможных пленником мог послужить разве что ловушкой. Софи же спасло то, что и она сама, и гномы считали недостатком – ее легкий вес. Он позволил пробежать ей по шаткому мосточку, рушащемуся у нее за спиной.
Несколько раз шарахаясь в стороны при виде вдали очередных уродцев, Софи забилась в какой-то узенький коридорчик. Здесь никого не было, ее оглушали тишина и спокойствие, а потому паника начала отступать. Девушка опустилась на каменный пол, трясясь от пережитого ужаса.
Даже обхватив колени руками, ей не удалось себя окончательно успокоить. Сердце бешено колотилось, руки дрожали, как у пьяниц, прибивающихся к кухне, умоляющих дать им выпить хоть каплю.
Но принцесса хоть не могла ничего делать, уже в силах была связно мыслить. И мысли были невеселыми. Она осталась одна в каком-то жутком месте, набитом странными противными уродцами. Где сейчас гномы и что с ними могут сотворить эти мерзкие создания, напавшие на отряд, только Господу ведомо…
При воспоминании о гномах девушке стало еще и стыдно. Наверное, они не сдались, сражаясь с этими чудовищами. А она попросту сбежала! Возможно, сейчас весь отряд бездыханным полег на тех камнях, отбиваясь от орд монстров… Их пронзенные кривыми саблями тела валяются там, на грязных камнях…
Софи тихо заплакала, сожалея о гномах, стыдясь самой себя и одновременно жалея себя, такую одинокую в неизвестных краях. К этому добавлялся весь прошлый невыплаканный ужас, когда она боялась увидеть смерть Кили и части отряда, но язык не поворачивался закричать, все тело просто немело…
Рыдания медленно затухали, сменяясь тихой скорбью. Девушка одного за другим вспоминала весь отряд. И становилось еще горше. Что она знала и знает о тех, с кем путешествовала?!
Пожалуй, только о Торине и принцах она знала довольно, чтобы в мыслях считать их близкими… гномами. Хотя ведь о Торине она знала вовсе лишь то, что рассказал Балин и парни. А о Фили и Кили… Только лишь то, что с ними было необыкновенно уютно и весело. Но совсем не представляла, чем они живут!
А остальные?
Например, Двалин. Она знала лишь, что он очень суров, порой к нему даже подойти страшно. Вдруг ка-ак вдарит топором… Хотя с чего она это взяла? Гном вроде никогда не порывался ее зарубить…
Или его брат, Балин. Софи с тихим всхлипом припомнила, как тот чудесно умеет рассказывать истории. И еще он позаботился, собрал для нее одежду. А она-то у него пыталась продукты утащить!
Теперь это воспоминание вызывало не стыд, а слезы, что даже этой глупости ей больше не повторить.
А остальные… Софи печально подумала о том, что о них ей вовсе нечего вспомнить!
Глоин, такой суровый гном с огромной темно-рыжей бородой. Кто-то из отряда говорил, что у Глоина есть жена и сын. Но сам гном о них не распространялся.
Его брат, Оин, лекарь. Кроме того, что он лечил девушку и был глуховат, принцесса не помнила ничего.
Дори… Он казался девушке похожим на Балина. И всегда была любезен. В отличие от его братца Нори, который всегда посматривал на всех с усмешкой. А самый младший из них, Ори, постоянно что-то писал. Или рисовал?
Софи с ужасом понимала, что не представляет, кто и что делал в отряде. Ори… наверное, он был летописцем, надо же записать подвиги короля. Или нет?
Девушка торопливо постаралась припомнить что-нибудь еще о трех гномах отряда. Бомбур, самый толстый. И всегда готовит. Бофур, в странной шапке. Постоянно над всеми шутит. И над ней тоже. Бифур, гном, говорящий на странном языке, только на нем. Но отчего-то понимающий речь остальных. И у него в голове топор, кто-то говорил, что орк воткнул… Софи не знала, как можно с этим жить, но думать об этом даже боялась.
Вот и все. Хотя, еще ведь хоббит! О нем Софи помнила, что живет в норе, что у него есть огромный огород, он зажиточный крестьянин. Он совсем не так вынослив, как гномы, но также добр. И к ней проявил жалость первым, когда принес поесть. Пусть она рассердилась на него за это тогда, но сейчас понимала, что он просто действовал из добрых побуждений.
Девушка вновь всхлипнула. Об отряде она знала ровно столько, сколько хозяйке надлежит знать о слугах и вилланах. Кто такие, чем занимаются, как выглядят. Больше знать не требуется, и не интересно…
Но они относились к ней совсем иначе. И было нестерпимо стыдно, что все это время она смотрела почти на всех так, будто просто позволила им себя сопровождать. В то время как это они ее опекали и оберегали.
Софи старательно вытерла слезы. Ничего, она постарается просто все равно вспомнить добрым словом каждого, помолившись за их души…
Принцесса задумалась. А с чего она решила, что они погибли? Нет, конечно, при их храбрости, они не отступят. Но, быть может, если не все, то хоть кому-то удалось остаться в живых?
Узнать все это можно было лишь одним способом – отправиться на место нападения и самой все увидеть. Но это означало, что ей надо выбраться из уютного одинокого и вроде бы безопасного коридорчика. И пробираться среди этих визжащих уродцев, которые могут накинуться на нее из-за любого угла!
Кроме того, Софи не могла сейчас вспомнить даже откуда она прибежала сюда, поворачивать ли ей из коридора направо или налево.
Некоторое время девушка колебалась. Но прежний безумный ужас перед толпой уродцев уступал разуму. Не может ведь она просидеть здесь вечно! Пока здесь безопасно, но можно ли верить, что в этот коридорчик не свернет кто-то? Или появится сзади…
Последняя мысль заставила ее вскочить на ноги и вжаться в стену спиной, судорожно глядя в темноту с той стороны, где она не была, и где все скрывала чернота.
Нет, туда она точно не пойдет. А значит, путь лишь один – выйти обратно на свет из этого коридора.
Куда пойти там? Софи не знала. Но сила веры и молитвы укажет ей верный путь…
В этот момент девушка вновь ощутила укол совести. У нее было оружие, возможно, более сильное, чем мечи и топоры гномов. Она ведь знала, что лишь одной силой веры может укрыть и спасти себя и других… Но забыла об этом, постыдно бежав!
Софи сжала кулаки, сдерживаясь, чтобы не закричать от отчаяния и злости на саму себя. Глупая девчонка! Ты виновата, даже если бы ты в самом деле ехала с ними, как со слугами! Хорошенькая из тебя госпожа! Не в силах защитить подданных!
Заставив себя сделать шаг, девушка медленно вышла на край коридора. Никого…
Но сюда долетали отблески света то ли факелов, то ли каких иных светильников. В любом случае, размышляла Софи, если и идти куда-то, то на этот свет. Или она выберется на поверхность, или найдет гномов… Или наткнется на этих уродцев. Последнее было неприятным, но принцесса старательно отгоняла эти мысли. Она сможет с ними справится! Главное, хотеть…
Что-то блеснуло прямо перед глазами. Девушка на миг замерла, а затем тихо рассмеялась своему страху. Это же просто ее коса!
Старательно политая дождем, она промокла насквозь. Но этот страшный ливень в результате привел к тому, на что она надеялась – он смыл и пыль дорог, и даже мелкие камешки от камнепада. И сейчас, высохнув, ее волосы, когда на них попадали отсветы факелов, вновь сверкали чистым золотом, выбившись из косы.
Глупая, - прошептала Софи. – Фили прав, какая же я глупая…
Принцесса принялась судорожно копаться в сумке. Хорошо, что ложась спать в пещере, она оставила лямку сумки висеть через плечо, а то бы сейчас была с совершенно пустыми руками!
Однако, следовало признать, это не спасало. В сумке оставался небольшой запас еды, да несчастное эльфийское платье.
Софи несколько минут смотрела на наряд. Струящаяся серебристо-серая ткань с одной стороны блестела, с другой же нет. Девушка вздохнула и принялась рвать платье, ей нужны были несколько узких лент и широкое покрывало.
Аккуратно подобрав все волосы и закрепив прическу полученными лентами, принцесса накинула поверх головы импровизированный плат. Остатки платья она запихнула обратно в сумку, хочется верить, что перевязочные ленты ей не понадобятся, но кто знает, что ей предстоит вскоре увидеть?
Накинув для верности на голову капюшон плаща, Софи медленно направилась на свет, поминутно оглядываясь и стараясь ступать как можно тише. Губы беззвучно шептали одну за другой спасительные молитвы.
Открывшееся ей зрелище было дико и отвратительно. Девушка едва не завопила, поспешно зажимая себе рот руками.
Она кралась сюда с каким-то проснувшимся чутьем зверя. Она угадывала, как будет падать ее тень в зависимости от того, откуда идет свет, она принюхивалась, слыша, когда запахи становились слабее или, наоборот, острее. Софи превратилась в странное существо, самой себе неведомое.
И замерла в очередном коридорчике, прижавшись к стене с той стороны, куда не должен был падать свет.
Целый город этих уродцев. Маленькие, грязные, с постоянной злобной ухмылкой на рожах они казались искореженными карликами.
Они были повсюду, на горных дорожках, на мостиках и подобии домов. И все они подпрыгивали, вопили, радовались… И, к счастью или несчастью, все взоры были обращены в центр этого странного зала.
В центре же всего этого стоял иной монстр. В несколько раз выше всех окружающих и жирный он был похож на других только мерзкой усмешкой на роже и грязью на всем теле, которое поминутно колыхалось всеми складками жира.
Софи чувствовала, как ее мутит только при взгляде на это чудовище. Как хорошо, что она видит его издали…
Но немедленно устыдилась этой мысли. Хорошего в этом ничего нет. Потому что эта жуткая тварь сейчас издевалась над гномами. Пока, к счастью, лишь на словах. Но с каждым словом Софи понимала, что это временно. Чудовищу просто нравилось само ощущение победы, оно торжествовало, предвкушая, как будет пытать, причиняя боль и страдания своим жертвам!
Это жуткое создание, видимо, король этих уродцев, что-то говорил о том, что сообщит о Торине какому-то Азогу…
Софи припомнила, что о нем рассказывал Балин. Ну да, это же тот главарь варваров! Торин еще едва не погиб с ним в схватке, но спасся, закрываясь дубовой ветвью, как щитом. С тех пор и получил свое прозвище.
Девушка мельком порадовалась тому, что все же помнит о короле не так и мало!
Но ведь он же погиб? Так было в рассказе Балина? Или это Торин сказал? Впрочем, неважно, он погиб – это главное!
Софи, задумавшись, не очень обращала внимания на то, что происходит среди этих уродцев.
В себя ее привели какие-то вопли, отдаленно напоминающие пение. Принцесса подняла взгляд…
И вновь торопливо зажала себе рот ладошкой. Прямо перед ней, на выходе стоял один из уродцев. Правда, стоял спиной к девушке, а потому не видел ее.
Софи сделала маленький шаг вперед. Так ей вновь стало хорошо видно происходящее в городе уродцев. А те как раз тащили какое-то жуткое сооружение. И попутно подталкивали к нему пленных.
Глаза девушки широко распахнулись, когда она поняла, что гномов собираются пытать! Все же это чудовище не собиралось никого щадить!
А мерзкий мелкий уродец впереди нее подозрительно замер, отчего-то принюхиваясь. И Софи поняла – он ощущает ее! По запаху, словно собака!
Ждать дальше просто нельзя. Да и чего она дожидается? Хочет посмотреть на то, как гномов одного за другим будут мучить, ломая кости и растягивая сухожилия? Хочет слышать их крики боли?!
Девушка медленно наклонилась, беря с пола какой-то булыжник.
Губы все также беззвучно шептали молитву. А рука сжала камень. Надо с силой ударить – и все. Проход будет открыт! Пока она будет возносить молитвы, то сможет идти прямо сквозь этих тварей.
Это создание казалось столь отвратительным, что желание раздавить его, уничтожить, смять было слишком острым. Похожее чувство у нее было лишь однажды, когда она была совсем девочкой. Заигравшись, она спряталась ото всех в кладовке. Софи с улыбкой представляла, как слуги, подгоняемые ревом отца, перерывают весь замок, пытаясь ее отыскать. И вдруг на подол ее платья прыгнуло что-то. Сначала девочку это удивило, она с любопытством наклонилась, стараясь получше рассмотреть…