- Посмотри на себя, ты становишься все ревнивее. – Эта усмешка была слишком довольной.
- Злее, если мы уже не станем парой.
Видимо, ей не нужно было просить дважды. Оскар в этот раз подарил ей настоящий поцелуй. Он захватил ее губы в страстном завоевании ее рта, его язык тут же погрузился в нее и начал поглаживать ее язык. Она ответила, передразнивая каждое восхитительное действие и лизание, которое он дарил ей, давая то же взамен. Когда он всосал ее язык, она сделала так же, наслаждаясь стоном, который вырвался из его груди. Его твердость пульсировала, прижимаясь к ней, и она упивалась его ответом на ее неопытное внимание.
Да, она была девственницей, последние двадцать лет, но, по крайней мере, она доставляла ему удовольствие, несмотря на свою неопытность.
Она практически вскарабкалась по его телу. Она хотела большего, она хотела поцеловать его глубже.
И он позволил ей это. Оскар обернул руки вокруг нее и вместо того, чтобы, схватить ее за талию, его руки опустились ниже, пока он не обхватил ее за задницу. Одним мягким сжатием и небольшим подъемом, она поняла, чего он желал. Она позволила ему поднять ее, тогда она обернула ноги вокруг его талии, пока они не стали крепко прижаты друг к другу. Ее голый центр уперся в его длинную и толстую длину. Она прикасалась к себе в прошлом, она была девственницей, а не невеждой, но это было гораздо сильнее. Жар, который опалил ее, несмотря на его брюки, пел в ее крови и то, как он сжимал ее задницу, просто добавило блаженства. А он даже еще не погладил источник ее радости. Она собиралась умереть. Потерять сознание от экстаза.
Продолжая сжимать ее, он начал идти. Она двигала бедрами, добавляя удовольствие от скольжения ее киски вдоль члена. Если это просто немного прелюдии...
Оскар начал двигаться, сотрясая ее тело с каждым тяжелым шагом, а затем они столкнулись с жесткой стеной. Он зажал ее своим телом, слегка согнутыми бедрами он ее придерживал, когда убрал руки с задницы и разорвал их поцелуй. Его рот все еще находился рядом, и их разделяло дыхание, когда он откинулся назад.
- Нужно тебя увидеть. Прикоснуться к тебе.
- Да, - зашипела она.
Он отклонился, чтобы снять с нее полотенце, быстро ослабив узел, который держал его на месте, пока она… с помощью своего кота…дергала и рвала на нем рубашку, пока он не оказался обнажен до пояса. Казалось каждый дюйм его обнаженной загорелой кожи, манил и соблазнял ее попробовать на вкус. Один взгляд на него сказал ей, что он был великолепен. Она никогда об этом не задумывалась. Но это… было за пределами ее мечтаний.
- Не смотри на меня так, или я кончу в свои джинсы.
Она не поверила ему, не совсем, как она могла? Потом она оторвала взгляд от его широкой груди и твердого пресса живота, чтобы встретиться с ним взглядом. Она поняла, что он говорит правду. Не было никаких сомнений в его возбуждении и нужде, которая четка была написана у него на лице. Она сделала это. Хиллари Стюарт почти тридцатилетняя девственница.
- Нет, - прошептала она. - Я хочу тебя внутри себя.
Стон Оскара стал рычанием.
- Ведьма.
- Но твоя.
- Моя, - подтвердил он.
Она обернулась вокруг него, зарываясь пальцами в его волосы, положив руки на его плечи. Она крепко держалась, качая бедрами, растягивая удовольствие от трения об него.
- Хочу быть твоей, - задыхалась она. - Очень сильно.
Он сжимал ее бедра, двигаясь вместе с ней, пока она купалась в блаженстве от этого небольшого контакта. Он потерся об нее, дразня и мучая их обоих, и ее охватило блаженство, которое нарастало с каждым сокращением ее мышц. Она была влажной и горячей…более чем готовой для него… и она не хотела ничего большего, чем принять его в свое влагалище.
- Ты нужен мне. – Она, обняв его, прильнула к нему. - Очень сильно.
Его губы зависли над ее ухом, и его голос содержал более чем намек на Льва.
- Скажи мне. Ты знаешь, чего ты хочешь?
- Тебя. Внутри меня. Пожалуйста. - Она, возможно, никогда не была с мужчиной, но ее тело, ее львица, знала, чего жаждало.
- Тогда ты это получишь.
Ее мир завертелся, когда он начал двигаться, пронеся ее через всю комнату, и теперь ее спина упиралась в мягкую и комфортную поверхность. Кровать.
Оскар лег на нее, его бедра по-прежнему были между ее раздвинутых бедер, и он снова ее целовал. Их языки сражались, зубы прикусывали, и они занимались любовью друг с другом ртами. Это было жалкое подобие того, что произойдет.
Она оторвала губы от его.
– Ты не внутри меня.
- Ты права, – усмехнулся он, и она боролась с желанием рявкнуть на него. - Одну секунду.
Оскар исчез на столько, чтобы только сорвать с себя джинсы, ткань рвалась от его когтей, и затем он был полностью открыт ее взору. Длинный и толстый было бы приуменьшением при описании его члена. Массивный. Огромадный. Боже-это-хрень-разорвет- мою вагину...
- Ох.
Он вскинул одну бровь.
- Ох? Это все, что я получу?
Нет, она способна на большее, но то, что разгоралось в ней, одним словом было, горячим, быстрым и яростным. Это взывало к ее недавно собственнической львице.
- Мой.
Основываясь на том, как его глаза засветились ярче, и новая волна меха пробилась через его кожу, она подумала, что ему понравилось то, что она сказала.
У нее не было шанса спросить его. Он присоединился к ней на кровати, приподнявшись над ней на руках и коленях, а она поерзала от его интенсивного изучения ее тела. Потом она поняла, что пока он рассматривал ее, она могла рассмотреть его. Итак, она посмотрела на него таким же наглым и изучающим взглядом. Конечно, вместо того, чтобы выглядеть смущенным, он лишь ухмыльнулся.
- Нравится, что ты видишь?
Сволочь.
Хиллари кивнула.
- Да, но я уверена, что есть и другие вещи, которые мне понравятся больше. Есть идеи?
Его клыки выглянули из-под нижней губы. Вместо ответа, он изменил свое положение, схватив ее, и крепко держал, пока он перекатывал их. Теперь он был под ней, ее бедра были по обе стороны от его бедер.
- Ты покатаешься на мне, детка. Я не хочу причинять тебе боль, и ты так сможешь сама установить темп. - Он скользнул руками вверх и вниз по внешней части ее бедер, прежде чем остановиться между ее ног, его пальцы потеребили ее стриженые кудряшки.
- Ты все контролируешь.
Ей понравилось, как это звучит, как и мысль о том, что маленькая вер-лев Омега будет иметь власть над большим плохим боевиком. Это вызвало новую волну острых ощущений, направленную вниз по ее позвоночнику, что добавило еще больше возбуждения, и она уже не могла больше ждать, желая вознестись на полную высоту.
Она начала, где они остановились, соблазнительное скольжение ее тела по его, только теперь была ее влажная кожа по его горячей твердости. Кончик его члена толкнулся в ее комок нервов, скрытый в ее складках, посылая молнии экстаза вниз по ее позвоночнику. С каждым движением Оскар рычал и застонал. Она знала, что если бы он испытывал хоть половину того удовольствия, что испытывала она, делая эти небольшие движения, он был бы на небесах. Но она хотела подняться выше. Поэтому она использовала его тело, как он и просил, беря и давая, а затем, опять беря, пока она не стала всего лишь массой удовольствия и потребности.
Потом его большой палец погладил источник ее экстаз, и она задрожала, выкрикивая его имя.
- Оскар!
Поганец хмыкнул.
Она упала вперед, на его грудь, но все равно продолжала дразнить их обоих движением своих бедер.
- Нужно больше.
- Вот для этого ты и нужна мне.
- Дерзишь.
- Нет, - он покачал головой. – Хоть я только что и встретил тебя, но я знаю тебя. Я знаю, что ты нуждаешься во мне также, как я нуждаюсь в тебе.
Это затронуло что-то внутри нее, отразилось на ее душе, и внезапно она поняла, что не может ждать, он необходим ей внутри нее. Она слышала об острой боли, которая была у женщин в первый раз, но сейчас она поприветствовала ее и не могла дождаться той боли.
- Да. - Она облизнула губы, внутренне улыбнулась, когда его глаза проследили за движением ее языка, а его длина пульсировала между ее бедер. - Пожалуйста, да.
Оскар приподнял ее бедра и сжал основание своего члена, и затем он придвинул ее вперед, направляя ее, пока ее вход не уперся в самый кончик его длины.
- Возьми меня, насколько сможешь, Котёнок, - пробормотал он.
Она приняла его предложение близко к сердцу, удерживая свой взгляд на нем, она медленно и очень осторожно взяла его внутрь себя. Растяжение и жжение почти уничтожило удовольствие, которое он зародил внутри ее, но, когда он потер скрытый комочек большим пальцем, любой намек на боль был уничтожен. Между его мучительными прикосновениями и болью, которая была вызвана тем, что он был глубоко внутри нее, она была на грани освобождения.
Хиллари продолжала осторожно скользить вниз, его твердость растягивала ее, она останавливалась, чтобы отдышаться, прежде чем принять его еще чуть-чуть. Несколько часов спустя... нет, не более чем пару минут, только потому, что она не была уверена, что у ее супруга имелось столько терпения, чтобы ждать несколько часов, чтобы взять ее. Через несколько минут ее бедро уперлось в его, ее ножны были полностью заполнены и растянуты по его длине, и теперь он гладил эти девственные места внутри нее.
Это было, как будто время замерло, первое проникновение, запоминающийся момент и он так близко.
- Привет, - прошептала она. - Ты внутри меня.
- И теперь ты будешь моей.
Он ужесточил свою хватку еще чуть-чуть и поощрил ее мягко двигаться вверх и так же мягко вниз. Она застонала от этих небольших сдвигов и поняла его намерения, устанавливая свой мягкий и соблазнительный ритм.
- Хочу быть твоей. - Она продолжила в этом сводящем с ума темпе, мучая их обоих. Она вела их все выше, мягко поднимаясь и медленно опускаясь, пока ее дыхание не участилось. Ее темп нарастал, ее большие груди подпрыгивали при каждом движении. Она взяла их в руки и массировала тяжелую плоть, временами пощипывая затвердевшие соски между указательным и большим пальцами.
- Хочу очень сильно быть твоей.
- Ты просто должна кончить, котенок. Мы оба должны, а потом я тебя укушу. Укусишь и ты, связав нас.
Она задрожала от этих слов. Соединение. Он будет пухнуть специфически, когда после соединения их запахи смешаются. Они будут прочно соединены, так же как их души, и их сущности будут тянуться друг к другу и это навсегда. Они никогда не смогут быть раздельно после этого.
Сцепление на всю жизнь.
Да, вот этого она хотела.
- Пожалуйста.
- Для тебя все что угодно. Но ты знаешь, что мне нужно.
Она знала. Она знала, и она старалась дать ему то, чего он желал. Черт, чего они оба желали. Она стала не более, чем ощущениями (она погрузилась в ощущения), а тело боролось за освобождение, которое поднималось все выше и выше с каждым движением и сжиманием мышц. Она знала, что стонала и скулила, знала, что каждый ее звук был встречен рычанием и требованием от Оскара, но она не могла сказать, где один звук заканчивался, а следующий начался. Она не знала, где она заканчивалась, а он начинался. Она просто знала, что в этот самый момент, они были одни.
Первый намек на ее освобождение прошел через ее тело, шар удовольствия начал расти, пока просто один вдох не разорвет его и заставит экстаз с ревом промчаться через ее тело.
- Больше, больше, больше, - задыхалась и умоляла она. Она потеряла контроль над своими мышцами, скольжение и рывки больше не контролировались ее умом, а контролировалось удовольствием от их спаривания.
- Давай, Хиллари. - Он оскалил клыки на нее, обнажая вытянутые и заостренные зубы. - Сейчас.
А затем это произошло. Ее оргазм потряс ее, расслабляя нервы и взбудораживая кровь все больше и больше с каждым вздохом, пока она не могла думать, не могла говорить... она могла лишь чувствовать. И она чувствовала, чувствовала так сильно.
Оскар поддался вперед, положив руку на середину ее спины и притянув ее к себе. Продолжая вбиваться в нее, он впился зубами в ее плечо, добавляя новые ощущения к их спариванию. Боль. Но самый лучший вид боли. Который означал, что теперь они никогда не смогут быть раздельно.
И это не будет односторонней вязкой. Неа. Она сделала то же самое с ним, и теперь кровь текла из раны, которую она нанесла, наполняя ее рот и скользя вниз по ее горлу в обольстительном танце. Она смаковала медный вкус, сладость живительной жидкости, как она проникала в нее.
Он притянул ее еще ближе, добавив больше боли к настоящему заключительному акту их сближения, а его толщина связывала их, пока души разделяли их общую сущность. Боль от его укуса медленно пошла на спад, уменьшаясь с каждым ударом сердца, и он осторожно извлек его зубы из нее. Она сделала то же самое, облизнув глубокую, кровавую рану, которую она сделала.
Она сделала это, они сделали это. Малодушная Омега-Львица утвердила своего супруга. Черт, Омега внутри нее ощетинилась, когда ее назвали малодушной.
Хиллари вздохнула и легла на Оскара, позволяя ему взять ее вес. Двадцать лет в плену и, наконец, она может сказать два слова, которые она никогда не мечтала, что произнесет. - Ты мой.
Глава 4
Уже в сотый раз Хиллари почувствовала, как опускается на большое тело Оскара. Сексуальное удовлетворение еще трепетало в ней, остатки от ее последнего оргазма продолжали накатывать, пока она боролась за дыхание. У нее ныло в местах, о которых она никогда не знала, и проведя столько часов в постели, она была очень благодарна ее львице. Потому что, к тому времени, как Оскар был готов к очередному раунду, эти приступы исчезали. Казалось, что ее кошка также хотела продолжения, как и Оскар, и быстро исцеляла ее.
Он погладил ее мокрые от пота волосы, его рука прошлась от плеч к пояснице и, наконец, легла на ее задницу. Мужчина серьезно зациклился на ее заднице. И ее груди. На самом деле она не думала, что была хоть какая-то часть ее, которую он не трогал, не пробовал, или не гладил в последние двенадцать часов. И она приносила ему такое же удовольствие.
Она не могла дождаться, чтобы сделать это снова.
Но... щелчок замка, затем звук хлопающей двери раздался в квартире. Хиллари напряглась и прижалась к плечу своего супруга, желая скатиться с него и исследовать звук, но он лишь приобнял ее и отказался отпустить.
- Все нормально. Это, вероятно, несколько силовиков. Хотя если Альфа умный, он послал его пару или пару Бретта, Дженнифер.
Это не утешало ее. Женщины рядом с Оскаром? Категорично нет. Хиллари зарычала и уставилась на него, оскалив зубы.
- Мой.
Член Оскара дернулся в ней, медленно заполняя ее.
- Черт, это делает мой член твердым.
- Все делает тебя твердым. Это, кажется, не очень сложно.
Он обхватил ее лицо и призвал ее наклониться, пока он не смог захватить ее губы в слишком коротком поцелуе.
- Только ты, котенок. Только ты.
- Угу. - Она не была уверена, что поверила ему, но потом эта мысль покинула ее голову, когда голоса их посетителей достигли их. Один из которых был ей знаком.
Колтон.
- Мы вчера прошли через это, это не помогло. Я знаю, что мы должны знать все, что можем о Никколо и Тони. Я понимаю. Но я не тот человек, не для этой работы. Я не знаю, почему Маркус заставил меня прийти. Это глупо.
- Ты называешь нашего Альфу тупым?
Это Грант? Может быть. Она вчера встретилась с большим количеством силовиков.
- Нет, я говорю, что весь этот процесс - это глупо. Есть разница. Теперь, Орел или решка, потому что я не играю в твою камень, ножницы, бумага. - Колтон окаймил правду, которую Хиллари так часто в прошлом думала. Ей нравилось это в нем.
- Пошел ты, - огрызнулся Грант, и это звучало так, как будто мужчина был еще ближе. Как будто они шли к…
Ее мир накренился, когда ее столкнули с тела Оскара, на матрас, в то время как ее пара быстро вскочила на ноги. Он подошел к дверям, шесть футов раздраженного и яростного мужчины. Он рывком открыл дверь, и Хиллари быстро прикрылась одеялом, стараясь прикрыть все тело, прежде чем их посетители что-то увидят.