- Сумка, сумка! - свистящим шепотом давали кому то указания.
Второй нападавший, странно медлил с разбойными действиями, видимо, из-за не лишившейся чувств жертвы.
- Дура! Хватай сумку! - уже довольно громко крикнул первый нападавший, замахнувшись еще раз.
- Кар! - с дерева спикировал ворон.
Ядвиге показалось, что он был раза в два больше, своего обычного размера. За спиной Ягги, кто то закричал фальцетом:
- Убери от меня эту тварь! Она мне глаза выклюет! - и фальцет перешел в визг и хлопанье крыльев.
Ягги пыталась встать, но ноги скользили. Ей очень хотелось разглядеть, кто так визжал. И надо было помочь ворону. Наконец она встала. Второй нападавший ни как себя не проявлял, и Ягги увидела мужчину, во всем черном яростно отбивающегося от ворона.
- Молодец, Кар! Так ему, мерзавцу! - и Ягги нанесла победный удар тяжелой сумкой.
Нападавший упал, ворон нанес еще несколько завершающих ударов клювом и налетел на Ядвигу, хлопая крыльями, он просто гнал ее в сторону гостиницы. Но боевой дух Ягги требовал мщения. Ей хотелось стукнуть не один раз, а несколько, чтобы отомстить за свой испуг и удар по голове. Но ворон настойчиво гнал ее в гостиницу и возмущенно каркал.
- Нет, дай я врежу ему! - упиралась Ядвига, как маленькая девочка. Адреналин настолько бурлил в ее крови, что она хотела битвы! Отомстить этому неудачнику-нападавшему за все, что произошло в последнее время. За Костю, за разгром квартиры, за противного Кирилла, с которым приходится кокетничать, а очень хочется надавать пощечин, за... - Пусти меня!
- Кар! - возмутился ворон и хлопнул ее крылом по уху.
- И не чего драться! - сразу остыла Ядвига и недовольно пошагала к гостинице.
- Кар! - удовлетворенно каркнул ворон и взлетел на дерево, удостоверившись, что Ядвига благополучно зашла в гостиницу.
В сумке надрывался телефон.
- Да? - рявкнула, неостывшая от битвы Ядвига.
- Ядвига? Все в порядке? Ты цела? - бабушка Ярина, была явно напугана.
- Цела, цела. Все хорошо, бабуль!
- А книги?
- Все хорошо! Я ему так врезала! А ворон, он молодец! Он просто спас меня! - тараторила Ядвига.
- Конечно, - согласилась бабушка, - он у меня умница!
- У тебя? У тебя? Это твой ворон?
- Конечно! Неужели ты думала, что я оставлю тебя без помощи?
- Без надзора, сказала бы я. - Холодно заметила Ядвига.
- Без помощи. - Уточнила бабушка. - Как твоя голова?
- Больно, но думаю не смертельно! Ты бы видела, как я ему врезала сумкой!
- Дорогая... было бы проще, если бы ты вспомнила наши с тобой уроки по безопасности. Помнишь - мы проходили - как отражать нападения?
- Бабушка! - возмутилась Ядвига. - Да, кто в состоянии вспомнить об этом, когда тебя бьют по голове!
- Если бы ты помнила о наших уроках, - нежно укорила ее бабушка, - тебя никто бы не смог ударить по голове. Моя дорогая... теперь тебе надо выспаться...
- Как можно спать после этого? - перебила Ягги.
- Спать. Тебе необходимо спать. - Нежным голосом отдала приказ бабушка.
- Да, да... пока. - Ягги почувствовала, что она просто засыпает.
Едва она добралась до номера, раскидав всю одежду, упала в кровать и заснула.
Глава 22.
Утро для Ядвиги настало внезапно. Сначала за окном сработал будильник, возмущенно каркнув, и постучав клювом в окно, и тут же зазвонил телефон. Ядвига села, ощупывая затылок - болел. Шишка была довольно большая.
- Алло. - Сонно произнесла Ягги.
- Ядвига, я плохо спала, у меня дурное предчувствие! - Ольга Константиновна была взволнована не на шутку, что даже пропустила приветствие. - С тобой все в порядке? Я себе всю ночь места не нахожу, всю себя изругала, что опустила девочку! Ночью! А вдруг бандиты!
- Да... бандиты. - Согласила Ягги, не совсем проснувшись.
- Боже мой! Ягги! Девочка! - Ольга Константиновна так громко запричитала, что Ягги сразу проснулась.
- Не волнуйтесь, все хорошо, книга у меня.
- Причем здесь книга! А ты? С тобой все хорошо?
- Ольга Константиновна! Все хорошо, небольшая шишка и немного болит голова...
- Значит так, - начала Ольга Константиновна не допускающим возражений тоном, - сейчас собираешь все свои вещички и переезжаешь жить ко мне. Это не обсуждается. Я еще вчера, -немного сбилась она с командирского тона, - хотела тебе сказать, что зачем тебе жить в гостинице, когда ты можешь расположиться у меня, и заболталась, старая карга! Девочка моя, скорее приезжай и расскажешь, что случилось! Только будь осторожна, вызови такси, не лови на улице не известно какую машину!
- Кар! - Ворон во всем согласился с Ольгой Константиновной.
Ягги осталось только подчиниться, что она и сделала - с радостью. Быстро собралась, даже не стала пить кофе в гостиничном кафе, вызвала такси. И через час была у Ольги Константиновны. За завтраком она рассказала о нелепом нападении на нее, и что хотели, видимо, только кошелек. Та, чувствуя себя виноватой, окружила Ягги такой заботой, что ей стало неудобно.
- Ольга Константиновна! Так не честно! Разрешите я хоть посуду помою! Я не инвалид, у меня всего лишь шишка!
- Нет, деточка! Чувствуй себя как дома, но делать я тебе сегодня ни чего не дам! После такого нападения, надо немного прийти в себя. Ты сейчас ложись, полежи...
- Я не хочу спать! Бабушка меня время загипнотизировала прямо по телефону, я выспалась на неделю вперед!
- Хорошо, не спи. А полежать придется. И не спорь со старшими. Хочешь, я тебе про купцов наших расскажу? Но, ты ляжешь в постель!
- Лягу! - Согласилась Ядвига, - Только расскажите. Очень мне хочется про маменьку Кости узнать. Он совсем не похож на нее. Вот Кирилл, другое дело - сразу видно, он мамин сын. И поведение и даже разговор, такой же вальяжно-барский... совсем не Костя... - Ягги всхлипнула.
- Вот ты правильно сказала - барский. Ну-ну, деточка, - бабушка нежно погладила ее по голове,- не надо плакать. Ему тяжело от этого. Думай о нем, с любовью... ведь у вас много было хорошего. Он рассказывал, - Ольга Константиновна тяжело вздохнула, - рассказывал о тебе. Собирался познакомить, в тот, не состоявшийся приезд. Хочешь, завтра сходим к нему?
- Да, - вздохнула Ягги, - я хотела вас попросить, но боялась.
- Все хорошо. Завтра сходим. А теперь слушай. И глаза закрой! Мать Кости, Елена Николаевна, происходит из известного купеческого рода - Брусницыных. Большой род, крепкий был, до революции. Кожевники. Им принадлежал целый квартал на Кожевенной линии, что на Васильевском острове. Завод и большой дом. Но по сути, как у многих купцов, вся династия началась с крепостного, удачливого, несомненно. И лет через пятьдесят выросла в империю кожевников. Трое сыновей, Николая Брусницына, крепостного - Александр, Николай и Георгий. Маменька Костина, как ты изволила заметить, происходит от Георгия Николаевича, он был ученым , известным химиком, а совсем не купцом, о чем наша любезнейшая Елена Николаевна старательно умалчивает. Да, он работал на семейном предприятии, но купеческой жилки не имел. Тихий и скромный. И, после революции остался в России. А вот Александр и Николай, те напротив, были купцами. Филантропами, но и сумасбродами редкостными, особенно этим отличался Александр. Однажды, он, будучи в Стокгольме, на спор отбил яхту у шведского наследного принца, и ведь не нужна она ему была, яхта эта, плавать он не любил, морю не доверял. Принц, прижимистый швед, решил, что сто тысяч, на дороге не валяются, плюнул и уступил яхту русскому купцу.
- Зачем покупал тогда? - Удивилась Ягги.
- Вот это и есть показатель характера русского купца, деточка. - Усмехнулась Ольга Константиновна. - Не надо, но куплю, нос всем утру, пусть сгниет лучше! Так и получилось... утопили яхту пьяные матросы, но это уже произошло после революции. Но это другая история, и другие характеры... - посмеялась бабушка. - Оба, Александр и Николай, были депутатами Городской Думы и участниками Комитета Попечительства о народной трезвости. Хотя, сами хорошие вина уважали. Тебе, наверное, скучно слушать в таких подробностях?
- Нет, нет! Рассказывайте, Ольга Константиновна! Очень интересно.- Возразила Ягги.
- Я историк по образованию, вот и люблю "покопаться" в деталях. Строили братья богодельни, читальни, столовые и приюты, даже театры для мастеровых открывали с нравоучительными пьесами. Но, в тоже время, большие любители, как ты уже поняла в истории с яхтой, эксцентричных поступков! Перед самой революцией оккультизм, магия и прочие обывательские штучки вошли в большую моду, и вот Александр Николаевич, а ты уже поняла, что он самый большой оригинал в этой семье, тоже увлекся. Но при этом, он был ревностным православным верующим. Как такое уживалось в одном человеке, мне не понятно!
- Вы так рассказываете, будто знали его! - удивилась Ядвига, приподнявшись на локте.
- Лежи, лежи, деточка! Нет, я чести знать его не имела, - хмыкнула Ольга Константиновна, - но вот тесть мой, Каллистрат Кириллович, он с ним знаком был, и рассказывал историй презанятных множество. Не дожил он только, до знакомства с "маменькой" Еленой Николаевной, слава Богу. Но, мы отвлеклись опять. Так вот, Александр Николаевич, любитель диковинных вещей и мистики привез из-за границы, в самом начале ХХ века зеркало. Для украшения дома, в котором жили по крестьянской традиции все три брата с семьями под одной крышей. И говорят не только для украшения, но и для общения с папенькой бывшим крепостным и родоначальником купеческого рода Брусницыных. О зеркале в Петербурге ходили разные легенды, и что оно принадлежало Дракуле, и что с его помощью можно общаться с умершими, и с параллельным миром, и прочее... на что досужая толпа охоча. И зеркало это привезли из Венеции, из одного палаццо, где якобы хранился прах Дракулы. Зеркало повесили в парадной зале, где проходили балы и приемы. Толпа поклонников, постоянно стекалась посмотреть на это зеркало, и жаждала увидеть чудо и прочую мистику.
- На самом деле, это зеркало принадлежало Дракуле? Что, - скептически посмотрела Ягги на бабушку, - разве Дракула не литературный герой?
- Ягги, детка. Ты ведь Баба Яга... сама, можно сказать литературный герой, а все удивляешься.
- Значит зеркало и вправду его? - Испугалась Ягги. - Ни за что бы эту гадость в доме не повесила.
- И правильно. Зеркала, не важно, Дракулы или нет, сами по себе предмет волшебный, не чего, не умея обращаться с волшебством, к нему соваться!
- И что? - Ягги заворожено смотрела на Ольгу Константиновну.
- И вот, - продолжила свой рассказ бабушка, - зеркало висело, и не отличалось ни какими волшебными и потусторонними свойствами. Про него, постепенно все забыли, и оставили его в покое.
- Ага! - Ягги в предвкушении опять поднялась на локте. - Вот тут то и должно что то случится!
- Ты права. - Улыбнулась бабушка. - Одна из дочерей, Александра Николаевича, отличалась таким же неуемным характером, как и он сам. Она ударилась в изучение оккультизма и прочей глупости, и в одну, я так думаю, - Ольга Константиновна выразительно приподняла правую бровь , - очень неправильную для себя ночь, попыталась вызвать духов. Но не удачно. На утро, ее нашел лакей, мертвую, перед зеркалом, в бальной зале. И вот что удивительно, все бы списали на какую-нибудь болезнь, но тело барышни было полностью обескровлено, но не имело ни одного пореза, ни царапинки. Вокруг стояли черные свечи, книги по оккультизму и начерчены всякие знаки на полу. Все это "замяли", деву похоронили, дом освятили, и зеркало сослали на чердак, всю прислугу, что б не болтала лишнего, спровадили в имение.
- Уф... - выдохнула Ягги, - вот это история семьи... А дальше?
- Дальше, - вздохнула Ольга Константиновна, - дальше была революция. Старшие братья с семьями, Александр и Николай бежали за границу. Николай умер в эмиграции, и больше ничего о нем не известно. А Александр, с женой и единственной дочерью довольно долго мыкались, пока дочь, не вышла удачно замуж, за итальянского купца, проживающего в Венеции.
- Вот это поворот! Не из того ли палаццо купец? - Удивилась Ядвига.
- Ну, это только в романах бывает, Ягги! - Рассмеялась бабушка. - Нет, обычный купец, без всяческих оккультных наклонностей. Он приютил у себя тестя и тещу, до их кончины. От брака венецианского купца с дочерью Брусницына родился сын, но он, не оставив законного наследника погибает во время Второй Мировой войны. Подробностей, уволь не знаю. Родители в страшном горе, но выяснилось, что одна прелестная рагаццо, ну барышня по нашему, бывшая продавщица в магазине венецианского купца, имеет дочь от молодого сеньора. Безутешные родители, поплакав о сыне, признали незаконнорожденную внучку, не вдаваясь в подробности о том, действительно ли она дочь их погибшего сына. Это остается вопросом. И вот, наконец, на сцене появляется еще одна прелестная рагаццо, теперь уже внучка, незаконнорожденной дочери.
- И что? Кто она? - Ягги не сводила глаз с Ольги Константиновны. - Ну, кто?
- Ты не догадываешься? Прелестная рогацци - это внучатая племянница Кирилла, Алессандра!
- Да? - Ягги даже села на кровати, от возбуждения. - Алессандра? Эта... эта...
- Я вижу ты с ней уже познакомилась. - усмехнулась бабушка.
- Не только. Она меня чуть не убила в порыве ревности!
И Ягги пересказала Ольге Константиновне всю историю ее знакомства с Кириллом и Алессандрой. Бабушка, смеялась до слез над, веселой по ее мнению, сценой в ресторане.
- Да, Костина внучка очень темперамента! Вот только вопрос, зачем она пожаловала в Россию? И зачем ей так нужны мои внуки? Ну, Костя, сразу стал ее игнорировать, за что Алессандра сердилась на него, а вот Кирилл, он глупый и спесивый мальчишка, он нашел с ней общий язык.
Глава 23.
Так, за разговорами прошел день, такой приятный и ленивый. Ольга Константиновна так и не разрешила встать Ядвиге, и даже обед и ужин подала к ней в комнату. Они ели, болтали, пили чай, до которого оказались обе охотницы, опять болтали, рассказывая друг другу, о том как узнали, что они Бабы Яги. Ольгу Константиновну очень повеселила история, как Костя проник в кабинет Ядвиги, и как она сердилась на него, и игнорировала его почти две недели.
- Какая же я была дура! Ольга Константиновна! Вот если бы я знала, если бы я знала, я бы не упустила ни одного дня, ни одной минуточки. - Всхлипнула Ягги.
- Ах, дорогая моя, - вздохнула Ольга Константиновна. - Кто бы на перед знал свою жизни, тот бы избежал, конечно, множества ошибок, но разве ж это была бы жизнь? Все распланировано, все учтено... какая скука! Вряд ли любовь смогла бы выжить в таких условиях.
- Да... - тяжело согласилась Ягги. - Но я все равно жалею...
Утром, бабушка, осмотрев шишку Ядвиги, внимательно проверив ее рефлексы, давление, осталась вполне довольна, и разрешила встать. За завтраком они обсудили планы на день, и решив, ни чего не планировать, направились на кладбище, к Косте. Ясное небо, легкий снежок, будто прогулка по парку, если не рассматривать пейзаж. Дошли до памятника, положили букет, повздыхали, стараясь не плакать, что бы не расстроить друг друга.
- На мое место лег Костенька, - бабушка все же не выдержала, хотя дала себе слово, что сдержится, не будет Ягги терзать такими разговорами, - рядом с дедом и отцом.
С фотографий смотрели красивые, умные мужчины, очень похожие между собой, и каждое поколение Кощеевых моложе предыдущего.
- Кощей, он же Бессмертный, Ольга Константиновна! - Почти плача прошептала Ягги. - Почему так!
- Конечно, он становится бессмертным в знаниях, сохраненных и преумноженных. Это его предназначение. Иногда, сохраняя это знание, он жертвует собой, и погибает. В нашей семье, это не первый случай, к сожалению...
- Какие такие знания так необходимо охранять, и почему за них готовы убить?
- Я не могу тебе сказать. Я не знаю.
- Неужели ваш муж не рассказывал вам? - удивилась Ягги.
- Нет. Он не мог этого сделать. А я, любя его, не могла требовать этого. Понимаешь? Это его дело, он посвящал меня, насколько это было возможно. Мы, Ягишны, владеем совсем другими силами, мы можем управлять стихиями, элементами. Это наше врожденное качество. Даже, практически ничего не зная, интуитивно мы это можем. Ошибаясь, не всегда получая именно тот результат, которого хотим, но в итоге можем.