- И будем надеяться, он не ждет у выхода, - выдохнула она.
Гэлли пришла в ужас. Ей было абсолютно ясно, что дядя Юлион хочет поймать именно ее, хотя она совершенно не понимала почему. Она так испугалась, что умудрилась развить скорость кометы и добралась до регистратуры перед выходом на посадку гораздо раньше остальных.
- Они сейчас будут! Уже подходят! – сказала она мужчине за регистратурой.
А потом ей пришлось ждать, переминаясь с ноги на ногу и встревоженно осматривая маленькие ряды сидений и винный магазинчик напротив – на случай, если дядя Юлион ворвется сюда, чтобы схватить ее. Она успокоилась, только когда подоспели Трой и Гармони, и им позволили торопливо пройти через регистратуру и подняться на борт самолета. Там она не смела отойти от дверного проема, пока не осмотрела весь салон и не убедилась, что дядя Юлион не сидит в одном из кресел, поджидая ее.
Раздраженная стюардесса поторопила их проходить вперед, где располагались две пары сидений, лицом друг к другу. Трой и Гармони сели вместе – спиной к кабине пилота. Гэлли села напротив них – возле крошечного окна рядом с пустым сиденьем. Пока самолет бренчал и гудел и, грохоча, начинал медленно двигаться к взлетной полосе, Гэлли не отрывала взгляда от этого пустого сиденья, ожидая каждую секунду увидеть в нем дядю Юлиона. Она едва была в состоянии слушать сообщение пилота – что-то о том, что они летят на север, чтобы обойти грозу над Ирландским морем.
К ужасу Гэлли, самолет вдруг остановился, вальсируя на месте где-то в центре аэропорта. Пришла стюардесса и, встав рядом с их сиденьями, принялась объяснять, как пользоваться кислородной маской и спасательными жилетами. «О, поехали, поехали, поехали!» - думала Гэлли, стиснув кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Она вытянула шею, чтобы посмотреть из крошечного окна назад, каждую секунду ожидая увидеть догоняющее самолет такси с дядей Юлионом. Она всё еще вытягивала шею, когда самолет снова начал двигаться по самой широкой бетонной полосе, быстро набирая скорость. И неожиданно для себя осознала, что смотрит уже вниз на бетон, и на деревья и крошечные поля, и поняла, что они в воздухе.
- Пока всё хорошо, - сказала Гармони, отстегивая ремень безопасности.
Зашла стюардесса и презрительно дала каждому кружку апельсинового сока и булочку.
- Я бы предпочел вина, - заявил Трой, глядя на бутылки на тележке стюардессы.
- Не провоцируй ее, - сказала Гармони. – Она скажет, мы слишком юны.
Трой откусил булочку, пробурчав:
- Я в тысячу раз старше нее.
- Тише, - одернула его Гармони. – Ты в порядке, Гэлли?
- Мне страшно, - ответила Гэлли, чувствуя, что булочка не полезет ей в горло. – Почему дядя Юлион так зол на меня?
- Потому что ты должна была оставаться с бабушкой и дедушкой, - объяснила Гармони.
- Навечно, полагаю, - сказал Трой. – Можно я возьму твою булочку, если ты ее не будешь?
Гэлли протянула ему булочку и спросила:
- Как? Правда навечно?
Гармони кивнула, и ее хорошенькое гладкое лицо скривилось в отвращении.
- Давным-давно, - сказала она, - на самом деле, тысячи лет назад – примерно в то время, когда твои родители решили пожениться – дядя Юлион отправился к провидице по имени Пифия и спросил, что случится, если они поженятся. Понимаешь, он не одобрял их брака, поскольку твой отец был смертным…
- Можно подумать он не заводил постоянно романы со смертными женщинами! – вставил Трой, сдирая обертку с булочки так, словно сдирал с нее кожу живьем. – Старый лицемер! У него романы повсюду – смертные, бессмертные: список можно продолжать до бесконечности! Он мой отец – знаешь? – и отец Гармони, и всех кузенов, старый козел!
- Да, хорошо, - вмешалась Гармони. – Дай я расскажу ей. Пифия сказала, что если Меропа – твоя мать – выйдет замуж за смертного мужчину, их отпрыск лишит Юлиона его могущества. Юлион пришел в ужас и понесся обратно, чтобы остановить свадьбу. Но он опоздал. Твои родители поженились, пока он общался с Пифией, и отправились на Кипр, провести там медовый месяц. Юлион не мог добраться до них там…
- Кипр принадлежит тете Венере, - жуя, вставил Трой.
- Так что ему пришлось ждать, пока они не вернутся домой в Грецию, - продолжила Гармони. – И в ожидании он строил планы. Он знал, что девять десятых его могущества происходит от мифосферы, но он также знал, что и наша сила происходит от мифосферы. И он знал, что мы все будем на стороне Меропы – все сестры Меропы, их дети и наш дедушка Атлант. А у нас всех вместе почти столько же могущества, сколько у Юлиона. Так что первым делом он приказал нам покинуть мифосферу и жить так, как мы живем сейчас – как обычные люди. И мы подчинились ему, потому что не поняли, что он затевает…
- Юпитер, вестник радости! – горько произнес Трой. – И уже две тысячи лет мы в ловушке. А всё из-за того, что он испугался младенца! – он свирепо разодрал обертку от булочки.
- Ну, в те времена он был верховным богом, - сказала Гармони и вздохнула. – Сегодня его могущество заключается в деньгах не меньше, чем в мифосфере. Дедушке приходится поддерживать для него мировую экономику, и Юлион бдительно следит, чтобы мы все были у него в долгу.
- Но что насчет меня? – вопросила Гэлли.
- В тот момент, когда твои родители вернулись домой вместе с тобой, - ответила Гармони, - он забрал тебя и отдал бабушке с дедушкой с указанием, чтобы ты не взрослела и ничего не знала о своей семье. Бабушка всегда делает, как велит Юлион – таково ее строгое мировоззрение. Одновременно он запихнул Меропу и твоего отца в мифосферу и сказал всем, что они наказаны за неповиновение.
- Хотя на самом деле, - заметил Трой, - он никогда не запрещал им жениться – по крайней мере, мы о таком не слышали.
Гэлли ошеломленно подумала о том времени, что прожила в строгой бабушкиной дисциплине. Казалось, оно тянулось годы, и годы, и годы. И неудивительно. Ведь действительно прошли годы и годы. А она-то думала, что это просто жизнь.
- Я встретила папу в мифосфере, - сказала она. – Наказанного. Он выглядел таким уставшим, Гармони. Я хотела спасти его, но он сказал, что только моя мама может это сделать. Он думает, она на женской нити, где-то в диком месте.
- Тогда, полагаю, мы должны сделать всё, чтобы найти ее, - сказала Гармони. – Теперь, когда Толли и Меркер рассказали дяде Юлиону про игру, вряд ли будет хуже. Проклятый Толли!
- Этот Автолик, - угрюмо произнес Трой. – Он в самом деле ненавидит Гэлли, да? Он кое-что украл у твоего отца, Гэлли, и твой отец поймал его. Наверное, причина в этом.
- Не думаю, что Толли нужны причины для того, что он делает, - столь же угрюмо ответила Гармони. – Так значит, если мы ищем Меропу…
- А еще мне надо добыть звезду из лука Ориона, - вставила Гэлли. – Флейта сказал, я должна принести ее ему за то, что украла яблоко.
Трой присвистнул.
- Флейта? – переспросила Гармони, нахмурив гладкий лоб. А потом морщины разгладились, и она воскликнула: - О, ты имеешь в виду одного из тех двоих, которым принадлежат яблоки?
Гэлли кивнула:
- Они близнецы. Они по очереди стоят на солнце. Я зову их Флейта и Скрипка, но кто они на самом деле, Гармони?
Гармони посмотрела на Троя, который покачал головой и пожал плечами:
- Понятия не имею.
- Я тоже, - призналась Гармони. – Я всегда звала их Инь и Янь, потому что надо же как-то их называть, и иногда я задумываюсь, не ангелы ли они, но на самом деле я не знаю. И знаешь что, Гэлли? Они всегда требуют платы за яблоки, но я никогда не слышала, чтобы они просили что-то столь важное, как звезда. Самое ценное, что мне пришлось им отдать – моя старая флейта. Или еще однажды они попросили скрипку Старого Солдата. В остальных случаях это были лишь синяя бусина, или фартинг, или шнурок. Ничего особенного. Если они попросили одну из звезд Ориона, должно быть, дело серьезно. Мы подумаем над этим. Но давайте вернемся к Меропе. Что представляют собой женские нити?
- Ведьмы, - предположил Трой. – Суфражистки, Амазонки, Пифии, святая Урсула?
- Или все те скучные дамы, которые ждали принца в башнях, - добавила Гармони. – Знаешь, вроде Рапунцель. О, Господи! Их сотни! Что насчет той девушки, изрекавшей пророчества, которым никто не верил?
- Никто из них не дикий, - заметил Трой. – Вернемся к ведьмам.
- Их тысячи, - сказала Гармони. – И что насчет Боудикки? Иезавели?
Они всё еще строили предположения, когда самолет приземлился в Эдинбурге.
Целая вечность прошла, пока они выбрались из самолета и попали в здание аэропорта. Гэлли снова начала нервничать. Ей казалось, у дяди Юлиона предостаточно времени, чтобы обрушиться на них, пока они плелись, чтобы забрать багаж, или пока минута за минутой стояли, глядя, как пустой конвейер выдачи багажа поворачивается и поворачивается.
- Я тут подумал, - сказал Трой, когда вещевой мешок Гэлли раздвинул створки и упал на металлическую поверхность. – Дядя Юлион знает, куда мы отправились. Что мешает ему заявиться к матушке и просто подождать нас дома?
- Надеюсь, - ответила Гармони, когда ее сумка в сопровождении рюкзака Троя в свою очередь шлепнулась на конвейер, - ему понадобится больше двух дней, чтобы понять это. Он не сильно догадливый, знаешь ли. Хватай вещи, Трой, и пойдемте.
Гэлли последовала за ними по залу, обреченно ожидая увидеть снаружи поджидавшего их дядю Юлиона. Но там была только тетя Элли. Гэлли поняла бы, кто она, даже если бы Гармони с Троем не бросили свои сумки, чтобы обнять ее. Тетя Элли выглядела как ставшая респектабельной тетя Мэй.
- Матушка! – воскликнула Гармони, прижавшись гладкой темноволосой головой к тщательно завитой седой голове тети Элли.
- Рад видеть тебя, мам! – сказал Трой, обхватив ее за талию. – Это Гэлли. Гэлли, познакомься с моей матерью – Электрой.
Тетя Элли, совсем как тетя Мэй, бросилась вперед, чтобы обнять Гэлли.
- Моя дорогая, - она говорила с сильным шотландским акцентом. – Я так рада, что ты здесь! Пойдемте. Машина вон там. И вы не поверите, сколько здесь стоит парковка, так что, пожалуйста, поторопитесь. А кроме того, в машине ждет ваша тетя Астер.
Гармони и Трой разом застонали.
- Знаю, знаю, - сказала тетя Элли, торопливо ведя их через дорогу. – Мне пришлось взять Астер с собой. Юлион сказал, я не должна выпускать ее из виду. Она взяла и самым неудачным образом влюбилась в громадного грубого горца. В ее возрасте, честное слово! Даже если бы Юлион не велел бы мне держать их врозь, я бы положила этому конец. Весь город судачит об этом. Мысль о том, что моя сестра – причина всего этого скандала, не дает мне спать по ночам! Этот человек постоянно здесь околачивается!
- Кто он? – спросил Трой, пытаясь повесить вещевой мешок на плечо рядом со своим рюкзаком.
- Кто его знает! – с еще большим шотландским акцентом ответила его мать. – Предполагаю, он какой-нибудь егерь в одном из охотничьих угодий на севере. Он носит ружье. Ест с ножа! Юлион для него просто слов не находит.
- Дядя Юлион был здесь? – встревоженно спросила Гармони. – Когда?
- Два дня назад, - ответила тетя Элли. – Он, видимо, считал, что юная Гэлли у меня.
На этом месте Трой и Гармони обменялись довольными облегченными улыбками.
- Гэлли, что ты натворила, чтобы привести Юлиона в столь ужасное настроение?
- Думаю, - застенчиво ответила Гэлли, - я не должна была ехать в Ирландию.
- Вот это вот совершенно неразумно со стороны Юлиона. Почему нет, бедное дитя?
К этому времени они подошли к аккуратной серой машине.
Тетя Элли наклонилась и через окно закричала неясной фигуре на заднем сиденье:
- Астер! Гэлли здесь! Открой окно и поздоровайся с ней. Астеропа! Ты меня слышишь?
Окно опустилось, открыв взору маленькую женщину с бледным лицом и пушистой массой поблекших светлых волос. Она уставилась на Гэлли выцветшими голубыми глазами и произнесла дрожащим голосом:
- Рада знакомству, Гэлли. Твои волосы в ужасном беспорядке.
Гэлли вытаращилась на нее. Просто не верилось, что эта выцветшая маленькая женщина могла вызвать у громадного грубого горца желание охотиться за ней. Абсолютно невероятно.
- Как поживаете, тетя Астер? – вежливо поинтересовалась она.
- О, неплохо, - дрожащим голосом ответила тетя Астер. – Знаешь, я плохо переношу поездки, а Электра так безрассудно водит.
Когда Трой забросил сумки в багажник и забрался на заднее сиденье рядом с Гэлли, а Гармони устроилась впереди, машина тронулась так степенно, что Гэлли поняла: тетя Астер несет чушь. Тетя Элли была, вероятно, одним из самых осторожных водителей в мире. Но тетя Астер продолжала нести чушь. Пока они ехали через город, она не переставала дребезжать:
- На другой дороге красный свет, Электра. Ты должна остановиться, - а когда они, наконец, выехали за город, она говорила: - Не так быстро, Электра! Ты разогналась почти до тридцати!
Или:
- Приближается машина, Электра. Она врежется в нас. Остановись, пока она не проедет!
Или:
- Электра, автобус!
Тетя Элли не обращала внимания и продолжала медленно ехать, хотя пару раз Гэлли отчетливо слышала, как она бормочет:
- Глупая чумичка!
Пейзаж вокруг них становился всё прекраснее и прекраснее. Сначала шли склоны зеленых полей с голубыми холмами над ними, а потом они стали настоящими горами. Гэлли наклонилась вперед посмотреть на окруженное соснами длинное узкое озеро среди величественных коричневых и фиолетовых гор, закутанных в дрейфующее облако. Из-за чего тетя Астер продребезжала:
- Сядь обратно, бедное дитя. Ты поранишься, если мы остановимся.
- Она просто невыносима, правда? – прошептал Трой Гэлли на ухо.
- Эта местность такая красивая! – воскликнула Гэлли.
- Согласен, - сказал Трой в тот же самый миг, когда тетя Астер продребезжала:
- О, нет, город гораздо милее! Не могу дождаться вернуться в город. Это цивилизация.
Цивилизация, когда они доехали до нее, оказалась аккуратными улицами строгих серых домов, выглядевших совсем маленькими на фоне коричневой громады горы. Каждый дом обладал разной остроты углами и зубчатыми крышами, которые, казалось, говорили: «Мы цивилизованные, мы добропорядочные. Не обращайте внимания на эту гору».
- А! – счастливо произнесла тетя Астер.
Дом тети Элли стоял в конце улицы на крошечном холме. Как только машина проскрипела наверх через ворота и остановилась у двери, тетя Астер с поразительной скоростью выпрыгнула из нее.
- Спасибо, что подвезла, дорогая, - крикнула она. – Я лучше теперь пойду домой.
Тетя Элли вылетела из машины даже еще быстрее и схватила тетю Астер за руку:
- Нет, дорогая. Ты остаешься ужинать с нами. Помнишь?
- Но я только собиралась заглянуть проверить, не пришла ли почта, - продребезжала тетя Астер. – Я сразу же вернусь.
- Ты останешься со мной, - угрюмо произнесла тетя Элли. – Мне нужна твоя помощь на кухне, - она практически затащила протестующую тетю Астер через стрельчатую парадную дверь. – Дети, наверное, уже умирают с голоду.
- Хорошо, - сказал Трой, когда они последовали за тетями внутрь. – У меня пусто внутри.
Он провел Гэлли в одну из гостиных, где всё было таким же аккуратным и вересково-серым, как твидовый костюм тети Элли.
– Мама! – позвал он. – Что ты сделала с моими моделями?
Тетя Элли высунула голову из-за двери, выглядя уверенной в своей правоте, лишь с намеком на чувство вины где-то в глубине.
- Я убрала их, Трой. Эта комната была похожа на свалку.
- Но ты обещала, что не станешь! – воскликнул Трой. – Ты же не выбросила их, правда?
Тетя Элли сделалась еще более уверенной в своей правоте: