Глаза Эдварда распахиваются. Во взгляде, обращенном на меня, скопилось все земное презрение и насмешка. Шокированная данным обстоятельством, немного теряюсь. Веселость куда-то пропадает.
- «Пожалуйста»? – переспрашивает он.
Медленно киваю.
- Пожалуйста…
- «Пожалуйста», Белла, будешь говорить мне ты. Никак не наоборот.
Эти слова, произнесенные таким тоном, с таким выражением, наполненные таким смыслом заставляют содрогнуться. От прежней улыбки не остается и следа. Невольно отступаю на один шаг от кровати.
Видимо, удовлетворенный произведенным эффектом, Эдвард снова закрывает глаза.
- Принеси воды.
Это приказ.
- Конечно, - прежние чувства возвращаются, сталкивая сегодняшние в одном месте и заживо сжигая. Мое настроение, взметнувшееся довольно высоко благодаря непосредственности, теперь ниже некуда. Чувствую себя котенком, игравшимся с огоньком и больно обжегшимся.
В столовую спускаюсь в растрепанных чувствах. Отворяя дверь, прохожу на кухню. Здесь вкусно пахнет, на большой отполированной металлической плите что-то жарится и варится в больших кастрюлях. Полная женщина с длинными черными волосами, заплетенными в толстую косу, колдует над всем этим великолепием.
При моем приходе она оборачивается, дружелюбно улыбаясь.
- Вы что-то хотели? – глубоким грудным голосом интересуется незнакомка.
- Воды… - лепечу, поспешно оглядывая новую комнату, в которой ещё ни разу не была. Здесь все выкрашено в темно-синий. Деревянные тумбы уставлены бесконечным количеством техники, необходимым для приготовления вкуснейшей пищи. Интересно, ресторан с тремя звездами может похвастаться таким арсеналом?..
Лицо женщины выражает удивление.
- С газом или без?.. – интересуется она, отходя от плиты.
- Без.
- Конечно же, - незнакомка выуживает из какой-то полки пару стаканов, наполняя их водой из странной железной трубки, проведенной к умывальнику.
Я принимаю свою ношу, медленно отступая обратно к двери.
- В следующий раз подождите в столовой, мисс, - радушно советует женщина. – Марлена обязательно вам поможет.
- Хорошо… - не до конца отошедшая от слов Эдварда, я не слишком обращаю внимание на слова незнакомки. Позже. Все позже.
Возвращаюсь в спальню с водой, открывая дверь спиной за неимением свободной руки.
Эдвард сидит на её краю, усиленно массируя виски пальцами.
- Ещё медленнее, Белла, - раздраженно произносит он, вырывая у меня из пальцев один из стаканов и залпом выпивая его. Второй исчезает чуть медленнее.
- Где ванная знаешь?
- Да, - оглядываюсь назад, находя взглядом белую дверь.
- Наполни из-под крана.
Два стакана снова в моих руках. И снова я возвращаюсь с ними, доверху налитыми целительной жидкостью.
Теперь Эдвард пьет не спеша. Размеренно, спокойно.
Стою рядом, не имея ни малейшего понятия, что следует делать дальше.
Допивая вторую партию воды и упираясь локтями в колени, мужчина опускает голову на руки.
- Я могу принести аптечку, - нерешительно предлагаю я.
- Никакой аптечки, - отметает он – я не собираюсь принимать эту дрянь.
То есть лекарства дрянь, а наркота?..
- Обезболивающее…
- Обезболивающее не совместимо с этим, - Эдвард кивает на ящик прикроватной тумбы, который, как помнится, наполнен шприцами.
Не совместимо? Вот как…
- Откуда вы беретесь?..
Поднимаю голову, заслышав голос мужчины.
- Кто «мы»?
- Женщины, Белла, - тот безрадостно усмехается, - эти чертовы женщины…
Что отвечать на такой риторический вопрос не знаю.
- …Вы всегда претендуете на то, что вам не принадлежит, - он вздыхает. – Вот скажи, ты ведь знала, что по субботам и воскресеньям с Джеромом нахожусь я.
- Вас не было, когда я пришла.
- Это не отменяет правил.
- Зачем они вообще? – я не выдерживаю. Вопрос слишком долго истязал изнутри, чтобы не задать его сейчас, - зачем они нужны, мистер Каллен, эти правила?
Мужчина усмехается над моей глупостью.
- Затем же, зачем и те, которым ты следовала у Маркуса.
Напоминание о Черном вороне больно режет своими острыми краями. Не хочу о нем думать.
- Маркус был взрослым человеком. Джерому пять лет.
- Из всего, что ты о нем знаешь, ты запомнила только возраст? – раздраженно рычит мой похититель. – Сколько можно о нем напоминать?
- Это важное обстоятельство…
- Важное обстоятельство — это то, что я оставил тебя здесь вопреки всему и всем. Ты, Белла, связана этими правилами. Ты обязана их выполнять.
Эти слова возрождают воспоминания о вчерашнем вечере. Времени до ужина.
- Что вы ему сказали? – вздрагиваю, припоминая слезы малыша.
- Тебе не обязательно это знать.
- Я видела, в каком он состоянии, Эдвард! Я хочу знать, что ты ему сказал! – не собираюсь сдерживать себя, когда дело касается мальчика. Я пообещала, что никому не дам его в обиду. Я сказала это вчера ему самому. И я с удовольствием, с великой радостью сдержу свое слово.
- Я объяснил кто ты, Белла. И что можешь сделать, - Каллен говорит это с наглой улыбкой и дико горящими глазами. Его усталость как рукой сняло.
Пораженная таким ответом, на полсекунды сбавляю обороты.
- Зачем?.. – мой голос явно не громче шепота.
- Он должен понимать, какому риску подвергается, воспринимая тебя не так, как следует, - пожимая плечами, монотонным голосом объясняет мой похититель.
- Риску?.. – исчезает даже самый тихий шепот. Это слово произношу почти беззвучно.
- Опасности, риску – называй, как хочешь.
Заслонив руками лицо, я стараюсь собраться с мыслями.
- Что же ты делаешь?..
- Я много чего делаю, Белла. Не перечислить.
- Ты убиваешь его… - объятья малыша, его слезы, его испуг и недоверие, каким сиял детский взгляд вчера вечером. Мальчик выглядит подавленным и расстроенным. Я искала причину и… Вот и все объяснение. Вот и вся правда. Только вот ужас, охвативший после этого, горечь, пришедшую на смену непонятливости, очень сложно выразить банальными словами.
- Не говори ерунды, - обрывает меня Эдвард. Его лицо суровеет.
- Джером не заслужил такого…
- Никто ничего не заслужил…
- …такого отца не заслужил, - прикусываю губу, борясь с накатившей беспомощностью, приближающейся истерикой.
- Повтори? – Каллен вздергивает голову, скрежеща зубами. Его глаза горят синим пламенем.
- Ты все слышал… - шумно сглатываю, вдыхая спасительный воздух. – Все…
Эдвард зол. Очень и очень зол. Не знаю, к чему можно прировнять такую ярость. Он медленно поднимается, пронзая меня убийственным, ядовитым малахитовым взглядом.
Приближаясь ко мне, он так и пылает гневом.
Хочется уйти, отступить, спрятаться, но тело не слушается. Оно деревянное.
Я стою на том же месте, в той же позе. Только голова опущена. Только взгляд изучает ковролин.
- Дрянь, - шипит мужчина. Готовлюсь к удару, который по всем законам Вселенной должен за этими словами последовать, но его не ощущаю.
Вместо этого раскрывается дверь.
На пороге комнаты, раскрасневшаяся, испуганная, с растрепанными волосами стоит Марлена.
Её грудь часто вздымается, губы поддергиваются, в глазах застыл ужас.
- Мистер Каллен… - шепчет она, поспешно втягивая воздух, - мистер Каллен…
- Да что, твою мать, такое? – не выдерживает мой похититель, переводя глаза с меня на домоправительницу и обратно. Догадываюсь, что он жаждет её ухода чтобы разделаться со мной.
- Джером… - женщина прикусывает губу.
- Что Джером? – за пеленой ярости Эдварда проглядывает беспокойство. На лбу пролегают глубокие морщины.
Услышав имя малыша, тоже обращаюсь во внимание.
- Джером пропал, мистер Каллен. Его нет в доме.
========== Глава 29 - Красная шапка ==========
За неисчислимое количество часов, за неимоверное число дней Изабелла Свон сумела привыкнуть к резким поворотам судьбы. И даже более – научиться не замечать их. Но сейчас, здесь, с Эдвардом, с Марленой, это кажется противоестественным.
Я удивлена. Обескуражена. Выбита из колеи – можно бесконечно подбирать синонимы теперешнему состоянию. Факт лишь в том, что оно так и остается неизменным.
«Джером пропал» - фраза, способная полностью обезоружить меня за секунду.
«Джером пропал» - фраза, заставляющая ощутить бесконечное опустошение где-то в груди.
«Джером пропал» - фраза, принудившая мое сердце пропустить несколько ударов.
После слов домоправительницы в комнате повисает страшная тишина. Ничем неизмеримая и не разбавляемая. Похоже на немую сцену с участием самых лучших актеров.
Не знаю, как насчет моего, а вот с чувствами, которыми отражаются на лице Эдварда, прямая дорога в Голливуд. Там таких принимают с распростертыми объятьями и меньше чем через год вручают заветного «Оскара».
Мой похититель ужасно зол, взволнован, растерян… и в то же время не верит. Не верит во все, что происходит вокруг.
Его глаза блестят, тонкая полоска губ поддергивается от едва сдерживаемого гнева, на и без того бледное лицо накатывает белизна.
Вот где зомби…
- Марлена?.. – обращая взгляд на запыхавшуюся женщину, зовет он.
Та качает головой, низко опуская её.
- Марлена! – голос мужчины звучит требовательнее.
- Марлена, где Джером? – не выдерживаю накаляющегося напряжения. Мне кажется, что все это шутка. Прекрасно спланированный розыгрыш. Малыш пропал? Из этого дома? Из этой комнаты?.. Нет, такое даже в голове не укладывается. Даже без такого количества охраны, даже без разнообразных гаджетов и ловких приспособлений… исчезнуть здесь просто невозможно. Не позволит Эдвард. Не позволит огромный забор. Не позволит сама Природа.
- Изабелла, - молящий взгляд женщины обращен на меня. – Изабелла, простите…
За что она извиняется?!
- Прекрати нести чушь, - приказывает Каллен и делает шаг по направлению к прислужнице. – Включи голову немедленно!
Домоправительница предусмотрительно отступает назад.
- Нет… - я убеждаю скорее себя, чем остальных здесь присутствующих. Окидываю их быстрым взглядом, повторяя уже увереннее, с глупой, почти сумасшедшей улыбкой.
- Нет, Эдвард, - мотаю головой, заглядывая прямо ему в глаза. – Нет…
Каллен хмурится.
- Нет-нет, Марлена, нет, - обращаю внимание на женщину.
Мои успокаивающие слова ни на кого не действуют. Становится лишь хуже.
- Нет, - сглатываю, поджимая губы. Отступаю к двери, полностью уверенная, что домоправительница ошиблась. Джерома не может не быть в детской. Где же тогда ему находиться?
Меня никто не успел бы остановить даже при всем желании. Мгновенно покидаю свою спальню, стремясь к малышу. С ним все в порядке, я уверена. Он мирно посапывает в своей кроватке, на мягких простынях, под теплым одеялом…
Я соскучилась. Вчера ночью случилось самое страшное, что могло случиться – он едва не отверг меня. Знаю, во всем вина Эдварда. Знаю, он наговорил ему всякой ерунды. Знаю, что должна опровергнуть эту ложь… Знаю, и тем не менее все тщетно…
Широко распахивая деревянную заставу, врываюсь в выбеленную комнату. Тишина, царящая здесь, сводит с ума.
Я схожу с ума.
- Джером, - резко выдыхаю, осматривая пустое помещение, - Джером, мой хороший?
Молчание. Молчание. Ещё раз молчание. Ни звука, ни вздоха, ни какого-нибудь движения.
Такое ощущение, что здесь никто и никогда не жил.
Пасмурность и легкий снежок, сыплющий с неба, лишь усиливают впечатление. Белый под давлением туч превращается в серый. Темный. Страшный.
Мой малыш…
- Джером! – истерика прорезается в голосе, - ДЖЕРОМ?
Быстрым шагом обхожу комнату и проверяю каждый угол. Заглядываю даже в щели между мебелью. Мысленно молю кого-нибудь сверху помочь мне. Показать, где прячется малыш, подсказать, как побыстрее его найти…
Вчерашние события накатывают с тройной силой, тройной волной. От них не спрятаться, не скрыться. Даже если бы очень хотелось.
Чувствую свою вину, беспомощность, с каждой секундой все больше охватывающий тело ужас.
«Джером пропал…»
Не верю. Не может такого быть.
Отдаленно слышу, как в коридоре происходит какая-то возня. За дверью то и дело раздаются громкие выкрики.
Резко останавливаюсь, обхватывая себя руками. Воздуху тесно в легких. Комната действительно пуста. Как будто никогда и не было ребенка…
На плохо повинующихся ногах подступаю к кровати. Её простыни слегка подмяты, торопливо заправлены. Подушки сгружены в одну кучу.
«Включи трезвое мышление», - мягко советует подсознание.
Черт! О какой трезвости может идти речь, когда происходит вот такое?!
«Другие комнаты».
Действительно, почему бы нет. Джерри просто ушел из детской. Ему стало скучно, страшно, одиноко – что угодно. Может быть, он ищет меня где-нибудь в западной, северной, южной части дома. Может быть, он на кухне поедает свой завтрак под пристальным надзором миссис Браун…
О, боже мой, ну пожалуйста, пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке…
Почти бегом кидаюсь к каштановой двери. Я загляну в каждый уголок этого дома. И выпотрошу каждый шкаф, каждую полку, если придется, но найду мальчика…
Полная поддерживающих дух размышлений, не успеваю увернуться от цепких рук чего-то черного и до ужаса сильного.
- Держи её крепче, - приказ, отданный до боли знакомым баритоном, режет слух. Держать? Зачем? Они не понимают, что я готова идти на поиски прямо сейчас?
- Эдвард, подожди, - я тщетно пытаюсь высвободиться из «объятий» охранника, - он дома. Ему некуда деваться.
Каллен материализуется совсем рядом. В мгновенье ока.
- Дома, - повторяет он, хотя по лицу и не скажешь, что в этом человеке живет уверенность в своей правоте, - конечно же дома, Белла. А теперь замолчи!
- Я хочу помочь! – кое-как вытащив руку из черной всепоглощающей материи, я цепляюсь ей за рукав смятой рубашки мужчины.
- Поможешь, если заткнешься, - раздражительно кидает Эдвард, хорошо слышу скрежет его зубов. Длинные пальцы обвивают мои, намереваясь разъединить их с тканью. Правда, оказывается, это дело непосильно для Каллена.
Ощущаю, как другая ладонь движется по моей руке. Хватает одного качания головой Эдварда, чтобы она послушно замерла.
- Если не хочешь лишиться руки, убери её, - советует мужчина, - немедленно!
- Помочь… - бормочу, стараясь не выпустить из-под контроля эмоции.
- Твою ж мать! – рявкает Эдвард, резко дергаясь назад. Тонкая материя рубашки не выдерживает такого накала страстей. Приглушенно хрустнув, она разрывается, оставляя кусочек ткани в моих руках.
Лицо мужчины заостряется.
- Пусти её.
Медвежьи лапы разжимаются. Вместо них меня с нечеловеческой быстротой перехватывают другие руки. Руки моего похитителя.
Прижимая тело к стенке, практически вдавливая в бетон, Эдвард нависает сверху.
- Я даю тебе десять секунд, чтобы взять себя в руки, Белла. Ровно десять секунд.
Я опускаю глаза, осмысливая услышанное.
Невероятно сложное задание, мистер Каллен. Особенно теперь.
Вдох-выдох.
Отлично, легче.
Вдох-выдох.
Следует продолжать в том же духе. Надеюсь, тогда все выйдет.
Убираю мешающие пряди с лица, откидывая их за спину.
На протяжении всей процедуры успокоения, Эдвард не сводит с меня глаз. Словно стервятник…
Робко смотрю на него исподлобья, не зная, чего следует ожидать.
- Все? – нетерпеливо зовет мужчина.
Поспешно киваю.
- Возвращайся к себе.
Я вздрагиваю, словно плетью огретая этой фразой.
- Не надо…
- Иди к себе в спальню, - четко проговаривая каждое слово, повторяет он.
- Эдвард, пожалуйста, - заглядываю в сияющие малахиты, понимая, в чем и в ком мое спасение, - я с ума сойду…
По лицу мужчины пробегает тень.
- Через полчаса я приду к тебе, - нехотя объявляет он, смотря куда угодно, кроме моего лица, - а пока не высовывайся.
С тяжелым сердцем приходится согласиться. А был ли у меня другой вариант?
Убирая руки, Эдвард позволяет мне покинуть импровизированную тюрьму. Я направляюсь к двери спальни как можно медленнее, ленивее. Отчаянно ловлю каждый звук, собирающийся пролететь мимо.