продолжение следует...
====== Глава 3. ======
На собственную свадьбу Энтони Говард Старк прибыл в состоянии жесточайшего похмелья и... под конвоем. Когда утром посланный слуга вернулся и привычно доложил, что никто на стук не отзывается, Говард Старк так же привычно отправился за сыном сам, правда, в этот раз прихватив с собой сэра Роджерса. Чуть позже стала понятна причина, почему он это сделал. На двери в лабораторию Старка-младшего, где пребывал забывчивый жених, было навешано такое количество охранных заклинаний, что Стив даже восхитился, на имперской сокровищнице и то было меньше. И тут же тоскливо подумал о том, что взламывать все эту «красоту» придется уйму времени. Даже Старку-старшему. Однако, к немалому облегчению и рыцаря, и архимага, у Говарда оказалось право свободного доступа, которым он и не преминул воспользоваться. Картина, представшая их взору, была похожа на Темные чертоги Двуединого, какими их любили живописать бродячие менестрели: окна были задвинуты непроницаемыми для солнечного света прочными щитами, под потолком светило несколько тусклых светляков, дававших больше теней, чем света, а весь стол был завален пустыми бутылками и какими-то деталями, уронив голову на которые, сладко спал сам Тони. Венчал все это настолько крепкий винный дух, что у Роджерса защипало в носу и заслезились глаза. Подойдя ближе, рыцарь сначала с недоумением, а затем и с все возрастающим гневом обнаружил, что непонятные детали – это его раскуроченный боевой доспех! – Сьер Старк! Кто дал вам право портить мое оружие?!
Нет, Стивен не орал, и даже не кричал. Он просто слегка повысил голос, но от гневных обертонов, кажется, завибрировало все.
– А? Что? Отец, она сама залезла в мою постель! – Старк-младший с грохотом навернулся со стула, но тут же вскочил на ноги, покачнулся, схватился за край стола и постарался принять ни в чем не повинный вид. – Сьер Старк, извольте объяснить, что вы сделали с моими доспехами? – яростно повторил вопрос рыцарь. – А, это ты, жестянка... Что, уже утро? Доспехи... Ты эту старую рухлядь называешь доспехами? Тогда прими мои самые искренние соболезнования – или таки восхищение? – это просто удивительно, как ты до сих пор не отдал Двуединому душу. Я не собираюсь идти куда-то с кем-то, кто имеет настолько ненадежное вооружение. Тебе придется несколько дней задержаться у меня, милый, пока я не совершу очередное чудо, превратив твой хлам в шедевр магической мысли, впрочем, как все, к чему я прикасаюсь! – Но это будет не сейчас, – вмешался до того молчавший Говард, – сейчас ты пойдешь, умоешься, приведешь себя в порядок и соизволишь, наконец, явиться на собственную свадьбу. – Свадьбу? Ах, да-а-а! Свадьбу... Что ж, вынесем это как истинные мужчины – молча и не ропща. Впрочем, она миленькая, да, сэр рыцарь? – пошло подмигнул Тони. – Хотя, у кого я это спрашиваю... О! У вас же там какой-то кодекс есть, если я правильно помню, да? А в этом самом кодексе ничего не говорится насчет того, что целибат сохранять не обязательно? Или обязательно? Если обязательно, то я тебе соболезную, мужик! То-то вы все такие злые – я бы тоже озверел, запрети мне кто секс. Или вам даже слово это знать нельзя? Не желая общаться с сыном дольше необходимого, Говард незаметно для обоих мужчин покинул помещение, и уже не слышал, что именно говорит Тони рыцарю. Впрочем, его это и не особо волновало – он слишком хорошо знал, что ничего хорошего не услышит.
Сам Тони, совершенно не обращая внимания на то, что не один в лаборатории, в этот момент натягивал через голову свежую сорочку, поэтому не видел, как сжались и разжались кулаки сэра Роджерса, и потемнели до синевы его голубые глаза.
– Я знаю, что такое секс, сьер Старк, – процедил Стив. – Но, в отличие от вас, я несколько разборчивее. Мне нужно не только тело, но и душа. – Душа-а-а... – присвистнул Старк-младший. – Вот оно как! Не знал, что ты настолько жесток. А выглядишь как Светлый воин Двуединого! Какое лицемерие! Ах, если бы менестрели только знали, какое чудовище они воспевают в своих балладах! Их Герой оказался монстром, который сначала влюбляет в себя ни в чем не повинную девушку, а затем жестоко бросает ее с разбитым сердцем! Ай-яй-яй, сэр Роджерс... Как вам не стыдно, а еще меня в чем-то упрекаете. И вообще, мы, кажется, куда-то опаздываем? К примеру, на мою свадьбу, нет? Вот видишь, насколько я честнее вас, рыцарей, – я на своей даме женюсь, а вы от своих – бегаете!
Сама церемония заняла от силы четверть часа, не больше. Бледная невеста твердо и без тени раздумий сомнений ответила: “Да” на вопрос жреца Двуединого, жених, потирая помятое, опухшее лицо, сначала вздохнул так, будто на его плечи опустили целый небесный свод, не меньше, тем не менее, тоже пробурчал “Да”. На этом все и закончилось. Гостей не было, поэтому завтрак прошел в молчании. Мария, теперь уже сьера Старк, опустив глаза, помешивала чай в чашке. Десять кругов по часовой стрелке, десять кругов против. Десять – по часовой, десять – против. И так – самого начала завтрака. Сьер Говард уткнулся в какой-то листок с расчетами и больше не обращал ни на кого внимания. У сэра рыцаря аппетита не было, но ради хоть какого-то подобия приличий он заставил себя съесть крохотное пирожное, застрявшее сухим комком глины в горле. А вот сам новоиспеченный супруг, поставив локоть на стол, и уткнувшись подбородком в ладонь, разглядывал сидящих за столом с любопытством ребенка, решающего, у какой мухи оторвать лапку, а у какой – крылышко. Но видимо, давящая тишина действовала на нервы даже такому человеку, как Тони Старк, потому что вскоре он не выдержал, и, с мерзким скрежетом отодвинув стул, поднялся на ноги. – Так, дорогая, супружеский долг я пока что выполнил сверх плана, а посему пошел выполнять долг магический. Иначе наш бравый сэр рыцарь снимет шкуру с меня и использует ее вместо своих обожаемых железяк, которые он по какому-то совершенно идиотскому недоразумению считает боевыми доспехами. Хотя тело у нашего бравого рыцаря такое, что обтянуть его моей шкуркой и не зазорно, согласись, милая, но я к ней как-то привык, а потому не горю желанием расстаться. Так что, я – в лабораторию, доводить до ума свою задумку. А вы, сэр Роджерс, пока примите ванну, переоденьтесь в чистое, побрейтесь там... В общем, приведите себя в полный порядок. – Хоронить меня будете? – Похоже, всего сутки пребывания в обществе Тони Старка испортят кого угодно. – Зачем хоронить? – хищно осклабился Старк. – Наоборот, будем делать из тебя нормального человека! Тебе броня нужна или гремящее непонятно что? Думаю, ответ очевиден. А как я ее сделаю, если не знаю твоих реакций и возможностей? Так что сегодня ты мой, и только мой. Поторопись, мой прекрасный рыцарь, я не люблю долго ждать! Весело насвистывая, молодой маг покинул столовую, оставив в ней все такого же безучастного отца, отрешенную супругу и одного рыцаря, сжимающего в руках согнутую серебряную вилку.
*
– Хорош, нет, даже не так! великолепен! А какие мышцы, какая стать! А спинка у нас какая ровная! Хм, а плечи-то у нас какие! Самое то для меня! Оглаживаемый, как жеребец перед покупкой, сэр Роджерс и вел себя почти так же: сжав зубы почти до скрипа и стиснув кулаки так, что на шее выступили жилы, едва сдерживаясь от того, чтобы не свернуть одному наглому магу шею. Видимо, почувствовав тем местом, что пониже спины, что у всего есть предел и выдержка рыцаря вот-вот исчезнет, как туман на рассвете, Тони резко посерьезнел. – Спина у тебя широкая, ровная. Плечи тоже ровные, развернутые. Ноги длинные, стройные, задница подтянутая. Молодец – мне меньше работы будет, не надо будет делать лишних изгибов. Теперь давай, поработай. Нагнись, и коснись ладонями пола, не сгибая коленей. Но стоило только рыцарю нехотя выполнить это распоряжение, как он тут же выпрямился, как отпущенная пружина: ладони Старка бесцеремонно огладили его выставленный зад. – Старк, вы обещали мне доспехи, которые сами же и испортили! Я не собираюсь платить за новые собой! – Фу, рыцарь! Какой же ты испорченный! – округлил глаза в изумлении Тони. – Однако, пошлые же мысли царят в вашей голове, если вы обыкновенную мерку принимаете за домогательства! Или... Или как раз в этом все и дело? Вы, рыцари, настолько сильны, что вам хочется почувствовать себя слабыми, беззащитными, да? И чтобы у вас был хозяин, которому вы вынуждены подчиняться... Прости, милый, но сейчас не время! Потом я с радостью, а пока нас ждет работа. Так что: руки в пол и колени не сгибать! С выдохом, больше похожим на стон, Роджерс подчинился приказу, как-то даже обреченно подумав, что его ждет неминуемая казнь за срыв важнейшей миссии. Если Старк и дальше будет вести себя так, то он убьет мага еще до захода солнца.
продолжение следует...
====== Глава 4. ======
Глава 4.
Не убил. И мысленно записал себе это ну если не в подвиги, то в несомненные достижения точно. Хотя, узнай кто, особенно если этот кто имеет несчастье знать Старка-младшего, об испытаниях, выпавших на долю рыцаря, то случившееся несомненно посчитали бы миссией не уступающей по сложности боевой вылазке. Как же только не изгалялся на ним Старк! Нагнись… повернись… изогнись… ляг… встань… подпрыгни… подпрыгни и повернись… обними… ударь – последнее указание Стивен выполнил с огромным удовольствием! правда, удар достался всего лишь воздуху, но хоть что-то – и еще масса движений и их сочетаний. И все это – босиком и в одних только тонких штанах. Как объяснил маг: ему нужно лучше видеть моторику движений. Но чтобы не чувствовал при этом Роджерс и как бы не комментировал все происходящее Старк, дело пошло. Непонятные закорючки и схемы, которые выводил маг после каждого движения на огромном прозрачном листе стекла, закрепленном в подвижной раме, постепенно приобретали очертания человеческой фигуры. К тому моменту, когда терпение рыцаря достигло своего предела, и он был готов вот-вот взорваться, Старк окончательно потерял к нему интерес. Теперь все его внимание занимало стекло. Одеваясь, Стив наблюдал за Старком. Интересно, мелькнуло у него, а ведь такое стекло можно приспособить и для нужд Ордена, разрабатывать планы миссий и операций так было бы куда удобнее, чем на бумаге. Можно ли уговорить Старка сделать такое же для него? Однако маг, что-то непрерывно бормоча себе под нос, помечая цветными линиями получившийся силуэт, настолько погрузился в работу, что даже не заметил, как Роджерс, в конце концов, покинул мастерскую. Больше в тот день Тони никто и не видел. На обед он не пришел, так же, как и на ужин. Так что когда рыцарь не увидел будущего напарника за столом и утром, он решительно двинулся по уже знакомому маршруту в лабораторию. Место непонятной штуковины в тисках заняла другая, столь же трудно поддающаяся опознанию. Только при более пристальном рассмотрении в куске металла, покрытом какой-то липкой, отвратительной даже на вид, массой, да еще и посыпанной сверху каким-то порошком, можно было рассмотреть, что это когда-то было латной перчаткой. Вторая перчатка обнаружилась рядом, и пока она еще сохраняя свой первоначальный вид. Под столом, вперемешку, лежала виденная ранее в углу куча оружия, его собственное вооружение, неизвестно как и когда переместившееся из его комнаты сюда, детали его несчастного боевого доспеха, и фрагменты абсолютно незнакомого. Сам Старк обнаружился в малозаметной нише в углу, сладко посапывающем на закрытом сундуке. Безо всякой жалости встряхнув пропажу и не слушая ругань столь грубо разбуженного мага, рыцарь отволок его в свою комнату, где силой нагнул его голову над пустым тазом. И прежде, чем Старк смог собраться и дать хоть какой-то отпор, на его голову полилась струя ледяной воды. Холод сделал свое черное дело – дыхание перехватило и все, что Тони собирался высказать, пропало втуне, пришлось терпеть, пока проклятый Роджерс завершит свое грязное дело. Наконец, отпущенный на свободу, маг с чувством, с толком и с расстановкой сообщил в красках все, что думает о некоем рыцаре, действиях некоего рыцаря, его умственных способностях, ближайшем будущем и о его родословной. Внимательно выслушав, Роджерс изобразил на лице восхищение и даже захлопал в ладони: – Знаете, я всегда думал, что маги понятия не имеют о том, как разговаривают другие сословия. Признаться, вы меня удивили – поверьте, ни один рыцарь не сможет похвастаться таким же знанием словарного запаса отбросов общества. Ладно бы, крестьяне, или портовые грузчики... Но такое... А еще говорят, что маги ужасно далеки от народа. – Тебе чего надо? – невыспавшийся, с гудящей головой, Старк был зол, мрачен и серьезен, как никогда. – Вы меня слушаете? – получив в ответ злобный взгляд, Стив продолжал: – В таком случае ставлю вас в известность, сьер, что мне нужен спутник, напарник, сообщник, выбирайте, что нравится, а никак не полутруп недельной давности. В связи с чем на завтрак, обед и ужин вы обязаны являться в столовую, а ночью – спать. Да, у нашей миссии есть некие сроки, но они достаточно подвижны, чтобы вам хватило времени на вашу задумку, так что совершенно не обязательно загонять себя до полусмерти. – А что ты будешь делать, если мне как-то все равно, что ты там решил и думаешь? – с искренним интересом спросил Тони. Похоже, Роджерс был куда интереснее, чем он думал. – Думаю, мне не будет сильно в тягость лично проследить за этим, – нет, определенно, Старк плохо влиял абсолютно на всех. Иначе как еще объяснить, почему сияющая улыбка, которой одарил рыцарь мага, была так похожа на ехидный оскал самого Тони?
*
Они были готовы убить друг друга. Наверное, им это даже снилось во сне. Восемь дней. Целых восемь дней пребывания в самых нижних залах чертогов Темного Двуединого! Восемь дней тотального контроля мага со стороны рыцаря, восемь дней наматывания нервов на кулак со стороны Старка... Однако рано или поздно все заканчивается. Закончилось и это испытание. Весь девятый день был посвящен окончательной подгонке нового доспеха сэра Роджерса к его фигуре. Когда рыцарь увидел, во что маг превратил его снаряжение, у него пропал дар речи.
Матовые, гладкие, практически идеально повторяющие все линии тела; почти незаметные стыки между отдельными деталями; а уж малозаметные линии, если на них обратит внимание кто-то посвященный, скажут о нем больше, чем самый велеречивый поэт! За восемь дней это воплощение всех худших качеств Темной стороны Двуединого создало полноценный артефакт немыслимой стоимости. Слава гения была им полностью заслужена.
При примерке выяснилось, что и исправлять-то в них нечего. Просто: там чуть ослабить, здесь малость отшлифовать, а то цепляет, да сзади немного подтянуть – при ходьбе слышен тихий звяк. Конечно, Старк пытался комментировать что-то в своей ехидной манере, но восхищенный Стив не воспринимал ничего в тот момент. Поэтому, махнув на столь вопиющее невнимание рукой, Тони оставил его в покое и отправил привыкать к новому доспеху. Завтра им предстояло покинуть башню Старков и приступить к выполнению задания Императора.
====== Глава 5. ======
ГЛАВА 5.
– Раз травинка-а-а, два травинка-а-а, конская лепешка-а-а, череп, травинка, корешо-о-ок, травинка-а-а, и рыцарь один штука-а-а-а... – неслось по пустоши гнусавое завывание. – Заткнись... – в голосе рыцаря было море безнадежности. – А еду я молодой и красивы-ы-ый... Еду хрен знает куда-а-а-а, хрен знает заче-е-ем, и нахрена-а-а.... – Старк, я тебя убью, – совершенно спокойно сообщил Роджерс. – И знаешь, после того, как Император узнает, почему я тебя убил, меня даже наградят. – Да ладно тебе, Стиви, зато на человека стал похож. А то мы с тобой, по идее, два наемника, но кто бы еще три дня назад сказал, что это так? Ты своим “сьер Старк” выдавал нас с потрохами. Да еще и эти твои манеры: только слепоглухонемой бы не понял, что ты у нас цвет рыцарства. Проще надо быть, проще. А сейчас ты вон, меня Старком обозвал и даже не поморщился. Глядишь, к концу путешествия вообще нормальным человеком станешь. Будешь у нас пить, морды бить, матом ругаться, и с девками еб**ся без своих сердечных заморочек. А то, куда это годится: молодой, здоровый, красивый парень, а ведешь себя как мой прадед. Благослови Двуединый, что я его в живых не застал! – Старк, – хмуро отозвался Стив, – а кто ты будешь без своих игрушек? Без своего оружия? – Кто я буду? Гений, который все равно без оружия не останется, только дайте мне чуток времени и хоть что-то, из чего я бы мог это оружие создать. Любимец женщин, гроза мужчин и просто потрясающий парень. В общем – совершенное создание Двуединого. – Ты забыл про свою наглость, распущенность, самомнение, эгоистичность, расхлябанность, ненадежность и слабость. – Эй, эй! А вот насчет слабости попрошу отказаться от своих слов. Да и про ненадежность ты загнул! – Ты слаб, Старк, и ненадежен. И отказываться от своих слов я не буду, потому что они правдивы до последней буквы. У тебя на первом месте стоишь ты сам и твои желания. Остальные тобой в расчет не принимаются. Если я сейчас отдам тебе приказ, ты его выполнишь? Можешь даже не отвечать, я и так знаю, что нет. С присущим тебе самомнением ты его проигнорируешь, если тебе хоть на минуту покажется, что твое решение будет лучшим. Но вот вопрос – а будет ли? Твоя слабость – это эффектность, и именно она будет волновать тебя в первую очередь. А мне нужна эффективность. Именно это и делает тебя слабым и ненадежным. Я просто не могу доверить тебе свою спину. – Та-а-ак, стоп! – завелся Тони. – Это с каких пор я стал ненадежным?! Роджерс, по-моему, ты просто уже задрал нос! Ты меня в бою видел? Нет? Так кто тебе дал право считать меня слабым? Да, я проигнорирую твой приказ, если он покажется мне дурацким, и что, меня теперь из-за этого убивать?! Нее-е-ет, это вы, рыцари, не привыкли считаться с другими, считая, что раз вам приходится драться с Тварями, то вы являетесь центром небес. У тебя что, мания величия, и до сих пор не нашлось того, кто бы тебе ее пообломал?! – Уж не считаешь ли ты себя на это способным, а, Старк?! – окончательно вышел из себя и рыцарь.