- Нет! - воскликнул Атавалп и шагнул к Керуку.
- Убейте ведьму! - просипел Керук, падая на землю.
Из последних сил он протянул руку в сторону Кьяри. Колья, каньяри и чиа повернули к ней растерянные и испуганные лица.
Вара и несколько воинов колья, сражавшихся бок о бок с Керуком, подняли копья и сделали выпад в сторону Кьяри. Дорогу им преградили Атог и Ханга, бывшие полководцы Уаскара. Древки копий скрестились.
- Она ведьма! Шлюха императора! Она подняла руку на своего вождя! Она больше не чиа! - голос Керука звучал тонко и истерично.
Кьяри дрожала, но голос её прозвучал ровно:
- Это ты больше не один из нас. С сегодняшнего дня чиа стали золотой армией императора. Ты не достоин принадлежать к ней. Ты предал императора. Ты предал чиа. Ты нарушил закон. Ты спал с императорской наложницей. Пока ты с нами, мы все преступники. Император не будет нам доверять.
Керук застонал, его люди усилили натиск. Один из солдат Кьяри упал. Атавалп встал на его место, готовясь защищать Кьяри до конца, чтобы не случилось.
- Она права! - закричал Беа. - Преступление Керука бросает тень на всех нас! Бросает тень на нашу победу! На наш подвиг! Мы совершили то, чего не совершал никто на земле. Даже победы Великого Инки Пачакути меркнут по сравнению с нашей! Мы сами покараем Керука. Мы войдем в город победителями. Император наградит нас. Мы станем его правой рукой, и о нас будут слагать легенды по всей империи!
- Да здравствует золотая армия императора! - Кьяри вскинула вверх золотую руку.
Первым её крик подхватил Панти. Его голос прозвучал одиноко в воцарившейся тишине. Но в следующий миг чиа избавились от оцепенения и издали боевой клич. Они называли себя золотой армией, били топорами по щитам и подпрыгивали на месте.
Беа сам казнил Керука. Атавалп стоял рядом с Кьяри. Его голова была низко опущена, губы скорбно сжаты. Но он не посмел возражать. Ещё никогда Кьяри не видела отца таким подавленным. Его вид внушал ей мрачное удовлетворение.
Своих мертвых чиа, колья и каньяри омыли, причесали и заплели перья им в волосы. Вырыв ямы на каменистом склоне, посадили мертвецов лицом на восток, положили рядом с ними их оружие и сосуды с чичей.
Атавалп занимался Керуком. В могилу бывшего друга он положил свой нож и свой боевой топор. Губы Атавалпа при этом шевелились. Возможно, он вспоминал совместные боевые подвиги? Возможно, благодарил за то, что Керук не раз спасал ему жизнь? Возможно, просил прощение за то, что сделал Кьяри.
Перед тем как двинуться в обратный путь Искай обошел поле боя. Его не интересовали трофеи, он не собирал железные шлемы и перчатки, как другие воины. Не срезал рыжие волосы с голов бледнолицых пришельцев, не выковыривал необычные голубые глазные яблоки. Раскрывая панцири, не обращая внимания на тошнотворный запах, он ковырялся в ранах и доставал из них золотые предметы. Некоторые из них были похожи на шары с сотней коротких иголок, у других были две длинные иглы, треть имели форму крестов с загнутыми по кругу краями. И те, и те разрывали плоть. Искай осматривал их и складывал в мешок. Мешок за ним нес воин из племени каньяри. Татуировки на его плечах и спине сливались в сложный рисунок из крыльев, когтей и клыков. Казалось, он был зачарован действиями Иская.
- Я сделал их трех видов, - Искай разложил свои находки на камнях. - Вот эти круглые летели медленней, но пролили больше крови. Узкие с утяжеленной головкой, похожие на головастиков быстро рассекали воздух, касаясь мягкого тела, раскрывались длинными иглами, крови было не много, смерть наступала медленно. Последние кресты. Я сделал так, чтобы они вращались.
Явар из свиты Кьяри подошёл поближе и с благоговением прикоснулся к смертоносным золотым изделиям. Возможно, Явар считали эти штуки красивыми? Возможно, хотел в следующем бою отдать им свою жизненную силу?
Глава седьмая. Кахамарка.
- Я убил их вождя! - сказал Беа, входя в Куско и высоко поднимая копье с насаженной на него рыжебородой головой. В бороде запутался репейник, и запеклась кровь. - Это их вождь! Он вел за собой железных демонов. Я убил его.
Беа топал ногами, скалился, принимал боевую стойку, будто готовился к нападению. Зрители кричали, хлопали в ладони и с визгом отступали, когда победитель делал шаг в их сторону.
Император встретил свою золотую армию на "Говорящей площади". Беа он первому вручил наполненную чичей чашу и накинул на плечи плащ из шкуры ягуара.
Обласканный императором и вдохновлённый небывалым личным триумфом, Беа пересказывал и показывал события боя. Великий Инка слушал его и улыбался.
Гулянья продолжались два дня. Кьяри замечала, как смотрят люди на Беа. Чиа остались без вождя. И Беа сейчас лучше всех подходил на эту роль. В том, что он станет новым вождем сомнений не осталось, когда на второй день праздника к нему подошли Вара и Аи и попросили разрешения взять в мужья воинов племени каньяри. Их избранники были высокими и сильными, гордыми и красивыми, но самым главным было то, что во время боя в ущелье Паруро эти воины стояли перед Аи и Варой на коленях. Они были готовы отдать женщинам чиа свою жизнь. Отдать свою жизнь их золоту. А женщины чиа готовы были взять эти жизни. И этот союз жизни и смерти был ярче и крепче всего, что Аи и Вара испытали в своей жизни. Крепче семейных уз, говорили они. Мужчины каньяри чувствовали то же самое. Они решили связать свои судьбы. Свое будущее. И одновременно хотели снова оказаться вместе на поле боя, исполнить свое предназначение, потому что понимали - только так они смогут пережить пик своего единения.
Беа одобрил эти свадьбы. А так как ему никто не возразил, это стало его первым решением в роли вождя чиа.
Искай обращал мало внимания на происходящее. Он почти не пил на празднике. Все крутил в руках свои золотые игрушки и рисовал на земле схемы. Вокруг него собрались люди. Многие из них были с ним на поле боя, как покрытый татуировками воин-каньяри. Между рассуждений о принципах полета и убийства, воины мечтали о следующей битве, о том, как снова доверят свои жизни Искаю.
Почти все побывавшие в ущелье Паруро колья и каньяри пожелали остаться с чиа. Император и жители города приветствовали их как часть золотой армии. Ей они себя и ощущали. Их жизненные силы могли оживить золото. Они заслужили эти почести.
После смерти Керука Атавалп ни с кем не разговаривал и часто смотрел поверх голов людей, будто мыслями он находился где-то далеко, и суета вокруг его не интересовала.
Но он был рядом, и Кьяри это ценила.
Стоял душный вечер. Пламя костров затмевало звёзды. А запахи мяса и пряностей заглушали запахи цветов и деревьев в императорском саду. Прошло десять дней с тех пор, как Кьяри покинула свою комнату. С удивлением она осознала, что скучает за ней. Она хотела увидеть мумии Навака и хромого стражника и поблагодарить их духов за то, что помогли в бою. С железными демонами. С Керуком.
Бившийся в каменных светильниках огонь отбрасывал треугольные блики на деревья, дорожки и гладь пруда. Зина появилась на границе света. Она двигалась быстро, и нож в её руке в последний миг попал в пятно света. Атавалп среагировал мгновенно - оттолкнул Кьяри и перехватил Зину. Поняв, что удар не достиг цели, Зина забилась и заплакала в руках Атавалпа.
- Ты убила его! Ты убила единственного человека, которого я когда-либо любила. Ты убила отца моего ребенка!
- Я спасла тебе жизнь, - Кьяри приблизилась и вынула нож из её безвольной руки. - О чем ты думала? Если о вашей связи стало бы известно, тебя забили бы камнями, всех чиа казнили бы. Таков закон. Вспомни, что говорили о семье, жившей в доме, который император подарил чиа.
- Ты могла убить императора, - прошипела Зина. - Ты грязная, двуличная, лицемерная шлюха!
Зина плюнула Кьяри в лицо. Из дома женщин прибежали три девушки, они извинялись, перебивая друг друга, рассказали о том, что после возвращения золотой армии, Зина все время плакала. Атавалп передал обессилившую Зину женщинам, и они увели её.
Кьяри склонилась над фонтаном и ополоснула холодной водой покрасневшее лицо.
- Я понимаю, почему ты это сделала, - сказал Атавалп за её спиной. - Ты ненавидела его с самого детства. С тех пор как узнала, что он спит с твоей матерью. Или с тех пор как Иса умерла. Но я хочу, чтобы ты знала, я не виню тебя.
- Это не была месть за мать.
- Значит, ты сделала это, спасая чиа от гнева императора?
- Я давно не боюсь гнева императора. И давно не чувствую себя одной из чиа. Тут Керук не ошибся.
При свете луны Кьяри видела, как Атавалп стиснул зубы. Это выглядело так, будто ему было больно, Кьяри почувствовала жалость и нежность.
- Я сделала это ради нас. Я хотела, чтобы ты выбрал. Или он или я. Я хотела знать, насколько ты мне предан. Могу ли я положиться на тебя. Могу ли обратиться за помощью, когда почувствую себя слабой и беспомощной.
Атавалп громко выдохнул и притянул Кьяри к себе. Она вдохнула запах его пота и почувствовала, как по щекам текут слёзы.
- Я предан тебе телом и сердцем. Весь без остатка. Я буду с тобой, куда бы ты не пошла, чтобы не сделала, чтобы не решила, чью бы сторону не приняла. Я всегда буду тебя защищать.
Кьяри почувствовала себя счастливой. Похожее радостное облегчение она испытывала, видя, что Нио жив и в порядке.
Впрочем, увидев Нио в следующий раз, Кьяри испытала не только радость, но и тревогу. Это случилось через пять дней после триумфального возвращения золотой армии в Куско. Дозорные императора заметили Нио, когда он был в ста шагах от города, шпионы, наверняка, наблюдали за ним давно. Нио путешествовал верхом на олене железных демонов. Перед Куско спешился, в ворота зашел, ведя животное на поводке, напоминавшем верёвку, которую накидывали на шею пленникам. Стражники сопровождали Нио от ворот до императорского дворца. Они не прикасались к нему, взяв в кольцо, шли рядом, как ходят на парадах вокруг паланкина императора. Затаив дыхание Кьяри рассматривала Нио с дворцовой стены. В последний раз, когда она его видела, он хромал. Рана в бедре, которую он нанес себе сам, причиняла ему боль при каждом шаге. Теперь его походка пружинила. Во всей его фигуре чувствовалась легкость, угадывалась знакомая Кьяри с детства ловкость, подвижность и гибкость. Волосы Нио собрал в хвост. Его одежду, лицо и тело покрывала пыль. Это говорило о том, что он проделал долгий путь, не останавливаясь, чтобы умыться и отдохнуть. Даже его золотая рука из-за покрывавшего её слоя дорожной пыли выглядела грязной.
Люди собирались на улицах, шли за Нио и стражниками, показывали пальцами на удивительное животное, на сидельные сумки у него по бокам. Из одной из них торчала железная палка. Кьяри помнила, как она громыхала во время боя, как разбивала камни на скале, как убивала. Вид этой вещи внушил Кьяри тревогу.
Приблизившись к дворцу, Нио поднял голову, осматривая стены. Кьяри показалось, что он заметил её, и уголок его губ дёрнулся.
- Я должен поговорить с императором. Я принёс ему послание и подарки от железных демонов, - голос Нио звонко прокатился по затихшей площади и эхом отразился от дворцовых стен.
Стражники открыли ворота. На их лицах любопытство смешалось с настороженностью. Никто не произнес ни слова.
Но Нио не был бы собой, если бы не сумел разрушить это молчание.
- Последний раз, когда я был во дворце, ворота были выше? Нет? Вспомнил! Я ведь видел дворец только со стороны тюрьмы, должно быть там ворота повыше? Нет? Неужели я был настолько не в себе, что они казались мне гигантским? - Нио остановился под каменным сводом, поднял голову. Он никуда не спешил и будто разговаривал сам с собой. Потом повернулся к стражникам и подмигнул одному из них. - Эй, я помню тебя. Раньше ты дежурил в тюремных коридорах? Скажи, ты оказался здесь, потому что тебя повысили или понизили?
Его наглость словно вывела стражников из глубокого сна. Удивление уступило место раздражительности.
- Проходи быстрей, - один махнул копьем в сторону Нио. Двое других бросились закрывать за ним ворота.
- Стой здесь. Жди. Сейчас принесут воду, чтобы ты вымылся, прежде чем тебя примет император.
- Хорошо бы было что-то перекусить, - кивнул Нио. - Не помню, когда ел в последний раз.
- Есть тебе дадут, если императору понравятся твои новости, - беззлобно огрызнулся начальник стражи.
- Иначе, зачем продукт переводить. Ещё обделаешься, когда тебя вешать будут, - сказал толстый стражник и захихикал. Видимо, собственная шутка казалась ему очень смешной.
- Император очень ждет моих новостей. Он очень расстроится, если я буду путаться и сбиваться из-за того, что какой-то жирный и тупой тапир пожалел для меня кусок маисовой лепёшки. Может тогда император прикажет повесить тебя? - улыбнулся Нио.
Стражники переглянулись. Вскоре слуги принесли ведра с водой, а также чистую тунику и поднос с сушеным мясом. Под смешки и шутки стражников, Нио привязал повод животного к выступу в стене, скинул с себя одежду и перевернул над головой ведро воды. Кьяри наблюдала за ним сверху. Длинные сильные мышцы перекатывались под смуглой гладкой кожей. Солнце выглянуло из-за облаков и его лучи заблестели на золотой руке Нио. Отряхнув волосы, Нио запихнул в рот кусок мяса и оделся.
Его пустили в сад, но заставили ждать вечера, прежде чем пригласили к императору.
Это выглядело как обычный ужин во дворце. Несколько императорских родственников сидели на северной террасе под навесом из шкур ягуаров. Атауальпа в домашних одеждах занимал место во главе стола. Музыканты с митрами, флейтами и барабанами расположились на ступенях. Несколько девушек из дома женщин разливали чичу, приносили и уносили блюда.
С тех пор как император освободил Нио из тюрьмы, Кьяри не обращалась к Атауальпе с просьбами. Сегодня днем, прикоснувшись лбом к его ступням, она попросила разрешения прислуживать за ужином. Она не знала, зачем пришел Нио. То, что он приехал на звере железных демонов, владел их вещами, внушало Кьяри беспокойство. Возможно, это последний раз, когда она может увидеть Нио.
Вблизи казалось, что черты его лица стали ещё тоньше, под глазами залегли тёмные круги. То ли от усталости, то ли от недоедания.
Ему следовало опуститься на колени перед императором, но Нио лишь наклонил голову. Стоя по правую руку от Атауальпы, Кьяри видела, что императора вызывающее поведение гостя не разозлило, скорее, развеселило.
- Похоже, ты провел слишком много времени с дикарями и забыл, как надо себя вести в присутствии императора, - улыбнулся Атауальпа. Он смотрел на Нио так, будто он был забавной обезьянкой.
Нио же сделал шаг вперёд, увидел Кьяри и замер. В его взгляде не было удивления или растерянности. Он просто стоял и смотрел на Кьяри, не моргая. Смотрел достаточно долго, чтобы все обратили внимание на это. У Кьяри ускорилось сердцебиение и застучало в ушах. Словно издалека она слышала голос императора. Он что-то говорил. Все так же полунасмешливо. Нио тоже не слышал окружающих.
- Родной язык, ты, похоже, тоже забыл.
Кто-то из придворных рассмеялся. Нио сглотнул, оглядел террасу и встретился взглядом с императором.
- Это подарки, - сказал он невпопад. - Лошадь, оружие - подарки для Великого Инки. Пришельцы из-за моря восхищаются Великим Инкой, его силой и славой, хотят заключить с ним мир и стать его слугами.
- Бледнолицые бородатые дикари хотят заключить со мной мир. Видимо, моя золотая армия крепко их напугала.
- Железные демоны никого не боятся. Но так как союз против вас с ними заключил Уаскар, а теперь он мёртв, они не видят больше смысла для вражды и хотели бы стать друзьями и слугами императора. В знак уважения и восхищения правителем великой империи они прислали подарки.
Император сделал Кьяри знак, и она налила чичу в его чашу. Император взял с золотого блюда перепелку. Разломав жаренную птицы пополам, он медленно обглодал одну ножку, за ней другую и обсосал косточки крыльев.
Сегодня Атауальпа не проявил обычного гостеприимства и не пригласил Нио за стол. Возможно, виной этому было неуважительное поведение Нио. Возможно, император обдумывал его слова. Так или иначе, Атауальпа продолжал есть и пить в компании гостей, не обращая на Нио никакого внимания. И только покончив с ужином, император повернулся к Нио.