Потом сложился пополам и выпрямился снова, но уже лицом вниз, в положении «ныряющий лебедь», чтобы улучшить обзор. Внизу была ночь, об этом нас предупреждали, однако инфравизоры показывают все достаточно хорошо – когда к ним привыкнешь. Прямо подо мной находилась река, по диагонали пересекавшая город. Она ярко светилась на дисплее – вода была гораздо теплей почвы – и стремительно надвигалась. Мне было все равно, на какой из берегов садиться, лишь бы не в воду – это здорово задержит.
Вспышка справа – примерно на моей высоте. Какой-то неприветливый туземец, похоже, спалил один из обломков моей капсулы. Я тут же раскрыл парашют, чтобы по возможности убраться из поля зрения его радара – на тот случай, если он вздумает проследить до приземления все цели в выбранном районе. Меня тряхнуло, я тут же выправился, обуздал парашют, секунд двадцать потихоньку плыл к земле, а потом отстегнул его – что, по-вашему, может означать цель, снижающаяся куда медленней остальных?
Должно быть, все хитрости сработали – никто меня не изжарил.
На шестистах футах я раскрыл еще парашют и быстро осмотрелся. Меня несло прямо в реку, а когда я снижусь футов до ста, то окажусь над зданием с плоской крышей – наверное, склад. Он стоял у самого берега. Отстегнув парашют, я врубил двигатели скафандра и, приземлившись прямо на крышу, взял пеленг командира взвода.
Оказалось, берег я выбрал не тот. На кольце радиокомпаса в шлеме огонек Джелли светился далеко к югу – стало быть, я слишком забрал на север. Я бросился по крыше к реке и на ходу взял пеленг командира соседнего расчета. Он был в миле от меня:
– Эйс, выравнивай цепь!
Оставив на крыше бомбу, я прыгнул через реку, к постройкам на том берегу.
Ответ Эйса можно было вычислить заранее. Именно он должен был занимать мой нынешний пост, только не захотел покидать свое отделение. Но принимать от меня приказы он тоже не желал.
Склад позади взлетел на воздух. Я полагал, что взрывная волна нагонит меня уже на том берегу, когда я буду прикрыт зданиями, – однако она накрыла меня еще в воздухе. Мой гироскоп чуть не завалило набок, а вместе с ним и я едва не перевернулся. Но я ведь поставил бомбу на 15 секунд… или нет? Похоже, я потерял контроль над собой, а из всех штук, что ты можешь выкинуть в бою, эта – самая худшая. «Все как на учениях», – говорил Джелли. Не жалей времени; все делай как следует, пусть на это уйдут лишние полсекунды.
Приземлившись, я опять связался с Эйсом и снова приказал перестраивать отделение. Он не ответил, но перестраиваться начал. Ну и черт с ним. Пока Эйс делает что положено, можно простить ему грубости – временно. Однако, если мы вернемся на корабль и Джелли утвердит меня в помкомах, придется выбрать укромное местечко и выяснить, кто здесь главный. Пусть Эйс – настоящий капрал, а я только занимаю капральскую должность, он должен подчиняться мне. В боевой обстановке нельзя постоянно отвлекаться на дерзости подчиненных.
Размышлять об Эйсе в деталях времени не было. Перелетая реку, я засек весьма аппетитную цель и хотел приблизиться к ней, пока до нее не добрался кто-нибудь еще. Отличная, большая группа общественных зданий – или что-то похожее – на вершине холма. Храмы, а может быть, дворцы… Они примерно на милю выступали из нашего района, однако при маневре «ударил – отходи» есть правило, по которому половину боезапаса можно истратить в стороне от зоны охвата. Так противнику трудней понять, куда направлена атака, а потому – круши и сматывайся поскорей. У противника всегда подавляющий численный перевес, от внезапности и быстроты зависит твоя жизнь.
Я приготовил ракетомет и в то же время связался с Эйсом, повторив ему приказ о выравнивании цепи, но на самом интересном месте меня прервал Джелли на частоте, принимаемой всем взводом:
– Взвод!.. Прыжками… Марш!
И тут же отозвался мой начальник, сержант Джонсон:
– Прыжками… Нечетные… Марш!
Значит, еще секунд двадцать у меня есть. Я вспрыгнул на крышу здания неподалеку, вскинул к плечу ракетомет и нажал первую гашетку, чтоб ракета «увидела» цель. Нажав вторую, проводил ракету взглядом и, спрыгнув вниз, крикнул:
– Второе отделение! – Отсчитал в уме секунды и приказал: – Четные… Марш!
Выполняя свой собственный приказ, я прыгнул через улицу, а пока был в воздухе, прошелся из ручного огнемета по ряду зданий у берега реки. Они, наверное, были построены из дерева – здорово занялись. К тому же некоторые, кажется, содержали нефтепродукты или даже взрывчатку. Одновременно два наплечных реечных бомбодержателя отстрелили две небольшие бомбы на пару сотен ярдов – влево и вправо. Но что они там наделали, я не успел поглядеть – в этот момент моя ракета нашла цель. Кто хоть раз видел вспышку ядерного взрыва, ни с чем не спутает. Это, конечно, только семечки – по тротиловому эквиваленту около двух килотонн, с «трамбовкой», то есть сверхсжатием, позволяющим существенно уменьшить критическую массу… Но кому охота устраивать космические катастрофы под собственным задом? Ракеты вполне хватило, чтоб снести напрочь верхушку холма и заставить горожан попрятаться от активных осадков. Вдобавок те из туземцев, кому посчастливилось именно в этот момент высунуть нос наружу и посмотреть на холм, по крайней мере полчаса не увидят ничего, в том числе и меня. Ни меня, ни кого-нибудь из наших это не касалось – шлемы освинцованы, а на лбу всегда темные фильтры. Нас специально тренировали: резко киваешь головой и сбрасываешь их на глаза, если случайно повернулся в сторону взрыва.
Словом, я только моргнул, а затем, открыв глаза, увидел туземца, вылезающего из пролома в стене прямо передо мной. Он смотрел на меня, я – на него, он начал поднимать какую-то штуку – наверное, оружие, – и тут Джелли скомандовал:
– Нечетные… Марш!
Мне некогда было валять дурака – уже сейчас я должен быть в пяти сотнях ярдов впереди. В левой руке я все еще держал огнемет. Поджарив туземца, я прыгнул через здание, из которого он вылез. Ручной огнемет прежде всего предназначен для поджигания, однако против одинокого врага в ближнем бою куда как хорош – целиться из него не надо.
За всеми делами я забылся и прыгнул слишком высоко и далеко. Заманчиво, конечно, выжать из скафандра все, что можно, однако в бою это верная смерть. Висишь в воздухе чуть не вдвое дольше, чем надо, а твоя задница в это время представляет собой отличную мишень. Передвигаться положено, перескакивая со здания на здание: прыгнул, выжег окрестности, спрыгнул, укрылся… Главное – нигде не задерживаться больше двух секунд, не давать противнику времени прицелиться в тебя. Никогда не будь там, где тебя ищут, – словом, не тормози.
А я на сей раз перестарался – прыжок был слишком высок, чтоб приземлиться на следующей улице, но до той, что за ней, не дотягивал. Я летел прямо к одной из крыш. Она была не такая плоская и удобная, здесь не найти трех секунд на запуск еще одной малютки. Сплошь утыкана трубами, арматурой, какими-то непонятными железяками – наверное, фабрика или химический завод. Места для меня почти не было. Вдобавок на крыше отирались с полдюжины туземцев. Чудики эти человекоподобные, 8–9 футов росту, только гораздо тоньше нас да температура тела у них повыше. Одежды они не носят и через инфравизоры здорово смахивают на неоновую рекламу.
Если смотреть простым глазом, они еще смешней. Лучше, конечно, иметь дело с ними, чем с пауками: от одного вида этих багов меня выворачивает наизнанку.
Если аборигены забрались сюда секунд тридцать назад, когда взорвалась моя ракета, то они не могут видеть ни меня, ни кого-либо еще. Однако на все сто я в этом уверен не был и в любом случае не хотел из-за них тормозить – не такой у нас нынче рейд. Потому я прямо с воздуха прыгнул снова, бросив им горсть десятисекундных зажигательных пилюль, чтобы они занялись делом. Приземлился, снова прыгнул, скомандовал:
– Второй полувзвод… Четные… Марш! – и продолжал движение, стараясь нагнать своих и высматривая на ходу, куда бы всадить ракету. У меня оставалось еще три штуки, и я вовсе не хотел тащить их обратно. Но нам долго вдалбливали, что цель должна стоить тех денег, которые вложены в орудие ее уничтожения, – иначе ракету следует поберечь. Подобное оружие мне доверили всего во второй раз…
Сейчас я хотел найти их водозаборы. Одно прямое попадание – и весь город станет непригодным для жизни. А это и было нашим заданием – вынудить население к эвакуации без массового истребления оного. Судя по карте, изученной нами под гипнозом, водозаборы должны быть впереди, милях в трех.
Но пока я их не видел – наверное, прыгал слишком низко. Собрался было прыгнуть повыше, но вовремя вспомнил, что сержант Мигелаччо советовал не стараться заработать медаль. Я переключил бомбодержатели на плечах на автозапуск, так я мог поражать случайные цели, не отвлекаясь от поисков чего-нибудь стоящего – пара бомб отстреливалась при каждом прыжке.
Нечто стоящее – по крайней мере, большое – скоро нашлось. Может, это и были водозаборы. Я вскочил на крышу самого высокого из соседних зданий, прицелился, пустил ракету, спрыгнул вниз и тут же услыхал голос Джелли:
– Джонни! Ред! Начинайте охват!
Мы с Редом ответили: «Есть начинать охват!» Включив пищалку, чтоб Ред всегда мог брать мой пеленг, я поймал его пеленг и скомандовал:
– Второй полувзвод! Развернуться для охвата! Командирам отделений – подтвердить получение приказа!
Четвертое и пятое отделения ответили: «Есть!», а Эйс буркнул:
– Уже, уже. Шевели ногами!
И он был прав. Судя по пеленгу Реда, правый фланг находился прямо передо мной, но все еще в добрых пятнадцати милях. Надо пошевеливаться, иначе не успею вовремя. А ведь половина боезапаса все еще оттягивает спину, и надо найти время для его применения!
Десант приземлился в V-образном строю. В середине Джелли, а на «плечах» – мы с Редом. Теперь нужно свести плечи так, чтоб получился круг с центром в точке рандеву. Значит, мы с Редом должны пройти куда как больше остальных – и простору для стрельбы у нас, выходит, больше.
Слава богу, хоть «продвижение прыжками» кончилось. Теперь можно спокойно оценить обстановку и набрать скорость. А обстановка тем часом становилась все горячее – несмотря даже на быстроту продвижения. Вначале у нас было преимущество – внезапность; надеюсь, что все приземлились благополучно. И бой мы ведем так, чтобы исключить возможность попадания в своих; противник имеет на это гораздо больше шансов, когда стреляет по нам, – если вообще может увидеть нас, чтобы выстрелить. Я не силен в теории игр, однако сомневаюсь, что какой угодно компьютер, анализируя мои действия, сможет точно предсказать, где я буду в следующую секунду.
Тем не менее местная оборона начала отвечать огнем – не знаю уж, прицельным или как. Совсем рядом грохнула пара мощных взрывов – у меня даже в скафандре зубы лязгнули, а потом я получил порцию направленного излучения, от которой волосы встали дыбом и на один миг парализовало всю мою верхнюю половину, по самые локтевые отростки. Если бы скафандр не получил перед этим импульса к прыжку, там бы я и остался.
Такие-то штучки и наводят порой на мысль – какого черта понесло меня в армию? Однако сейчас мне некогда было размышлять на эту тему. Дважды прыгнув через улицы наугад, я вдруг приземлился прямехонько в толпу туземцев и тут же прыгнул снова, отмахнувшись струей пламени из огнемета.
Это придало мне прыти, и я сократил разрыв примерно наполовину – однако, затратив минимум времени на продвижение, не нашел ни одной стоящей цели. Бомбодержатели отстрелили последние бомбы еще два прыжка назад. Оказавшись во дворе, похожем на колодец, я остановился, чтобы перезарядить их, и тем временем посмотрел, чем занимается Эйс. Оказалось, что я все еще достаточно далеко от наших и вполне могу подумать, что делать с остатком ракет. Я вскочил на крышу самого высокого дома поблизости.
Света было уже достаточно, чтобы видеть без инфравизоров. Я поднял их на лоб и быстро огляделся. Высматривал я что-нибудь находящееся позади нас и достойное ракеты с ядерной боеголовкой. Впрочем, времени на выбор почти не было.
На горизонте, по направлению к их космодрому, маячило нечто подходящее. Может, контрольное сооружение, а может, даже звездолет. Примерно на полпути к нему туземцы отгрохали что-то непонятное – даже приблизительно не похожее на что-нибудь знакомое. Космодром был почти на предельном расстоянии, однако я все же показал его ракете: «Ну, маленькая, дай им!»
Пустив ее, я тут же приготовил вторую, последнюю, выпустил ее по непонятному строению и прыгнул.
Стоило мне покинуть крышу, как здание взлетело на воздух – прямое попадание. Вероятно, местные рассудили, и совершенно справедливо, что стоит пожертвовать домом ради одного из нас. А может, это кто из наших парней решил, что нечего больше осторожничать. Во всяком случае, мне расхотелось передвигаться по крышам, и следующую улицу я решил пройти насквозь. Вытащив из-за спины тяжелый огнемет, я стряхнул на глаза затемнители, сконцентрировал луч, вырезал, будто ножом, кусок стены напротив, вошел… И тут же выскочил обратно.
Не знаю, куда это меня занесло. Может, это была их церковь, может, ночлежка, а может, и штаб командующего обороной. Громадное такое помещение, а худышек там собралось больше, чем мне за всю жизнь хотелось бы встретить.
Хотя не церковь, один в меня выстрелил, когда я отходил назад. Для моего скафандра это, конечно, семечки – просто тряхнуло немного, но даже не ранило, а пуля ушла рикошетом. Только в ушах зазвенело. Звон этот напомнил мне, что невежливо было бы уйти, не оставив им что-нибудь на память. Я сорвал с пояса что под руку попало и, бросив в пролом, услышал кваканье. Да, верно нам говорили в учебке: сделать сразу куда полезней, чем все обдумать и то же самое сделать через час!
Совершенно случайно выбор оказался идеальным. Это была специально изготовленная для сегодняшнего рейда бомба – каждому дали только по одной такой с указанием использовать наиболее эффективно. Квакала она на местном языке – в вольном переводе примерно так:
«Раз-два-три-четыре-пять, надо, детки, убегать! Я не рыбка, я не гусь, полминутки – и взорвусь! Двадцать девять, двадцать восемь…»
Предполагалось, что это должно потрепать им нервы. Да уж, такого и мои нервы не выдержат… Будто такой злобный малец бойко тараторит считалку, по окончании которой взорвет все вокруг. Конца считалки я не стал дожидаться, а прыгнул дальше, гадая, найдется ли в зале достаточно окон и дверей, чтобы все смогли убраться вовремя.
В прыжке я взял пеленг Реда, а приземлившись – Эйса. Ух ты, опять отстаю – времени в обрез.
Через три минуты мы сомкнули фланги: теперь Ред находился в полумиле слева. Он доложил об этом Джелли. В ответ по общей связи раздался облегченно-радостный рык:
– Отлично! Круг замкнулся, но маяк еще не сброшен. Давайте потихоньку вперед. Не стойте столбами, добавьте им перцу, крушите все, что найдете! Только следите за напарниками справа и слева – к нашим это не относится! Хорошо сработано, теперь главное – напоследок не подгадить! Взво-од!.. По отделениям!.. Рассчитайсь!
Да, похоже, и вправду неплохо сработано – почти весь город в огне. Было уже совсем светло, однако еще вопрос, снимать ли инфравизоры – такой дымина кругом!
Наш командир полувзвода Джонсон скомандовал:
– Второй полувзвод… Рассчитайсь!
Я отозвался:
– Отделения четыре, пять, шесть – разберись по порядку номеров и доложи!
Среди всего прочего у нас имелись новые многоканальные рации. Джелли мог связаться со всеми сразу и – выборочно – с командирами полувзводов. Командир полувзвода – со всеми своими и отдельно с капралами. Таким образом, перекличка взвода занимала считаные секунды. Я слушал перекличку четвертого отделения, тем временем просматривая свой боезапас, и даже успел бросить гранату в туземца, высунувшего нос из-за угла. Он куда-то пропал. Я тоже смылся. Начальство говорит – не стой столбом…
В четвертом отделении тормозили, пока их командир не допер, что пустой номер принадлежит Дженкинсу, оставшемуся на корабле. Пятое отщелкало, как метроном, и я уж облегченно вздохнул…
…И тут перекличка затормозилась на пятом номере в отделении Эйса.
– Эйс, где Диззи?