- Но, знаешь, к теме о психиатрии… - перестал смеяться Бэн. - Мистер Хейз не из самых худших слушателей в этом городе.
- Откуда ты знаешь?
- Мы вместе проходили стажировку.
Вайолет сложила губы буквой «о».
«Ну конечно…» - пронеслось у нее в голове.
- Только не говори, что вы еще общаетесь.
- Нет, нет… мы потеряли контакт, но я знал, что он работает в этой больнице.
- То есть ты знал, что меня запишут к нему?
Бэн отодвинул поднос в сторону и облокотился о поверхность стола.
- Вайолет, послушай, как знающий человек я тебе могу абсолютно точно сказать, это крайне важно - иметь человека с которым можешь делиться всем. Слышишь? Это очень важно. Подумай над его кандидатурой, если… если больше никто не устраивает… - Вайолет не могла понять, намекал он на свою кандидатуру или еще на кого…. Девушка сперва усмехнулась, но затем перевела взгляд на отца и увидела полное серьезности выражение лица.
- Окей, окей, - поднималась со стула девушка, забирая с собой стаканчик кофе. – Нога затекла, может прогуляемся?
Глаза отца засветились от счастья. Бэн вытер рот салфеткой и потряс рукой, поправляя часы.
- Конечно. Я возьму еще кофе?
***
Территория, которую Инес именовала «аллеей» вообще-то походила на Английский сад, как в правильных фильмах про заведения для душевнобольных. Легкий утренний туман все еще держался на уровне стволов деревьев, словно тонкий слой ваты на столике у врача в перевязочной. Сильный запах свежей земли смешивался с ароматом остывающего кофе в руках у Вайолет, отчего дурманило голову. Бэн и Вайолет, закутанная в три слоя верхней одежды, скинни джинсы и черные ботинки, походили на обычных любителей пеших прогулок, никаким боком не связанных с психиатрией, не говоря уже о любом самом невзрачном кабинете больницы. Вокруг было мало народу, все предпочитали находиться в хоть какой-то компании, так что бродили вблизи от корпуса. Те, что были совсем не в своем уме, любили иногда наталкиваться друг на друга, чем приводили простых пациентов в полнейшее непонимание.
Здесь же в основном гуляли любители уединения: еще несколько парочек, все тот же мужчина из столовой, кативший женщину в инвалидном кресле вверх по дорожке и изредка мелькающие санитары - вот единственное живое (деревья в расчет не возьмем, не хочу углубляться в биологию) окружение отца с дочерью.
- Так что, тебе здесь нравится?
- У меня отобрали все острые предметы, а таблетки приносит Инес. Но зато не надо стоять утренние очереди за ними с шизофрениками, – Вайолет подумала что это смешно, но Бэн был серьезен.
- Я рад, что тебе оказывают полный уход и тщательно следят за тем, как ты себя чувствуешь и… что делаешь. Дома бы я не справился.
«Вот удивил…»
- Точнее я хочу сказать, что в следующий раз… если бы он конечно был… я бы не уследил за тобой, ведь я не могу сажать тебя рядом с собой на сеансах, ты ведь это понимаешь?
-Да, конечно, – а что остается делать? Лишь соглашаться. Хорошо хоть не в настоящую дурку, где привязывают к кроватям и заставляют играть в шашки с психопатами.
- Как думаешь, тебе уже лучше? Ну если судить по аппетиту и… прочее… - Бэн кивнул на издающий плещущие звуки напиток в ее руках.
- Да, наверное.
- А этот…
Вайолет поймала его взгляд и потрясла рукой.
- …катетер? Ставят капельницы иногда. Ноет, но терпимо. Не могу нормально держать предметы, мыть руки, ну и все прочее…
- И как же с ванными процедурами?
- Инес помогает.
- Это та медсестра, которая-
- -да, та самая.
- Понятно. Здорово. То есть, это конечно не здорово, но хорошо, что…- Бэн все время не мог подобрать нужных слов, как будто журналист из желтой прессы сбил своим дурацким вопросом великого оратора.
- …пап, все нормально, - девушка коснулась руки отца, слегка виновато улыбнувшись. – Я тебя поняла. Я в порядке.
Ветра почти не было. Благодаря этому было не так прохладно, как предполагалось с утра, так что Вайолет даже слегка запыхалась – темная курточка, которую отец в шутку называл «рыбацкой», была оснащена какой-то навороченной почти незаметной теплой подкладкой, так что согревала будь здоров как. Мимо пронесся велосипедист, обдав девушку легким потоком холодного воздуха, и чуть не обрызгал из лужи. Колеса резанули по мутной воде, словно круглый нож по пицце, и та орошила и без того мокрый асфальт, оставив на черных ботинках девушки лишь несколько капель. К багажничку была заботливо прицеплена плетеная корзинка с торчавшей из нее красной тканью. Вообще-то это странно – пикник в дождливый день, но в любви нет логики. Какой-то пациентке очень повезло с посетителем. Или пациенту. Всякое бывает. Вайолет улыбнулась. Она могла ненавидеть, презирать, но никогда не завидовала. Понимала, что это бессмысленно, ведь то, что есть у тебя – это твоя заслуга, больше такого ни у кого нет. А значит ты индивидуальна. Будь то победы или поражения, материальные вещи, или же духовные ценности.
- Присядем? – предложила Вайолет, махнув рукой в сторону пустой и вполне сухой скамейки.
- Почему бы и нет, – улыбнулся в ответ отец.
Вайолет натянула темно-синий капюшон и плотно обхватила еще теплый стаканчик.
- Когда выйдешь отсюда, мы слетаем в Ирландию, куда-нибудь в графство Вестмит. Рыбы наловим. Ты там хорошо впишешься, - Бэн дотронулся до выступающей части капюшона, словно до козырька кепки. Вайолет улыбнулась, но скорее дивясь причудам отца, чем искренне радуясь его словам.
- Обязательно, – она решила все же поддерживать его уверенность на том же высоком уровне.
Некоторое время они молча разглядывали пейзаж: стройные стволы деревьев могут еще и не так привлекать внимание, когда старший из собеседников не может найти подходящих слов, а младшая пытается удержать чертиков своего характера, так яро пытающихся вырваться наружу при каждом неудобном случае. Просто молчать или мило отшучиваться – хорошая тактика, когда не желаешь выболтать тайны своей души.
Бэн иногда поворачивался к дочери, пытаясь изучить ее внешность, как будто за это время она могла кардинально измениться. Из-за капюшона был виден лишь кончик носа, густые темные ресницы и русые волосы, едва колыхаемые от легкого ветерка, и кончики, улетающие назад на плечи куртки. Вайолет поджимала губы, а делала она так либо когда злилась, либо когда глубоко о чем-то задумывалась.
В свою очередь девушка тоже иногда посматривала вбок из-под своего «шатра». Отец выглядел уставшим, совсем замученным. Карие глаза были наполнены печалью и тревогой, и, к огромному разочарованию девушки, даже сильнее, чем так сильно требущейся ей в этот период жизни любовью. Тревога – понятие растяжимое. Можно тревожиться о чем-то чего и сам не понимаешь. Или же сразу обо всем: неоплаченные счета, потерянные ключи от гаража, боязнь испачкать новую рубашку или забыть купить подарок троюродной сестре брата. Не факт, что эта тревога в глазах Бэна была связана с дочерью.
Бэн взлохматил темные жесткие волосы.
- Ты сказал маме? – решила нарушить тишину Вайолет, отдирая верхний слой картона пустого стаканчика.
- Я не могу по телефону, я тебе уже говорил.
- А когда ты скажешь?
- Завтра самолет.
- Завтра?? – Вайолет резко развернулась, согнув одну ногу в коленке и сдернув капюшон с головы. – И когда ты хотел мне сказать?? Сегодня? Завтра утром передать с посыльным письмо?? Или может сову рассчитывал пустить из Флориды?? – внутренние черти проснулись и уже вовсю разжигали пламя самым дорогим сухим горючим.
- Вайолет, я не…
- … что не? Да ты «не», ты всегда «не». Ты хочешь бросить меня здесь одну!
- Вай, милая, я не бросаю. Просто… оставляю на пару… д…дней. К тому же с тобой та медсестра, Инес. Все будет хорошо, ты в клинике, под присмотром, что с тобой случиться?
Вайолет знала что на это ответить, но, уже открыв рот, вовремя сдержалась. Не стоит запускать бомбу снова, если правильный провод чудом перерезали секундой ранее. Девушка потерла виски.
- Извини, я не хотела, просто… голова болит…
- Хей, ничего, ничего. Пойдем, я отведу тебя. Скорее всего погода меняется… – Бэн помог дочери подняться, после чего, крепко обняв ее за плечи, повел обратно к корпусу по мокрому, идеально гладкому асфальту. Стаканчик остался стоять на деревянной скамейке, почти полностью оторванная бумага верхнего слоя еле заметно подрагивала под слабым дуновением ветерка.
***
Бэн наскоро переговорил с Алексом, который жутко спешил на операцию, и поймал Инес. Вайолет, пристроившись на мягкой кушетке, играла с молнией спортивной кофты, изредка поглядывая на стоящего поодаль отца, серьезно выслушивающего медсестру и время от времени сводившего брови. Но как только кто-нибудь из пациентов или же персонала проходил мимо, Вайолет тут же отводила глаза, боясь, как бы отец не подумал, что она подслушивает… что вообще-то было правдой: до ее ушей доходили заумные названия медикаментов, какие-то имена и фамилии, числа, даты. Все это перемешивалось в мыслях, образуя сумбурный ком из потока информации, идущего с левой стороны из уст ее медсестры и отца, и того, что итак само по себе крутилось у нее в голове. Но четче остального вырисовывалась надпись крупным жирным шрифтом «Я ОСТАВЛЯЮ ТЕБЯ НА ПРОИЗВОЛ СУДЬБЫ И КУЧКИ ВРАЧЕЙ». Хотелось зарыдать как тогда в ванной. Вайолет морщила лоб, чувствуя подступающие слезы, и всеми силами старалась думать о хорошем. Как по мановению волшебной палочки, это ее «хорошее» и появилось в проходе за лифтами. Девушка, каким-то образом просто почувствовав, подняла глаза и увидела Тейта, бодро направляющегося в ее сторону. Часть волос примялась за ночь, торча наверх, так что улыбающийся юноша пытался примять их рукой. Вайолет насторожилась и отрицательно закачала головой, губами быстро произнося «Нет, нет, нет». Затем перевела взгляд на отца. Тот договорил с Инес и уже подходил к дочери. Тейт остановился.
- Как твоя голова?
- Хорошо, я… мне дали таблетку, так что скоро должна пройти. – Вайолет пригладила волосы рукавом кофты, сама не зная зачем. Видимо непроизвольно. Отпечаталось в памяти событие секундной давности.
- Хочешь чтобы я остался или…
- Иди. Думаю будет лучше, если ты скорее расскажешь маме. Я не помню наизусть номер тети, а так давно бы уже позвонила, – с долей грусти ответила та.
- Я понимаю, ты злишься на меня, - Бэн присел рядом. – Но войди в мое положение. Я…мы все в такой затруднительной ситуации. Надо все обдумать.
Вайолет лишь кивнула. Бэн полез в карман кожанки.
- Держи. Здесь деньги и листок с экстренными номерами, включая мамину сестру, – психиатр протягивал коричневое потертое подобие косметички, но размером с кошелек.
- Под цвет сумки, – пошутила Вайолет, принимая презент.
- Под цвет сумки, – улыбнулся в ответ отец, радуясь хоть какой-то перемене в ее настроении.
Отец и дочь одновременно поднялись и медленно двинулись в сторону лифтов. Вайолет бросила на Тейта, все еще стоящего на том же самом месте, беглый секундный взгляд из-под ресниц.
- Зачем мне деньги?
- На всякий случай. Они должны быть. Я знаю, ты не такая, не спустишь все на тряпки или косметику. Даже цента на это не потратишь.
- В больнице-то? – весело удивилась Вайолет.
- Инес уверила, что купит все, что тебе потребуется. Она очень милая кстати говоря.
- Ага, точно. Значит алкоголь и табак? – девушка потрясла сумочкой, смеясь глазами.
Бэн засмеялся, нажав еще раз, и без того горевшую красным, кнопку лифта и крепко обнял дочь, целуя ее в волосы. Вайолет уткнулась носом в его плечо. Куртка пахла совсем новой мягкой кожей и фирменным парфюмом магазина Massimo Dutti. Надо же было освежить в памяти домашние воспоминания и закрепить их в памяти.
- За алкоголь я спокоен, а вот сигареты… надо было предупредить Инес о твоих пагубных наклонностях.
- Ох, какая жалость, лифт приехал, не успеешь, – театрально расстроилась Вайолет.
Бэн веселился.
- До скорого, милая. Я люблю тебя, – бодро улыбнулся Бэн и нацепил темные очки “Рей Бэн”.
Вайолет не успела ответить. Лишь слабо развела уголки губ. Двери лифта захлопнулись. Возможно, она вовсе и не хотела отвечать. Когда люди злятся, внутри кипит, а все вокруг кажется не таким, каким должно бы… ох, черт его знает…
========== Anya Marina - Satellite Heart ==========
И снова Вайолет осталась одна. Взгляд упал на прощальный презент в руках.
« Деньги. Видно на совсем долгий срок меня здесь кинул» - думала девушка, уставившись на матовые, плотно захлопнутые двери лифта. Даже они выглядели надежнее, чем ее собственный отец.
- Твой папа? – послышался знакомый голос.
Вайолет покосилась. Рядом стоял Тейт, переминающийся с носков на пятки, засунувший руки в карманы.
- Да… был, – ответила та, убрав с лица упавшую прядь.
- Почему был?
Вайолет помолчала.
- Больше он не приедет.
Тейт поочередно переводил взгляд с девушки на двери лифта.
- Ты так весь день хочешь простоять? – слегка улыбнулся тот.
Вайолет посмотрела в его сторону. На парне был надет серый свитер в голубую полоску, из-под которого торчала светлая рубашка. Вся одежда источала легкий свежий аромат кондиционера для белья. Вайолет невольно закрыла глаза и втянула носом приятный запах. Очнулась она от прикосновения к волосам. Вайолет открыла глаза и уставилась на парня.
- У тебя там веточка была маленькая. Вот, – юноша улыбался, сжимая пальцами маленький кусочек прутика. – Ты была на улице? И как там?
- А… да, неплохо, то есть… с…свежо, да, – Вайолет пыталась собраться с мыслями. – Слушай, не сочти меня за ненормальную, но твой свитер, он… так приятно пахнет, – девушка нахмурилась от нелепости произнесенного. - В общем, как ты…
- - как это так получилось? – закончил парень. Вайолет подняла на него глаза. Тот сладко улыбался. Как часто он будет так верно заканчивать за нее предложения?
- В одежду психиатрического отделения не добавляют кондиционер. Как, впрочем, и в других отделениях. Кроме корпусов, отведенных для богатых. Но… - Тейт слегка попятился назад и поджал губы не убирая с лица улыбку, – если найти правильный подход к прачке, то… - блондин слегка оттянул свитер.
Вайолет улыбнулась.
- И что, какой же подход? – девушка неуверенно сжимала в руках коричневый бумажник.
Тейт улыбнулся, приподнял подбородок и оценивающе посмотрел на Вайолет.
- Пойдем со мной и узнаешь, – кивнул головой в сторону Тейт и направился по коридору к ее палате.
- Опять? – засмеялась та, двинувшись за ним с места. – Где-то я уже это слышала…
- Ничего не знаю, – выкрикнул тот, сильно ее обгоняя.
- Мы идем в женское крыло?
Тейт лишь обернулся и бросил взгляд на предмет в ее руках.
- А, точно, – поджала губы девушка.
«Вечно об этом забываю…» - подумала та и слегка подбросила бумажник.
***
Тейт уселся ждать на кушетке рядом с палатой. Зайдя внутрь Вайолет обнаружила одну Стефани, все также колдующую над ноутбуком.
- Хееей, моя загадочная соседка! – радостно проговорила та и улыбнулась. – А ты я смотрю времени не теряешь.
- О чем это ты? – Вайолет выудила из-под кровати сумку и, не глядя, пихнула в нее отцовский подарок.
Брюнетка осуждающе посмотрела на свою соседку, затем перевела взгляд на двери, откуда виднелась лишь часть стены коридора, и снова вернулась к Вайолет.
- Как ты… что… - недоуменно наморщила лоб Вайолет, пытаясь что-то ответить.
- Стоп, подруга, я просто хочу сказать вот что, – Стефани развернулась на кровати и понизила голос до шепота, – выйдешь туда и жди беды, – девушка жестикулировала незабинтованной рукой.
Вайолет недоверчиво задрала голову вверх, затем улыбнулась.
- Я не говорю, что сегодня. Я о будущем. О «вообще».
Вайолет нервно рассмеялась, но Стефани выглядела вполне серьезной и даже немного оскорбленной такой реакцией. Брюнетка развернулась обратно к лэптопу и замахала руками на уровне плечей, качая головой.