Лиля повертела в пальцах сигарету. Я молча качнула головой.
– Зря, иногда помогает расслабиться, – судья с откровенным удовольствием закурила. – Напрасно ты это сделала, маленькая дурочка. Искать их бессмысленно. Погибших рыцарей Грааля забирает их земля. Я пару раз видела, как это происходит. Появляется свечение, этот свет надвигается на тело, а когда исчезает – на месте сражения не остаётся никаких следов, – голос Лили звучал спокойно, почти убаюкивающе. – Кстати о следах… – она резко встала. – Совсем вылетело из головы!
Лиля быстро прошла туда, где пару минут назад бродила девушка в берете.
И когда исчезла та грустная брюнетка?..
Судья присела и руками раскопала что-то, присыпанное землёй и пожухшими листьями. Сверкнуло лезвие кинжала. Лиля опустила оружие в сумку и вернулась на скамейку.
– Тот самый? – спросила я, удивляясь своему безразличию.
– Тот. Великий Грарг заботится о нашем боевом оружии. Собиралась вернуться за ним ночью, но пришлось появиться здесь раньше, – она бросила на меня выразительный взгляд. – Этот стилет – мой талисман, ни разу не подводил.
Меня передёрнуло.
– У тебя вообще права есть? – между неторопливыми затяжками поинтересовалась судья.
– Права? – рассеянно переспросила я.
– Ну да, права на вождение.
– Нет.
– Не вздумай больше лезть за руль, – сухо предупредила Лиля. – По крайней мере, пока водить не научишься. Думаю, Герберт тебя сам научит, когда всё утрясётся.
Из её сумки донеслась зажигательная ритмичная мелодия. Лиля достала мобильник.
– Герб, я её нашла… Разумеется, в парке… Вроде получше, во всяком случае, уже разговаривает… Скоро приедем… – судья нахмурилась. – Вот как? Значит, будем выходить сейчас. Не забудь предупредить остальных гостей, что всё отменяется.
Она убрала телефон и подняла на меня настороженный взгляд:
– Срочно возвращаемся. У нас серьёзные проблемы.
– Какие у нас с тобой общие проблемы? – скептически поинтересовалась я.
– Совет собирается. Вечером судьи прибудут к нам на квартиру, причём по твою душу, – Лиля встала. – Один из них уже явился. Надо ехать к Герберту. Вставай.
– Я никуда не спешу, – я с мрачным удовлетворением посмотрела на рыжую ведьму.
Не потащит же она меня к выходу силой при нескольких случайных свидетелях!
– Из-за тебя у нас вечером будут проблемы, – спокойно произнесла Лиля. – И у Викуси тоже, – подчеркнула она. – Но ещё более серьёзные неприятности возникнут, если ты откажешься идти со мной к машине. Всё объясню по дороге.
Плевать мне на проблемы Герберта и его бывшей жены! Но из-за Вики стоило пойти с судьей. Что-то подсказывало мне, что Лиля не шутит. Я заставила себя подняться, и мы быстро зашагали к выходу из парка.
– Твоя выходка усложнила и без того непростую ситуацию, – хмуро говорила Лиля. – Ты нарушила один из главных законов Грарга – собственность его слуг священна. Запомни раз и навсегда: нельзя посягать на наши дом, машину и кольцо, если на то нет нашего чётко выраженного разрешения. Это повод для Граргского суда. Герберт разрешение дал, но уже после того, как ты проехала несколько метров, и судьи узнали о нарушении закона. Наверняка тебя обвинят ещё и в побеге. В общем, проблему можно решить мирно, но от нас потребуются некоторые усилия, чтобы вытащить тебя оттуда живой и, желательно, невредимой.
– Тебе-то это зачем? – я пожала плечами.
– Не хочу, чтобы Герб, защищая тебя, влип в неприятности. Да и Викуся благодаря этой истории может нажить в ордене большие проблемы. Из-за Герба и Вики я просто вынуждена тебе помогать, – сухо ответила судья Грарга.
Мы подошли к машине. Лиля села за руль "рено" и открыла переднюю дверцу.
– Садись, поехали.
Пару минут она молчала, что-то обдумывая, затем медленно произнесла:
– Перед лицом великого Грарга я заявляю, что буду защитником на сегодняшнем совете судей.
В машине стало темнее и холоднее, Лилю постепенно окутывало чёрное облако. Почему-то меня это не удивило. Должен же их Грарг временами давать слугам о себе знать.
– Я приняла это решение осознанно и не передам право защиты никому другому, – продолжала судья.
Она поднесла руку к губам и поцеловала алеющий камень судейского кольца. Облако тут же рассеялось, словно его и не было. Я отвернулась, взгляд бездумно упёрся в окно.
В голове вертелся дурацкий вопрос – каждого ли судью на совете будет окружать густой тёмный туман? Я живо представила вокруг себя массу тёмных облаков. Внутри каждого были видны очертания человека, каждое имело свой голос, и все голоса сплетались в угрожающем хоре.
– Я смогу тебя защитить, – Лиля задумчиво смотрела на дорогу. – Хорошо, что у Герберта есть право победителя, на нём можно будет сыграть на совете, как по нотам…
Я вздрогнула. Право победителя?! Я только теперь начала осознавать, что именно оно означает.
– Это будет сейчас?
– К сожалению, нет, – равнодушно ответила Лиля. – Сейчас уже не имеет смысла что-то предпринимать. Да не трясись ты, могло быть гораздо хуже.
Машина плавно остановилась во дворе. Герберт разговаривал около подъезда многоэтажки с каким-то мужчиной. Увидев "рено", он оставил собеседника и быстро подошёл к нам. Сразу стало видно, что Герберт очень зол – у него аж руки тряслись. Брови сдвинуты, губы сжаты, глаза прищурены – не лицо, а маска гнева! Лиля взглянула на человека у подъезда, тихо чертыхнулась и пробормотала:
– Принесла нелёгкая! Лучше бы это была Инесс…
– Выходи! – Герберт вытащил меня из салона за руки и с руганью поволок к дому. – Накаталась?! Ты хоть соображаешь, что натворила?!.
– Герб, тише, – спокойно сказала не отстающая ни на шаг Лиля. – Не ори на весь двор. Девица уже в курсе, что нарушила наш закон. Теперь будем исправлять её глупость.
– Будем? – переспросил Герберт и втолкнул меня в подъезд.
– Да, будем исправлять вместе, если ты, конечно, не собираешься подарить Пичужку нашему совету.
– А девчонка хороша, – заметил сзади незнакомый тенор: собеседник Герберта шёл за нами. – Может, всё же поделишься правом, Герберт?
– Забудь, – коротко бросил рыцарь Грарга.
В лифт мы вошли вчетвером. Бари посмотрел на меня в упор, я ответила ему долгим взглядом в глаза. Забыть о боли растерзанной души, обо всём… Я не могу опозорить светлую память двух рыцарей святого Грааля тем, что устрою истерику или завою от страха.
Моя жизнь заканчивается, и это к лучшему. Все близкие и любимые люди уже оставили меня. Вика ушла в Грарг, остальные – в иной мир. Вильгельм говорил, что тот свет гораздо лучше этого. Надеюсь, скоро я встречусь там с мужем, Иоганном и бабушкой Липой. Надо попытаться ускорить развязку – разозлить всех и спровоцировать судей. Они приговорят меня к смерти, а если повезёт – убьют ещё до совета.
Я оценивающе разглядывала Бари. На вид ему лет тридцать, а на самом деле, наверняка, несколько веков. Коротко стриженый мускулистый шатен восточного типа. Взгляд тёмных глаз холодный, пустой, но враждебности в нём нет. Этот слуга Грарга вряд ли захочет ссориться из-за меня с опасными соратниками. Нужен кто-то более жестокий, тот, кто решится пойти против Герберта и Лили. Не может быть, чтобы таких не оказалось в проклятом ордене!
Герберт вытолкнул меня из лифта и с размаху пнул ногой дверь одной из квартир. Незапертая дверь со стуком распахнулась, и все ввалились в светлый просторный коридор.
– Тише, Герб, – прошипела Лиля. – Бари, раз ты приехал так рано, может быть, я пока покажу тебе квартиру? – улыбнулась она. – Пичужку ты всё равно не получишь.
Герберт кинул раздражённый взгляд в сторону гостя и бывшей жены и наконец-то выпустил мои руки. Я машинально потёрла ноющие от железной хватки запястья.
– С удовольствием осмотрю вашу квартиру, Лили, – слегка поклонился гость. – Но после совета тебе придётся смириться с приговором…
– Бари, дорогой, – в её голосе неожиданно лязгнули металлические нотки. – Понимаю, что вы обсуждали возможный приговор совета между собой, но решение не принято. И даже если оно окажется жёстче, чем я рассчитываю, тебе здесь ничего не светит! На совет прибудет Инесс, – ухмыльнулась Лиля. – Сомневаюсь, что ей понравится твоя идея привести приговор в исполнение. Твоя жена слишком ревнива, хотя за столько веков ей пора бы уж привыкнуть к твоей полигамности. Пока супруга не появилась, пользуйся моментом.
Говоря это, Лиля уцепила гостя под руку и с приглашающим жестом подвела к двери одной из комнат. Бари галантно пропустил рыжеволосую судью вперёд и плотно прикрыл за собой дверь. Щёлкнул замочек.
– Она проявит такое гостеприимство по отношению ко всем членам совета? – насмешливо спросила я.
– Твоя внезапная разговорчивость неуместна, – процедил Герберт.
Он повесил на крючок куртку и, чуть морщась от боли, стянул футболку. Мускулистое тело оказалось изрядно изранено и поцарапано, плечо – обмотано бинтами.
– Решил показаться во всей красе?
– Во всей красе я покажусь тебе после совета, – ухмыльнулся Герберт. Меня передёрнуло. – А теперь иди-ка на кухню к Вике, она там трясётся из-за сегодняшнего вечера. Викуля! – крикнул он. – Твоя ненормальная подруга вернулась. Проследи, пожалуйста, чтобы она больше никуда не делась! Меня ни для кого нет.
Заплаканная Вика вышла из кухни, и Герберт тут же скрылся за дверью второй комнаты. Я успела увидеть только большой разложенный диван. Значит, туда он потащит меня после совета судей?
Мороз продрал по коже, меня снова затрясло. Викуся обняла меня за плечи и повела на кухню.
– Синичка, всё будет хорошо, – прошептала она. – Герберт не даст никому тебя тронуть, он мне обещал…
– Я уже поняла, что он собирается сам меня… тронуть, – я попыталась усмехнуться.
Теперь понятно, что самое трудное в моем плане. Поведение должно быть одинаковым со всеми. А это значит, что в последние часы жизни мне придётся хамить и Викусе, единственному близкому человеку, который у меня остался…
Глава 3. Вика Караваева
Как же тебе сегодня досталось, Синичка. Никогда тебя такой не видела, даже в тот день, когда умерла твоя бабушка.
Я смотрела на подругу и не узнавала её. Я готовилась к тому, что Танюшка будет рыдать, кричать, бить посуду, ругаться, проклинать нас, но она была непробиваемо спокойна. А ведь Лиля наверняка рассказала Танюше про совет судей. Неужели Синичка не понимает, чем это ей грозит? Сейчас Танюша сидит напротив меня и разговаривает так, будто именно она – хозяйка положения.
Что это? Помутнение рассудка? Последствия шока? Тогда нужны Герберт или Лиля. Я не знаю, что в таких случаях делают. А если начнут появляться гости из элиты Грарга? Герберт ушёл спать и набираться сил, от этого раны должны быстро зажить. Позвать его нельзя, муж сказал, чтобы ему не мешали. При вселениях он собирается действовать молча, чтобы не пугать Синичку. Напугаешь её сейчас, как же…
– Танюш, а где Лиля? – спросила я.
– Потащила вашего первого гостя прямо с порога в свою спальню, – ехидно ответила подруга. – Видимо, здесь это в порядке вещей.
Чёрт! Как некстати! Надеюсь, Лиля скоро выйдет. Не представляю, что делать, если появится ещё кто-то из судей.
– Вика, чего ты вообще напрягаешься? – нервно передёрнула плечами Синичка. – Шепни Герберту, что ты против, и вся эта история сегодня же закончится. Хочешь, сама ему скажу?
– Синичка, ты соображаешь, что говоришь? – зашипела я. – Ты вообще представляешь, что с тобой будет, если Герберт откажется?! О чём ты только думаешь?! Лучше он, чем кто-то другой, неужели не понимаешь?!
– Для тебя – да. А мне всё равно, – Синичка хмыкнула. – Устроены они все примерно одинаково.
– Послушай, хватит придуриваться, тебе это не идёт, – я начала злиться всерьёз. – Ты всё прекрасно понимаешь. Кроме Герберта тебя никто из них не пожалеет.
– Викуся, твоя доброта не знает границ! – хрипло рассмеялась она. – Никогда бы не подумала, что ты можешь поделиться со мной мужем!
Я вспомнила мысли Алёхиной о нас с Синичкой. А ведь Алка оказалась права: я действительно готова поделиться с Танюшей всем, что у меня есть, включая Герберта, раз уж это вопрос жизни и смерти.
Из коридора донеслось шлёпанье босых ног. Сквозь мутное стекло двери было видно почти голого мужика, обернутого чем-то ниже пояса. Гость торопливо нырнул в ванную. Ну, наконец-то! Скоро появится и Лиля. Она мне сейчас так нужна, а пойти позвать её я не могу. Не представляю, что может вытворить эта новая, незнакомая Синичка, если оставить её без присмотра.
Из глаз опять покатились слезы. А я-то думала, что после посвящения больше никогда не буду плакать. Как глупо погиб Иоганн, даже не пытаясь защититься. А Вадим, то есть Вильгельм, – ещё глупее. Что он чувствовал перед смертью, понимая, что его любимая Синичка должна будет оказаться в объятиях Герберта? Не представляю, лучше и не пытаться это представить. Мне и то не по себе, хотя я точно знаю, что Герберт её не обидит.
Синичка погладила меня по руке и тихо вздохнула.
Из коридора послышались лёгкие быстрые шаги. Подруга резко отдёрнула руку, словно от ожога. В кухню впорхнула оживлённая Лиля с сияющими шальными глазами. Короткий пёстрый халатик почти полностью открывал её стройные ноги.
– За дело! – скомандовала Лиля. – Я занимаюсь мясом, Викуся, с тебя – почистить эту картошку.
Она показала на пол и отвернулась к холодильнику.
– Всю?!
Я с ужасом посмотрела на стоящий на полу пакет с крупной картошкой. Да в нём килограммов пять, не меньше!
– Конечно, всю. Надеюсь, этого хватит… Пичужка, не сиди, как в гостях, присоединяйся. Держи ножик – и вперёд!
– С какой стати? – презрительно подняла брови Синичка. – Готовьтесь к своему шабашу сами.
Я с тревогой покосилась на Лилю, но судья, казалось, не обращала внимания на вызывающий тон Танюши. Она вымыла огромный кусок мяса, затем, положив его на несколько слоёв фольги, водрузила на стол около Синички и начала посыпать солью и приправами. Когда мясо было нашпиговано чесноком, и Лиля отвернулась, чтобы зажечь духовку, Синичка быстрым движением опрокинула сахарницу. От неожиданности я не успела ничего сделать, и сахар рассыпался прямо на подготовленную для запекания свинину.
– Какая досада, – ехидно произнесла Таня.
– Ничего, это легко исправить, – спокойно отозвалась Лиля. Она вытащила мясо из фольги и сунула под кран. – Викуся, не отвлекайся от картошки, пожалуйста.
– А ваш гость тщательно отмывается, – ухмыльнулась Синичка, глядя в сторону ванной.
– Скажи спасибо, что я взяла его на себя, – сухо сказала Лиля. – Он был весьма решительно настроен, не заметила?
– Заметила, – пожала плечами Синичка. – Но я не просила, чтобы ты взяла его, в буквальном смысле этого слова, на себя.
Лиля отчетливо хмыкнула и снова взялась готовить мясо к запеканию. На этот раз она поставила противень с новыми листами фольги прямо на плиту, подальше от Тани.
Скрипнула входная дверь, из коридора донеслись приближающиеся неторопливые шаги. Двигался человек почти так же бесшумно, как и Лиля.
– Кого там ещё принесло? – с досадой прошептала бывшая жена Герберта. – Вот чёрт! Неужели она? Как не вовремя!
– Как же ты рада гостям, – сладко улыбнулась Синичка.
В кухню вошла дама в длинном закрытом шерстяном платье. Эта темноволосая женщина с высокой старомодной причёской, совершенно необъятной фигурой и грациозной, несмотря на габариты дамы, походкой обратила бы на себя внимание в любом обществе. Я рассматривала красивое аристократическое лицо, оценивала почти незаметный макияж гостьи, пока не встретила её надменный взгляд. Наверное, дама не любит, когда на неё слишком откровенно пялятся.
Эту-то как занесло в орден? Сложно определить, сколько ей лет. Я бы дала около тридцати, но могло оказаться и сорок, и двадцать пять. На самом деле наверняка значительно больше. На пальце незнакомки сверкало золотое кольцо с красным камнем, такое же, как у Лили, – кольцо судьи великого Грарга.
– Приветствую тебя в нашем доме, Инесс, – ослепительно улыбнулась Лиля.
Я покосилась на Синичку. Кто знает, что взбредёт подруге в голову. Танюшка смотрела на гостью почти с восторгом: наверняка замыслила какую-нибудь гадость. Нет, Синичка не похожа на сумасшедшую. Подруга поставила целью взбесить всех, кто окажется рядом с ней. Только зачем? Неужели не понимает, с каким огнём разыгралась?