А всё потому, что я просрал полтора часа за уборкой спортзала и неумело оттирал всю грязь с пола, а мой любимый во всех местах братик сидел и ржал надо мной. И ведь ничего и не скажешь: тренер сидел на первом ряду и заполнял отчёты, попутно наблюдая за моей дисциплиной. А на то, что этот мерзавец нагло нарушал моё душевное спокойствие, ему было плевать.
И ещё. Мать вашу, я первый раз за всю свою жизнь убираюсь!!! Это беспредел!!! Невыносимо…
Ну, ничего, главное, этому кретину весело, а я ещё отыграюсь. Посмотрим, кто из нас будет смеяться последним. Это ещё не конец… Это даже не седина…
Ненавижу…
И что мы в итоге имеем?
Драгоценные полтора часа потрачены впустую. Билл удовлетворил свою жалкую душонку, поглумившись надо мной. Мы опоздали на встречу к маме, и она, наверное, выпотрошит мои кишки и пожарит в томатном соусе – Биллу всё сойдёт с рук, как обычно, впрочем, потому что я же за рулём, моя машина, а не его…
Моя баскетбольная команда считает меня теперь неудачником, наверное, я точно не знаю. Тренер, кретин, мать его, заставил убираться в спортзале две недели каждый день, с*ка! Историк не пускает на свои пары. Аманда свалила на весь день за город к бабуле. Георг даже не удосужился помочь в уборке или хотя бы подождать, друг херов. И под конец, словно на меня и не обрушивалось всё это дерьмо, мне придётся ехать домой с гр*банным педиком в одной машине! А я как-то поклялся себе, что ни за что на свете не позволю ему сесть в неё…
Ключ поддаётся, и замок, наконец, щёлкает. Я облегчённо вздыхаю и на мгновение прикрываю глаза.
- Ну, неужели, - говорит Билл. – Я думал, вечность будешь возиться…
Парень стоит у стены, прижимаясь к ней спиной, со скрещенными руками на груди. Этот засранец повсюду таскается за мной, словно собака, и меня это ужасно бесит. Какого чёрта ему вообще от меня надо?!
Ах, да, мы же вместе домой едем…
Ужасно…
Я закатываю глаза и быстрым шагом начинаю удаляться в сторону западного крыла универа. Билл отрывается от стены и идёт за мной на расстоянии двух метров. Я спускаюсь на первый этаж и кидаю на стол охранника ключи от кладовки, а потом выхожу на улицу, продолжая своё путешествие к машине.
Паршивец продолжает идти следом за мной. Я чувствую всем нутром, как он усмехается, однако, когда я оборачиваюсь через плечо, то вижу, что его губы недовольно поджаты.
- Отвали! – говорю я.
Брат смотрит прямо на меня и ещё больше сжимает рот.
- Был бы рад, да вот беда, НЕ МОГУ!
Я отворачиваюсь и продолжаю идти дальше.
- Не ори, - спокойно выдавливаю я.
Билл немного догоняет – между нами всего один метр.
- Я не ору, - сдавленно отвечает он.
- Вот и не ори! – немного громче, чем прежде.
- Вот и не ору! – огрызается Билл, раздражённо выдыхая у меня за спиной.
- Ну, вот и не ори, бл*дь! – я останавливаюсь возле своего авто и снимаю с плеча сумку, начиная рыться в карманах в поисках ключей.
Чёрт, я же помню, как клал их сегодня утром сюда. Никто не мог взять их, сумка была при мне, я её оставлял только в раздевалке на время тренировки, но ни один самоубийца не посмеет её тронуть… Может, Гео решил поприкалываться? Или Аманда?
- Сам ты бл*дь! – возмущается братец.
- Заткнись…
Я заглядываю в окно машины на тот случай, если вдруг случайно оставил их там, но в зажигании их нет.
- Сам заткнись, урод! – я знаю, что Билли ненавидит, когда его выпады агрессии игнорируют в спокойных «заткнись» или «отвянь», поэтому мне вдвойне приятно, когда он злится вот так.
Автостоянка вуза пуста: здесь машины только тех, кто учится во вторую смену, но и у тех сейчас идут занятия. Никого, кроме меня и брата, здесь нет. Я начинаю паниковать из-за пропавших ключей. Сейчас либо я убью брата, либо меня прибьёт мама, потому что мы не доберёмся до дома, а если не доберёмся, то прощай, пиши, моя малышка…
- Помолчи… - я начинаю быстро соображать, где мог потерять ключи, но на ум ничего не приходит.
Ну, всё. Я труп.
- Ты совсем охренел, мать твою?! – срывается Билл.
- Да заткнёшься ты или нет?! – бросаю рюкзак на асфальт и сжимаю кулаки, напрочь забывая про всё на свете. – Сколько можно?! Достал!
- Я тебя достал?! – парень скрипит зубами и решительно подходит ко мне, бросая свою сумку на землю, так же как и я секунду назад. – Это ты меня достал, членотряс! Ты всё это начал! Из-за тебя нас мать наказала, ублюдок!
Билл толкает меня в грудь, отчего я отлетаю назад и врезаюсь в своё авто спиной, задевая локтём зеркало.
- С*ка, если ты её поцарапаешь…
- То что? – с вызовом спрашивает Билл и поднимает руку, делая пальцы так, словно хочет своими наманекюренными ногтями испортить полированную поверхность машины, как кошка.
- Не смей, - предупреждаю я.
- А что ты мне сделаешь? – он начинает гаденько улыбаться и подносит руку к поверхности тачки, но я замахиваюсь и ударяю его в челюсть прежде, чем парень успевает даже дотронуться до машины.
Билл отступает назад, сгибаясь пополам, и хватается за скулу рукой. Когда он снова смотрит на меня, я вижу, как его глаза наливаются кровью. Таким брата я вижу первый раз. Он выпрямляется, резко подскакивает ко мне и хватает за брейды, с размаху ударяя лицом о крышу авто. Я сдавленно вскрикиваю от боли, чувствуя, как Билл отпускает меня. Нос не сломан – крови нет, но всё равно кажется, словно у меня отнялась половина лица.
- С*ка, - рычу я, поворачиваясь к нему. – Ублюдок…
Брат улыбается уголками губ и медленно отходит назад на центр дороги.
- Что? Поцарапал…ся? – издевается он.
- Лучше беги, сволочь, - тихо шепчу я, сжимая кулаки. – Я убью тебя, слышишь? Прямо здесь. Разрежу на куски, засуну в багажник и закопаю за городом. И я не шучу, педик гр*банный…
Я делаю маленький шаг к нему, потом чуть больше, а когда я собираюсь подскочить к нему и придушить, прямо между нами что-то взрывается и ослепляет меня.
Я выпадаю из реальности на какое-то время, правда, так и не могу понять, что произошло и что происходит. Первая разумная мысль, которая приходит ко мне, разрезает мою голову вот так:
- Какая-то п*дла бросила в нас петарду…
И тут же её накрывает другая:
- От петарды меня не могло ослепить и отбросить на землю «взрывной волной»… А если бы это была стоящая граната, я бы сдох. Хотя я не уверен, что сейчас жив…
Спина болит от внезапного столкновения с асфальтом, голова раскалывается, а ещё меня тошнит и нос болит. Я с трудом раскрываю глаза – белые круги постепенно проходят, и я более-менее могу нормально видеть. Я вижу небо. Голубое, красивое небо, обрамленное белыми пушистыми облаками. Я понимаю, что лежу на асфальте. Мне удаётся кое-как сесть – я хватаюсь за голову и закрываю глаза, потому что всё начинает кружиться. Когда всё проходит, я немного приоткрываю веки и кошусь куда-то вбок. Замираю: там лежат ключи от моей машины. КАК они тут оказались?
Я с трудом хватаю их рукой и нелепо поднимаюсь на ноги, поворачиваясь лицом к машине. Цела. «Взрывом» не задело.
- Билл… - хриплю я, с трудом узнавая свой голос.
Хоть бы он сдох…
Слышу за спиной сдавленное мычание и возню, видать, очнулся, гадёнышь… Задницей чувствую, как он поднимается на ноги.
- Ах, ты ж… - тянет Билл и замолкает.
На какое-то время его не слышно – я решаюсь повернуться к нему и проверить, но почти сразу же замираю на месте в диком непонимании и ужасе.
На меня с широкими глазами и безумным видом смотрит…
Я.
Часть 11
BLACK VEIL BRIDES - Fallen Angels
POV Bill
- Билл…
Я приоткрываю один глаз и кривлюсь от боли, потому что голос брата настолько сильно атакует мой мозг, что хочется заорать, чтобы он заткнулся. Кажется, я сломал спину. Нет, ну точно. По крайней мере, там я обнаружу гигантский синяк и кучу царапин, а асфальту хоть бы что. Он даже не поцарапался.
И какого хера здесь только что произошло? Я ничерта не помню, только разъярённого Тома, который грозился прибить меня и где-то закопать, а потом яркий свет и темнота. И боль… Тупая нескончаемая боль во всём теле, словно я пробежал несколько километров на одном дыхании.
Я сажусь, хватаюсь за голову и протираю пальцами глаза, пытаясь унять мозговую атаку, действующую мне на нервы, а потом с трудом поднимаюсь на ноги и распахиваю веки. Взгляд падает вперёд на парня, который стоит ко мне спиной и осматривает машину Тома, но это вовсе не Том, потому что на нём немного грязная одежда, которая…
Стоп! Это же моя одежда! Я её покупал вместе с Домиником на прошлой неделе! Это невозможно, мать вашу! Это ведь мой затылок! Это мои волосы, мои руки, спина…
Су-у-у-ука…
- Ах, ты ж… - только и могу выдавить я, тут же осекаясь, потому что с моих губ срывается не мой голос.
Он гораздо ниже, в нём больше басов, чем в моём. Это голос моего брата! Парень напротив меня поворачивается (я не знаю, как его назвать, поэтому просто назову «глюк») и замирает. Теперь я точно могу сказать, что напротив меня стою я сам. А если я в данный момент стою напротив себя, то получается, что напротив моего «глюка» стоит Том. То есть, «глюк» смотрит на моего брата, а, следовательно, я выгляжу, как этот придурок!
Я запутался…
- Ебать твою рожу! – орёт «глюк» и начинает щупать мою грудь руками, точнее, уже не мою, а его.
Он осматривает свою одежду, проводит пальцами по МОИМ волосам и бледнеет прямо на глазах. Я всё ещё стою в ступоре, потому что никак не могу понять, что только что произошло и что происходит после этого «только что».
- Нет, нет, нет, - я хватаюсь за голову и отворачиваюсь, нащупывая плотно заплетённые косички, от которых, признаться, немного начинает болеть кожа головы. – Пора лечиться… Пора лечиться…
Я не смотрю на «глюк», который копошиться позади меня, и продолжаю списываться на галлюцинации. Наверное, Том меня хорошенько пригрел лопатой (или что там у него было под рукой?), потом я отключился, и это всё мне кажется. Я умер. Точно! Я умер, потому что другого объяснения здесь просто не может быть. Худший кошмар сбылся: я попал в тело брата за все свои грехи и теперь буду вынужден вечно вымаливать прощения у хрен знает кого.
А этот уродец, наверное, уже разделывает моё тело и везёт за город, чтобы закопать. Вот. Точно.
Я хватаюсь пальцами за широкую футболку, которая в данный момент красуется на мне, и поднимаю её. Ну, да, конечно, что я надеялся увидеть там? Вместо худого тела с кучами тату на бледной коже, я получил накаченную загорелую грудь без каких-либо признаков рисунков и надписей. Даже такого любимого пирсинга в соске больше не было. Я чувствовал себя чужим. Широкая одежда жутко мешает, штаны свисают, словно я обосрался только что, а футболка просто добивает окончательно. И ещё брейды… Они свисают с плеч почти до сосков и выводят меня из себя.
Это не я. Я никогда таким не стал бы…
- Дерьмо, что за хрень? – ноет за моей спиной «глюк».
Я вздыхаю, смиряясь с мыслью, что я сдох от руки братца, а то, что стоит позади меня – это ещё одно моё наказание, как напоминание о том, каким я был при жизни. Я в депрессии. Я в ужасной депрессии. Это, наверное, Ад, раз он в виде моего универа, парковки и авто Тома. Крутое, шикарное авто Тома, которое мне никогда не достанется. Стоп… Я же теперь Том. Это теперь моё авто!
У-ха-ха-ха-ха-ха!!!
Я быстро разворачиваюсь и подлетаю к машине, сгибаясь пополам, чтобы взглянуть в зеркало. На меня из призрачного зазеркалья смотрит брат, и я даже не могу поверить, что это правда.
- Не-е-ет, - скулю я, пальцами оттягивая кожу щёк, словно надеясь, что маска соскользнёт, и я стану прежним. – Дерьмо собачье…
- Что за хрень?! – орёт «глюк».
Так странно слушать свой собственный голос со стороны… Какой-то он дурацкий, я раньше и не замечал…
Я провожу языком по пирсингу в губе и пытаюсь его содрать, но ничего не получается. Где моя штанга?! Где пирсинг в брови?! Где мои мягкие шелковистые волосы?! Где всё это, мать инопланетянина?! Где, спрашивается?! ГДЕ?!
- Какого хера здесь происходит?! – не унимается «глюк», а мне похер, потому что я сдох.
Мне всё равно, я спокоен, только во мне бушует истерика по пропаже всего моего «добра». В отличие от «глюка», я супер мега уравновешенный чувак. А я смешон в истерике, я даже и не знал об этом. Я смотрю поверх зеркала на «глюка». Я так не размахиваю никогда руками, между прочим, и не визжу, как придурок, «глюк» меня портит. Какаха!
- Я тебя спрашиваю! Какого ублюдка ты в моём теле, а я в этом дерьме?! – он краснеет от злости прямо на глазах, хватаясь за мою, хотя уже нет, футболку и оттягивая её.