-Ничего себе, – пораженно сказал Билл, вызвав улыбку на лице молодого бизнесмена.
— Моя любимая, – Том провел рукой по капоту. – Привет, Билл.
— Привет, – юноша тепло улыбнулся и, сам удивляясь своей смелости, легонько дотронулся до гладкой щеки Тома поцелуем. Каулитц на это ответил не менее мимолетными объятиями.
— Ты готов к путешествию?
— Да, – кивнул Билл и забрался в машину, замечая, что Том придержал для него дверь.
Их беседа снова полилась легко и естественно. Литература, искусство, политика – ни одна тема не казалась скучно или неуместной между ними. Билл наслаждался разговором, как хорошим вином – даже после того, как оно закончится, останется приятное послевкусие.
Билл был поражен – Том раскрывался перед ним, как книга, глава за главой. И как в хорошей книге, с каждой перевернутой страницей становилось все интереснее. За все это время понять, что он за человек, докопаться до его сути юноше не удавалось. Этот крепкий орешек был явно ему не по зубам. Чем больше Билл думал о личности Тома, тем больше осознавал всю тщетность надежд его понять. Конечно, Том добрый, великодушный, мог простить ошибку, но уж если замечал несправедливость, приходил в ярость, любил природу, умел ценить красоту, во всем любил порядок. И даже, к удивлению Билла, не лишен был сентиментальности. Но небольшой жизненный опыт не мог подсказать Биллу то, что уже давно известно всему миру: сентиментальные люди порой очень жестоки.
Каулитц дарил Биллу цветы, шоколад, ухаживал за ним. Именно ухаживал и именно так, как будто прочитал не один рыцарский роман. Вот уж этого Билл никак не ожидал! В общем, по современным меркам, Том был неотразим.
— Еще долго ехать?
— Мы почти на месте, – сказал Том, сворачивая на проселочную дорогу. Через пять минут за очередным поворотом показались несколько отдельно стоящих домов и большое длинное одноэтажное здание, которое Билл идентифицировал как конюшню.
— Я думал, поместье – это один большой дом, – растерянно сказал Билл.
— Так и было когда-то. Лет десять назад случился большой пожар, дом сгорел почти дотла. После этого решили больше не строить один дом на всех. К тому же тут живут семейные пары – Грета и Хенрик – они смотрят за домами, готовят и вообще контролируют дела поместья. В доме недалеко от конюшни живут Марта и Аксель, а так же трое их сыновей – они занимаются исключительно лошадьми. Аксель и сыновья занимаются тренировкой, а Марта – ветеринар от бога, мои лошади в ее надежных руках. Тот дом, что стоит в роще – хозяйский, там мы и остановимся, а Грета будет приходить готовить и убирать.
Когда Билл осознал, что ему предстоит остаться совсем одному в доме с Томом, его пробила едва заметная дрожь, причем юноше не мог понять, чем она вызвана – страхом или предвкушением.
Они подъехали к дому, Том помог Биллу выйти из машины, и, прихватив сумку юноши, провел его в дом, придерживая за талию. Дом был не очень большой, двухэтажный, и невероятно уютный.
Молодые люди зашли в прихожую, и Том поставил вещи прямо у порога.
— Билл, осматривайся пока, мне нужно зайти к Грете, дать указания, – и вышел за дверь, оставив Билла одного в доме.
Сняв обувь и верхнюю одежду, Билл последовал совету бизнесмена, и стал осматривать дом, в котором проведет ближайшие двое суток.
Сразу за прихожей обнаружилась большая комната, как бы гостиная и столовая одновременно.
Центральную часть занимал огромный камин, украшенный рогами оленей, перед ним лежал толстый ковер и стояло несколько кресел, даже на вид уютный и мягких. Невдалеке стоял стол, по форме столешницы представляющей собой идеальный квадрат, несколько плетеных стульев, с полукруглыми спинками и большая консоль с разросшимся пышным цветком в массивном горшке.
Особое изящество этой комнате придавал потолок. Белого колера, как и стены, он был украшен замысловато переплетающимися дубовыми балками. Было заметно, что архитектор пытался из дерева соорудить нечто похожее на огранку бриллианта и, надо сказать, добился успеха.
На второй этаж вела винтовая деревянная лестница, натертая до сахарного блеска. Билл поднялся по ней на небольшую площадку и увидел три двери, одна из которых была приоткрыта – это была спальня.
Огромная кровать с балдахином, драпировка которой напоминала цвет топленого молока, толстая перина, накрытая светлым одеялом в тон постельному белью, небольшие прикроватные тумбочки, на которых стояли идентичные светильники с коваными деталями – все это делало обстановку камерной и очень уютной.
Внизу раздались шаги, и через секунду на лестнице появился Том, несший их сумки с вещами.
— Как тебе, нравится?
— Очень красивый дом, – кивнул юноша. – И очень уютный.
— Это, кстати, твоя комната, – мужчина кивнул на приоткрытую дверь, а потом зашел в комнату, поставив сумку у порога. – Ты устал, наверно, долго добирались. Грета сказала, что приготовила нам поесть, нужно только все разогреть, так что приводи себя в порядок и спускайся вниз.
Том вышел и закрыл за собой дверь.
Билл бегло осмотрел спальню – широкая кровать из темного дерева, шкаф-купе с большим зеркалом, комод и туалетный столик – все очень строгое и элегантное.
Билл вернулся в спальню и стал разбирать свои вещи – кое-что нужно было повесить в шкаф, чтобы окончательно не помялось. Юноша переоделся в простые голубые джинсы и белый свитер – все-таки в доме было не так, чтобы очень тепло. Расчесав волосы, он слегка намазал губы бальзамом с шоколадным вкусом и добавил по капле любимых духов на виски. Улыбнувшись своему отражению, брюнет поторопился спуститься вниз.
Билл проснулся в кровати, уже зная, что Тома нет рядом.
Он слышал, как муж пришел в спальню глубокой ночью и тихо присел перед ним, внимательно вглядываясь в лицо. Билл чувствовал этот взгляд, но глаз не открывал – ему хотелось, чтобы Том «разбудил» его поцелуем. Но супруг не шевелился, все так же сверля его пристальным взглядом, а потом резко выдохнул и скрылся в ванной. Через десять минут он появился в спальне уже в одних боксерах и спокойно забрался на вторую половину кровати, повернувшись к юноше спиной. Билл открыл глаза, недоумевая, что происходит, прикусил губу, стараясь сдержать слезы, но тихий вздох все равно сорвался с губ. Том тут же повернулся на другой бок и придвинул к себе юношу, заставив повернуться лицом к нему. Молодой мужчина внимательно вглядывался в карие глаза своего юного супруга, а потом необычайно мягко поцеловал обиженно поджатые губы. Том лег на спину, устраивая черноволосую голову Билла на своей груди, аккуратно перебирая шелковистые пряди, а юноша постепенно успокаивался в родных объятиях, погружаясь в сон.
Билл потянулся на простынях, и услышал какой-то странный шелест – на соседней подушке его ждал огромный букет белых роз, перевязанных лентой и небольшой листок бумаги.
Билл схватил его, желая как можно скорее прочитать – ровный почерк мужа он узнал сразу.
«Вчера ты был самым ослепительным бриллиантом.
Том.
P.S. Загляни под подушку».
Билл тут же откинул свою подушку в сторону и увидел на простыне тоненькую цепочку с подвеской-капелькой из крупного черного бриллианта. Билл улыбнулся, но почему-то промелькнула совершенно абсурдная мысль «А я так хотел щенка». Юноша тряхнул головой, отгоняя странные мысли и снова улыбнулся – Том устроил такой хороший сюрприз. Да, розы не его любимые цветы, да и украшения он не особо любит, но главное же не подарок, а то, что Том думает о нем, хочет порадовать. Билл рассмеялся и откинулся на подушки – день начинался хорошо.
Глава 7.
Томас отложил столовые приборы и поднялся из-за обеденного стола. Билл, который тоже закончил ужинать, посмотрел на бизнесмена.
– Я распорядился подать кофе в кабинет, пойдем? – молодой человек протянул Биллу руку, и тот, улыбаясь, поднялся со стула.
Билл ожидал увидеть что-то довольно мрачное, ему всегда казалось, что подобные комнаты в загородных домах оформляют в стиле английских домашних библиотек – тяжелые шкафы из темных пород дерева, множество книг, стол, похожий размерами на мемориальную плиту, парчовые шторы на окнах. В реальности кабинет Тома оказался хоть и небольшим помещением, но очень светлым и уютным. Сотни книг были аккуратно составлены на стеклянные полки стеллажей, ковер мягкого персикового цвета и огромный велюровый диван тона осенних листьев создавали атмосферу тепла и обжитости.
Том жестом предложил Биллу располагаться на диване, и юноша присел на самый край, но тут же откинулся на спинку под давлением рук мужчины. Растерянно посмотрев Тому в глаза, юноша уже хотел освободиться, но Том, наклонившись, легонько поцеловал мальчика в щеку, попутно проведя кончиками пальцев по скрытой под объемным воротником шее, а потом поймал губами сорвавшийся с губ Билла вздох.
– Ты не возражаешь, если я немного поработаю, прислали несколько срочных документов? – спросил Каулитц, отходя, и уселся за рабочий стол, погружаясь в дела, будто не замечая, насколько ошеломил Билла своим непредсказуемым поступком.
Дверь тихонько скрипнула, пропуская в помещение экономку, которая осторожно несла поднос с небольшим кофейником и чашками. Том, не отрывая взгляда от бумаг, кивнул в направлении стола, и женщина, поставив поднос, бесшумно покинула кабинет.
— Билл, подай чашку кофе, будь любезен.
Билл, которого покоробил холодный тон голоса мужчины, так резко контрастирующий со случившимся пару минут назад поцелуем, удивленно моргнул, но все же исполнил просьбу Тома, не забыв и себе налить горячего напитка. Поставив белую фарфоровую чашку на край рабочего стола, Билл вернулся на диван, располагаясь уже более раскованно.
Том, совершенно не обращая внимания на своего гостя, изучал бумаги с сосредоточенным видом делая какие то пометки, а то и вовсе перечеркивая написанное. Билл, наблюдая за работающим мужчиной, неожиданно подумал, что не хотел бы быть его подчиненным. «Его наверно тираном считают» — промелькнула мысль, но юноша быстро ее отбросил, рассудив, что не ему делать об этом выводы. «Возможно, по-другому просто не получается, когда руководишь таким количеством людей».
На небольшом столике возле дивана Билл заметил альбом, посвященный картинам различных художников, изображавших на своих полотнах лошадей. Юноша заинтересовался и стал перелистывать глянцевые страницы, положив толстую книгу себе на колени.
Сегодня был самый замечательный день в его жизни, Билл был счастлив, как ребенок. Сразу после того, как молодые люди легко перекусили, Том повел юношу в конюшню, предложив не терять времени и прокатиться верхом по территории имения.
Бизнесмен лично выбрал для Билла спокойную белую кобылку, с покладистым характером, и юноша не стал возражать, хотя прекрасно держался в седле, благо, почти все детство провел с отцом в поездках и экспедициях, где нередко до нужного места можно было добраться только таким вот экзотическим для современных людей способом.
Сам Том оседлал мощного скакуна красивого темно-шоколадного цвета.
Сразу было заметно, что животное не отличается спокойным нравом, но Том уверенно держал поводья, и Граф, как звали коня, охотно повиновался своему всаднику.
Конная прогулка продолжалась до самого вечера, Том был изрядно удивлен тем, насколько хорошо Билл управляется с лошадью, и юноша едва не начал рассказывать о своих многочисленных путешествиях, но что-то его остановило. Юноша даже не мог сказать почему, но ему показалось, что Тому не нужно знать, что к шестнадцати годам он успел объездить почти всю Северную Африку и Ближний Восток. «Не говори ему» — настойчиво шептал внутренний голос. Билл прикусил губу и ответил на вопрос мужчины о его умениях, сказав, что занимался верховой ездой пару лет.
Потерявшись в собственных мыслях, Билл не уловил момента, когда Том оставил свою работу и присел рядом с ним на диван. Почувствовав легкое касание, юноша вздрогнул, встречаясь взглядом с темно-кофейными глазами хозяина поместья. Мужчина осторожно отнял у онемевших пальцев Билла альбом, небрежно кинув его на пол. Юноша проводил книгу взглядом, не зная, как совладать со смущением – брюнету было совершенно очевидно, что Том собирается его поцеловать. «И в этот раз не стоит рассчитывать на легкое касание» — подумал Билл, чувствуя, как из глубины тела поднимается жар, заставляющий вздрагивать от предвкушения.
Томас не торопясь провел рукой по глянцевой поверхности черных волос, перебирая мягкие пряди, тыльной стороной ладони провел по бархатной щеке, уже привычно окрасившейся розоватым румянцем, легонько дотронулся до маленького ушка, заставив юношу чуть склонить голову вбок от щекотки.
— Ты очень красивый…
Билл почувствовал, как на его талию легла сильная мужская ладонь, и не смог воспротивиться, когда Том притянул его ближе. Юноша только прерывисто вздохнул и положил тонкие ладони на широкую грудь молодого парня, понимая, что внутри нет ни малейшего желания сопротивляться. Билл осознал, что всем существом желает получить поцелуй, почувствовать тепло дыхания Томаса, ощутить, как мощно и гулко бьется его сердце.
Томас, заметив, как изменился взгляд юноши, уже увереннее заскользил руками по худенькому телу, поражаясь, насколько хрупким и эфемерным кажется Билл, когда находится так близко. Несмотря на довольно высокий рост, сейчас, когда смущение раскрашивало розовым его скулы, юноша казался совсем еще маленьким ребенком. Мягкие, чуть полноватые губы раскрылись, острые белые зубки чуть прикусили нижнюю… и Том не смог сдержаться. Рывком придвинув к себе тонкокостного юношу, Том накрыл его губы своими, целуя властно, но не позволяя себе утратить нежности. Вздрогнувший было брюнет расслабился, попробовав ответить на ласку. Том, воодушевленный реакцией мальчика, позволил себе провести языком по жемчужным зубкам и войти в сладкий горячий рот, встретив неопытный и оттого чуть неловкий язычок.