- Извините, не представился. Гэ Эф Островерхов... э-э-э... Григорий Фадеевич. Собственно являюсь заведующим сектора Плеяд. А вы...
- Матеуш, - улыбнулся я, надеясь, что это выглядит не сильно вымученно.
- Скажите, Матеуш, поразительно же! Как вы остановили этого...
Он замешкался, вспоминая название животного.
- Уникорна с Осириса? - помог я. - Очень просто. Эти животные стайные, бродят по пустыне, ищут под землей созревшие плоды бешеной тыквы. Кто найдет - подзывает остальных. Все садятся и ждут, пока тыква не выстрелит семенами. Ну, вот... Крик, который я издал, - это зов нашедшего еду уникорна.
- Поразительно! Откуда вы это все знаете? Вы бывали на э-э-э... той планете, где водятся эти твари? Вы космонавт?
- Нет, что вы. Я астробионик. Это первый уникорн, которого мне довелось увидеть вживую. Изучал их по энциклопедическим данным. Видели, какой у него рог?
- Э-э-э... Ну да. Рог такой, закрученный, в общем, - пошевелил Гэ Эф пальчиками-сардельками.
- Логарифмическая спираль с нарушенной в центре последовательностью. Колоссальная прочность! Помните трехуровневую развилку дорог на площади у Петли? Наш проект. Один из многих, что выполнен по принципу рога уникорна.
- Слушайте! - воскликнул Гэ Эф, хватая меня за руки. - Бросайте свой институт к чертовой бабушке и идите к нам! Зачем вам ваши пыльные кабинеты?!
В вольере напротив венценосные журавли заламывая лихие коленца у ограждения. Словно это два одуванчика отрастили крылья и пошли в пляс.
- Размножаются, - вздохнул Островерхов. - Гнездо строят. Ну, что думаете? Мы же без таких сотрудников, как без рук!
Он заметил, что все еще сжимает мои ладони, смутился, отпустил и снова полез в карман за платком.
- Спасибо, - улыбнулся я. - Подумаю при случае.
Гэ Эф промокнул вспотевший лоб и поднялся.
- Вы обязательно подумайте, э-э-э... - Он видимо забыл, как меня зовут, поспешил закончить разговор и удалился.
- У-у-п-п-п! - сказал кто-то неподалеку и выдохнул-забулькал по поверхности воды.
Я достал из кармана салфетку и тщательно вытер руки. Возле скамейки топтались несколько разжиревших на дармовом корме голубей, я бросил в них горсть попкорна, а затем связался с сестрой.
- Крыся, можешь проверить одного человека?
- Что значит проверить, о мой пропавший брат? Ты играешь в частного детектива из прошлого?
- Просто найди о ней данные в сети - где училась, кем работала? Запиши: Веста Кмит, студентка Космической академии. Сейчас на практике в столичном зоо.
- Ах, так это она! Ты влюбился?
- Нет.
- Признайся, братишка, что втюрился по самые уши.
Я оборвал связь. Через полчаса на скамью села Веста.
- Извините за задержку, - сказала она.
- Ничего, - ответил я. - Так что насчет кристалла?
Веста бросила на землю овсяную крошку, и белый с черной меткой на голове голубь ловко ее склюнул.
- Я его поймала. Прошлой ночью.
- Кого?
- Снарка.
- Как?! Где он?!
- Не знаю, - пожала плечами Веста. - Я была на ночном дежурстве. Смотрю - одна из клеток открыта. Ну, думаю - все, сбежал кто-то. Потом вспомнила, что в этой клетке никого нет. Недавно держали живоглота, но сейчас его перевели в карантин перед отправкой на Ольм. В общем, там никого не должно было быть, но на подстилке свернулся огромный черный кот с искрящейся шерстью. Лежит, и дрыхнет, как ни в чем не бывало, представляете?
- Представляю. Сколько у него было глаз?! Три?!
- Не видела. Темно же, я еще и здорово растерялась.
- Поймали?
- Да, захлопнула клетку. Потом побежала за фотоаппаратом, вернулась - никого нет. Словно мне все привиделось. После на полу нашла вот этот кристалл.
- Клетку покажете?
- Идемте, - поднялась Веста.
Из клетки действительно просто так было не исчезнуть. Прочный магнитный замок, крепкая сетка. Я тщательно осмотрел пол, но больше не обнаружил ни одного следа пребывания здесь зверя икс.
- После живоглота клетку вычистили, - будто извиняясь, сказала Веста. - Я ведь действительно его видела, да? Все произошло как-то странно. Будто сон.
- Да, - сказал я, снимая прилипший к решетке черный волосок и пряча в пакет для образцов. - Будто сон... Вы его видели. Так же, как когда-то видел на своем корабле мой отец.
'Папа, расскажи сказку про Черного Кота'.
'Который гуляет по космосу сам по себе? - смеялся отец. - Что ж, мой Черный Кот может быть, где хочет. Он переносится с корабля на корабль, с планеты на планету и ищет старых хозяев. Но всегда возвращается к своему дому. Понимаешь, очень важно иметь место, куда можешь вернуться'.
'А он хороший?'
'Гм-м... А тигр хороший?'
'Да!'
'Значит, мой зверь икс тоже весьма неплох'.
'И где его дом?'
'А вот этого, Тео, я еще не знаю'.
Вскоре мы шли по центральной аллее зоопарка. Солнце приятно грело, Веста шагала рядом, и неожиданно для себя я ей все рассказал. Про Расу Гостей, следы которой искал мой отец в своих странствиях. Про то, что он считал Снарка их выжившим домашним животным. Про недавно найденный и пропавший экспонат. Про звездную систему, откуда отец привез кусок исчезнувшей шкуры.
- Правда, что они могли менять свой внешний вид? - спросила Веста.
- Это лишь гипотеза, - сказал я. - И то придуманная моим отцом. Да и вся эта Раса, будто бы некогда появившаяся из другой галактики и изменяющая нашу жизнь, больше похожа на красивую сказку. Или всемирную теорию заговора. Найденные артефакты могут принадлежать кому угодно. Хотите мороженое?
- Хочу. А их корабль?
- А что корабль? Есть только описание Баринова и больше никаких доказательств его существования. Вам с клубникой? - Я купил две порции у автоматического разносчика и протянул одну Весте. - Брошенный корабль Гостей исчез. Если вообще был.
- Был, - кивнула Веста.
Я пожал плечами.
- Мой отец искал его всю жизнь.
- Значит, полетите к своей звезде?
- Да.
- Я хочу полететь с вами, - сказала Веста спустя минуту. - У меня дипломный проект - исследование экзопланеты. Полное описание. Ведь лучше все изучать на практике, правда?
- Нет, - сказал я.
- Почему? - тихо спросила Веста.
- Я лечу сам.
Веста нахмурилась.
- Уже решили, как будете добираться? - наконец спросила она.
Наверное, мое недовольство читалось на лице, хотя я стараюсь скрывать эмоции. В отличие от сестры, я не был готов к космическим путешествиям. Мысль о том, что надо планировать, как добраться до цели, вызывала тревогу. Бесконечная пустота за бортом... Замкнутое пространство... Когда твоя жизнь зависит от техники и от мастерства команды. Слишком много факторов, которые нельзя предугадать.
Пак предлагал наложить на меня психоматрицу путешественника.
'Человек не испытает неудобств, просто появится уверенность и исчезнет страх. Со временем человек снова станет самим собой'.
Но я отказался.
'Не хочу быть кем-то другим'.
- Вам нехорошо? - забеспокоилась Веста.
- Нет, что вы, - улыбнулся я, открывая глаза. - Все в порядке. Я еще не решил...
В этот момент раздался вызов по сети. В моей рабочей области появился виртуал сидящей на столе Рогулина вискачи.
- Ты еще не улетел, Бартольд? - спросила она голосом моего шефа. - Я тут пораскинул по своим каналам... Через неделю к GT-256 отправляется экспедиция мортемистов из НИИ космофизики. Как раз собираются исследовать звезду перед ее коллапсом. Так что тебе несказанно повезло.
- Спасибо, Борис Александрович! Как можно с ними связаться?
- Да я уже все решил, - махнула лапой вискача. - Делов-то. Полетишь, Бартольд, полетишь, не переживай. Заберете Гильберта Оула на Ольме, и дальше к своей звезде. Хотя эту недельку до вылета ты мог бы и отработать. Ну, да ладно. Бывай, отпускник.
Вискача отключилась.
- Вот и решилась проблема, - тихо сказала Веста. - Возьмите адрес моего квантума. - Она скинула идентификацию в мою рабочую область. - Спасибо.
И ушла. Но, сделав несколько шагов, оглянулась.
- Сильвер говорил, что вы одиночка. Он прав. Но лишь наполовину.
Веста скрылась за углом, а я почему-то долго смотрел на пустую дорогу.
Глава 3. Дикий дождь
'Старый' трамвай в стиле ретро дребезжал и звенел. Эти записанные звуки успокаивали, как и проносящийся за окном пейзаж - пригородные кирпичные дома, аккуратно подстриженные клены вдоль дороги и декоративные фонари.
Крыся жила в нашем старом доме, а я давно перебрался в центр. Слишком многое здесь напоминало об отце. Маму я не помнил - она умерла от черной лихорадки на Марсе. Отец после ее смерти проводил больше времени в своих путешествиях, чем с детьми, и мы общались лишь по сети. Но стоило ему вернуться, как дом сразу наполнялся смехом, запахами иных планет и непонятными словами.
'Смотри, кого я привез!' Папа вытряхивал мешок, и на пол шлепалось несуразное создание, похожее на большую мокрицу. 'Анжей, ты опять за свое', - сокрушалась тетушка, сестра с визгом убегала в соседнюю комнату, а я увлеченно разглядывал ползущего десятинога. Он с осторожностью ощупывал все длинными усами и был готов тут же вновь свернуться в бронированный шар.
'Он под землей живет, да?' - спрашивал я.
'На Пендрагоне не земля - надповерхностный слой корней вседрева. Смотри, как сейчас проглотит'.
Отец садился рядом на корточки и ронял на пол хлебную крошку. Бац! - из десятинога выстреливало телескопическое щупальце, и крошка в мгновение ока исчезала под панцирем.
'Быстро. Как он это делает?'
'Не знаю, - смеялся отец'.
'Пневмосистема, да? А он не сдохнет?'
'Через неделю заберу обратно'.
Неделя пролетала очень быстро.
За три остановки до конечной в трамвае остались лишь два пассажира - я и человек в самом конце вагона. С удивлением я узнал в нем незнакомца с проспекта Мира, одетого в плащ и фетровую шляпу. Все так же сгорбившись, он стоял, повернувшись ко мне спиной, и рассматривал свинцовую тучу на горизонте.
- Странно, - вслух произнес я. - Сегодня дождь не обещали.
- А уж от неба до земли, качаясь, движется завеса, - сказал, не оборачиваясь, незнакомец.
Голос был глухой и доносился будто бы сверху из угла трамвая. Захотелось даже поднять голову и проверить - не притаился ли там кто. Почему-то подумалось, что губы незнакомца тоже не шевелятся, и он говорит, как чревовещатель. Это вызвало невольную улыбку.
Словно в ответ на наши слова где-то далеко сверкнула молния, и по стеклу проползли, оставляя дорожки, первые дождевые капли. Сначала робко, неуверенно, но вскоре прорвавшийся сквозь заслон метеорологов дикий дождь застучал в полную силу. Впрочем, он быстро закончился. К тому времени, как трамвай добрался до конечной, в воздухе осталась лишь легкая водяная взвесь, а под убегающей тучей засверкала радуга.
Незнакомец первым проскользнул сквозь дверь и отправился дальше, шлепая по лужам, я опять не смог разглядеть его лицо. Казалось, он шел, не выбирая дороги, - грязь, вода - ему все было нипочем. Его сутулая высокая фигура еще некоторое время мелькала впереди, пока не скрылась за поворотом.
Дом, где прошло мое детство, находился в конце переулка. Здание из красного кирпича утопало в зелени. Решетчатая ограда с выкованными узорами в виде мифических животных была полностью увита плющом, сквозь который проглядывали глаза металлических драконов, кракенов и мантикор. Калитка громко и протяжно скрипнула, едва я за нее взялся. Давно я не слышал такого звука. Раритет. Можно даже сказать, винтаж. Я снова поскрипел несмазанными петлями.
И тут один из глаз на ограде моргнул.
- Привет, младший, - сказала Кристина, появляясь из дома. - Ты что тут увидел?
- Тебе не кажется, что ограда со мной заигрывает? - спросил я.
- Это же Draco Vulgaris, - рассмеялась Крыся.
- Да?! Тот, что отец привез с Пендрагона?! Неужели прижился?
Я подошел ближе. И правда - глаз, вернее его имитация, сложный пигментный рисунок на органике, принадлежал дракону обыкновенному. Не животное и не растение - что-то сродни нашим грибам. Draco уже нашли на нескольких планетах. Как он туда попал с Пендрагона - совершенно неясно.
Отростков с глазами было много. Красные и синие, зеленые и карие, большие и маленькие, смотрящие с удивлением и с укором - полный набор, словно Draco, как модница, пробовал разные варианты макияжа, но так и не определился, какой облик выбрать.
- Обманка, - рассмеялась Кристина. - Имитация спрятавшегося вокруг грибницы хищника. Если не поможет, наш изобретатель предпримет другие меры воздействия.
- Например? - поинтересовался я.
Когда отец только посадил зародыш, грибница была крошечной и никаких защитных свойств не проявляла. И даже не росла.
- Увидишь, - сказала Крыся.
Я пожал плечами и последовал вслед за сестрой сквозь калитку.
Неухоженный сад пах розами. Они росли под старыми яблонями и шли осадой на дом, которой, казалось, скоро падет под натиском цветочного войска. Среди этого розария танцевала светловолосая фейри. Если не думать о шипах, то это выглядело красиво. А если думать... Но ни одна ветка не шевельнулась от ее легких движений, ведь девушка была голограммой - одним из творений моей сестры.
Я стоял и смотрел, как фейри танцует. Движения рук и ног, изгибы тела, порой плавные, как вода, порой быстрые, как удар рапиры, легкое платье, волосы цвета падающей звезды, совершенно человеческая внешность - и одновременно ощущение чего-то неземного, будто фейри светилась изнутри. Раз-два-три... Раз-два-три... Движения повторялись по заложенной программе. Когда настоящая фейри начинает танцевать, то окружающие звуки - гомон толпы, шум дождя за окнами, дыхание и биение сердца - все превращается в музыку, обретает ритм и звучание. Но передо мной была всего лишь голограмма...
- Жаль, что они не могут долго жить на Земле, - сказала Крыся.
Сейчас моя сестра уже целый год, как обитает дома, оставив службу в ГИБК. Группу по исследованию брошенных кораблей создали для высадки на 'Летучего голландца', как окрестили найденный на орбите Ракшасы инопланетный космолет. Крыся вернулась со шрамом на щеке и ненавистью к насекомым. Шрам в скором времени убрали, визиты к психотерапевту помогли избавиться от ночных кошмаров, но гигантские богомолы порой мерещились моей сестре до сих пор.
'Ее нельзя оставлять одну', - сказал тогда психолог.
Жить в реабилитационном центре Крыся ни в какую не соглашалась, поэтому мне пришлось временно перебраться в наш старый дом.
По ночам меня будили ее крики.
'Анна, стреляй! Стреляй!'
Я спускался на кухню, чтобы накапать себе валерьянки. В темном коридоре вешалка казалась притаившимся гигантским богомолом.
'Анна-Мария, черт возьми, стреляй! Не отойдем к шлюпке! Сашка ранен! Аня, что с тобой?!'
После Ракшасы группу не распустили. Ее стали задействовать при исследовании любых объектов инопланетного происхождения. Но уже без Крыси. Мою сестру не отчислили, она сам поняла, что должна уйти. Сейчас работает вирт-дизайнером, создавая на заказ объекты, подобные танцующей фейри. Работа спокойная - никаких спрятавшихся в засаде хищников-мантисс.
Возле роз пролегала круглая проплешина с голой землей, на которой не росло ни травинки, словно ее вытоптала фейри во время своих танцев. Год назад ее еще не было.
- Что тут... - начал было говорить я, как на меня прыгнуло чудовище.
Миг - и над землей вырос дракон. Когтистые лапы. Раскрытая пасть. Зубы-кинжалы. Я отшатнулся и сел на землю. Крыся рассмеялась.
- Я же предупреждала.
Монстр бросился. Замер, не переступая за границу 'поляны фей'. Стоял, злобно рыча и царапая землю когтями. Но они не оставляли борозд - чудовище было такой же обманкой, как и глаза на ограде. Вирт-объект? Нет. Это был фантом, созданный Draco Vulgaris.