- Я знал, что общество Иштар связалось с тобой. Мне нужно было знать, что ты верна мне… Но ты слепо доверилась им! - попытался оправдать он свой поступок.
- Какая верность, когда ты позволил мне остаться одной в этом мире? Я почти потеряла веру, что ты очнешься, а ты просто хотел убедиться в моей вере в тебя? После того как ты решил сдать Землю нибируанцам? У них были прекрасные уличающие тебя доводы!
- Мне казалось, что это уже решенный вопрос, и что ты согласна со мной, что вступать в войну - неверное решение, которое приведет к чудовищным последствием.
Он сделал шаг на сближение, и осколок вазы хрустнул под его ботинком, заставив Ривку вздрогнуть.
- Если ты уже все решил за нас обоих и раскрыл себя миру, то я тебе больше не нужна… - словно и не слушая его, произнесла она, уже не ведая, что несет.
- Что? - только ахнул он.
- Должность канцлера более не имеет никакого значения, - говорила она вроде бы разумные, но совершенно неуместные слова. - Я была всего лишь посредником, как до меня был им Геб, но теперь ты прекрасно справишься один.
- Не впадай в крайности, Ребекка! - он готов был схватиться за голову, ощущая всепоглощающее чувство вины. - Ты нужна мне как жена, и ты нибируанской крови, теперь твой статус куда более высок, нежели раньше. Ты не можешь все бросить, возьми себя в руки.
Она вложила во взгляд весь скепсис, на который была способна.
- Ты всегда так глух и слеп? Почему ты считаешь, что признавшись и извинившись, ты можешь считать, что дело сделано и всё в порядке? - Ривка засмеялась, но он, привыкший к подчинению, похоже, не осознавал, что натворил; он всегда считал себя богом этого мира и, наверное, разучился понимать такие вещи, как обида, принимая ее за слабость.
- Хорошо, давай выслушаем твою точку зрения. Что ты собралась делать, отказавшись от должности? Если вознамерилась в своей глупой обиде, которая стихнет через пару дней, уйти от меня, то как ты будешь жить? - бездушность его речей в последнее время уже не раз вводила Ривку в ступор; он говорил о своей любви к ней так легко, но были ли для него это просто слова или же истинные чувства?
- Зачем я тебе нужна? - спросила она, не понимая, что же их так долго связывало. - Ты не хочешь слушать и понимать меня, сейчас мне вообще кажется, что мы едва знакомы. За тебя ли я вышла замуж или я была просто ослеплена своей любовью к мужчине, который просто манипулировал моими чувствами?
- Я никогда не пытался манипулировать тобой, но ты знала, за кого ты выходишь замуж, когда давала встречную клятву. И я простил тебе неподчинение, постоянно прощаю, однако ты все равно не видишь разницы между нами. Я твой муж, но также я владею этим миром на законных правах, и именно я его создал, Ребекка.
- Ты пытаешься сменить тему, - бросила она, хотя давно уже пора было просто развернуться и уйти.
Однозначно бросить все и исчезнуть она не могла, потому что назад пути не было, и они оба это понимали, как понимала и Ривка, что после его раскрытия анкийцам и людям ей едва ли найдется дело. Будучи голосом Анкиа, канцлером, она хотя бы доводила до мира его требования, но сейчас… Что остается ей сейчас, когда тайны его личности больше нет?
- Теперь я бесполезна, и ты прекрасно это понимаешь.
- Сейчас ты нужна мне, как никогда, ты единственное живое существо на планете, с которым я могу чувствовать себя в безопасности. Невзирая на то, как общество Иштар промыло тебе мозги, ты бы никогда не сделала мне ничего плохого. Теперь ты видишь, кто они? - он помедлил, прежде чем добавить: - Я надеюсь.
- Вижу, что они просто не согласны с твоей точкой зрения.
Он мигом сократил между ними расстояние и заключил ее в крепкие и даже болезненные объятия.
- Ребекка, отключи обиду, ты должна прозреть!
Она отстранилась, когда почувствовала, как ослабли его руки.
- Мне нужно время, Александр, время, чтобы простить эту твою ложь, - на самом деле Ривка почувствовала крайнее опустошение.
- Времени нет…
Но она уже подошла к двери, намереваясь хотя бы на день отправиться в Тель-Авив, чтобы поразмыслить над тем, как быть дальше. Ривка любила Александра и видела, что и он тянется к ней, словно к спасительной соломинке. Но его ложь стала слишком сильным ударом, и нужно было время, чтобы взвесить все свои решения, чтобы принять его точку зрения и сделать ее своей, ведь у Ривки не было иного выбора, кроме как следовать за Александром.
- Эй! - окликнули сзади, и Ривка замедлила шаг вместе с телохранителями, увидев Бена, которого остановил Марк, не позволив приблизиться.
- Все в порядке, - сказала она Марку, и тот с кивком отступил.
- Ты чего? - Бен заметил слезы, застывшие в ее глазах. - Он обидел тебя?
- Нет, все в порядке, я просто немного устала… - она медленно и глубоко вдохнула, стараясь не разреветься прямо здесь.
Бен, видимо, заготовил удивительную речь по поводу Александра, но проглотил все слова, увидев, в каком она состоянии.
- Куда ты идешь?
- Домой, в Тель-Авив, хочу увидеть маму.
Он немного помрачнел и как-то неловко спросил:
- Может, тебе нужна компания?
Ривка могла посмотреть на него, как на идиота, но вместо этого обессиленно ответила:
- Как насчет напиться?
Бен немного замешкался - кажется, его предложение было больше проявлением вежливости, ведь он более ни на секунду не забывал, чья она супруга.
- А это…
- Это ничего, если ты сам не против, и только если мы оба примем правду о нас.
Александр, конечно же, будет очень недоволен, но после того, что он сделал, у Ривки была фора касательно необдуманных поступков. И потом, она не собиралась делать ничего плохого.
***
Они почти всю дорогу молчали, окруженные телохранителями, на которых Бен поглядывал с осторожностью, словно боялся, что они вот-вот скрутят его и опрокинут ничком на асфальт. Он смотрел на Ривку, когда они вышли из автомобиля возле ее любимой уличной кафешки на перекрестке Бен Гурион и Дизенгофф, а она, похожая на изваяние, только сейчас сняла пиджак, оставшись в рубашке без рукавов, и глубоко вздохнула. Пока они делали заказ возле кассы, охрана рассредоточилась по небольшому узкому парку, служащему разделительной полосой для Бен Гурион Рехов.
- Марк, будь другом, сгоняй за голдстаром, - она протянула свою кредитку темноволосому парню с большими серыми глазами, отдающими льдом. - По две темного и светлого.
- Да, мэм, - без возражений ответил тот, принимая пластик и, сказав что-то коллегам, отчалил к светофору, отчаянно потея в своей накрахмаленной рубашке, совершенно не подходящей для сорокоградусной жары.
Мимо, позвякивая звонками, проехала парочка на зеленых прокатных тель-авивских велосипедах, забрав за собой взгляд Ривки. Она очнулась от транса, только когда они скрылись из виду, присела на вмонтированный в землю железный стул и словно только сейчас заметила Бена, наблюдающего за ней в безмолвии.
- Бен, - неловко начала она, - расскажи мне, как же так получилось, что никто не знал, что ты сын Новак?
Ривка почему-то решила, что эта тема слишком личная, ведь она понятия не имела, кем являлся Бен. Он только вздохнул и, налив им по стакану воды с лаймом и мятой, графин которой принес официант, посмотрел на нее, на миг поджав губы.
- Это длинная и грустная история, а тебе, я полагаю, сейчас и так мыслей хватает…
- И всё же? - она едва ли выглядела заинтересованной, но упорно продолжала смотреть на него, ожидая ответа.
Бен облокотился на спинку неудобного кресла, думая, с чего начать.
- Я не появлялся в этой части планеты до твоего переезда в Израиль. Как ты понимаешь, семья выдуманная, как и работа. Точнее, эти люди действительно считают меня сыном, но это ненадолго. С ними скоро вновь поработают гирсу.
- Да, я уже ничему не удивляюсь, - протянула она безжизненно. - Хотя нет, я, пожалуй, удивлена, что тебя не знает твоя двоюродная сестра - Летти Хендерсон.
Бен хмыкнул, крутя между пальцами запотевший на жаре стакан с ледяной водой.
- Ты бы знала, как удивился сегодня я, узнав, кто такой Александр, - уклончиво перевел тему он, но по тишине в ответ понял, что разговора о его прошлом не избежать. - Летти Хендерсон родилась после того, как я покинул анкийское сообщество. Я очень долго жил в Америке среди людей, Ривка, - в его голосе прозвучало сожаление, сожаление от того, что Бен собирался озвучить. - Во время второй мировой погиб мой отец.
- Я слышала, что он погиб при исполнении.
- Эскадрилья истребителей, замаскированных под самолеты того времени, была прислана с Лахму, чтобы уничтожить развернутую в Британии немецкую базу. Мы с отцом были среди пилотов. Я был под его командованием, - он на миг остановился, отдаваясь тяжелым воспоминаниям, и Ривка уже пожалела, что спросила о его прошлом. - Операция обещала быть легкой, ведь наши истребители были в разы мощнее, да и война уже подходила к концу, но, как оказалось, нашего небольшого отряда не хватило. Отец пожертвовал жизнью, направив свой самолет во вражеский истребитель, преследовавший меня. Он спас меня ценою своей жизни, - Бен снова затих, будто был не в силах продолжить. - Мама тогда находилась в депрессии, она не обвиняла меня, но в ее взгляде была такая боль, что я не мог позволить себе остаться. Нам обоим нужно было смириться с потерей. И ей было лучше без меня на тот момент. Я только усиливал скорбь.
- Но ведь ты ее сын, она бы не посмела обвинить тебя…
- Я знаю, Ривка, но мама весьма специфичный человек. Она держит все в себе, ей так легче, и чтобы боль ушла, и я должен был пропасть на какое-то время. Она всегда знала где я нахожусь, а потом появилась ты, и мне пришлось вернуться, потому что ей нужен был анкиец, на которого она могла положиться…
- Бетеавон*, - раздался добродушный голос официанта, принесшего две глубокие тарелки с рисом и лососем.
Ривка на автомате поблагодарила не сводящего с нее взгляда улыбчивого кудрявого парня, когда перед столом возник Марк и поставил на стол пакет с пивом. Бен, кажется, был даже благодарен небольшой передышке, он вскрыл пиво и передал бутылку Ривке, которая, не сделав ни глотка, отставила пиво в сторону. Официант быстро ретировался, встретив грозный взгляд Марка и осознав, что симпатичная блондиночка совсем не простой гость в их летней туристической кафешке.
- Прости, что заставляю тебя вспоминать о таком.
Бен усмехнулся и чокнулся с ней пивом, вновь вложив в ее руку бутылку.
- Я думал, ты будешь ненавидеть меня, когда узнаешь, что я анкиец, да еще и сын Ангелы.
Она, наконец, сделала глоток и посмотрела на него с неуместной теплотой.
- У меня сейчас слишком много поводов злиться. Я устала от интриг твоей матери и своего мужа. И ты ведь совсем не похож на Ангелу, как я вижу. Я все время жила во лжи, но ты, кажется, действительно, сожалеешь. Ты говорил, что я не была всего лишь твоей миссией, и я хочу верить этому просто потому, что сейчас мне необходимо верить хотя бы во что-то.
- Когда ты сказала, что он умер, ты ведь действительно верила в это? - он чуть сощурился. - Я ведь знаю тебя, да и зачем тебе было играть ту скорбь? Что произошло, Ривка? На тебе тогда лица не было.
- Он не умер, но был в длительной коме, - коротко ответила она.
Бен быстро пораскинул мозгами и понял что к чему, он всегда был умным парнем.
- И очнулся именно во время появления того беспилотника… Что-то подозрительно.
- Я сейчас не очень хочу это обсуждать, - с усилием выдавила она, не выдержав и опустив взгляд; затем Ривка просто осушила полбутылки разом и наконец-то принялась за еду, спровоцировав молчание за столом на следующие десять минут.
- Я, конечно, всегда знал, кто ты такая, но этот тип меня удивил, - попытался возобновить разговор Бен, ведь ему, конечно же, было интересно, как она стала женой Великого Анкиа.
- Я узнала кто он только после выборов, так что, как видишь, меня и правда теперь сложно чем-то удивить.
- О’кей, не буду лезть в душу, - Бен вытер губы салфеткой и открыл им по второй бутылке. - Я просто все равно немного разозлен тем фактом, что он тебя увел, - признался он честно.
- Брось, я была всего лишь твоим заданием, - легкомысленно отмахнулась она, а дедулька с типичными семитским профилем и кипой на лысине внезапно остановился, расслышав последнюю фразу.
- Не заставляй меня повторять, что мои чувства были искренними, ты и так это знаешь, Ривка, - с некоей обидой произнес Бен, проигнорировав подслушивавшего.
- Хороший парень, - нашел что сказать заулыбавшийся дед, когда оба посмотрели на него в ожидании, когда же он отчалит. - Присмотритесь к нему, девушка, вон какой красавец.
- У девушки есть муж, - Александр возник из-за спины Ривки и положил ладони ей на плечи, намеренно демонстрируя обручальное кольцо.
Моментальное напряжение Бена можно было ощутить даже в паре миль от Тель-Авива. Дед нахмурился и посмотрел на самодовольного Александра, как обычно решившего нагрянуть без предупреждения.
- А вы не староваты для не нее? - дедушка указал на свой висок, намекая на его седину.
Бен, который пытался запить тревогу пивом, поперхнулся и едва успел схватить салфетку, чтобы не окатить Ривку фонтаном.
- Всего лишь разница в пятьсот тысяч лет, - Александр улыбнулся.
- Вы как со старшими разговариваете? - возмутился воинственный дед, который, похоже, любил нарываться, как и ривкина тетя Фира.
- Дед, иди, куда шел, - уже едва ли миролюбиво попросил Александр, решив, что потратил на него слишком много своего драгоценного времени.
- Ну и молодежь нынче пошла! Хамло, тьфу! - возмутился тот, но тут его выражение лица резко поглупело из-за вмешательства в разум, и он обратился к ним уже по-доброму: - Ладно, не буду вам больше мешать, много не пейте.
Дед поковылял к светофору, оставив их втроем.
- Как красиво, - буркнула Ривка, уперевшись затылком в живот стоявшего позади Александра. - Ты что, на секунду не можешь позволить мне побыть одной?
- Это называется одной? - он кивнул на молчаливого Бена, сверлящего его недобрым взглядом.
- Ой, прекрати, ты понял, что я имела в виду, - подействовало пиво, и Ривка почувствовала себя спокойнее.
Александр занял соседний стул, подозвал одного из телохранителей и заказал еще пива. Тот, по-видимому, зная, кого видит перед собой, даже забыл взять деньги, с места в карьер рванув в сторону перекрестка, где на Дизенгофф находился супермаркет.
- Итак, что обсуждаем? - Александр без зазрения совести стащил у жены пиво и расслаблено взглянул на Бена, как всегда чувствуя себя победителем.
- Тебя и мою мать, - спокойно ответил Бен, говоря при этом чистую правду, хотя не уточняя, что речь шла не об отношениях Ангелы и Александра.
- Наглость у тебя от матери?
- Ты пришел ругаться? - Ривка воззрилась на мужа, воинственно изогнув бровь.
- Я пришел забрать тебя в Малакат, - обронил он, не сводя взгляда с оппонента.
- Я сегодня ночую у мамы, - сообщила она, о чем он и так прекрасно знал; она осунулась и, отвоевав пиво обратно, опустошила бутылку в несколько мощных глотков.
- Ты снова собрался мелькать в ее жизни? - осведомился Александр. - Мне это не совсем нравится, поэтому…
- Ты собрался еще и без друзей меня оставить? - Ривка вцепилась в стол, стараясь сдержать гнев.
- Она права, еще на цепь посади.
- Ты позволяешь себе неформальное общение по отношению ко мне? Смело, - наконец, заметил Александр и сжал пальцы Ривки на столе, намеренно провоцируя оппонента.
- Александр, если ты пришел, чтобы вновь меня раздраконить, то у тебя это прекрасно получается. Не трогай хоть его.
- Он тебе не друг, Ребекка, он всего лишь один из них - из общества Иштар. Он снова перекрутит тебе мозги.
- Ага, только, по-моему, сейчас выносишь мозг мне ты, - она усмехнулась и устало потерла виски. - Бен, прости, что тебе приходится это выслушивать. Наверное, нам следует встретиться в другой раз.
Она встала, чуть пошатнувшись, ведь пиво на жаре быстро расслабляло.