Но она сражала тётушке мочалке:
- Только вода пусть будет не очень горячая, и мыло пусть не лезет в глаза, а вы меня, пожалуйста, не трите слишком сильно!
- Ладно!- Тётушка мочалка захлопотала, засуетилась: она очень любила всех мыть.
Сначала тётушка мочалка притащила из мыльной реки одно ведро воды. Вылила в ванну. Потом притащила второе ведро.
- Для одной девочки, пожалуй, хватит!
А вода в ванне запенилась, зашипела, залопотала сердитым голосом:
- Мало-мало-мало-мало…
Пришлось принести третье ведро. Тогда вода успокоилась, и тётушка мочалка позвала Машеньку:
- Иди, Маша, мыться!
И уж она её мыла-мыла, уж она её тёрла-тёрла, уж она её водой поливала-поливала и всё приговаривала:
- Вот какая чистенькая да хорошенькая девочка получилась! Такую можно и через мой сад пустить.
ПРО МАШЕНЬКУ И ВОЛШЕБНОЕ ПЁРЫШКО
Раньше, пока Машенька была маленькой, она летом ездила с мамой и папой, с дедушкой и бабушкой в деревню.
А как подросла, то уехала на дачу одна -и без дедушки, и без бабушки, и без мамы, и без папы, - зато со своим детским садом. И это было куда интереснее.
И детей много, и игрушек много, и сад в детском саду был очень большой, вроде дремучего леса.
Но самое главное -по вечерам, после ужина, Нина
Николаевна, воспитательница младшей группы, рассказывала всем детям разные сказки. И как-то раз рассказала уж очень хорошую. Чего-чего только не было в этой сказке: и красивая Марья-царевна, и храбрый Иван-царевич, и добрый серый волк, совсем не похожий на того, который чуть было не съел трёх поросят. Но лучше всего в этой сказке была жар-птица. Хвост у этой жар-птицы был золотой, пёрышки на груди малиновые, а хохолок на головке весь радужный и переливчатый.
- А в Зоопарке такие жар-птицы живут? - спросила
Машенька у Нины Николаевны.