Пашка
"Хоронили тещу, порвали два баяна" ...
Глава 1
Проводили Пашку Разноцветова, вздохнули с облегчением всем селом. Закончилась, наконец, у всего мужского населения села "Чухонка" двухнедельная пьянка, переходящая в мордобой, и мордобой, переходящий в пьянку, которая в свою очередь оканчивалась братанием и выяснением кто же кого на данный момент больше уважает. Председатель сельсовета, несмотря условную трезвость, руководил данной операцией и вздыхал с облегчением, глядя, как за поворотом исчезает хвост скорого, в вагон-ресторан которого им удалось впихнуть Пашку.
- Чё, Палыч, - решил уточнить тракторист Вася, закадычный Пашкин друг, - Сам к Петровне сходишь? А я погнал на поле?
- Схожу, - махнул рукой председатель и присел на завалинку у бревенчатой избушки, что служила местным ж/д вокзалом, - А ты давай поторапливайся, дожди зарядят, так на поле и не выедешь...
Высокий, худой, седой, с глубокими морщинами и грустными, выцветшими глазами Серпунь выполз из-за избушки. Он жил в селе, а служил на дороге. Той службы то и было, что на дрезине до следующей станции догребать раз в месяц, чтоб проверить - не свинтил ли кто на путях болты или провода не обрезал, да флажком помахивать пролетавшим мимо составам, обозначая, что все путем.
- Чего, отправили бузотёра? - тяжко вздохнул Серпунь.
Васька завел трактор. Помахал председателю и, обдав солярочным выхлопом, укатил в поле.
- А сам не видишь?
- Палыч, ты чего, еврей?
- Нет, а что? - обиделся председатель, ловко скручивая из "Аргументов и Фактов" большую козью ножку.
За насыпью шумел лес. Игривый ветерок кружил вокруг верхушек корабельных сосен, щекоча их пушистые лапы.
- Вечно ты вопросом на вопрос отвечаешь.
- А ну тебя, - Палыч затянулся, выдохнул и смачно сплюнул.
Серпунь был то ли трезвенник, то ли язвенник, во всеобщей пьянке участия не принимал, прятался тут в избушке. Ему жена втихаря пожрать носила. Жрать носила, а курево нет. Привычка вторая натура пришлось выползти на свет. Его старый китель был тщательно вычищен, и застегнут на все оставшиеся пуговицы.
- Дай курнуть, - попросил Палыча, - Уши пухнут.
Председатель залез в засаленный карман телогрейки и вытащил не менее засаленный кисет с махоркой.
- На!
Магазинных сигарет в селе не признавали, все курили самосад, а самый смак ещё и в газете. Пока Серпунь крутил, Палыч несколько раз жадно затянулся, сплевывая прилипшие комочки раскисшей бумажки на пожухлую траву.
Солнце выползало, подсвечивая золотом густые облака, то стыдливо пряталось.
- Эх, - вздохнул он, - хорошо погуляли! Душевно! А завтра будет ветер...
- Ага! - Серпунь жадно затянулся и закашлялся, едкий дым драл горло, - Разбили сельпо, перебили почти во всех домах окна, загнали волкодава, что охранял конюшню на сосну, так что собака сутки выла, а теперь из-под скамьи не выползает, перепугали лошадей, утопили второй трактор! - он загибал худые жилистые пальцы, вымазанные смазкой.
- Мы ж его достали! - обиделся председатель.
- А кому теперь перебирать движок? Тебе что ли?
Палыч махнул рукой, а Серпунь продолжал загибать пальцы:
- Разогнали всех баб. Петровна хоть и мать Пашкина всё равно в погребе у соседки прячется!
- Хек! - довольно хмыкнул председатель, мол, так им дурам и надо.
- И я не говорю про то, что коров по лесу разогнали!
- Хек, - крякнул довольно председатель, потирая грязной рукой двухнедельную похмельную небритость на подбородке, - вот и я говорю, душевно погуляли. Не боись, коров пособираем. Ничего им не сделается. Пойду я, что ли Петровне скажу - пусть на свет божий выбирается.
Он сплюнул ещё раз, бросил окурок и тщательно впечатал кованым носком в рыхлую землю.
- Ветер, я говорю, будет сильный.
- И что?
- Как бы дождь не нагнал.
- Дождь - это плохо. Пахать надо срочно, а то по грязи не пройдешь.
- Вот и я ж про то. Пойду, а тебе спасибо.
- За что? - на унылом лице, наконец, появилось другое выражение.
- Как за что? За то, что состав тормознул. А то Пашка на телеге ни в какую не хотел в город ехать. А как услышал, что лично для него поезд тормознут, сразу согласился.
- Хорошо, - согласился Серпунь, - магарыч с тебя.
- Ты ж не пьешь! - удивился председатель.
- За то мед ем, да и Сашке он не помешает.
- Какому Сашке?
- Какому, какому? - пробурчал смотритель, примащиваясь на гнилую лавочку рядом с Петровичем, - Машинисту! Думаешь, чего он состав тормознул, знает - в долгу не останусь.
...
Полк подняли в полночь. Выстроили на плацу. Подполковник метался по части, организовывая всё по высшему уровню. Фонари горели два из пяти. В тусклом свете кто-то зевал, кто-то шутил.
- Цыц! - то и дело рявкал замполит и вытирал потное красное лицо большим платком в синюю с белым клетку.
Ребята вытягивались в струнку, но стоило ему отвлечься на секунду, кто-то успевал кого-то пнуть, кто-то ляпнуть что-то по делу - не по делу. То тут, то там раздавались смешки, кто-то матерился.
- А покурить можно?
- Цыц, я сказал! - трубный голос минут на пять затыкал всех.
Было понятно - ждут комиссию. Но какую? И почему ночью?
Подогнали транспорт. Капитан выстраивал технику, так чтобы в свете фар хорошо было видно весь строй.
Подполковник появился только через час. Не один, с той самой комиссией.
- Равняйсь! Смирно!
Бойцы подтянулись и посерьёзнели. Впереди шёл генерал с каким-то странным субъектом. Среди голубых беретов и зелени парадных мундиров его странный чёрный наряд резал глаз. Позади плелись: комполка, ещё несколько офицеров и один в штатском.
- Вот видите, здесь самые лучшие бойцы! - коренастый генерал подпрыгивал и размахивал руками от возбуждения, - Можете выбрать любого, гарантирую - они самые лучшие!
Субъект, которого он выгуливал перед строем, откинул назад длинную белую косу, недовольно сморщился:
- Да, да, - даже эти два слова он произносил со странным акцентом, его красные глаза не отрывались от стройного ряда, - это все что у вас есть?
Генерал замер и захлопал крупными глазами навыкате, оглянулся на того, позади, в штатском. Тот покачал головой мол, выполняйте любой каприз.
Тут на плац чертыхаясь, спотыкаясь и поправляя ремень на ходу влетел высоченный солдат. У генерала просто глаза на лоб полезли. Он только набрал в грудь воздуха, чтобы громогласно выяснить, что за бардак здесь происходит, как Пашка вытянулся перед ним во весь свой богатырский рост и рявкнул:
- Виноват, товарищ генерал! Только, что прибыл из отпуска! Разрешите стать в строй!
Генерал шумно выдохнул. А красноглазый зацепился взглядом за Пашку. Прошелся сверху вниз, потом обратно, прищурился, высматривая что-то в лице. Что его заинтересовало? Соломенный чуб, или огненная щетина на красной обветренной коже, или глаза, они были у Пашки особенные - оба. Один лучше другого, темно-карий и бледно-голубой.
А Пашка во все глаза смотрел на иностранца. Мертвенно бледная кожа, алая радужка глаз, длинная коса. Баба что ли? Непохоже... Ухмыляется ещё! Зубы какие-то странные, острые. Костюмчик чёрный тоже резал глаз.
- Разрешаю, - процедил генерал.
Пашка развернулся и только сделал шаг к строю, как в его спину ткнулся палец с острейшим когтем:
- Беру этого! - прошипел, вытирая руки о ткань на штанах, красноглазый, - Подготовьте.
Прозвучало это почти как "заверните". Если бы не генерал, быть этому иностранцу размазанным по земле, ибо Пашка не отличался долготерпением, всегда сначала бил, а потом разбирался, тем более на похмелье.
Обернулся бледный от возмущения. Но за спиной генерала подполковник делал страшные глаза и сердито шевелил усами с проседью, прибью мол идиота! Только попробуй что-то выкинуть!
Командира Пашка уважал, поэтому справился с собой и уточнил ещё раз:
- Можно стать в строй?
- Сейчас будете забирать? - спросил генерал у иностранца.
- Нет, - отмахнулся тот, - Его ещё подготовить нужно. Я пришлю того, кто это сделает.
Генерал ещё раз оглянулся на человека в штатском. Он кивнул, выполняйте.
- Стать в строй, боец! Пока...
По рядам прошёл то ли вздох облегчения, то ли вздох зависти. Альбинос резко развернулся и быстро пошёл обратно. Генерал надулся, шумно выдохнул, покраснел, взмахнул руками и ринулся за ним.
Ему не нравилось играть роль китайского болванчика в этой странной истории, но службисты не оставили выбора. Не то что бы он был сильно замаран, но высокий пост заставлял прогибаться. Принцип - ты мне, я тебе, иногда заставлял идти в разрез со своей совестью.
Этот в сером костюме пришёл подготовленный. Его бы послать, только все грешки в той самой картонной папочке с завязками, что показать показал, а в руки не дал. Убрал обратно в старенький потёртый портфель. Теперь оставалось беспрекословно подчиняться.
Остальная свита топала следом. У генеральской волги красноглазый остановился и бросил через плечо:
- Отвезите меня обратно к месту посадки.
- Да, да, конечно! - генерал пританцовывал за его спиной.
- Можете меня не сопровождать, - скрипучий голос резал слух, а слова на русском давались ему с явным трудом, - водитель знает дорогу. Поставьте там караул и ждите.
Хлопнула дверца машины. Волга сверкнула фарами и рванула с места. Генерал выдохнул с облегчением, когда она пропала за поворотом. Свита топталась позади.
- Ну, теперь можно напиться. Подполковник организуйте ужин.
- Есть, товарищ генерал! - он ринулся к столовой.
- Остальным вольно. Можете отдыхать.
Через минуту с генералом остался только комитетчик.
- Дальше что? - насущный вопрос.
- Приказ, оказывать полное содействие, - он встал рядом с генералом, - Будем его оказывать. Караул выставили?
- Обижаете, - возмутился генерал, - выставили сразу же.
- Предупредили? А то не хотелось случайных людей убирать.
- Естественно!
- Напиваться не советую, - комитетчик сгорбился, - С парнем нужно побеседовать. Подготовить его к этой миссии. А это лучше делать на свежую голову.
- Меня мучает вопрос.
- Вопрос, не понос, задавайте, что мучится!
- Почему вы пришли ко мне? Почему своих не предложили?
- Почему не предложили? Ещё как предложили! Даже пробовали настаивать, только ничего не получилось! - он скривился, - Им все были не такие. Вы не первый к кому мы с этим обратились, но, слава богу, последний.
- А этот оболтус вдруг пришёлся ко двору! - генералу хотелось выпить, очень сильно, - Может завтра побеседуем с ним? Куда он от нас денется? А сегодня слегка расслабимся? Я не думаю, что они сейчас за ним прибегут.
- А давайте, - согласился неожиданно комитетчик, - Что-то мотор у меня барахлит. Действительно, расслабиться не помешает.
Генерал хотел посочувствовать, но не сочувствовалось. Просто хотелось выпить.
- Пойдемте, чего время зря терять!
...
Первый консул тринадцатого протектората, наследный лорд Корвин Первой Империи брезгливо морщился, даже на родном корабле его преследовал навязчивый запах. Ни в одном мире, где он побывал, не использовали такой способ добычи энергии!
Эти варвары жгли углеводороды! Запах будто впитался в кожу и не исчезал даже после полной дезинфекции.
Цокали металлические набойки каблуков о магнитный пол. Поблизости от населенной планеты на корабле всегда отключалась искусственная гравитация. Он спешил. Его ждали в отсеке по утилизации. Нужно было срочно принимать меры. Костюм по пути перестроился в привычную вторую кожу и бликовал серебром.
За очередным поворотом он налетел на живоглота.
- Ну что? Как он? - красные глаза смотрели на первого помощника с тревогой. Огромный разумный крокодил сыто рыгнул и почесал переброшенный через плечо огромный хвост:
- Плохо, - говорил он с трудом на общем языке, но старательно, - Нужно срочно принимать меры! А то надолго здесь застрянем!
- Это не входит в мои планы! Меня уже достал этот убогий мир! Я хочу домой!
- Ты нашёл то, что нам нужно? - во время речи глот прищелкивал зубами.
Тауф убрал за ухо вылезшую из косы прядь:
- Кажется... Я отправил БО всю информацию. Где они?
- С ним, - глот переступил с лапы на лапу, - Ты туда.
Альбинос кивнул.
- А я тогда на мостик. Нужно протестировать на всякий случай все системы. Сообщишь, когда вы там решите.
Тауф вздохнул и похлопал глота по толстому пузу:
- Конечно, - поспешил дальше.
Дурные мысли лезли в голову, что это он виноват, что так случилось! Он же командир!
Надо же было, чтобы именно в тот момент, когда их пребывание в этом захолустье почти закончилось, Жаб свихнулся. Не просто свихнулся, а чокнулся окончательно и бесповоротно! Ещё на сексуальной почве! У него не с того, ни с сего начался брачный период.
Сначала пел свои жабьи серенады по очереди всем членам экипажа, ведь пары его расы на корабле не было. Потом навязчиво ухаживал. Они дураки всё шутили и смеялись! Никто не мог и подумать, что его дурь не временная, а симптом смертельной болезни, которую он неизвестно где и когда подцепил. От серой гнильцы не было спасения, если она попадала в кровь.
Заметили это только тогда, когда Жаб в порыве страсти чуть не растерзал главного механика, а потом запертый в карцере покрылся серым налётом. Изолировали. Хорошо, что больше никто не заразился!
Только проблему это не решало. Возвратиться обратно они могли только с полным экипажем. Таковы правила миротворческого корпуса, к которому был приписан этот корабль.
Тауф бросил с порога:
- БО, ну как?
Многорукая фигура в синем комбинезоне с многочисленными карманами и кармашками вставляла трубки, свисающие с потолка, в серый комок слизи на металлическом столе, бывший недавно Жабом.
- Да никак! Нужно срочно извлекать! Больной скорее мертв, чем жив!
- Я вам послал данные по варианту, посмотрели? - Тауф хотел подойти ближе, поднял ногу переступить через порог.
- Стой, где стоишь! - рявкнул на него БО, - У меня единственного полный иммунитет к этой дряни. Не хочется ещё и тебя хоронить! Тогда мы точно отсюда не выберемся.
- Так что там насчет замены?
- На худой конец подойдет, - одна из трубок выскочила и заметалась в разные стороны.
Зелень, что была у бывшего Жаба вместо крови, запузырилась и шариками поплыла в невесомости. Длинная рука, которая росла прямо из поясницы, схватила трубку и воткнула обратно.
- Решайся уже! Сколько можно его мучить! - БО обернулся.
На его бесформенном лице глаза будто водили хоровод вокруг крючковатого носа, дружно огибая отверстие, что было ртом. Брови то уплывали к линии роста волос, то возвращались на место.
Тауф бросил через плечо:
- Фан, слышал?
- Угу! - силуэт громадного пузатого крокодила нарисовался прямо за спиной командира.
- Извлекаем?
- А куда деваться! Если есть замена, нужно действовать быстро.
Тауф почесал когтем кончик носа, он всегда так делал, когда сильно волновался:
- Извлекайте! А ты команде передай, что сейчас проведем службу по покойному. Всех, кто захочет попрощаться с товарищем, освободи от вахты.
- Лигор точно не захочет!..
Серая слизь закапала на пол. Потянуло сероводородом.
- Действуй, - Тауф отступил на шаг от порога.
За секунду сверкнуло и активизировалось защитное поле. БО, размахивая запасной парой рук, суетился вокруг стола.
Прошло всего ничего и за спиной у капитана потихоньку начал собираться экипаж. Подтягивались все: кто был свободен, кто мог оставить пост хоть ненадолго. Представители разных народов, разных рас, кто только с ногами, кто только с руками, симбиоты, рептилоиды, гуманоиды, люди. Набился полный коридор.
Последним подтянулся глот. Мощная фигура без труда проложила себе дорогу сквозь толпу, небрежно подвинув самых рьяных к дальней стенке. БО всё ещё возился с трубками. Глот спросил у командира: