Снейп недоверчиво покосился на него.
— Хммм… Рядом с тобой даже употреблять слово логика как–то неудобно.
— Вы считаете меня совсем ненормальным?
— В принципе, да, — мужчина ухмыльнулся. — Или у тебя есть что–то, что может меня убедить в обратном?
— О нет, — покачал головой Гарри. — Этот факт уже доказывает то, что я живу с вами.
Снейп нахмурился.
— Это была попытка оскорбить меня или плохое чувство юмора?
Поттер улыбнулся.
— Последнее, хотя, думаю, для вас этот факт является не менее оскорбительным.
Зельевар криво усмехнулся.
— Ты прав, Поттер.
— Я пойду еще полетаю?
— Нет!!!
Гарри грустно вздохнул.
— Жаль. Может, тогда вернемся в дом?
Снейп рассеянно кивнул.
— Со мной связывалась Молли Уизли. Она интересовалась, не хочешь ли ты отметить свой день рождения у них.
— И что вы ответили?
— Ничего. На несколько дней я, пожалуй, мог бы отпустить тебя.
Гарри задумался. В «Норе» было шумно и чересчур ярко. К тому же, там ему постоянно напоминали о Хогвартсе. Пока что замок ассоциировался только с одним и лишний раз мысленно возвращаться к произошедшему не хотелось.
— Если вы не против, я хотел бы остаться в поместье, сэр.
Снейп кивнул и взмахнул палочкой. По телу Гарри пробежала теплая волна. Согревающее заклинание приятно окутало его.
— Спасибо, сэр.
— Не за что, Поттер, — отозвался он, а потом произнес совершенно удивительную даже для него самого вещь. — Если хочешь, можешь отпраздновать свой День Рождения здесь. Но с меню сам разбирайся с Викли. И список гостей сначала покажи мне, а потом уже рассылай письма.
Гарри остановился как вкопанный и буквально впился в опекуна глазами.
— Спасибо, сэр. Я был бы рад возможности провести свой День Рождения с друзьями, — осторожно ответил он.
Снейп вел себя подозрительно. Возможно, его кто–то опять подменил. Оставался только вопрос, как он сделал и какие цели преследует.
Мальчик нащупал в кармане волшебную палочку. Атаковать внезапно у него не получится. Оставалось только попробовать сбежать. Древко метлы было зажато у него в левой руке. Но это означало повернуться к врагу спиной. Попробовать вести себя как ни в чем не бывало представлялось весьма сложным. Делать что–либо было просто необходимо.
Гарри проклинал свою слабость. Возможно, заклинание тумана могло бы помочь выиграть несколько секунд. Но не более. Да и куда бежать в тонкой рубашке и тренировочных брюках, с метлой в руках и без цента в кармане? Он даже не знал, где находится поместье и в какую сторону от него следует лететь.
Попробовать добраться до камина, а оттуда уже в «Нору». Но это будет слишком банально. Он сразу же настигнет его там. Тогда еще пострадают и другие ни в чем не повинные люди, которые очень хорошо относились к Гарри.
Стараясь не поддаваться панике, мальчик медленно двинулся в сторону дома, в любой момент готовясь к атаке. Но Снейп шел впереди, постоянно оглядываясь на него.
— Поттер, что–то не так?
— Нет, сэр. Просто люблю воздух после дождя. Он очень свежий, — улыбнулся мальчик.
Улыбка получилась слишком искусственной, и челюсть начало сводить.
— Поттер, не лгите мне!
Мальчик напрягся и сгруппировался. Скорее всего, нападут прямо сейчас. Возможно, в доме находится кто–то еще.
Внезапно мозг Гарри пронзила мысль о том, что на настоящего Снейпа напали, и теперь он лежит где–то раненный, пока его подопечный эгоистично думает способах побега в одиночку. А опекун там, возможно, умирает.
Поттер неблагодарный. Зельевар терпел его рядом с собой, кормил и, в принципе, особенно не наказывал. Этот человек не должен погибнуть только из–за того, что когда–то согласился принять его под своей крышей.
Тот, кто изображал из себя Снейпа, направил на Гарри палочку.
— Я повторяю, что случилось? И тебе лучше ответить на этот вопрос самому.
— Где профессор Снейп? — резко спросил мальчик, вытаскивая свою палочку и пятясь боком от зельевара.
Мужчина выглядел удивленным. Гарри чуть усмехнулся. Противник явно не рассчитывал быть раскрытым раньше времени. По всей видимости, этот человек начитался того бреда в газетах, где он и зельевар делали вид, что между ними нормальные отношения и они понимают друг друга.
— Ты сегодня ударился головой? — едко поинтересовался лже-Снейп.
У него это получилось так же, как и у оригинала. Гарри мысленно поставил ему отлично за это.
— Лучше не приближайтесь ко мне, — угрожающе предупредил Поттер. — Где мой опекун? Что вы с ним сделали? Он жив?
— Видимо, ударился, — сказал сам себе лже-Снейп. — Видит Мерлин, я не хотел этого.
Гарри чуть не упустил момент, когда с палочки мужчины сорвалось проклятие. Мальчик ответил ему обезоруживающим. Противника нужно было обезвредить, но все–таки оставить в том состоянии, в котором можно вытащить из него всю информацию о местонахождении опекуна. А если в доме есть кто–то еще, то использовать его как щит.
Мужчина увернулся от заклинания с кошачьей грацией. Перед ним был действительно сильный противник. Раньше Гарри не встречался с такими. Его уровень подготовленности во многом превосходил знания и умения мальчика. Оставалось надеяться на удачу.
Даже если он сейчас и умрет, то умрет достойно.
Невербальные заклинания летели со стороны оппонента с бешеной скоростью. Гарри приходилось большую часть времени уворачиваться. Отвечать на проклятья получалось редко. Мальчик начал выматываться, но именно сейчас он готов был поставить памятник Гоняку. Каким бы вредным преподавателем он ни был, но натаскал их так, что никто не начинал задыхаться после первых десяти минут активного топтания дуэльного поля.
Поттер старался использовать не очень мощные, но весьма эффективные проклятия. Но их мужчина с легкостью отклонял. Тогда Гарри начал использовать действительно темные проклятия. Они требовали куда больших затрат энергии.
Было видно, что лже-Снейп был весьма удивлен этим фактом. Он недооценивал Поттера. Да, мальчик был слабее его, но не являлся жалким подобием мага.
Одно из режущих проклятий немного зацепило руку мужчины, но только частично захватило ее, и вместо достаточно глубокой раны там была лишь небольшая царапина. Однако Гарри был рад и этой совсем маленькой победе.
Мальчик не знал, сколько прошло времени. Казалось, противник играл с ним, не оставляя не единой возможности больше достать его. Гарри же прыгал по всему лугу. Дыхание сбилось, а это было уже опасно. Это часто вело к роковым ошибкам в дуэли.
Внезапно мальчика схватила за ногу какая–то лиана и именно в этот момент в него попало связывающее заклинание. Вырываться было самой большой глупостью — неразумный расход последних сил и нулевая результативность.
Гарри попытался поднять в себе свою стихийную магию, но она почему–то совершенно не отзывалась. Возможно, все дело было в том, что он не был достаточно зол. То, что мальчик чувствовал сейчас — это иррациональное спокойствие и где–то на периферии маячило беспокойство. Интересно, через сколько дней их хватился бы Дамблдор?
Магия отказывалась подниматься и последнее, на что приходилось рассчитывать — это на дементорскую сущность. Только бы мужчина прикоснулся к нему. Этого бы хватило. Гарри парализовал бы мужчину его же страхом и выпил бы из него всю магию.
Но лже-Снейп был осторожен. Он медленно, с той же кошачьей грацией приблизился к Гарри.
— Легилименс… — произнес мужчина.
Последние события и обрывки мыслей начали проноситься в его голове с бешенной скоростью. Замелькали его еженощные кошмары с Квирреллом и Гарри попытался остановить это, бросив на это всю свою силу воли, как при сопротивлении Империусу. Все внезапно прекратилось. Мужчина в черном сел на землю рядом с ним и рассмеялся.
Этот смех был глухим, немного каркающим. Мальчик слышал его второй раз в жизни.
— Поттер, мантикора тебя задери, ты параноик!
Гарри чуть приподнял голову и внимательно посмотрел на бьющегося в истерике мужчину, пытаясь перебрать в голове все побочные действия, которые могут быть вызваны Оборотным зельем.
— Поттер, я — это я. Я Северус Снейп. Я подарил тебе копии фотографий матери, применял к тебе Круцио и поил вместе с Дамблдором Сывороткой правды. Я на Рождество терпел твоих друзей под этой крышей и пророчил тебе поступление или на Гриффиндор, или на Пуффендуй.
— Вы Северус Снейп, — тихо произнес мальчик, ужасаясь услышанному.
Он напал на своего опекуна. Мило. Просто чудесно. Он идиот. А еще почему–то стало душно.
— Неужели я настолько чудовищен, что небольшие уступки с моей стороны вызывают подозрения в подмене?! — спросил Снейп, отсмеявшись. — Нет, лучше не отвечай.
Зельевар взмахнул палочкой и веревки исчезли. Гарри встал с земли.
— Извините…
— Нет, Поттер, — покачал головой Снейп. — Я на тебя даже не обижаюсь.
Мальчик удивленно приподнял обе брови.
— Понимаешь, на дураков не обижаются.
На этот раз Гарри согласился с ним.
— А теперь иди и приведи себя в порядок. Тебе еще надо сыграть сегодня этот мерлинов отрывок из Чайковского. В твоих интересах сделать это хорошо. Ненавижу работать со слабыми, не развивающимися и ни к чему не стремящимися учениками.
Резкая смена темы заставила Гарри вздрогнуть.
— Я постараюсь, сэр…
— Все, Поттер, быстро в дом и не забудь свою метлу. Нет, ну надо же придумать подобное… Ей — Мерлин, похититель, видите ли.
Но почему–то чем больше проходило времени, тем горше становился этот смех.
Глава 4. День Рождения и похороны
Гарри было неудобно и немного стыдно за случившееся перед профессором. Не то, чтобы он никогда не хотел вызвать опекуна дуэль. Часто зельевар был очень невыносимым и раздражающим, но мальчику не хотелось бы, чтобы все произошло при таких обстоятельствах.
Поттер спокойно признал, что он является параноиком и идиотом, но это не меняло ситуации в целом. Прошлое вообще нельзя изменить. Его только оставалось признать. Эта простая истина спокойно улеглась в голове мальчика не так давно. Смириться и вынести уроки — единственное возможное в данном случае.
Снейп вел себя как ни в чем не бывало и продолжал третировать своего подопечного во время уроков музыки. С самого начала своих каникул он вошел в режим грозного преподавателя и любые оплошности Гарри казались ему чем–то неимоверно кошмарным, стоящим того, чтобы немедленно из–за этого удавиться.
К большому удивлению мальчика, зельевар никаким образом не напоминал ему о произошедшем. Поттер долго ожидал разнообразных саркастичных замечаний, начиная от отсутствия у Гарри зачатков мозга и заканчивая его весьма выдающимися дуэльными навыками.
Снейп был силен. Во много–много раз сильнее его. По всей видимости, у него было много дуэльной практики. Его уровень был несколько слабее, чем у Дамблдора или Волдеморта, но только потому, что преподавание и работа с зельями требовали немало времени. Снейп просто физически не мог уйти с головой в изучение Высшей магии и Темных искусств.
Гарри задумался над тем, мог ли Снейп стать Темных лордом. Скорее всего, да. Но он просто не захотел бы. Снейп обладал большим объемом знаний, имел прекрасную коллекцию редких ядов и противоядий к ним и умел воздействовать на людей. Ему недоставало одного — политической амбициозности. При наличии желания этот человек в новой войне был способен на создание третьей стороны. У него прекрасно получилось бы манипулировать окружающими. Снейп был человеком, способным с легкостью нащупать слабые места оппонента, а потом целенаправленно бить по ним. Профессор был убийцей и не раз пытал людей. Он не заморачивался бы вопросами нравственности, морали и этики. Снейп был бы более жестким руководителем, чем Дамблдор, но менее жестоким по отношению к своим последователям, нежели Волдеморт. Было интересно, задумывался ли сам зельевар о возможности занять одно из первых мест в политической игре? Маловероятно. Его устраивало занимаемое положение в противостоянии двух сторон. Он старался искупить свое чувство вины. Какой же он глупый! Ничего не пройдет, пока ты сам себе этого не позволишь. Пока не найдешь причину для того, чтобы простить себя. Теперь Гарри это знал точно.
Снейп играл мастерски, но он не вкладывал в это ни толики магии. Все строилось на мастерстве. Его игра была прекрасна. Она была приятна для слуха. Она завораживала, но в ней не было души. Была грамотной, но не была чудесной. И Гарри это не нравилось. Мальчик всегда стремился вложить что–то свое в исполняемое. Снейп же придерживался устоявшихся образцов, поскольку считал, что тогда потеряется авторская задумка, его вложенный смысл. Если что–то поменять, то получится нечто иное, пусть даже и похожее на оригинал.
Том Реддл не знал ни нотной грамоты, ни других музыкальных произведений, кроме третьего концерта Рахманинова, который считался одним из самых технически сложных. Именно это обстоятельство и побудило начинающего Темного лорда выучить концерт. Он всегда любил пустить пыль в глаза.
Долго не решаясь, Гарри все–таки написал список приглашенных, который состоял всего из пяти человек. Зельевар бегло просмотрел его. Немного покривился, но все же согласно кивнул и выразил свою радость по поводу того, что Гарри не пригласил к ним весь клан Уизли. Поттер лишь усмехнулся на это.
Четыре письма были написаны быстро и с легкостью. Но приглашение Дориану он переписывал несколько раз, постоянно оставаясь недовольным полученным вариантом.
Когда на столе лежало уже не меньше одиннадцати скомканных бумажных шариков, Гарри остановился на кратком и лаконичном варианте:
«Здравствуй, Дориан!
Приглашаю тебя отпраздновать со мной мой День Рождения! Наши скромные посиделки пройдут 31 июля в 11 часов в поместье Снейпа. Каминный адрес: Убежище, Малая гостиная. Пароль: insania.
Буду очень рад тебя видеть.
Гарри Поттер»
Спес он отдал два письма, зная ее ленивость и нелюбовь к дальним полетам. Арес же, выпятив грудь, с победным выражением смотрел на свою конкурентку. Ему досталась честь нести сразу три послания. Голубка ответила ему не менее выразительным взглядом, который говорил о том, что работа любит дураков. А филин несомненно, по ее мнению, и относится к последним.
Гарри с тяжелым сердцем отправил их в путь. Оставалось только ждать и надеяться.
* * *
Знойный июнь сменил дождливый июль. Гарри даже не знал, что хуже. На улице была постоянная, непролазная грязь. Вместе с дождями пришел и холодный ветер, который постепенно просачивался в каждую щель в доме.
Снейп уже сам стал топить камин и в такие моменты в Малой гостиной становилось совсем уютно. Гарри уже без опаски мог брать у опекуна Вестник зельевара. Пользоваться своей библиотекой сам он так и не позволил, а спрашивать у него разрешения особенно и не хотелось. Гарри штудировал литературу, купленную накануне отъезда из Дурмстранга, и периодически пролистывал свои прошлогодние конспекты. Больше всего забавляли конспекты по Бытовой магии. Какой–то последовательности в занятиях не было. На одном уроке они проходили, как правильно выпекать бисквит с лимонной цедрой, а на другом разбирали десять способов завивки волос.
Первое письмо пришло от Офелии. Она сообщила, что с превеликой радостью явится на его праздник и спрашивала, нужно ли что–нибудь захватить с собой из еды. Потом пришло длинное послание Эдвина, суть которого заключалась в том, что почти все свои летние мантии он запачкал краской и ему нужно срочно купить новые. Но на День Рождения он обязательно явится. Даже если ему придется надеть рабочую робу. Гарри предложил ему примерить школьную форму.
Альберт был безумно рад приглашению. Об этом в первую очередь говорили прыгающие по строчкам буквы. Он выражал свою радость и признательность в разных словесных вариациях и на нескольких языках. Итогом подобного являлись три листа мало разборчивого текста. Но Гарри, читая это, улыбался как идиот. Было приятно, что кто–то действительно настолько сильно хочет разделить с ним этот праздник.