Перед самым началом совещания в Неаполе тайный переговорщик, отправленный Саркози, покинул Триполи на моторной лодке. Уже было принято решение покончить со всем этим. Ловушка захлопнулось. Отныне невозможно было ни въехать в Триполи, ни выехать из него по воздуху, по земле или морем. За это время французский парламент одобрил нападение на Ливию. В Национальном собрании, где не знали всей происходящей закулисной борьбы, председатель фракции сторонников Саркози, Кристиан Жакоб, без зазрения совести воздал лицемерные почести выполняющим задание военным: «Эти солдаты, часто совсем юные, призваны защитить нашу страну и наши ценности, подвергая собственную жизнь опасности. Мы сознаем, чем им обязаны. И вся Франция понимает цену их жертв». Затем он проговорился, что их отправили туда воевать исключительно за колонизацию (а это очень далеко от республиканских ценностей). «Французское знамя развевается над Бенгази, и для нас это источник неизмеримой гордости», – выкрикнул Жакоб под аплодисменты своих однопартийцев.
Пока я объяснял своим друзьям, что Атлантический совет никогда не позволит НАТО выйти за пределы мандата Совета Безопасности ООН и бомбить Триполи, Вашингтон растоптал устои альянса. Устроив заговор, он сколотил в Неаполе секретный «Комитет защиты». Туда были приглашены только самые близкие союзники (Франция, Италия, Соединенное Королевство, Турция) и несколько друзей из региона (Саудовская Аравия, Израиль, Катар). Совместно они разработали способ применения средств НАТО, чтобы поставить Атлантический совет перед свершившимся фактом.
Список решений этого совещания уточнил цели каждого союза. Среди таковых – французским силам специального назначения было поручено устранить меня. К тому же в Триполи на следующий же день после его падения были уже расклеены объявления о розыске – включающие пятнадцать ливийцев и меня. И все-таки и мне, и моим сотоварищам удалось просочиться сквозь эту сеть благодаря и странам, и людям – в числе которых Уолтер Э. Фаунтрой, бывший член американского Конгресса и бывший помощник Мартина Лютера Кинга-младшего, – и еще французским и российским телевизионщикам, только что приехавшим. Фаунтрой же, вернувшись в свою страну, засвидетельствовал, что сам видел, как солдаты регулярных французской и датской армий вместе с «Аль-Каидой» обезглавливали ливийцев.
Штурм Триполи был трехдневным непрерывным огненным дождем. Убили около 40 000 человек, не разбираясь, где гражданские, где военные. Повторилась резня, устроенная итальянскими войсками в 1911 году. Были разбомблены все баррикады на главных перекрестках города, потом британские вертолеты спустились прямо на улицы, без разбору расстреливая всех, кто еще оставался. Город не обладал надежной защитой – его военный комендант, подкупленный натовцами, перед самой атакой отправил солдат по казармам.
Во время битвы Муаммар Каддафи укрылся в бункере, расположенном под отелем «Риксос», куда до этого отвезли заблаговременно собранных вместе западных «журналистов». Их присутствие мешало западной коалиции призвать на подмогу воздушные силы. Парк же был окружен бригадой «Аль-Каиды» под командованием ирландца Мехди Аль-Харати – агента ЦРУ, участвовавшего в турецкой операции «Флотилии свободы» у берегов Газы – а ею самой руководили французские силы специального назначения. Отель защищал Хамис Каддафи и его люди.
Когда стало ясно, что поражение неизбежно, Каддафи с семьей бежал в Сирт. Я, в свою очередь, сперва встретился со Стражами революции, которых Исламская Республика Иран отправила для моего спасения, затем спасся бегством, уплыв на Мальту на борту маленького кораблика, зафрахтованного Чехией для международной организации, перевозившей мигрантов. Перед отплытием меня и моих сотоварищей обыскали сперва офицеры НАТО, затем люди Сенусси, а потом «Братья-мусульмане» и «Аль-Каида». Пассажиров отбирали по общему согласованию между НАТО – только что изменившему мнение о моей персоне – и сторонниками Каддафи, чтобы обе группировки пропустили их через линию фронта. На борту вместе со мной плыла и бывшая любовница Саифа эль-Ислама, и итальянский спецназ – это он спровоцировал войну, стреляя 16 февраля 2011 года с крыш Бенгази и по манифестантам, и по полицейским.
В Сирте вождь наконец обсудил с израильтянами свое бегство в Республику Чад. Это было ловушкой. 20 октября французские спецслужбы вместе с «Аль-Каидой» арестовывали его; Каддафи был подвергнут пыткам и убит.
Итак, ливийские «революционеры», то есть «Аль-Каида», отнюдь не собирались убирать сабли в ножны: они снова взялись за свое, как было в Афганистане, а потом в Югославии, и ветер раздувал их знамена.
Перемещение ливийских повстанцев в Сирию
Перед тем как было принято решение о взятии Триполи, Соединенные Штаты приказывали своим людям в Национальном переходном ливийском совете и командованию «Аль-Каиды» провести встречу в отеле «Коринф». Здание охранялось британскими службами, а в городе в это время продолжались столкновения и улицы были завалены трупами. Абдельхаким Бельхадж, бывшее третье лицо в мировой расфасовке «Аль-Каиды», был назначен военным комендантом столицы.
26 августа в интервью «Паризьен» Ален Жюппе заявил: «Когда меня спрашивают о цене операции – министерство безопасности говорит о миллионе евро в день, – я напоминаю, что помимо всего остального это еще и инвестиции в будущее. Ресурсы страны были присвоены Каддафи, который накапливал золотой запас. Эти средства должны послужить развитию Ливии; процветающая Ливия станет уравновешивающим фактором для всего региона».
1 сентября международная конференция в Париже напрямую заявила о «смене режима». Были разблокированы менее десятка из 50 миллиардов замороженных ливийских долларов. Никто не знает, что сталось с оставшимися от ливийского сокровища 100 миллиардами.
15 сентября Николя Саркози, Ален Жюппе и BHL (Бернар-Анри Леви) встретились в Бенгази с Дэвидом Кэмероном в сопровождении эскорта из сотен полицейских, а также французских и британских военных. Их восторженно приветствовали полторы тысячи тщательно отобранных людей. Они приехали закрепить обладание завоеванной нефтью. В краткой приветственной речи президент Саркози объявил: Франция поддержит не только тех, кто с Ливией, но и «все арабские народы, желающие освободиться из-под власти их правителя». Теперь он уже только и думал что о нападении на Сирию и захвате ее колоссальных запасов газа.
Эмиру Аль-Тхани оставалось лишь потирать руки. Международная пресса вовсю расхваливала его как защитника демократии, – его, в чьей стране существует рабство, система трудового покровительство кафала (официальный запрет на кафала был введен в декабре 2016 года. – Прим. ред.). Завоевание Ливии обошлось ему всего в 20 000 тонн оружия и 400 миллионов долларов.
Для уточнения: после падения Ливийской арабской Джамахирии в Триполи жители Бенгази арестовывали чернокожих, которые не успели сбежать. Они сажали их в клетки и показывали как животных. Древняя традиция рабства кочевых бедуинов воскресла, но теперь уже с оседлыми чернокожими.
В ноябре 2011 года специальный представитель Пан Ги Муна и бывший генеральный секретарь «Международной амнистии» Иэн Мартин организовали перевозку на корабле 1500 джихадистов «Аль-Каиды» в Турцию. Официально эти люди, холостые и вооруженные, считались «беженцами». Их определили под покровительство Абдельхакима Бельхаджа – который между делом не бросил своей службы в Триполи – и Мехди Аль-Харати. Пришвартовавшихся в Турции, их на автобусах турецких спецслужб перевезли в Джабаль-Ас-Зуя в Сирии. Они составили первые отряды Сирийской свободной армии (ССА) под французским командованием. Бельхадж на Рождество вернулся в Ливию, успев до этого в Сирии дать интервью испанскому журналисту из «ABC». Тогда Мехди Аль-Харати создал и второй отряд – Ливаа Аль-Умма (Бригада исламской нации) для подготовки сирийских бойцов. В сентябре 2012 года эта бригада влилась в Свободную сирийскую армию.
Сирия: война в четвертом поколении
5 сентября 2011 года президент Саркози принял в Елисейском дворце патриарха маронитов, С.Б. Бехару Раи. Он без обиняков объяснил прелату, что союзники хотят привести к власти в Дамаске «Братьев-мусульман». Сирийских католиков и маронитов, – а может быть и ливанских, – примут во Франции. Сенатор Адриен Гутейрон как раз изучал условия для этого. Все православные будут вырезаны. Его Блаженству, сперва заявившему о своем несогласии, оставалось лишь мужественно проглотить горькую пилюлю.
В Сирии Соединенные Штаты испытали новую стратегию. Они решили поменяться ролями, то есть использовать против Республики методы, которые участники Сопротивления обычно применяют в борьбе с Империей, но при этом сохранив козырной туз: власть своих массмедиа. Таков принцип «войны в четвертом поколении» (4GW): создать впечатление, что они повсюду, хотя в реальности их вмешательство весьма незначительно.
В этих обстоятельствах союзникам оставалось рассчитывать лишь на некоторые силы спецназа с высокой мобильностью, которые должны были действовать вместе с сирийцами, создавая сумятицу. Планировалось провести три типа операций:
– действия против государственных символов, например ниспровержение статуй Хафеза аль-Асада, основателя современной Сирии и отца нынешнего президента;
– акции саботажа, например, пуск под откос поездов или разрушение основных сетей электропередачи;
– случайные убийства, которые должны создавать ощущение расползающегося конфликта.
«Зарезервировав» французскую армию для методов такого рода, президент Саркози доверил управление операциями своему шефу генерального штаба, генералу Бенуа Пюга. Тот сперва руководил Управлением по спецоперациям, а потом – военной разведкой. Выходец из семьи крайне правых военных (его отец принимал участие в алжирском путче), он – католик-лефеврист, сторонник политики колониализма (Лефевр был епископом Дакара). Офицер-десантник, он принимал участие во многих колониальных операциях в Африке и Ливане, а также был военным советником бывшего премьер-министра Швеции Карла Бильдта, когда тому поручили управлять Косово в конце войны и когда он стал верховным представителем по Боснии и Герцеговине. Пюга контролировал возведение разделительной стены между Израилем и Египтом. Неоспоримая храбрость – вот основа его авторитета у высокопоставленных политиков, которым он служил. Он взял под свое командование на местах военных действий солдат Иностранного легиона и Управление спецоперациями.
Позиции французского спецназа во время войны определить невозможно. Известно, что 19 французских солдат были взяты в плен сирийской арабской армией во время президентства Николя Саркози, и по меньшей мере столько же было убито. Семьям – у кого они имелись – сообщили об их «гибели на задании», не уточнив ни страны, ни тем более подробностей.
В Совете Безопасности Россия и Китай наложили вето на план западной военной интервенции. Громадная толпа – возможно, миллион граждан – вышли на улицы Дамаска, чтобы поблагодарить Москву и Пекин и выразить поддержку президенту Башару аль-Асаду. Лига арабских государств под председательством Катара развернула наблюдательную миссию; та констатировала бессмысленность донесений западной прессы и признала правоту Сирийской арабской республики. То есть вмешательство не получило ни региональную поддержку, ни легитимацию, сравнимую с вторжением в Ливию.
В этих обстоятельствах западные силы поставили на карту все, чтобы только сколотить альянс. Вашингтон объединил шестьдесят стран, «Друзей Сирии». Россия и Китай тоже были приглашены, но обнаружили, что повестка дня не дает им высказать свою позицию. Участникам предстояло принять документ, который они смогли прочесть уже по приезде. Тогда Москва и Пекин бойкотировали собрание. Оно с опозданием открылось в Тунисе президентом Мосефом Марзуки, сообщившим о массовых протестных выступлениях его народа. Марзуки пользовался репутацией светского политика левого толка, однако уже давно служил прикрытием для «братьев-мусульман». Он сразу же произнес речь с призывом к Башару аль-Асаду – бежать, а к России – предоставить ему политическое убежище, чтобы «Братство» смогло взять власть. Ален Жюппе призвал принять санкции против «алавитской диктатуры», а Хиллари Клинтон объявила, что западные страны вот-вот закроют свои посольства в Дамаске.
В этом шоу был ряд очевидных ошибок.
– Прежде всего, западные страны не понимали, почему Россия поддерживает Сирию. Им это казалось верностью прежнему союзнику советской эпохи. Они не переставали надеяться «убедить» Москву следовать за ними «по правильной стороне истории».
– Далее: оказавшись жертвами собственной пропаганды, они упорно настаивали, что Сирия является диктатурой и управляется сектой алавитов. Однако, хотя авторитет президента аль-Асада в армейских кругах и был весьма высок, многие высокопоставленные гражданские чиновники поступали по-своему и не подчинялись ему. Кроме того, это светская республика и неконфессиональное государство. Она была основана партией «Баас», долгое время державшей государственную систему под своим контролем. Эта политическая формация билась за объединение арабского народа на принципах Французской революции. В довершение всего можно сказать, что эта страна с 1948 года находилась в состоянии войны с соседом-захватчиком, Израилем, и ее режим был милитаризован и находится под широким контролем светского отделения партии Баас.
– Наконец, следуя инициированному Хиллари Клинтон движению, «Друзья Сирии», отозвав своих дипломатов, вот-вот должны были лишиться легальных способов проверки информации. Тогда лишь США и Соединенное Королевство смогут располагать широкой системой спутникового шпионажа («Пять глаз»), которая позволяла бы им отличать ложь от правды.
Роль французских властей оставалась ограниченной. Сперва она состояла в поддержке бригады Омара Аль-Фарука в Хомсе и при нападении на Маалюль – первое историческое поселение христиан.
Журналист канала France 2 Жиль Жакьер – работавший и на Генеральное управление внешней безопасности, и на «Моссад» в нарушение мюнхенской хартии, – был убит минометным огнем в Хомсе 11 января 2012 года. Он должен был связаться с бригадой Омара Аль-Фарука. Сперва он просил зачислить его в сирийскую арабскую армию, чтобы последовать за генералами Махером Аль-Ассадом и Вайихом Махмудом – о которых западные спецслужбы пытались собрать сведения. Прибыв в Дамаск, он торопился в отель, известный спецслужбам Запада как место встречи «Братьев-мусульман» и их западных спонсоров. Приглашенный для встречи с семьями замученных и руководителями внутренней оппозиции, он обвинил их, что те-де «служат пропаганде режима». Отказавшись от правительственной охраны, он один отправился в Хомс, убежденный, что «революционеров» ему опасаться нечего. Но зашел в алавитский квартал, который каждый день бомбили джихадисты, попал под бомбардировку и умер, подобно многим сирийцам.
Генеральное управление внешней безопасности настойчиво утверждало, что кончина Жакьера – результат «заговора режима». Ален Жюппе предложил Совету Безопасности в Нью-Йорке «склонить голову в память о Жиле Жакьере, французском журналисте, убитом при исполнении служебных обязанностей»; вот неудачнейшая оговорка, ибо «умер при исполнении служебных обязанностей» обычно говорят о выполнявших свою миссию чиновниках, но никак не о журналистах, задача которых – служить общественной пользе.
Франция выступила также и на стороне турецкой армии, поддерживая джихадистов, дважды напавших на маленький городок Маалюль, символ первоначального христианства. Они разрушили статую Святой Девы, возвышавшуюся над городом, и ограбили мощи «тринадцатой апостольши» Святой Феклы, а также расхитили монастыри святых Сергия и Вакха – единственной пары, канонизированной католической церковью. Много французских солдат погибло в соседней деревне Санайех.
Бригада Омара Аль-Фарука устанавила в губернии Хомса свои законы. Сбылось то, что Николя Саркози говорил патриарху маронитов – проповедники объявили по громкоговорителю, что христиане должны заплатить налог на неверных, а потом им дадут несколько дней, чтобы они уехали или приняли смерть. Это постоянная политика Франции и Турции, начиная еще с плана Бодекура 1848 года – переселения всех христиан-католиков и маронитов (подчиняющихся полностью римскому папе) и уничтожения православных.