– Мы не можем смотреть на крестное знамение, но бежим от него, потому что оно как огонь опаляет нас и прогоняет далеко.
Киприан вознегодовал на диавола за то, что он посрамил его и, понося беса, сказал:
– Такова-то ваша сила, что и слабая дева побеждает вас!
Тогда диавол, желая утешить Киприана, предпринял еще одну попытку: он принял образ Иустины и пошел к Аглаиду в той надежде, что, приняв его за настоящую Иустину, юноша удовлетворит свое желание, и, таким образом, ни его бесовская слабость не обнаружится, ни Киприан не будет посрамлен. И вот, когда бес вошел к Аглаиду в образе Иустины, тот в несказанной радости вскочил, подбежал к мнимой деве, обнял ее и стал лобызать, говоря:
– Хорошо, что пришла ты ко мне, прекрасная Иустина!
Но лишь только юноша произнес слово «Иустина», как бес тотчас исчез, не будучи в состоянии вынести даже имени Иустины. Юноша сильно испугался и, прибежав к Киприану, рассказал ему о случившемся. Тогда Киприан волхвованием своим придал ему образ птицы и, сделав его способным летать по воздуху, послал к дому Иустины, посоветовав ему влететь к ней в комнату через окно. Носимый бесом по воздуху Аглаид прилетел в образе птицы к дому Иустины и хотел сесть на крыше. В это время случилось Иустине посмотреть в окно своей комнаты. Увидев ее, бес оставил Аглаида и бежал. Вместе с тем исчез и призрачный облик Аглаида, в котором он казался птицею, и юноша едва не расшибся, летя вниз. Он ухватился руками за край крыши и, держась за нее, повис, и, если бы не был спущен оттуда на землю молитвою святой Иустины, то упал бы, нечестивый, и разбился. Так, ничего не достигши, возвратился юноша к Киприану и рассказал ему про свое горе. Видя себя посрамленным, Киприан сильно опечалился и сам задумал пойти к Иустине, надеясь на силу своего волшебства. Он превращался и в женщину, и в птицу, но еще не успевал дойти до дверей дома Иустины, как уже призрачное подобие красивой женщины, и равно и птицы, исчезало, и он возвращался со скорбью.
После сего Киприан начал мстить за свой позор и наводил своим волхвованием разные бедствия на дом Иустины и на дома всех сродников ее, соседей и знакомых, как некогда диавол на праведного Иова (Иов. 1:15-19; 2:7). Он убивал скот их, поражал рабов их язвами и, таким образом, ввергал их в чрезмерную печаль. Он поразил болезнью и саму Иустину, так что она лежала в постели, а мать ее плакала о ней. Иустина же утешала мать сою словами пророка Давида: «Не умру, но буду жить и возвещать дела Господни» (Пс. 117:17).
Не только на Иустину и ее сродников, но и на весь город, по Божию попущению, навел Киприан бедствия, вследствие своей неукротимой ярости и большого посрамления. Появились язвы на животных и различные болезни среди людей; и прошел, по бесовскому действию, слух, что великий жрец Киприан казнит город за сопротивление ему Иустины. Тогда почетнейшие граждане пришли к Иустине и с гневом побуждали ее, чтобы она не печалила более Киприана и выходила замуж за Аглаида, во избежание еще больших бедствий из-за нее для всего города. Она же всех успокаивала, говоря, что скоро все бедствия, причиняемые при помощи бесов Киприаном, прекратятся. Так и случилось. Когда святая Иустина помолилась усердно Богу, тотчас все бесовское наваждение прекратилось; все исцелились от язв и выздоровели от болезней. Когда совершилась такая перемена, люди прославляли Христа, а над Киприаном и его волшебною хитростью издевались, так что он от стыда не мог уже показаться среди людей и избегал встречаться даже с знакомыми. Убедившись, что силы крестного знамения и Христова Имени ничто не может победить, Киприан пришел в себя и сказал диаволу:
– О, губитель и обольститель всех, источник всякой нечистоты и скверны! Ныне я узнал твою немощь! Ибо если ты боишься даже тени креста и трепещешь Имени Христова, то что ты будешь делать, когда Сам Христос придет на тебя? Если ты не можешь победить осеняющих себя крестом, то кого ты исторгнешь из рук Христовых? Ныне я уразумел, какое ты ничтожество; ты не в силах даже отомстить! Послушавшись тебя, я, несчастный, прельстился и поверил твоей хитрости. Отступи от меня, проклятый, отступи, – ибо мне следует умолять христиан, чтобы они помиловали меня. Следует мне обратиться к благочестивым людям, чтобы они избавили меня от гибели и позаботились о моем спасении! Отойди, отойди от меня, беззаконник, враг истины, противник и ненавистник всякого добра!
Услышав сие, диавол бросился на Киприана, чтобы убить его, и, напав, начал бить и давить его. Не находя нигде защиты и не зная, как помочь себе и избавиться от лютых бесовских рук, Киприан, уже едва живой, вспомнил знамение святого креста, силою которого противилась Иустина всей бесовской силе, и воскликнул:
– Боже Иустины, помоги мне!
Затем, подняв руку, перекрестился, и диавол тотчас отскочил от него, как стрела, пущенная из лука. Собравшись с духом, Киприан стал смелее и, призывая имя Христово, осенял себя крестным знамением и упорно противился бесу, проклиная его и укоряя. Диавол же, стоя вдали от него и не смея приблизиться, из боязни крестного знамения и Христова Имени, всячески угрожал Киприану, говоря:
– Не избавит тебя Христос от рук моих!
Затем, после долгих и яростных нападений на Киприана, бес зарычал, как лев, и удалился.
Тогда Киприан взял все свои чародейские книги и пошел к христианскому епископу Анфиму. Упав к ногам епископа, он умолял оказать ему милость и совершить над ним Святое Крещение. Зная, что Киприан – великий и для всех страшный волхвователь, епископ подумал, что он пришел к нему с какой-либо хитростью, и потому отказывал ему, говоря:
– Много зла творишь ты между язычниками; оставь же в покое христиан, чтобы тебе не погибнуть в скором времени.
Тогда Киприан со слезами исповедал все епископу и отдал ему свои книги на сожжение. Видя его смирение, епископ научил его и наставил святой вере, а затем повелел ему готовиться к крещению; книги же его сжег пред всеми верующими гражданами.
Удалившись от епископа с сокрушенным сердцем, Киприан плакал о грехах своих, посыпал пеплом голову и искренно каялся, взывая к истинному Богу об очищении своих беззаконий. Пришедши на другой день в церковь, он слушал слово Божие с радостным умилением, стоя среди верующих. Когда же диакон повелел оглашенным выйти вон, возглашая: «Блицы оглашеннии изыдите», – некоторые уже выходили, Киприан не хотел выйти, говоря диакону:
– Я – раб Христов; не изгоняй меня отсюда.
Диакон же сказал ему:
– Так как над тобою еще не совершено Святое Крещение, то ты должен выйти из храма.
На сие Киприан ответил:
– Жив Христос, Бог мой, избавивший меня от диавола, сохранивший девицу Иустину чистою и помиловавший меня; не изгонишь меня из церкви, пока я не стану совершенным христианином.
Диакон сказал о сем епископу, а епископ, видя усердие Киприана и преданность к Христовой вере, призвал его к себе и немедленно крестил его во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Узнав о сем, святая Иустина возблагодарила Бога, раздала много милостыни нищим и сделала в церковь приношение. Киприана же на восьмой день епископ поставил в чтеца, на двадцатый в иподиакона, на тридцатый в диакона, а через год рукоположил во иереи. Киприан вполне изменил свою жизнь, с каждым днем увеличивал он свои подвиги и, постоянно оплакивая прежние злые деяния, совершенствовался и восходил от добродетели к добродетели. Скоро он был поставлен епископом и в этом сане проводил такую святую жизнь, что сравнялся со многими великими святыми; при сем, он ревностно заботился о вверенном ему Христовом стаде. Святую Иустину девицу он поставил диаконисою, а затем поручил ей девичий монастырь, сделав ее игуменией над другими девицами христианскими. Своим поведением и наставлением он обратил многих язычников и приобрел их для Церкви Христовой. Таким образом, идолослужение стало прекращаться в той стране, и слава Христова увеличивалась.
Видя строгую жизнь святого Киприана, заботы его о вере Христовой и о спасении душ человеческих, диавол скрежетал на него зубами и побудил язычников оклеветать его пред правителем восточной страны в том, что он богов посрамил, многих людей отвратил от них, а Христа, враждебного богам их, прославляет. И вот, многие нечестивцы пришли к правителю Евтолмию, владевшему теми странами, и клеветали на Киприана и Иустину, обвиняя их в том, что они враждебны и богам, и царю, и всяким властям, – что они смущают народ, обольщают его и ведут вслед за собою, располагая к поклонению распятому Христу. При сем они просили правителя, чтобы он за сие предал Киприана и Иустину смертной казни. Выслушав просьбу, Евтолмий велел схватить Киприана и Иустину и посадить их в темницу. Затем, отправляясь в Дамаск, он и их взял с собою, для суда над ними. Когда же привели ему на суд узников христовых, Киприана и Иустину, то он спросил Киприана:
– Зачем ты изменил своей прежней славной деятельности, когда ты был знаменитым слугою богов и многих людей приводил к ним?
Святой Киприан рассказал правителю, как узнал немощь и обольщение бесов и уразумел силу Христову, которой бесы боятся и трепещут, исчезая от знамения честного креста, а равно изъяснил причину своего обращения ко Христу, за Которого обнаруживал готовность умереть. Мучитель не воспринял слов Киприана в свое сердце, но, не будучи в состоянии отвечать на них, велел повесить святого и строгать его тело, а святую Иустину бить по устам и очам. Во все время долгих мучений, они непрестанно исповедовали Христа и с благодарением претерпевали все. Затем мучитель заключил их в темницу и пробовал ласковым увещанием вернуть их к идолопоклонству. Когда же он оказался не в силах убедить их, то повелел бросить их в котел; но кипящий котел не причинял им никакого вреда, и они, как бы в прохладном месте, прославляли Бога. Видя сие, один идольский жрец, по имени Афанасий, сказал:
– Во имя бога Асклипия, я тоже брошусь в сей огонь и посрамлю тех волшебников.
Но едва только огонь коснулся его, он тотчас умер. Видя сие, мучитель испугался и, не желая более судить их, послал мучеников к правителю Клавдию в Никомидию, описав все, случившееся с ними. Сей правитель осудил их на усечение мечом. Тогда они были приведены на место казни, то Киприан попросил себе несколько времени для молитвы, ради того, чтобы прежде была казнена Иустина: он опасался, чтобы Иустина не испугалась, при виде его смерти. Она же радостно склонила свою голову под меч и преставилась к Жениху своему, Христу. Видя неповинную смерть сих мучеников, некто Феоктист, присутствовавший там, очень сожалел о них и, воспылав сердцем к Богу, припал к святому Киприану и, лобызая его, объявил себя христианином. Вместе с Киприаном и он тотчас был осужден на усечение. Так они предали свои души в руки Божии; тела же их лежали шесть дней непогребенными. Некоторые из бывших там странников тайно взяли их и отвезли в Рим, где и отдали одной добродетельной и святой женщине, по имени Руфине, родственнице Клавдия кесаря. Она похоронила с честью тела святых Христовых мучеников: Киприана, Иустины и Феоктиста. При гробах же их происходили многие исцеления притекавшим к ним с верою. Молитвами их да исцелит Господь и наши болезни телесные и душевные!
Кондак, глас 1:
От художества волшебного обратився богомудре к познанию божественному, показался еси миру врач мудрейший, исцеления даруя чествующим тя, Киприане со Иустиною: с нею же молися человеколюбцу Владыце, спасти души наша.
Житие святого Андрея, Христа ради юродивого
В царствование греческого императора Льва Великого (Мудрого), сына императора Василия Македонянина, жил в Константинополе некий муж, по имени Феогност. Он купил множество рабов, в числе коих находился один отрок, славянин родом, по имени Андрей. Сей отрок был прекрасен собою и отличался добрым нравом. Феогност полюбил его больше других рабов, назначил его своим довереннейшим слугою и отдал его для обучения священным книгам. Изучив Священное Писание, Андрей часто ходил по церквам, молился Богу и читал священные книги. Однажды ночью, когда он стоял на молитве, злокозненный диавол, видя сие, позавидовал сему доброму делу и стал сильно ударять в двери той комнаты, где находился юноша.
Святой Андрей, Христа ради юродивый, с житием. Школа Дионисия. Икона. Москва. Начало XVI в. С.-Петербург. Русский музей
Андрей пришел в ужас, перестал молиться, поспешно лег на постель и оделся козлиною шкурою. Увидав сие, сатана обрадовался и сказал другому диаволу:
– Видишь ли ты сего юношу: недавно еще он вкушал бобы, а теперь, вот, он уже вооружается на нас!
Проговорив сие, сатана исчез. Блаженный же от страха крепко уснул и во сне имел следующее видение. Ему казалось, будто он был на большой площади, по одну сторону которой стояло множество эфиопов, а по другую множество святых мужей в белых одеждах. Между обеими сторонами происходило как бы состязание и борьба. Эфиопы, имея на своей стороне одного черного исполина, с гордостью предлагали облеченным в белые одежды, чтобы те представили из своей среды такого борца, который был бы в силах бороться с их черным эфиопом, тысяченачальником их бесчисленного легиона. Черновидные эфиопы хвастались своей силой, но белоризцы ничего им не отвечали. Блаженный Андрей стоял там же и смотрел, желая узнать, кто решится вступить в борьбу с сим страшным противником. И вот, он увидал спустившегося с высоты прекрасного юношу, который держал в руках три венца: один из них был украшен чистым золотом и драгоценными камнями, другой крупным, блестящим жемчугом, а третий – наибольший из венков – сплетен был из неувядаемых белых и красных цветов и ветвей Божия рая. Сии венцы были столь чудной красоты, что ее и ум человеческий не может постигнуть, и нельзя описать ее на языке человеческом. Увидав сие, Андрей помыслил, как бы ему получить хотя бы один из тех трех венцов. Подойдя к явившемуся юноше, он сказал:
– Ради Христа, скажи мне, продаешь ли ты сии венцы? Хотя сам я и не могу купить их, но подожди меня немного, я пойду и скажу моему господину, – он заплатит тебе за сии венцы, сколько ты пожелаешь.
Юноша же, просияв лицом, сказал ему:
– Поверь мне, возлюбленный, что, если бы ты принес мне золото всего мира, я не продал бы ни тебе, никому другому, ни одного цветка из сих венцов, потому что сии венцы составлены из небесных Христовых сокровищ, а не из украшений суетного мира. Ими увенчиваются те, кто поборает тех черных эфиопов. Еси ты хочешь получить – и даже не один, а все три венца, – то вступи в единоборство с тем черным эфиопом и, когда победишь его, возьмешь от меня все венки, которые ты видишь.
Услышав сие, Андрей исполнился решимости и сказал юноше:
– Поверь мне, что я сделаю сказанное тобою, только научи меня хитростям его.
Юноша сказал:
– А разве ты не знаешь, в чем заключается его ловкость? Не эфиопы ли страшны и грозны по виду? А между тем они слабы силами. Не бойся же его громадного роста и страшного взгляда: он слаб и гнил, как подгнившая трава!
Укрепляя сими речами Андрея, прекрасный юноша стал учить его, как бороться с эфиопом.
Он говорил:
– Когда эфиоп тебя схватит и начнет бороться с тобою, ты не бойся, но схватись с ним крестообразно, и узришь помощь Божию.
После сего блаженный выступил вперед и сильным голосом крикнул эфиопу: