– Ты чего? – удивился он.
– Света в подъезде нет, – сказала я, встав возле его двери.
– И что?
– Не знаю. Как-то мне это не нравится. Я тут сколько живу, всегда был свет.
Олег нахмурился, глядя на меня, и вылез из машины.
– Давай-ка я тебя провожу.
Он включил на телефоне фонарь и направился к подъезду, а я потрусила следом. Первый этаж тонул во тьме, Олег осветил его лучом фонарика и пошел вперед, а я продолжала маяться у входа. Тут раздался вскрик, потом началась возня, а свет запрыгал так, что мне ничего не было видно. Я выскочила из подъезда, как ошпаренная, и понеслась к соседнему, на первом же этаже начала давить на все кнопки. В одной из квартир мне открыла женщина лет сорока в халате и бигуди.
– Что такое? Что происходит?
– В соседнем подъезде, – бестолково заверещала я, – там на моего друга бандиты напали.
Дама охнула и тут же закричала:
– Вася!
Тут появился сам Вася, это был здоровенный шкафина лет сорока с небритой мордой.
"Самое оно", – подумала я и повторила свою историю, Вася сплюнул и скрылся в квартире. Через пару секунд он вернулся с кочергой в руках, откуда он ее взял, сказать не могу. Может, семейная реликвия.
– Там света нет, – проблеяла я, а Вася крикнул:
– Людка, чего таращишься, дай фонарь!
Женщина тут же вытащила из какого-то шкафа фонарь, и мы с Васей ринулись к моему подъезду вместе с парой соседей, выглянувших на крик. Я успела заметить заворачивающую за дом машину, но более ничего. В подъезде Вася осветил этаж, и мы увидели Олега, он сидел на полу, вяло потирая голову.
– Ты как? – бросилась я к нему.
– Относительно хорошо, – ответил он, – вырубился ненадолго, они мне чем-то по голове съездили.
– Что ж творится! – заголосила не пойми откуда взявшаяся Людмила.
– Хватит орать, – снова одернул ее Вася, предположительно, муж, – ментов вызывай.
Олег страдальчески поморщился, подозреваю, причиной были менты, нежели боль от удара по голове, но промолчал. Вместе с соседями мы поднялись в мою квартиру, при чем Вася практически дотащил на себе Олега. Квартира оказалась пуста. Менты прибыли довольно оперативно, однако интереса к нашей истории не проявили.
– Такие случаи сплошь и рядом, – протяжно говорил один из них, записывая наши показания, – свет вырубят и ждут. Они обычно не убивают, только оглушают и обворовывают.
– Тоже радости немного, – заметила я, мент поморщился.
– Заявления подпишите, если что, мы позвоним.
Расправившись с нами, ребята отбыли, соседям тоже пришлось разойтись под гневные осуждения. Было непонятно, кому больше досталось: грабителям или властям. Мы остались одни, я налила Олегу чай, а себе заварила кофе и закурила.
– Что скажешь? – спросил он меня, хотя я собиралась задать ему тот же вопрос. Я пожала плечами.
– Может, и вправду, грабители. У тебя тачка хорошая, вот и решили поживиться.
– Получается, они наудачу сидели?
– У нас мало кто выходит по вечерам. В подъезде все больше семейные пары за сорок, а то и больше. Они в такое время спят.
– Предположим, – согласно кивнул он, – но возможность того, что они караулили конкретно тебя, ты не исключаешь?
Я развела руками.
– Не вижу причины, по которой меня могут огреть по голове.
– Это они меня огрели, – напомнил он, – истинные их планы нам неизвестны. Кто знает, что они хотели с тобой делать.
– Не надо меня пугать, я и так боюсь.
Олег немного потосковал, потом сказал:
– Поехали ко мне ночевать.
Я посверлила его взглядом и решила согласиться. Мало ли, что это за ребятки, в этом была истина.
Мы отбыли на Олеговой машине, по пути он поглядывал в зеркало заднего вида, я тоже, но никого не приметила. Квартира Олега была в центре, адрес я знала, но в гостях не была. Правда, слышала о масштабности. Она оказалась, и вправду, немаленькой. Когда-то это была коммуналка, но Олег переделал ее в огромную трешку с большим холлом. Ремонт был дорогой, но не вычурный, что порадовало.
– Почто тебе такие хоромы? – покачала я головой, он улыбнулся.
– Когда-то захотелось, вот теперь и живу.
– Ага, – сказала я и добавила, – Олег, ты вообще кто? – Он немного растерялся. – Я имею в виду, чем ты занимаешься? Ты то в клубе, то с Мироновым-старшим, то по заводам бегаешь…
Он поморщился.
– Этого в двух словах не расскажешь. Пойдем, покажу, где тебе лечь.
Олег проводил меня в одну из комнат, судя по всему, сам он в ней не жил.
– Гостевая, – подтвердил мои мысли. Я села на кровать, он рядом.
– Понимаешь, – сказал мне, – начинал я как обычная шпана, подай-принеси. Но как-то постепенно, постепенно шел вверх, сам не понял как, но спустя несколько лет дошел до Мирона… Миронова, – поправился Олег, покосившись на меня, – в прочем, дело это не хитрое. Если работу свою знаешь и выполняешь качественно, так или иначе будешь расти. Конечно, высоко я не замахивался, но, как видишь, дослужился. – Тут он усмехнулся. – На Миронова работать было в чем-то проще: дел было не так много, но если были, то ответственные. Скажу честно, за это время я неплохо поднялся в денежном плане, да и возраст уже стал не тот, чтобы бегать за кем-то по заводам, как ты выразилась. Вот и решил подвязать, свое дело открыть. Конечно, из такого бизнеса уйти сложно, слишком много знаешь, но проблем не возникло. Миронов человек крутого нрава, но с понятиями. Он мне и предложил, мол, иди в клуб к сыну. Женьке клуб надоел, он каким-то бизнесом занялся, а я вроде как смогу его выкупить, если захочу. Мне это пришлось по душе, так я оказался в "Остине". Надо сказать, Женька там, и в правду, появляется только по большим праздникам. Мы с ним сговорились, что я какое-то время буду руководить клубом, если эта сфера меня заинтересует, я его выкуплю.
– Заинтересовала?
– Мне нравится. – Кивнул он. – Потом началась вся эта история с тобой… Отпустить Миронов меня не мог, потому что подключать непроверенных людей не хотел. Я занялся поисками этого парня с девчонкой, – эту часть Олег рассказывал с легким смущением, – сама знаешь, чем все кончилось. А уж после этой истории я полностью переключился на клуб, сложив свои обязанности перед Мироновым.
Я почесала нос и спросила осторожно:
– А Миронов, он вообще что за человек?
Олег усмехнулся и покачал головой.
– Вот что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?
– Расскажи, что можешь.
Он немного подумал, потом заговорил:
– Нормальный мужик. Непростой, конечно, но с чего ему быть простым? По секрету могу сказать, что Миронов еще в девяностых урвал свой главный кусок. Потом стал расширяться, пока практически весь город не прибрал к себе. Официально к нему не подобраться, он перед законом вроде как чист. Все, чем владеет, это наш завод, да пара гостиниц, кто за это сажать будет, тем более, что по бумагам все верно? А вот про то, что происходит по другую сторону закона, извини, рассказать не могу. Служебная этика, если хочешь.
– А сейчас как? Он же в политику подался.
– Так а что… Повысили всех дружно, – хохотнул Олег, – власть он кому-то передал, но много ума не надо, чтобы понять: последнее слова остается за Мироновым.
– И кто теперь за главного?
– Тебе зачем?
– Просто интересно.
– Не Женька, – ответил Олег на невысказанный мной вопрос, чему я искренне порадовалась. – Он вроде как в стороне. Но если что-то и обделывает по-тихому, все равно в общий котел кидать приходится.
– Это домыслы или проверенные факты?
Олег тяжело вздохнул.
– Сам я, конечно, не видел, но догадаться не трудно. Напирать на Женьку, конечно, никому в голову не придет, но он и не зарывается.
– А чем он занимается?
– Понятия не имею, – удивил меня Олег, – клуб он мне сплавил ради бизнеса, но чем увлекся на этот раз, не знаю.
Я кивнула. Выходит, о Женькиных махинациях с наркотиками Олегу ничего не известно.
– Я, наверное, спать буду, – сказала я, Олег кивнул и ушел. На самом деле я планировала обдумать все в одиночестве, но в итоге уснула, как только залезла под одеяло.
Утром меня в очередной раз разбудил звонок по телефону. Я успела кинуть взгляд на часы: было одиннадцать. Заспалась я. Звонил Миронов, отчего мою сонливость как ветром сдуло.
– Да, – ответила я.
– Срочно ко мне, – он был краток.
– Буду через двадцать минут, – ответила я и бросилась в ванную. Олег был в кухне и встретил меня удивленным взглядом.
– Ты куда?
– Работа, – мутно ответила я и отбыла без дальнейших объяснений. От дома Олега до конторы было недалеко, и вскоре я буквально вбежала в приемную.
– Станислав Игоревич ждет вас, – тут же сказала мне Настя. Я прошла в кабинет, вызвав у сидящих в приемной дядечек живейший интерес. Миронов снова указал мне на диван и сел рядом, заявляя:
– Скворцова погибла.
Я выпучила на него глаза.
– Но… как? Что случилось? Вы виделись?
Он покачал головой.
– Подробностей пока не знаю. Мы договорились встретиться сегодня в десять утра. В девять Настя позвонила, чтобы подтвердить встречу, телефон не отвечал. Она позвонила в редакцию, ей сказали, что дама на работу не вышла и по домашнему не берет. Мой звонок внес смуту, кто-то поехал к ней домой. Там ее и нашли.
– Как она умерла?
– Повесилась.
Я некоторое время помолчала, осмысливая информацию. Наконец, задала интересующий меня вопрос:
– Вы думаете, ее убили?
– Не могу быть уверенным в этом до конца. Придется ждать вскрытия. Но и оно не достоверно, если у кого-то есть интерес.
– И что делать?
Он посмотрел на меня:
– Я хочу, чтобы ты занялась этим делом.
– Простите? – мне показалось, что я ослышалась.
– Именно, – кивнул он, – женщина вроде бы не собиралась лезть в петлю, но что-то или кто-то ее побудил. Я хочу знать причины.
– Вы не думаете, что полиция справится с этим лучше?
– Аня, – он посмотрел на меня вроде бы даже укоризненно, – ты вообще представляешь, что будет, если история Скворцовой правда?
– А как вы объясните свой интерес?
– Скажу, женщина настойчиво просила об интервью, я согласился, обо мне можешь не тревожиться, – усмехнулся он, а потом добавил жестче, – ты кому-нибудь рассказывала об этом деле?
– Никому, – покачала я головой, – я помню ваши указания.
– Это хорошо. Мне важно разобраться, что происходит. Обо всех результатах сразу сообщай. Поняла?
– Поняла, – я поднялась, а он вдруг сказал:
– Сегодня вечером будет небольшое мероприятие, я хочу, чтобы ты пошла со мной.
– Что? – уставилась я на него.
– Форма одежды парадная. Машина будет возле твоего дома в половине восьмого.
– А что за мероприятие? – с тоской спросила я.
– Ничего серьезного.
– А я вам зачем?
– Хочу, чтобы ты осмотрелась, там будет много представительных лиц, неплохо бы тебе завести с ними знакомство.
Я неоднозначно мотнула головой и вышла из кабинета. Происходящее меня все больше вводило в состояние недоумения, а, как следствие, тревоги. Какого черта Миронов заставляет меня расследовать смерть журналистки? Его парни справятся со всем в два щелчка, я же буду только бегать и путаться под ногами. Или он этого и хочет? Чтобы я бегала и вселяла смуту в душе противника? В таком случае, участь моя проглядывается, и она не жизнерадостна. Я усмехнулась, выходя на крыльцо и закуривая. В любом случае, я не отказалась от этой работы, так что придется ее выполнять. Можно было бы прямо сейчас сгонять в редакцию, но чертов званный ужин путал все карты. Я с тоской подумала о грядущем вечере. Зачем мне знакомиться с городскими шишками? В чем они могут пригодиться?
Я все-таки отправилась в редакцию. Там царило еще большее оживление, так что в этот раз пришлось воспользоваться выданным на работе пропуском. Меня, конечно, сразу пропустили.
Я дошла до кабинета, где заседала Скворцова, и аккуратно заглянула внутрь. Здесь процесс был явно нерабочий. Народ подавлен, однако между собой переговаривался. Правда, причиной подавленности оказалась не только смерть Тамары, а, как выяснилось позже, общее похмелье.
– Добрый день, – обратилась я к девушке, сидевшей неподалеку от выхода, она уставилась на меня. В прочем, мое появление в принципе не осталось незамеченным, я внесла одновременно и оживление в массы, и внимание к своей персоне.
– Добрый, – ответила девушка, я подумала, что ничего придумать больше не могу, потому достала удостоверение, надеясь быстро крутануть им перед глазами и убрать. Та, как все журналисты, оказалась глазастой и даже присвистнула.
– Я бы хотела поговорить о Скворцовой Тамаре Андреевне, – пояснила я, – не подскажете, с кем лучше?
– Это вам к Морозовой надо, – ответил стоявший неподалеку парень, чем сразу вызвал мою благосклонность, – она в соседнем кабинете сидит.
– Спасибо, – сказала я и отбыла по назначению. Кабинет оказался бухгалтерией, и сидело в нем пять лиц женского пола.
– Здравствуйте, – обратилась я к ним, – мне бы Морозову.
– Это я, – ответила женщина, стоящая у крайнего стола. Она была невысокого роста, полноватая и довольно скромная на вид, даже голос был тихий. Интересно, как она сдружилась с Скворцовой?
– Можно с вами поговорить с глазу на глаз?
Она немного помялась, но очень толстая женщина за столом напротив кивнула ей, и Морозова сказала:
– Пойдемте.
Мы прошли по коридору в небольшую комнату, здесь был стол, холодильник, СВЧ и несколько стульев.
– Вы по поводу Тамары? – спросила она, присаживаясь на один из стульев, я примостилась рядом.
– Да. Вас как зовут?
– Елена. Я уже общалась с полицией.
– Придется рассказать еще раз, – ответила я мягко. Она кивнула.
– В общем-то, нечего рассказывать. Вчера у нас праздник был, по случаю юбилея газеты. Гуляли в кафе, "Пекарь" называется, отсюда через две улицы. Соответственно, сегодня полсостава кто опоздал, кто заболел… И Тамары нет. Мы обычно по утрам сидим, чай пьем и общаемся. А тут она не пришла. Я значения этому не придала, но все-таки позвонила ей на мобильный. Он был отключен. Я подумала, может, перебрала вчера да и выключила его, или батарея села. Решила на домашний позвонить, у меня есть номер. Там тоже никто не отвечает. Я и тогда сильно не озаботилась, подумала, может, на работу как раз едет или встреча деловая… А в половине десятого позвонили из администрации, – тут она даже голос понизила, – это мне уже секретарь сказала. Вроде как Тамарка смогла на интервью договориться с Мироновым, на десять утра, но мобильный не отвечает, вот он и пытался ее найти… Тут уж я испугалась, потому что Тамарку знаю, она всю жизнь мечтала на этом деле пробиться, а уж если смогла Миронова на интервью вызвать, она бы ни за что не упустила эту возможность. В общем, мы начали ее вызванивать, а около десяти решили к ней поехать, мало ли что.
– А кто ездил? – спросила я.
– Я, Димка и Володя, они из политического отдела.
– И что?
– Приехали, стали звонить, никто не открывает. Тут еще соседка вышла, говорит, видела, как Тамарка подъезжала на такси вечером. Мы совсем заволновались, я полицию стала вызывать, а Володька взял и дверь вышиб… Она у нее простенькая, не железная, открывается внутрь. Зашли, а она там… – тут Лена судорожно вздохнула и прижала ладонь к лицу, я терпеливо ждала, – повесилась Тамарка… Прямо в комнате, на крюке от люстры.
Тут я весьма некстати вспомнила о своей неудавшейся попытке повеситься и вздохнула.
– Дальше что было? – спросила аккуратно.
– Мне плохо стало, – Лена снова судорожно вздохнула, – меня Димка вывел в кухню, воды дал, там я и сидела, пока из полиции не приехали. Нас допросили и отпустили, мы сюда вернулись… Я только перед вами зашла.
– Вы с Тамарой Андреевной были близкими подругами?
– Как вам сказать… На работе мы очень хорошо общались, вместе обедали, и вообще болтали часто… Иногда встречались вне работы, но редко…
– Она ничего не говорила вам в течение прошедшей недели? Может, какие-то неприятности у нее были или наоборот? Какие-то дела, знакомые?