Тэлеск вначале опешил от такого ответа, но тут же понял, в чем дело:
— Однако ты видел огромный темный за́мок, высеченный из куска скалы.
— Это правда. Но откуда се ведомо тебе? Я узрел за́мок, когда ненароком вышел прямо к нему. Меня привела туда широкая стезя, по коей я шел. Я лишь только взглянул на жуткое возведение. Помню, все окрест вдруг потемнело, и тут же стало светло. Я огляделся и узрел, что уже день: даром, что еще мгновение назад царила ночь. Летняя ночь! И вдруг — зима! Я поспешил убраться оттуда. Странное место…
— Тот за́мок был оплотом самой Ведьмы, — проговорил Тэлеск. — И ты не просто взглянул на него, а смотрел долго. Очень долго.
— Да, — подал голос Ликтаро. — Ты глядел на тот темный чертог более двух тысяч лет.
— Да что с вами такое? — удивился Ихтор.
— Ведьма наслала на тебя чары, — пояснил Рунш. — И ты… окаменел на долгие века. Каменным изваянием ты стоял около темного за́мка колдуньи, направив взор на его высокую башню. Ты теперь знаменит на весь Гэмдровс. Многие летописные своды упоминают имя незадачливого Ихтора, сына Ихальда, попавшего во власть злой магии Ведьмы.
Ихтор молчал. Он присел на небольшой камень и бросил на омертвелую от холода землю долгий бесцельный взор. Рунш добавил:
— Было лето 630-го года, а теперь зима 2855-го. Горько говорить тебе это, но ты бы все равно узнал бы все от кого-нибудь другого.
— Как же такое возможно? — молвил Ихтор
Руки его дрожали. Он все еще был не в силах поверить в истину, но он понимал, что все эти разговоры неспроста.
— Ты не печалься, потому как не все еще потеряно? — проговорил Ликтаро. — Ты хотел стать волшебником Тригорья, а это возможно и в нынешнее время.
Ихтор поочередно посмотрел на каждого из Меченосцев и сказал:
— А вы ведь так и не назвали своих имен. Кто вы? Куда идете?
Тэлеск, Рунш и Ликтаро назвали свои имена.
— Куда идем? — переспросил после этого Ликтаро. — Пожалуй, мы расскажем тебе.
— Погодите! — сказал Ихтор. — Вначале расскажите, отчего развеялись чары Ведьмы? Ведь не сама же она меня отпустила!
— Не сама, — сказал Тэлеск. — Я думаю, ее больше нет. Она уничтожена. Теперь проход через эти горы свободен, и Ведьмин Перевал вправе обрести новое имя. Отныне путники будут без страха ходить этой дорогой, не опасаясь попасть под власть старой колдуньи.
— Но кто ее убил? — спросил Ихтор.
И тогда Тэлеск вновь рассказал весь свой сон, который отчасти оказался явью. Ихтор выслушал его с неподдельным интересом.
— Знаешь, Ихтор, — произнес Рунш, когда рассказ закончился, — нам нельзя здесь задерживаться. Но если ты вправду желаешь узнать кто мы такие, то тебе придется пойти с нами на юг. Если же ты торопишься в Тригорье, то наши пути скоро разойдутся. Тогда о нас тебе поведает кто-нибудь из магов.
— Вы столь известны? — изумился Ихтор. — Мнится мне, что ваша судьба как-то связана с войной, о которой вы упомянули. Я пока пойду с вами, ежели вы не будете против. Мыслю, что дело того стоит. Лучше уж узнать о вас от вас самих, нежели от кого-либо иного. Но я не столько хочу узнать о вас, сколько желаю выведать обо всем, что произошло в мире, пока я был камнем. Многое ли изменилось?
— О да! — проговорил Рунш. — Мир нынче совсем не тот, каким был в твое время. Ты не можешь даже представить, сколько великих перемен произошло в одном только Гэмдровсе. Но мы расскажем тебе лишь о главном, и этого хватит, по меньшей мере, на целый день!
Четверо путников шли вдоль быстрой реки. Ведьмины Болота неизменно лежали справа. Над их поверхностью клубился густой туман. Три Меченосца рассказывали новому спутнику все, что знали с детства и то, что им довелось узнать из рассказов Ноккагара, Ариорда и Хордайна. Когда дело дошло до истории возвращения Дардола, Ихтор побледнел и воскликнул:
— Оплот в горе Ханборун?! Какой ужас! И зачем только я освободился от оков камня именно в это время? Постойте, но ведь гора Ханборун на юге Хребта. А не на юг ли вы держите путь?
— На юг, — ответил Ликтаро. — И именно к той горе. Наш путь лежит к оплоту Короля Мрака.
— Как же так? Вы либо не понимаете, что делаете, либо служите ему! — Ихтор недоверчиво отстранился.
— Успокойся, мы не служим Дардолу, — заверил Тэлеск. — Напротив, мы идем к Ханборуну, дабы покончить с его царствованием.
— Вы рехнулись! — вновь ужаснулся гальпинг. — Втроем против Него?! Дракону прыгнуть в пасть — и то не столь ужасно! Ваш замысел до добра не доведет! И пощады вам там не снискать!
— Это не наш замысел! — прервал Ликтаро. — И никакая пощада нам от него не нужна. Слушай дальше, и все поймешь.
И юноши продолжили рассказ. Они поведали и о новых извержениях Ундохана, и о тварях, появившихся из Мрака, и, наконец, о падении древнейшего владения людей.
— Вирлаэсс пал?! — вновь не сдержался Ихтор. — Стало быть, вы держите путь к самой границе нынешних владений Дардола? Что же будет дальше?!
Затем друзья рассказали о том, что когда-то возвращение Дардола было предсказано, как было предсказано и о Трех Меченосцах.
— Так вы идете на юг? — выдавил он наконец. — Вы и есть те предсказанные спасители?
— Да, Ихтор, — сказал Рунш. — Впереди у нас опасный путь, а не увеселительная прогулка, и ты не обязан идти с нами.
Некоторой время Ихтор молчал.
— Однако я пойду с вами, — молвил он. — Я не лгал, что имею способности к магии. Я еще и не до конца совладал с ними, но в пути, сдается мне, они пригодятся… Знаете, а ведь мне до сих пор с трудом верится, что две тысячи лет я был каменным истуканом. Не верится, потому как это все выглядит столь нелепо и несуразно в моих глазах! Се ужасно, что Дардол возвратился! Но извержения Ундохана, появление новых творений Мрака, размножение малфрунов — все это расстроило меня не настолько, насколько я ужаснулся падением великого королевства Вирлаэсс. Кто бы мог подумать, что в земли хомагейнов крах придет раньше, нежели это случится с другими странами.
— Мы надеемся, что в другие страны крах не придет, — проговорил Тэлеск.
Путники продвигались неспешно, но и не медленным было их продвижение. Река мало-помалу набирала скорость и вскоре стремительно понеслась пенными перекатами. Шум ее монотонно разносился по окрестностям, а Ведьмины Болота, которые жадно всасывали любой звук, поглощали его во мглу и убивали. Ветер притих, а через час стало едва ощущаться его слабое дыхание с востока, со стороны молчаливого Кридона. Оттуда же с гор наползли хмурые тучи, и повалил крупный снег. Зато сам воздух стал теплее.
Вскоре капюшоны и плечи путников покрыло слоем снега. Солнце перевалило за полдень, и, показавшись из-за далеких отрогов гор, стало клониться к закату. Топи справа первыми окутались сгустившимися сумерками. Когда же вокруг тоже стало смеркаться, над жуткими болотами уже правила ночь. Ведьма погибла, но зло, что многие века копилось в черных топях, будет еще долго таиться во мгле.
Стемнело по-зимнему рано, и путники устроились на ночлег под большим тополем. Собрав немного сухолома и разведя костер, они прислонились к широкому темному стволу. Засыпать никто пока не собирался, и они долго еще разговаривали.
Ихтор по-прежнему расспрашивал о переменах в мире, вздыхал, качал головой и удивлялся. Когда же все главнейшие события эпохи, о которых было известно юношам, были перебраны, Избранные стали рассказывать о себе и пережитых ими приключениях.
В небе зажглись звезды, месяц лениво выполз из-за утонувшего в ночи горизонта. Меченосцы закончили рассказ. И лишь одно они утаили от Ихтора — Камни Могущества. Многое пришлось переиначить, о многом умолчать.
Когда все темы разговора были исчерпаны, наступило молчание. Наконец Ихтор произнес:
— Слушай, Рунш, ты сказал, что отца твоего величают Хандвегом. А ведь это не антийское имя, так?
— Да, у моего отца имя халское. Дед был родом из Огражденной Страны.
— Отчего же я еще не слышал от тебя ни одного халского слова? — спросил Ликтаро.
— Мой отец сам не очень-то знал язык твоего королевства, Ликтаро, а меня ему тем более не обучал, — ответил Рунш.
Внезапно над головой потемнело еще больше, словно звезды вдруг померкли. Послышался оглушительный шум, напоминающий звук сыплющегося зерна. Путники посмотрели вверх и смогли разглядеть в воздухе нетопырей. Целая их стая пролетела мимо.
— Ведьмины твари до сих пор не нашли себе пристанища, — промолвил Тэлеск, усмехнувшись. — И что бы им не остаться в за́мке?
Глава третья
Следующее утро выдалось пасмурным и вновь морозным. Когда Тэлеск открыл глаза, он увидел над собой серые ветви с редкими листьями, побуревшими, не успевшими опасть за время осени.
Все та же тень горы лежала на белом покрове земли, простираясь далеко на запад.
— Сколько дней мы уже не видели рассвета! — вздохнул Тэлеск. — Поскорей бы выйти из-под тени Кридона!
Все окрест было окутано дымкой утренних сумерек. Тэлеск встал и почувствовал, как холодный северный ветер всколыхнул его волосы и обдул спину. Ветер подхватывал нестерпимый смрад болот и бросал его прямо в лицо. Он огляделся. Рунш еще спал, закутавшись в одеяло, а неподалеку он увидел и остальных. Ликтаро и Ихтор стояли за его спиной. Они о чем-то переговаривались и всматривались вдаль, в сторону, где исчезала на горизонте южная оконечность Небоскребущего Хребта.
Тэлеск подошел к ним.
— Что-то случилось? — спросил он. — Что вы силитесь высмотреть в этом тумане?
Ответ пришел не сразу. Тэлеск посмотрел туда же, на юг.
— Кое-что мы уже высмотрели. А большего и не надо, — ответил Ихтор. — Что-то сверкает вдали. Боюсь, не к добру все это. Мнится мне, что в нашу сторону летит дракон.
Но Тэлеск уже и сам заметил вспышки вдали. Ему сразу припомнилось нападение драконов на Хилт, которое казалось теперь столь давним и неправдоподобным, словно оно лишь приснилось ему.
— Что же ему здесь нужно? — спросил Тэлеск вполголоса.
— Об этом мы у него сейчас и спросим, — усмехнулся Ликтаро.
Ихтор продолжал смотреть на юг.
— Он парит очень медленно, неторопливо, — говорил он. — Он то взмывает к небесам, то вновь спускается к самой земле, будто выискивает что-то.
— Ясно как день, что ищет он Трех Меченосцев, — заключил Тэлеск. — И стоит за этим черная воля Короля Мрака.
— Быть может, это сам Король Мрака? — произнес Ликтаро. — Тогда и до Ханборуна идти не придется.
— Я сомневаюсь, — сказал Ихтор. — Но он может быть его посланником, раз летит с той стороны. Надо уходить. Он довольно близко. И он уже может нас увидеть, ибо багровый глаз дракона зорче орлиного.
— Какого еще дракона?! — послышался за спиной голос проснувшегося Рунша.
— Дракон летит, Рунш. Быстро собираемся и уходим! — громко проговорил Тэлеск.
Все бросились к своим вещам. Один только Ликтаро остался на месте и продолжил смотреть.
— Идем, сын Оросса! — поторопил Тэлеск. — Это тебе не толдвиг! Эта тварь поразумнее да посильнее будет! Скорее!
Ликтаро неохотно развернулся и вместе с остальными бросился бежать.
— И где же мы укроемся?! — с вызовом в голосе спросил он.
Укрыться, как назло, было как раз негде. Кругом была полностью открытая небу местность. Разве что можно было спрятаться в трясине Ведьминых Болот. И тут Ихтор прокричал:
— За мной! Я видел хорошее место! Недалеко отсюда, вдоль реки растут густые кусты ракитника!
Четверо путников помчались по берегу реки. Здесь он был обрывист. Высокая чаща ракиты была совсем близко, когда Ликтаро обернулся и увидел, что полет дракона изменился. Он больше не кружил над землей, а стрелой летел прямо к путникам.
— Поздно! Он заметил нас! — крикнул Ликтаро друзьям, уверенно обнажая меч.
Остальные остановились и тоже оглянулись. Ихтор сбросил с плеча суму и взял в руку свою секиру, пальцем пробуя лезвие. Тэлеск и Рунш вынули из ножен свое оружие.
— С чего ты взял, что он нас заметил? — спросил Тэлеск, снимая со спины котомку. — Может, еще не поздно спрятаться?
— Тогда отчего же он, по-твоему, так стремительно несется на нас? — произнес Ликтаро.
— Нельзя рисковать, — покачал головой Ихтор. — Ежели он заметил нас, то спалит наше укрытие дотла вместе с нами.
— Да уж, такой костер будет хорошо гореть, — усмехнулся Ликтаро, мельком взглянув на кусты, протянувшиеся вдоль русла Файтлари.
Тэлеск опасливо посмотрел на Рунша, потом на Ликтаро, и неожиданно громко и отчетливо произнес:
— Как жаль, что у нас нет знаменитых Камней Могущества, сотворенных некогда тригорским волшебником!
Ликтаро и Рунш недоуменно взглянули на Тэлеска, но тут же поняли, зачем он так сказал. Бросив взгляды на Ихтора на Ихтора, они едва заметно кивнули друг другу.
— Да, жаль… — промолвил Ихтор. — Будь у нас хоть один из них, мы бы живо разделались с могучим супостатом. А возымей мы все четыре, возможно, и Дардол пал бы перед нами?
— А возымей мы не четыре, а только три? — не сдержался Рунш.
— Истая мощь их откроется, ежели завладеть всеми четырьмя. Забудьте… Не пристало думать об этом сейчас. У нас нет ни одного из них, посему остается лишь принять бой… Силы небес! Да он трехглавый!
Приближавшегося дракона уже можно было рассмотреть. Над землей распростерлись его широкие крылья. Длинный хвост тянулся за ним. А на туловище, словно огромные змеи, извивались три длинные шеи с ужасными головами. Из пастей вместе с ревом вырывались языки алого пламени.
— Огненно-красная туша о трех головах! — воскликнул Ихтор. — Не видывал доселе ничего подобного! А говоря начистоту, и одноглавых-то мне видеть не приходилось.
Тем временем дракон был все ближе. Обгоняя ветер, он летел в сторону путников. Сомнений в том, что крылатое чудовище заметило их, ни у кого не осталось. Путники с трепетом оценивали огромные размеры трехглавого дракона.
Вскоре гигантская тварь была уже над ними. Каждый взмах заслонивших небо крыльев порождал порыв урагана, такой мощный, что он едва не вынуждал прижиматься к земле.
Дракон описал над Меченосцами и Ихтором несколько широких кругов и камнем бросился к земле. Одна из уродливых голов на лету метнула в путников стрелу жаркого пламени. В это время Ихтор внезапно бросился под струю огня. Сжигающее дыхание дракона ударило ему в грудь и, к изумлению Трех Меченосцев, отскочило, и растаяло в воздухе.
Дракон уже долетел до самой земли, и путники едва устояли на ногах, когда он, хлопая по земле крыльями, собрался вновь взлетать в небо. Дальше события развивались со стремительной быстротой.
Ихтор замахнулся секирой, дабы срубить дракону одну из его мерзких голов. Но когда секира ударила по шее, покрытой прочной чешуей, послышался жалобный звон лезвия, будто Ихтор попытался разрубить толстый прут каленого железа. Секира выпала из отбитых рук гальпинга, а в это время Тэлеск нанес удар по крылу.
Дракон взревел. Он успел взлететь, но его правое крыло теперь было наполовину рассечено острым клинком. Он не смог продержаться в воздухе долго и сразу, завалившись набок, полетел к земле.
Путники едва успели разбежаться, когда чудовище с оглушительным грохотом врезалось в запорошенную снегом землю, сотрясая ее, ровно как сотрясла бы рухнувшая гора. Упав, дракон замер, точно необычный буровато-багряный курган вырос на гладком доселе месте. Все смолкло. Оказалось, это был не столь уж большой дракон. Далеко на севере, на Драконьем Перевале обитали громады вдвое больше этой.
— Он мертв? — почти с сожалением в голосе выговорил Ликтаро.
Но ответ Ихтора сразу успокоил жаждущего сражения юноши:
— Нет… Се было бы слишком просто. Он еще жив. С воздуха нападать уже не сможет, но ползать по земле он по-прежнему в силах.
— Так почему же не убить его сейчас! — вскричал Тэлеск, бросаясь к огромной туше.
Но в этот миг дракон шевельнул тяжелым хвостом. Головы все как одна приподнялись и ненавистными взорами уставились на подбежавшего Тэлеска. Юноша застыл на месте. Гигантская тварь в десять саженей длиной — половину из которых занимал хвост — поднялась на обе пары своих коротких лап и три головы одновременно полыхнули огнем. Тэлеск едва сумел увернуться.