– О’кей, – кивнул Феннер. – Если ты уверена, что она сбежала без какого-либо повода, это довольно забавно.
– Я рассказываю все как было!
– Ладно, а теперь я хочу тебе кое-что сказать. Здесь что-то нечисто. Когда ты ушла, кто-то положил в приемную мертвого китайца и сообщил об этом в полицию.
Паула привстала в кресле:
– Мертвого китайца?
Феннер успокаивающе улыбнулся:
– Да. Этому китайцу недавно перерезали глотку. Ему-то самому было уже не до этих странностей. Увидев его, я задумался, зачем это сделано. Может, его оставили в качестве предупреждения или на меня хотели навесить это убийство. У меня не было выбора, и я быстренько перетащил его в пустой офис в другом конце коридора. Ну и я оказался прав. На меня хотели навесить это преступление. Не прошло и нескольких минут после того, как я вернулся, как ко мне ввалились три здоровенных бугая полицейских. Они искали этого китайца, и, поверь, мне стоило больших усилий не рассмеяться им в лицо.
– Но зачем все это? – спросила Паула, широко распахнув глаза.
– Предположим, они нашли бы в приемной этого китайца. Меня бы отвели в участок и продержали там некоторое время. Именно это кому-то было нужно. Убрать меня хоть на несколько часов, чтобы спокойно поймать эту Дейли. Полицейские смягчились, когда увидели, что у нас никакого криминала нет, и осмотрели соседние два офиса. Я сидел и благодарил Бога, что отдал тебе эти шесть тысяч. Если бы они нашлись, мне пришлось бы давать объяснения.
– Но что все это значит? – произнесла Паула.
– Я и сам не знаю. Все это очень удивительно, но пока ничего определенного сказать нельзя. А что ты узнала от мисс Дейли?
– Она ничего не рассказывала, – покачала головой Паула. – Я пыталась обычным манером ее разговорить, но она заявила, что будет общаться только с тобой.
Феннер прикончил свое виски и достал сигарету.
– Похоже, дело тупиковое, – сказал он. – Мы разбогатели на шесть тысяч, но никак не можем их отработать.
– Но ты же не собираешься сидеть сложа руки?
– А почему нет? Она заплатила мне мой гонорар, не так ли? Затем, когда я сделал все, чтобы мы могли спокойно пообщаться, она сбежала. Так о чем мне еще беспокоиться? Когда ей снова понадобятся мои советы, она меня найдет.
В зал вошел и сел за столик неподалеку от них пожилой человек с очень худым лицом. Паула с любопытством на него посмотрела. Судя по его глазам, он только что плакал, и она задумалась отчего. Феннер прервал ее размышления.
– Что ты думаешь об этой Дейли? – резко спросил он.
Паула догадалась, что он хотел услышать.
– Она хорошо образованна. Она со вкусом одевается, и ее наряды немало стоят. Она чего-то боится. Я могу предположить, каков ее возраст, но могу и ошибиться. По-моему, ей лет двадцать пять плюс-минус два года. Она могла бы быть просто хорошей женщиной, но могла бы стать и неплохой актрисой. У нее дорогая косметика, и она много времени проводила на солнце. Она очень скромна…
Феннер кивнул:
– Я этого и ждал. Конечно, она из скромниц. Но почему она тогда разделась, чтобы показать мне свои кровоподтеки?
Паула поставила свой стакан и посмотрела на него:
– Это для меня новость.
– О, со временем я тебе все расскажу. – Феннер сделал своим стаканом знак официанту. – Ты ничего не знаешь о том человеке, который мне звонил, когда я с ней занимался, и который сказал, что она не в своем уме. И не знаешь, как она начала показывать мне свой стриптиз. И как это на меня подействовало. Чего-чего, а этого от нее было трудно ожидать. Она сняла жакет и блузку и осталась в одном лифчике. Все это выглядело очень странно.
– Ее кто-то избил?
– Да, и прилично. Кровоподтеки на ней как нарисованные, очень заметные.
Паула на мгновение задумалась.
– Может быть, она боялась, что ты решишь, будто она сумасшедшая, и, показывая кровоподтеки, она хотела убедить тебя, что оказалась в трудной ситуации.
Феннер кивнул:
– Может, и так, но все это мне не нравится.
Пока официант готовил им новую порцию спиртного, Паула еще раз взглянула на сидевшего неподалеку старика. Она сказала Феннеру:
– Не оглядывайся сразу, но за тобой сидит человек, который очень тобой интересуется.
– Ну и что? – нетерпеливо оборвал ее Феннер. – Может, ему нравится мое лицо?
– Вряд ли. По-моему, он решил, что ты загримировался для киносъемок.
Старик резко поднялся. Подойдя к ним, он остановился в нерешительности и выглядел столь опечаленным, что Паула ободряюще ему улыбнулась. Он обратился к Феннеру.
– Прошу меня извинить, – сказал он, – но вы мистер Феннер?
– Совершенно верно, – без особого энтузиазма ответил Феннер.
– Меня зовут Линдсей. Эндрю Линдсей. Мне нужна ваша помощь.
Феннер беспокойно заерзал.
– Рад с вами познакомиться, мистер Линдсей, но, боюсь, вряд ли смогу вам чем-либо помочь.
Линдсей смутился. Он перевел взгляд на Паулу, потом снова посмотрел на Феннера.
– Вы не присядете, мистер Линдсей? – спросила Паула.
Феннер строго на нее посмотрел, но Паула сделала вид, что не заметила его взгляда.
Линдсей немного поколебался и сел.
Паула продолжила в показной манере, которая всегда приводила Феннера в замешательство:
– Мистер Феннер – очень занятой человек, но я не знаю случая, когда бы он не помог тому, кто попал в беду.
«Эта красотка получит у меня по заднице, когда мы останемся наедине», – подумал Феннер. Отступать ему было некуда, и он кивнул Линдсею:
– Конечно. Что у вас случилось?
– Мистер Феннер, я читал о том, как вы нашли мисс Блэндиш, когда ее похитили. У меня такая же беда. Вчера пропала моя маленькая девочка. – Из его глаз вытекли две слезы. – Мистер Феннер, я прошу вас помочь мне ее найти. Она была для меня всем, и одному Господу Богу известно, что с ней теперь стало.
Феннер допил виски и со стуком поставил стакан на стол.
– Вы обращались в полицию? – резко спросил он.
Линдсей кивнул.
– Похищениями занимаются федералы. Я не справлюсь с этим лучше, чем ФБР. Вам надо набраться терпения. Они ее найдут.
– Но, мистер Феннер…
Феннер отрицательно покачал головой и поднялся.
– Сожалею, но не имею возможности этим заняться.
Лицо Линдсея сморщилось, как у обиженного ребенка. Он протянул руку и взял Феннера за рукав:
– Мистер Феннер, сделайте это для меня. Вы об этом не пожалеете. Просите за это что угодно. Вы сможете отыскать мою девочку раньше, чем кто-либо другой. Я знаю, что вы сможете. Мистер Феннер, умоляю вас сделать это.
В глазах Феннера появился лед. Он осторожно, но решительно снял руку Линдсея со своей.
– Послушайте, – сказал он, – я сам себе начальник и ни на кого не работаю. Если я хочу взяться за какое-то дело – я за него возьмусь. Если не хочу – то не возьмусь. Как раз сейчас у меня вызывает жгучий интерес один вопрос. Очень жаль, что ваша дочка попала в беду, но я здесь ничего поделать не могу. ФБР – достаточно мощная организация, чтобы позаботиться о вашей дочери и о сотнях таких дочерей. Извините, но я за это не возьмусь.
Он кивнул Пауле и направился к выходу. Руки Линдсея бессильно повисли, и он начал тихонько постанывать. Паула легонько похлопала его по плечу, потом поднялась и тоже пошла к выходу. Феннер стоял и ждал ее. Когда она подошла, он злобно проговорил:
– Ты скоро сама станешь детективом. Ты что к черту думаешь, что у нас собачий приют, где всякой твари рады?
Паула выразительно на него посмотрела:
– Старикан потерял свою дочь. Это что, ничего для тебя не значит?
– Это значит, что у меня от всего этого болит голова, и больше ничего, – прорычал Феннер. – Пошли в офис, у нас куча дел.
– Бывают моменты, когда ты мне кажешься милым, – горько промолвила Паула. – Но сейчас я бы с удовольствием тебя припечатала чем-нибудь потяжелее.
В этот момент сидевший в одном из кресел молодой человек поднялся и направился к Феннеру.
– Я Гроссет из городской прокуратуры. Я хочу с вами поговорить.
Феннер поморщился:
– Я сейчас занят, приятель. Позвоните мне в офис завтра, когда я буду свободен.
Гроссет сделал многозначительный жест в сторону двух полицейских в штатском, стоявших у выхода.
– Мы можем поговорить здесь или у меня в кабинете, – вежливо возразил он.
Феннер усмехнулся:
– Это что, захват? О’кей, давайте поговорим здесь, и побыстрее.
– Я кое-что забыла, – внезапно проговорила Паула. – Сейчас вернусь. – И она пошла в коктейль-бар. Линдсей все еще был там, и она устроилась рядом с ним.
– Вы не должны думать, что мистер Феннер злой человек, – промолвила она. – Его очень беспокоит одно дело, и он думает только о нем, а против вас он ничего не имеет.
Линдсей поднял голову и посмотрел на нее.
– Думаю, мне не нужно было его просить, – сокрушенно сказал он, – но моя маленькая девочка так много для меня значит!
Паула открыла свою сумочку и достала небольшой блокнот.
– Расскажите мне, что случилось, – попросила она. – Ничего не могу обещать, но постараюсь как-то его убедить.
В глазах Линдсея сверкнул огонек надежды.
– Я очень надеюсь, – произнес он. – Что мне вам рассказать?
Феннер с Гроссетом прошли в укромный уголок вестибюля и сели. Феннер был настороже.
Гроссет держался вежливо, даже подчеркнуто вежливо. Он щелчком открыл золотой портсигар и предложил сигарету Феннеру, а потом дал ему прикурить от своей золотой зажигалки.
– Хорошо вы там у себя в прокуратуре живете, – сухо заметил Феннер.
– Кажется, у нас с вами раньше не было никаких дел, – сказал Гроссет. Он закинул ногу на ногу, так что стали видны его носки в полоску. – Я проверил вашу лицензию. Вы хорошо заработали на этом деле с похищением мисс Блэндиш, вокруг которого было столько шума. Вам повезло, и вы смогли перебраться из Канзаса сюда. Разве не так?
Феннер выпустил из ноздрей большую струю дыма.
– Хорошо излагаете, – промолвил он. – Пока все верно.
Гроссет принял многозначительный вид:
– В Нью-Йорке вы уже шесть месяцев. Кажется, за это время вам ничего не удалось сделать.
Феннер зевнул.
– Я не берусь за все подряд, – ответил он равнодушно.
– Сегодня утром мы получили относительно вас довольно любопытную информацию.
Феннер саркастически усмехнулся:
– Да? Настолько любопытную, что прислали ко мне нескольких своих мордоворотов, но им ничего не обломилось.
Гроссет улыбнулся:
– Мы после этого тщательно осмотрели здание и в одном из кабинетов нашли мертвого китайца.
– Ну и в чем дело? – вскинул брови Феннер. – Вы хотите, чтобы я отыскал его убийц?
– Согласно сведениям, полученным нами сегодня утром, мертвого китайца следовало искать в вашем кабинете.
– Ну и что за печаль? Что, его по ошибке положили не в ту комнату?
Гроссет раздавил окурок в пепельнице.
– Послушайте, Феннер, нам с вами незачем ссориться. Я выложу карты на стол. Этот китаец был убит тридцать шесть часов назад. Это было подстроено, и довольно неуклюже, но нам надо было все проверить. Ну а теперь нас интересует этот китаец, и мы хотим с ним разобраться. Как насчет того, чтобы вы поделились своими соображениями на этот счет?
Феннер почесал свой нос.
– Братишка, – сказал он, – я чувствую, что после ваших слов мне захотелось вступить в Армию спасения. Если бы я хоть что-то знал, то обязательно вам рассказал бы. Но у меня в офисе никогда никаких китайцев не было. Я никогда не видел вашего мертвого китайца и, дай бог, никогда не увижу.
Гроссет задумчиво на него посмотрел.
– Я слышал, что вы всегда себя так держите с полицией, – пробурчал он. – Вам нравится все делать самому и потом предоставлять нам готовые результаты. Ладно, если вы хотите так играть, – валяйте. Мы вам окажем содействие, если сможем, но, если вы вляпаетесь, мы вас возьмем на крючок, да так, что мало не покажется.
Феннер усмехнулся и поднялся на ноги.
– Все? – спросил он. – Если вы закончили, то мне надо идти по делам.
Гроссет кивнул:
– Будьте поблизости, Феннер. Скоро вы мне еще понадобитесь. – Он махнул рукой своим помощникам, и они вышли из вестибюля.
Феннер последовал за ними, но в дверях его поймала вышедшая из коктейль-бара Паула.
– Где ты была? – спросил он.
– Послушай, Дэйв, – сказала она, – я поговорила с мистером Линдсеем и записала, что случилось с его дочерью. Ты не взглянешь?
Феннер холодно на нее посмотрел:
– Ты сегодня все свои доспехи надела?
– Тебе-то что до того, что я надела?
– Мы с тобой, детка, поговорим как следует, когда вернемся в офис, и после этого тебе придется пару недель постоять на ушах. А теперь послушай: больше ни слова об этом Линдсее и его дочери. Он меня никогда не интересовал и не будет интересовать. У меня голова и так переполнена.
– Это меня не удивляет, если иметь в виду размеры твоей головы, – холодно заметила Паула и вышла за ним на улицу.
Войдя в кабинет, Феннер подошел к столу и сел. Он закурил сигарету и крикнул Пауле:
– Иди сюда, красотка!
Паула проскользнула через дверь и села на подлокотник его кресла, приготовив карандаш и блокнот.
Феннер покачал головой.
– Я не собираюсь диктовать, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты составила мне компанию.
Паула положила руки себе на колени.
– О’кей, – ответила она. – Я вся внимание.
Феннер задумался.
– Может быть, я бы получил возможность ухватиться за какую-нибудь ниточку, если бы вернул копам эти деньги. Но тогда бы они тоже во все это влезли. Гроссет очень беспокоится об этом китайце. И ко мне присматривается. Все, что я сделаю, этот красавчик употребит в свою пользу.
– А почему бы и нет? Он мог бы найти для тебя эту девушку, если бы ты ему предоставил такую возможность.
Феннер покачал головой.
– Я полагаюсь только на самого себя, – ответил он. – Что-то мне подсказывает, что копам сюда лучше не соваться.
Паула посмотрела на часы. Время приближалось к пяти.
– Мне надо поработать, – сказала она. – Сейчас-то все равно ничего не сделаешь.
Феннер нетерпеливо заерзал.
– Сиди, сиди. Ты что, не у меня работаешь?
Паула устроилась поудобнее. Она знала, что, когда Феннер в таком настроении, лучше ему не перечить.
– Если эта мышка больше не придет, дело заглохнет само собой. Я не знаю, что тут делать и кто она такая. Она может быть кем угодно. Все, что мне известно, – это то, что у нее есть сестра, которая интересуется двенадцатью китайцами. Если этот мертвый китаец был одним из них, то осталось еще одиннадцать. Зачем она оставила мне эти деньги и потом сбежала?
– Может быть, она увидела кого-то, кого знала, испугалась и потеряла голову? – осторожно предположила Паула.
Феннер задумался.
– Видела она кого-нибудь, кто мог ее напугать?
Паула покачала головой:
– Ты знаешь, на что походит вестибюль отеля «Балтимор» в это время?
– Конечно. – Феннер встал и начал возбужденно расхаживать по устилавшему пол ковру. – Если все так складывается, нам не остается ничего другого, как сидеть у телефона и ждать звонка. Может быть, она не позвонит, но, если это произойдет, я должен сразу об этом узнать.
Паула застонала.
– Итак, – продолжил Феннер, – поезжай домой, собери сумку и возвращайся сюда. Выспишься и здесь.
Паула поднялась на ноги:
– Насколько я понимаю, сам ты отправишься домой и будешь спать у себя в теплой кровати.
– Не беспокойся о том, что я буду делать. Я тебе скажу, где меня можно будет найти.
Паула надела шляпу и пальто.
– Если привратник узнает, что я здесь сплю, он может черт знает что подумать.
– Все будет в порядке. Он понимает, что я не простой человек, и не станет поднимать шум.
Паула вышла, захлопнув за собой дверь. Феннер усмехнулся, снял трубку и набрал номер.
– Прокуратура? Дайте мне Гроссета. Скажите, что с ним хочет поговорить Феннер.