— Что вы на этот счет знаете? Шакал вы этакий! — прошипел Блисс со страстной ненавистью в голосе. — Вы шпионили за мной много лет. Вы брали от меня деньги и прикарманивали взятки от вашего тупого, жадного правительства. Вы восстановили против меня мою жену. Вы всегда мне становились поперек дороги. Вы пытались убить того старого туземца, который показал мне расположение двух обелисков у входа в пирамиду Интефа. Я вас оставлял у себя потому, что жена моя верила вам и любила вас. А теперь, когда я открыл расположение гробницы Интефа и готов был показать всему миру плоды моих изысканий, — единственный человек, который мог обеспечить успех дела моей жизни, оказывается убитым. — Глаза Блисса горели как угли. — Что вы знаете, Анупу? Говорите, презренный пес!
Хани отступил на несколько шагов. Но в ответе его звучал не страх, а гнев.
— Я ничего не знаю об этом убийстве! Это месть Сахмет. Она убила того, кто собирался дать деньги на осквернение гробницы Интефа.
— Сахмет? Это кусок камня! Вы имеете дело не с безграмотными знахарями, а с цивилизованными людьми, желающими добиться истины. Кто убил Кайля?
— Если это не Сахмет, то я не знаю кто, ваша светлость. Я был все утро в своей комнате. Вы, сударь, были гораздо ближе к вашему богатому патрону, когда он отправился из этого мира в царство Теней.
Красные пятна гнева появились на смуглых щеках Блисса. Глаза его загорелись, руки судорожно сжались. Я боялся, что он схватит египтянина за горло. Вэнсу также это пришло на мысль. Он осторожно тронул доктора за руку.
— Вполне понимаю ваши чувства, сэр, — сказал он успокаивающим тоном. — Но гнев не поможет нам добраться до истины.
Блисс опустился на стул, не говоря ни слова. Скарлетт быстро подошел к Вэнсу.
— Что-то тут неладно, — сказал он. — Доктор сам не свой.
— Я это вижу. Скажите, доктор, в котором часу вы заснули сегодня утром в вашем кабинете?
— В котором часу? — сонно повторил Блисс. — Дайте, подумаю. Браш принес мне завтрак около девяти часов, через несколько минут я налил себе кофе и выпил его. Вот все, что я помню, до того — до того, как раздался стук в дверь. Когда это было, мистер Вэнс?
— Уже после полудня. Вы, очевидно, заснули сейчас же после кофе. Вполне понятно, знаете. Скарлетт говорил мне, что вы работали до поздней ночи.
— Да до трех часов утра. Я хотел составить доклад к приходу Кайля. А теперь, теперь я нахожу его мертвым, убитым. Я не могу этого понять.
— И мы пока не можем, — ответил Вэнс. — Но мистер Маркхэм, окружной следователь, и сержант Хис из бюро уголовного розыска находятся здесь для установления фактов. Можете быть уверены, что правосудие получит удовлетворение. Вы могли бы нам помочь ответить на некоторые вопросы. В силах вы это сделать?
— Конечно, в силах, — ответил доктор Блисс. — Но только мне страшно хочется пить. Если бы глоток воды…
— А, я так и думал, что вам захочется пить. Устройте что-нибудь, сержант.
Хис уже направлялся к парадному выходу. Мы услышали как он отдает приказы; через минуту или две он вернулся со стаканом воды. Доктор Блисс выпил воду, как человек, изнемогающей от жажды.
— Когда вы закончили ваш финансовый отчет для мистера Кайля? — спросил Вэнс.
— Сегодня утром. Перед тем, как Браш принес мне завтрак, — голос Блисса несколько оживился, — я почти закончил его перед тем, как лечь, но оставалось еще кое-что дополнить. Поэтому я пришел в кабинет в восемь часов утра.
— А где же сейчас отчет?
— На столе в моем кабинете. Я хотел проверить цифры после завтрака, и я сейчас его достану.
Вэнс остановил его.
— Это не понадобится, — сказал он. — Он тут! Его нашли в руках мистера Кайля.
— В руках Кайля? — с трудом выговорил Блисс, — но, но…
— Не тревожьтесь, — заметил Вэнс. — Его присутствие объяснится, когда мы выясним положение. Отчет несомненно был взят из вашего кабинета, пока вы спали.
— Может быть, сам Кайль?..
— Это возможно, но едва ли правдоподобно. Кстати, имеете вы обыкновение оставлять вашу дверь из кабинета в музей незапертой?
— Да, я никогда ее не запираю. По правде сказать, я не мог бы даже сказать вам, где ключ.
— В таком случае, — сказал Вэнс, — кто угодно мог из музея войти в ваш кабинет и взять отчет после девяти часов утра, когда вы заснули?
— Но кто же, ради Бога, мистер Вэнс…
— Мы еще не знаем. Мы только строим догадки. Разрешите задать вам несколько вопросов. Знаете вы, где сегодня утром был мистер Сальветер?
— Конечно, знаю, — ответил Блисс с решительным видом. (У меня было впечатление, что он хочет защитить племянника Кайля от каких-либо подозрений). Я послал его в Городской музей.
— Вы его послали? Зачем?
— Я просил его еще вечером справиться там относительно копий со снимков недавно открытой гробницы царицы Хотпехэрис, матери Хеуфа из IV династии.
— Хотпехэрис? Хеуф? Имеете ли вы в виду Хетепхэрис и Хуфу?
— Ну конечно. Я применяю транскрипцию Вейгалля.
— Да, да, простите доктор. Я вспоминаю, что Вейгалль изменил транскрипции многих известных имен в Египте. Насколько я помню, экспедиция, открывшая гробницы Хетепхэрис или Хотпехэрис, была устроена Харвардским университетом?
— Верно. Но я знал, что мой старый друг, д-р Литго, заведующий египетским отделом городского музея, может сообщить мне все необходимые сведения.
— Так. А вы говорили сегодня утром с мистером Сальветером?
— Нет, — с возмущением сказал Блисс. — Я был в своем кабинете с восьми часов утра, и юноша не стал меня беспокоить. Он, наверное, вышел с половины десятого. Городской музей открывается в десять.
— Да, Браш нам это сообщил. Но почему он еще не вернулся?
— Может быть он ждет заведующего. Во всяком случае, он добросовестный человек. Он не вернется, не выполнив своего поручения.
Вэнс взял складной стул и лениво опустился на него. При этом он поглядел на Маркхэма.
— Знаете, доктор, — сказал он, зевая. — Ведь я присутствовал, помните, при том, как вы присвоили себе этого замечательного скарабея из преддверия гробницы Интефа.
Рука Блисса поднялась к его воротнику и потом он бросил беглый взгляд в сторону Хани. Вэнс продолжал:
— Очень интересный скарабей. Скарлетт говорил мне, что вы сделали из него булавку для галстука. Он с вами? Хотел бы я на него взглянуть.
— Наверное, он наверху, мистер Вэнс. Если вы позовете Браша…
— Булавка эта лежала прошлой ночью на столе в вашем кабинете, доктор, — вставил Скарлетт.
— Да, верно, — спокойно сказал Блисс. — Вы найдете ее на моем столе в том галстуке, который я носил вчера.
Вэнс холодно посмотрел на Скарлетта.
— Когда мне понадобится ваше содействие, я обращусь к вам сам, — заметил он. — По правде сказать, доктор, я хотел установить, помните ли вы, где последний раз видели эту булавку со скарабеем. Она, видите ли, не у вас в кабинете. Она лежала рядом с телом мистера Кайля, когда мы пришли.
— Моя булавка со скарабеем? Быть не может!
Вэнс подошел к телу Кайля и подобрал скарабея.
— Крайне загадочно, сэр, — сказал он. — Наверное, ее взяли из вашего кабинета в то же самое время, как отчет.
— Непостижимо! — хриплым шепотом заметил Блисс.
— Может быть, она выпала у вас из галстука? — враждебным тоном вставил Хис.
— Что вы хотите сказать? — испуганно воскликнул доктор.
— Сержант, — сурово заметил Вэнс. — Следует держать себя спокойно и скромно.
— Мистер Вэнс, — отозвался полицейский. Я все-таки обязан выяснить, кто прикончил Кайля. Доктор Блисс имел полную возможность это сделать. Мы нашли около тела его финансовый отчет и его булавку, а тут еще эти следы…
— Все это верно, сержант. Но грубое обращение с доктором не даст нам ничего выяснить.
— О, Боже мой! — простонал Блисс. — Я понимаю, к чему вы клоните! Вы думаете, что я его убил? Говорю вам, что я заснул в девять часов. Я не знал, что Кайль здесь. Это ужасно, ужасно. Право, мистер Вэнс, не можете же вы поверить…
В эту минуту у главного входа раздался хор гневных голосов. Наверху лестницы появился Хеннесси, с расставленными руками, громко протестуя. На пороге стояла молодая женщина.
— Это мой дом, — сказала она резким голосом. — Как вы смеете меня не впускать?
— Мерит! — воскликнул Скарлетт.
— Это моя жена, — сообщил Блисс. — Почему ее не впускают, мистер Вэнс?
Хис тотчас же крикнул:
— Впустите ее, Хеннесси, — и миссис Блисс сбежала со ступеней и подбежала к своему мужу:
— Что это, Миндрам, что случилось? — Она опустилась на колени и положила руки на плечи доктора. Через мгновение она увидала тело Кайля и с содроганием отвернулась.
Это была женщина необычного вида. Ей можно было дать лет двадцать шесть или двадцать семь. У нее были большие темные глаза с густыми ресницами; цвет кожи был темно оливковый. Египетская кровь сказывалась в чувственной полноте губ и в выдающихся скулах. Что-то в ней напоминало известный бюст царицы Нефретете. На голове у нее была шляпа, несколько напоминавшая головной убор Нефретете; ее платье из коричневого креп-жоржета плотно облегало ее гибкое закругленное тело. В ее фигуре проявлялись и красота, и сила. Несмотря на молодость, она производила впечатление зрелости и уравновешенности. Я мог себе представить, что она способна на сильные чувства, и на смелые дела.
— Кайль умер, милая, — сказал Блисс, отечески похлопав ее по плечу. — Его убили, и эти господа обвиняют меня в этом преступлении.
— Вас? — миссис Блисс одним движениям поднялась на ноги. Ее большие глаза на мгновение недоумевающе устремились на мужа, потом она в бешенстве повернулась к нам. Вэнс поспешно двинулся вперед.
— Доктор не совсем прав, миссис Блисс, — сказал он. — Мы его не обвиняем. Мы только производим расследование этого трагического дела, и случилось так, что булавка доктора со скарабеем была найдена около тела мистера Кайля.
— Что же в этом? — спокойно возразила она. — Кто угодно мог ее уронить.
— Конечно, сударыня. Наша главная цель установить, кто это сделал.
Глаза женщины были полузакрыты, и она стояла неподвижно, как будто охваченная какой-то страшной внезапной мыслью.
— Да, да, — шептала она. — Кто-то подложил сюда этого скарабея, кто-то… — она глубоко вздохнула и решительно поглядела в глаза Вэнса. — Кто бы ни сделал эту ужасную вещь, я хочу, чтобы вы его нашли. И я помогу вам. Понимаете вы меня? Я помогу вам!
— Верю вам, миссис Блисс, — сказал Вэнс. — И в свое время обращусь к вам за помощью. Но сейчас вам здесь делать нечего. Я хотел бы, чтобы вы подождали нас в гостиной. Мы должны задать вам некоторые вопросы. Хани проводит вас.
— Идем, Мепит-Амен, — сказал египтянин. — Я останусь с тобой, пока эти господа не позовут тебя. Нечего бояться! Сахмет совершила свою месть, и никакой земной закон не может ее настигнуть.
Миссис Блисс мгновение колебалась. Потом поцеловала мужа в лоб и направилась к лестнице. Хани почтительно последовал за ней.
ГЛАВА 6
Четырехчасовое поручение
Глаза Скарлетта сочувственно сопровождали ее.
— Бедная! — сказал он со вздохом. — Вы знаете, Вэнс, она была предана Кайлю. Ее отец и Кайль были большими друзьями. Когда умер старый Аберкромби, Кайль заботился о ней, как о родной дочери.
— Что же, — сказал Вэнс. — Хани может ее теперь утешать. Кстати, доктор, ваш египетский служитель, кажется, в превосходных отношениях с миссис Блисс?
— Что, что? — Блисс поднял голову. — Ах, да, Хани! Верный пес, что касается моей жены. Он, в сущности, воспитывал ее после смерти ее отца. Он никогда не мог меня простить за то, что я на ней женился.
Хис в это время заговорил, враждебно поглядывая на доктора:
— К чему все эти толки? — сказал он угрюмо. — Слушайте, мистер Маркхэм! Разве у вас недостаточно данных для предъявления обвинения?
Маркхэм не знал, что ему делать. Он был склонен арестовать Блисса, но его останавливало доверие к Вэнсу. Он знал, что Вэнс далеко не считает положение выясненным. Он был готов ответить Хису, когда в дверях снова показался Хеннесси и крикнул:
— Сержант. Пришли молодцы из санитарного ведомства.
Маркхэм поглядел на Вэнса. Тот кивнул.
— Что же. Чем скорее тело будет доставлено в морг, тем лучше, — сказал Маркхэм. — Тем скорее мы получим докторское свидетельство.
Через мгновение два молодых человека с носилками спустились вниз по лестнице. С бесчувственностью, характерной для студентов-медиков второго курса, они подобрали тело Кайля и положили его на носилки.
— Вызовите доктора Доремуса, когда прибудете в морг, — сказал Маркхэм.
Они презрительно поглядели на него и направились к двери со своей страшной ношей.
— Милые и симпатичные молодые люди! — проворчал Вэнс. — И через несколько лет они будут копаться в наших внутренностях. Бог да защитить нас!
С удалением тела Кайля в музее стало легче дышать. Но оставались лужи крови и лежащая на полу статуя Сахмет, напоминавшая о трагедии.
— Что же дальше? — спросил Хис.
Маркхэм отвел Вэнса в сторону и стал говорить с ним вполголоса. Вэнс отвечал ему серьезным тоном. Маркхэм, наконец, пожал плечами.
— Хорошо, — сказал он, когда они возвратились к нам. — Но если вы не придете вскоре к каким-нибудь выводам, мы должны начать действовать.
— Действовать? Боже мой! — вздохнул Вэнс. — Всегда действия, всегда фейерверки. Зачем слуги правосудия стараются уподобиться танцующим дервишам?
Он медленно прошел взад и вперед по комнате, разглядывая полки с экспонатами. Доктор Блисс следил за ним с выражением любопытства и надежды на лице.
— Ни одна из этих улик не кажется мне правдивой, Маркхэм, — сказал Вэнс. — Тут что-то недосказанное. Это как будто загадочная картинка, показывающая одно, означающая другое. Говорю вам, самое простое объяснение этого дела неверно. Есть какой-то ключ к этому делу. Он у нас перед глазами, и мы его не видим.
Вдруг Вэнс остановился у лужи крови и наклонился к ней. Он изучал ее несколько мгновений и потом перевел взгляд на полку. Взгляд его медленно поднялся вдоль полузадвинутых занавесок и остановился на верхней полке. Оттуда он снова перевел взгляд на лужу крови, как будто измерял расстояние и старался установить точное соотношение между кровью, полками, и занавесками. Потом он выпрямился и приблизился к занавеске.
— Право, это очень интересно, — прошептал он. — Хотел бы я знать…
Он повернулся и, взяв один из складных деревянных стульев, поместил его прямо напротив полки — на том самом месте, где была голова Кайля. Потом он встал на стул и некоторое время разглядывал верх полки.
— Боже мой! Необыкновенно!
Вынув монокль, он вставил его в глаз. Потом он достал рукой до верхней полки и взял там нечто с того места, где, по словам Хани, стояла статуэтка Сахмет. Он сунул этот предмет в свой карман. Через мгновение он спустился со стула и с довольной усмешкой посмотрел на Маркхэма.
— В этом убийстве — поразительные возможности, — заметил он.
Раньше, чем он успел объяснить эти загадочные слова, Хеннесси появился наверху лестницы и крикнул:
— Тут пришел тип по имени Сальветер и хочет видеть доктора Блисса.
— А, чудно! — сказал Вэнс, которого это известие, видимо, обрадовало. — Призовем его сюда, сержант.
— О, конечно. — Хис сделал гримасу скуки. — Ведите сюда этого субъекта, — сказал он. — Чем их больше, тем веселее.
Молодой Сальветер спустился с лестницы и подошел к нам с удивленно-вопросительным видом. Он едва поклонился Скарлетту, но, завидя Вэнса, воскликнул:
— Как поживаете? Давно мы с вами не виделись — еще с Египта! В чем причина волнения? Осаждают ли нас вражьи войска?
Сальветер был человек внушительного вида, лет тридцати, с волосами песочного цвета, широко расставленными серыми глазами, крошечным носом и тонкими, плотно сжатыми губами. Он был среднего роста и атлетически сложен. Он был одет в неподходивший ему спортивный костюм. Галстук его был криво завязан. Он производил впечатление мальчишеской откровенности.