В эту дыру он загремел по собственной глупости, а теперь вынужден киснуть неизвестно сколько. Вчера с порога пришлось наводить порядки. Хотя он, конечно, знал, что народ на границе своеобразный и к дисциплине не приученный. Чем дальше от столицы, тем больше воли.
«Или своеволия, – Защитник припомнил вчерашнего паренька: – И чего дураку стоило просто сделать, как велят? Хм… Гордость?»
Мордан и Харила накануне поспорили на золотой, удастся ли ему заставить целую деревню преклонить колени. Сам он в успехе не сомневался. Небольшая демонстрация силы и готово. Ну а парнишке пришлось всыпать для порядка. Дабы неповадно впредь было. Не ему, ни кому-то другому, не то повадятся гонором щеголять.
«Ничего с ним не случится, в Ордене ещё и не так секут. Отлежится, как новый будет. Может, даже мозгов поприбавится».
Спустив ноги на дощатый пол, Пасита как был нагой проследовал к окошку. Снаружи пахнуло травами и навозом. Светлое небо обещало погожий солнечный денёк. Вдоль дороги, квохча, бродили во множестве куры, что-то клевали, разгребая лапами землю. Среди них, горделиво задрав гребень, князем выступал зеленохвостый красавец-петух.
Пасита, улыбнувшись, изменившим ход, мыслям хмыкнул: «А ничего тут девки оказались».
Вчера он успел рассмотреть в толпе деревенщин с десяток ладных фигурок, которые не могли скрыть их нелепые одёжки.
Пасита обернулся. Одна из них боязливо таращила на него глаза с постели.
«Дева-клятва, – хмыкнул Защитник. – Как там её зовут? Глафира?»
Девчонка оказалась на редкость бойкой. Поначалу все твердила, дескать, нельзя без клятвы. Дура. Отбивалась, что есть мочи, руками и ногами. Тем интереснее было её сломать. Когда та, перестав кричать и драться, застыла безвольной куклой, глядя в потолок и терпеливо снося ласки, о которых ей никто даже не рассказывал, Пасита едва не испытал разочарование. А ведь так славно все начиналось. Он прямо ощутил себя Защитником древности, когда увидел это чудо в белом. Надо сказать, это раззадорило. Да и девчонка была хороша. Зачем отказываться, когда предлагают? Но вдруг она неожиданно достигла вершины. Его весьма позабавило искреннее удивление, отразившееся в странных чёрных глазах. Вернуло осмысленность взору. Позже, дёргаясь в такт жёстким ударам, глупая, не понимала, что творится с её телом.
Тин Хорвейг невольно улыбнулся. Девка зарделась и сильнее натянула одеяло на нос. Он медленно приблизился, чувствуя, как восстаёт плоть. Вырвал из рук и бросил на пол мнимую преграду. Оставляя синяки на белых икрах, деловито за ноги подтащил к себе, разворачивая задом. На миг залюбовался открывшейся картиной. Намотав на кулак растрёпанные волосы, что попались в руку, потянул, заставив девчонку с тихим всхлипом прогнуться.
Через четверть часа, натянув штаны и рубаху, отворил дверь в сени.
– Дуй отсюда! – Девчонка затряслась всем телом, захлюпала носом, глотая слёзы. Заозиралась в поисках одежды. – Живее! – Рявкнул он, и та как ужаленная, сорвалась и выскочила наружу. Как была – нагишом. Защитник, не спеша, направился следом. Отчего-то не хотелось, чтобы по пути её прижали тин Шнобберы.
Во дворе, притулив голову промеж обглоданных костей и чарок с недопитой медовухой, громко храпел Харила. Следом обнаружился и Мордан. Он вышел из нужника, завязывая тесёмки на штанах, и лёгким кивком поздоровался.
– Уроды, – едва слышно прошипел Пасита сквозь зубы.
Эх, если бы у него был выбор. Двоюродные братья тин Шнобберы единственные, кто согласился отправиться с ним в эту ссылку. Остальные дружки, охочие до золота, да выпивки за чужой счёт, отказались от сомнительной чести. Предпочли разгульную жизнь в столице, а не последовали за опальным Защитником в дыру на край света. Их нельзя было в этом винить. Он и сам поступил бы так же.
«А у этих, просто недостало мозгов сообразить, что они направляются не на очередную увеселительную прогулку».
Тин Хорвейг подошёл к накрытому столу.
«Надо срочно обзавестись прислугой», – подумал он, недовольно морщась.
Сграбастав с дальнего края более-менее прилично выглядящее блюдо с пирогами, до которого не смог дотянуться своими грязными ручищами Харила, и, верно чудом, не успели разорить птицы и кошки, вернулся в избу. Опустив блюдо на стол, взял один пирог, повертел в руках, принюхался. Пахло вкусно, и желудок тут же отозвался голодным спазмом. Откусив сразу половину, принялся неспешно жевать.
Когда дядя Затолан отправлял его сюда, то обещал, что это ненадолго. Со стороны Ордена небывалая роскошь послать представителя рода тин Хорвейг в такое захолустье. Это только тин Даррены шлют своих налево и направо.
«Книга. Где-то здесь должна быть та самая книга Излома, которую так жаждет заполучить дядя. Надеюсь, этому идиоту Каррону недостало ума спрятать её вне избы?»
Пасита осмотрелся. На полке у окна рядом с резной статуэткой Керуна-воина стоял один-единственный пухлый том в потрепанном кожаном переплёте с застёжкой.
– Сартог меня дери! Не может быть! – Воскликнул радостно Защитник и закашлялся поперхнувшись.
Пару раз стукнул себя кулаком в грудь, пытаясь пропихнуть кусок дальше. Если он не ошибся. Если только недолгие поиски увенчались успехом, ему не придётся киснуть в этой дыре вечность.
Поддавшись глупому суеверию, вчера Пасита даже в шутку не стал произносить слова древней клятвы. Он точно не собирался оставаться в Золотых Орешках. Не мечтал служить верой и правдой толпе лапотников, защищая от надуманных невзгод. Для этого существуют безродные Защитники.
«Или тин Даррены».
Усмехнувшись, тин Хорвейг вытер руки о занавеску – какие уж тут могут быть хорошие манеры? Схватив с полки книгу, вернулся к столу. Положил, с каким-то внутренним трепетом глядя на легенду. Осмотрел простой кожаный переплёт – никакого золочёного или украшенного драгоценностями оклада, кроме стёршегося тиснения, изображающего переплетённые руны богов: Керун и Киалана.
«Книга Излома. А с виду и не скажешь».
Глава 3
1.
– Адепт Нааррон, Адепт Нааррон! – В келью без стука ворвался запыхавшийся служка.
Совсем юный – на вид не больше тринадцати зим – долговязый, нескладный. Ученическая хламида на нём болталась и явно была велика, будто с чужого плеча. Он остановился и шмыгнул густо усеянным веснушками носом, слегка оробев под строгим взглядом.
– Ну? – Адепт скопировал суровый взгляд Агилона, пытаясь всем видом показать, что недоволен.
«Разве можно отрывать помощника Настоятеля Южной башни от важных дел?» – возмутился мысленно.
Правда, в силу собственной молодости, а также из-за стёкол окуляров, которые использовал при чтении, на деле выглядел Нааррон не настолько сурово и чинно, как ему бы того хотелось.
– Вас, это… Настоятель Агилон зовёт. Говорит, срочно явиться.
Нааррон заполошно подскочил с грубой деревянной скамьи, запутавшись в собственной хламиде, чуть не упал, смахнув со стола рукописи и опрокинув чернильницу. Настоятель назначил встречу для беседы по его научной работе, а он и запамятовал, погрузившись в изучение материала!
Адепт бросился к окну.
Часы на Центральной башне Ордена Защитников показывали четыре пополудни.
– Опоздал! – Он было кинулся поднимать рукописи с пола, но, махнув рукой, привычным движением поправил стекла на носу и вихрем вылетел наружу, едва не сбив с ног незадачливого паренька. Впрочем, тот уже осмелел, и, с трудом сдержав смешок, крикнул вслед:
– Адепт Нааррон! – Звонкий, ещё не начавший ломаться голос настиг, когда адепт почти завернул за угол.
– Чего ещё?! – Раздражённо рявкнул он, негодуя из-за задержки.
– Адепт Нааррон, Настоятель Агилон учит нас смирению и терпению, ибо без этих двух добродетелей…
– Уши оторву!
– Я хотел сказать, что Настоятель ждёт во внутреннем дворе у входа в башню дуболомов, – заметив сошедшиеся к переносице брови помощник Настоятеля, мальчишка тут же исправился: – У входа в башню Защитников.
– Северную башню? – Удивлённо переспросил Нааррон, силясь припомнить, было ли ему наказано явиться именно туда.
Адепт мог поклясться, что ничего подобного не слышал. Чего грешить? Порой он с головой погружался в науку, не помня о времени, но никогда не забывал ничего действительно важного. Потому-то он и стал лучшим учеником на курсе, а ныне и личным помощником Агилона.
– Настоятель Агилон сказал, чтобы вы не медлили, – ещё раз повторил служка и поклонился.
– Ну смотри, если ты надо мной подшутил!..
– Нет, что вы! Я только передал приказ Настоятеля. – Парнишка отвесил новый поклон.
Нааррон поспешил к выходу из жилых келий. Стремительно преодолев крутую винтовую лестницу, пронёсся по коридору обгоняя идущих с занятий адептов, его чёрная хламида развевалась, подобно крыльям ворона. В фойе кивнул на ходу, здороваясь со знакомцами, и, стуча башмаками по каменному полу, выскочил на улицу.
Северная башня, или «башня дуболомов», как называли её адепты – будущие Хранители знаний, находилась в противоположном конце обширных владений Ордена и являлась резиденцией Защитников. Последняя часть пути пролегала мимо тренировочных полей и площадок. Сейчас как раз было время уроков, и курсанты занимались на свежем воздухе.
Нааррон с лёгкой завистью покосился на совсем юных ребят, которые изучали основы единоборств, повторяя за своим наставником движения и приёмы.
Адепт давно смирился со своей участью. Что поделать? Недостаточно быть сыном Защитника, чтобы получить дар силы. Но и дар мудрости не менее ценен. А порой и более – история знает немало тому примеров.
Нааррон отогнал от себя сиюминутную хандру, вспомнив о своей нелюбви к физическим упражнениям.
На последней по счету площадке для спаррингов, защищённой куполом и располагавшейся в отдалении от остальных, сошлись в схватке выпускники. Воздух внутри гудел от напряжения, то взрываясь пламенем, то остывая в одно мгновение. Адепт закатил глаза и сдёрнул с носа сначала запотевшие, а затем покрывшиеся изморозью окуляры, спрятав их в один из многочисленных внутренних карманов форменной чёрной хламиды. Купол не позволял навредить окружающим снаружи, но от остаточных проявлений старые артефакты не защищали. В Южной башне Хранители Знаний усердно работали над новыми технологиями, даже наметился прорыв.
Через пару минут Нааррон низко поклонился, представ пред очи сразу двух глав Ордена.
– Помощник, – Агилон тепло улыбнулся в седую бороду, – ты вовремя.
Махаррон с достоинством кивнул, отвечая на приветствие внука. Настоятель Северной башни и глава Ордена Защитников по обычаю ничем не выдал родство. Адепт давно привык к такому порядку и не расстраивался, ведь раз в месяц он ужинал с дедом, сидя в его личных покоях у камина и подолгу болтая за чашкой ароматного травяного отвара.
В такие моменты они разговаривали о чём угодно, и эти беседы были всегда исполнены теплоты, мудрости и смысла. Черты сурового Махаррона смягчались: на его жизненном счету имелся не только великолепный Защитник, но и рос весьма перспективный Хранитель Знаний, вполне способный занять высокий пост Настоятеля Южной башни.
Высокий желчный Махаррон тин Даррен широкими шагами направился к воротам. Рядом засеменил сухонький миниатюрный Агилон в бессменной белоснежной хламиде с золотым кантом. Нааррон поспешил следом, радуясь, что в многочисленных карманах имеется и дорожная чернильница-непроливайка, и пенал с остро заточенными перьями, и печать с оттиском Ордена – громовиком, и запас листов чистой бумаги, аккуратно свёрнутых в рулончик и спрятанных в посеребренный тубус. Словом, все необходимое, чтобы должным образом исполнять обязанности помощника.
Не взял он только кинжал.
В отличие от курсантов, которым дозволялось использовать любое оружие, при условии, что оно изготовлено самостоятельно, мудрецы – как курсанты звали адептов – поголовно носили одинаковые выданные Орденом кинжалы. Адепты, посвятив себя науке, попросту игнорировали другую сторону обучения, злостно пропуская занятия по физической подготовке и рукопашному бою, справедливо полагая, что им всё равно не тягаться Защитниками.
– Учитель, прошу прощения, – обратился Нааррон к Настоятелю Агилону, когда они достигли ворот, – я запамятовал, что вы перенесли нашу научную беседу и едва не опоздал.
– Тебе не за что извиняться. Тем более, что я и не говорил об этом. У меня для тебя поручение. Забирайся в седло, я по пути все объясню.
У ворот переминались с ноги на ногу осёдланные лошади. Нааррон едва заметно сглотнул. Ему предназначалась мышасто-серая кобылка с длинной чёлкой. Похоже, со всей конюшни постарались выбрать самую смирную. Нааррон, наверное, был бы благодарен, если б так не боялся.
Кобылка фыркнула и качнула головой, будто насмехаясь.
– Может… Может, я пойду пешком? Вы же знаете, я неплохо бегаю… – не постеснялся слукавить Нааррон.
– Ну же, смелее! – Не выдержал глава Северной башни. – У нас мало времени.
Нааррон сглотнул, подошёл ближе и схватился за луку. Лошадка тихо заржала и топнула ногой.
– Хорошая, хорошая, – пробормотал адепт, неуклюже взбираясь в седло.
В какой-то момент на его лице отразилась паника. Махаррон демонстративно смотрел в другую сторону, а Агилон, наоборот, сочувствуя, с затаённой улыбкой в уголках глаз.
– Я готов, – буркнул Нааррон выпрямляясь, впереди ожидало нелёгкое испытание.
Маленький отряд выехал за ворота и направился по горной тропе на север – туда, где ничего не было, кроме девственного леса, да дороги к перевалу.
Первым скакал Настоятель Махаррон, несмотря на возраст, отличающийся от остальных спутников грациозной посадкой. Казалось, он сливался со своим караковым в единое целое. Довольно уверенно чувствовал себя в седле и седовласый Агилон. Адепт же болтался в седле, время от времени хватаясь за луку, когда тропа делала особенно крутой изгиб вверх или вниз. Он даже немного завидовал Настоятелям: «Не гляди, что старички, а меня-то за пояс заткнули…»
Настоятель натянул поводья и подождал, пока помощник поравняется.
– Нааррон, не будем терять времени, я на ходу расскажу суть задания.
– Слушаю внимательно, учитель.
– Это не просто очередная научная работа. Это – дело, от успеха которого зависит дальнейшая судьба Ордена. – Нааррон, внимая, вперился в глаза Настоятеля, покрасневшие от многих часов, проведённых за чтением. – К сожалению, даже в стенах альма-матер мы не защищены от недобрых ушей. Подковёрная борьба не затихает. Никто не должен знать, куда ты направишься и какова конечная цель путешествия. Для вящей безопасности в Ордене будут знать, что я отправил тебя к моим дальним родственникам на Северные перевалы, якобы лично передать послание с инструкциями по поводу давнего спора о наследстве. Мой род весьма состоятельный. – Агилон странно хихикнул, будто стесняясь сего факта.
2.
Нааррон хмуро смотрел в спину деду, с головой погрузившись в размышления. Он пытался осознать все то, что ему поведал учитель. За этим занятием сам не почувствовал, как его посадка приобрела естественность, адепт даже забыл придерживаться за луку. Маленькая лошадка шла иноходью, да и дорога стала не в пример ровнее.
Пока вопросов было больше, чем ответов. Махаррон не верил в естественную кончину сына, но туманно намекнул, что многие знания несут многие печали. Нааррон понял, ответы он добудет самостоятельно, когда достигнет цели путешествия.
Год назад Нааррон тин Даррен был ошарашен вестью о внезапной гибели отца не меньше прочих и согласился с дедом, что все это весьма подозрительно. Сам он нечасто виделся с Защитником Карроном. Только, когда тот изредка приезжал в Орден. Адепт планировал навестить его и свою мать, как только закончит обучение и получит ранг Хранителя Знаний. Но судьба распорядилась иначе.
Теперь же Нааррон решил воспользоваться выдавшейся возможностью и непременно посетить родную деревню, как только с заданием будет покончено. Да и теплилась надежда, что на месте получится узнать больше.