– Ну, да, – он с глупым видом пожал плечами, делая вид, что не понял намек. Она ведь всего лишь человек и вечности впереди у нее нет, в том числе и для того, чтобы составлять ему пожизненную компанию. Он ведь уже стар, наверное, как и Атенаис, хоть и выглядит мальчишкой, а разменял уже не первое тысячелетие. Все они, духи, такие. Или кто их знает.
Рианон едва удерживалась от того, чтобы спросить, чьим личным демоном он станет после того, как она умрет и что вообще происходит с черными искушающими спутниками гениальностей после того, как их владелец умирает. Такой вопрос явно поставил бы его в тупик. Рианон до сих не верила в то, что он и в самом деле тот, кем назвал себя. Вот проказливым бесом, который выследит ее и решил прицепиться, он вполне мог быть, но частью ее самой вряд ли.
Феи, уже починившие ее шлейф. теперь проворно ткали новую вещь. Материя голубого камзола как будто материализовалась из воздуха. И опять таки он был из парчи. Голубая парча, подумать только, ее любимый цвет, и, кажется, готовый уже сделаться излюбленным дорогой материал, как будто именно голубая парча способна затушить пламя, рождающееся время от времени внутри хрупкого тела Рианон.
Как она ни старалась, а не могла уследить за работой фей. Они делали все так быстро. Это действительно было волшебством. Вещи появлялись как бы сами собой, а золотые иголочки и тельца, порхающие над поделками, казались всего лишь крошевом каких-то блесток. Когда одежда была готова, пикси окружили ее светящимся роем, чтобы еще раз проверить качество работы. Казалось, это десятки фонариков раскиданы над тканью. Кто-то поспешно завершал манжету на рукаве, махая золотой иголкой.
– Все хорошо, просто отлично, – Рианон ни в коем случае не хотелось обидеть ни Орфея, ни их, – но это не совсем то, что мне нужно.
– В смысле, – Орфей опять раскинулся на своем тонком золотом шесте, небрежно закинув ногу на ногу. – Размер ведь как раз ваш.
– Да, – подумав, согласилась она.
– И цвет подходит, цвет воды, одна ткань чего стоит, ни один кавалер не ударит в этом в грязь лицом. Сошло бы и для принца.
– Вот именно, – одернула его Рианон, – эта одежда дорогая и роскошная, она вполне подойдет для аристократа, но не годится для бедного мальчишки, вынужденного служить посыльным или пажом.
– А разве я стал бы служить такому? – насупился Орфей, бросив беглый взгляд на свой также далеко не дешевый бархатный наряд, в котором теперь превалировали зеленые тона и фигурные срезы на рукавах и воротнике напоминали кленовые листья.
– Но мне и не нужен слуга, – Рианон нахмурилась. – Я в бегах и ты говорил, что тоже.
– Но ведь ты так успешно разыгрывала из себя пажа, я чуть не прослезился, когда смотрел за тем, как все тебе верят. Такой трогательно беззащитный хорошенький мальчик.
– Ага, значит, ты не отрицаешь, что давно шпионил за мной, – поймала она его на слове.
– Суть не в этом, – Орфей важно изменил свою позу на шесте, перекинув ноги в другую сторону, тощий, как палка, он умел вести себя с таким достоинством. – Я всего лишь хотел намекнуть, что ты могла бы с тем же успехом разыграть из себя вельможу, который путешествует инкогнито и всего лишь с одним слугой.
– Это будет очень заметно, особенно в селах и деревнях и уж тем более, где есть феодальные замки. Нас могут пригласить в гости, а потом всем рассказывать о нас. Всем, кто поедет следом по нашему маршруту. Ты понимаешь, всем, – она нажала на последнее слово, надеясь, что он поймет, кого она имеет в виду.
– Ну, мы ведь всегда можем спрятаться в мире фей, если возникнет крайняя опасность, – предложил он, не слишком правда уверенно или ей это только показалось.
– Ты же сам видел, что мне там не слишком то рады, разве только, как угощению или игрушке, я же сама не из них. А незваная гостья всегда обуза.
– Ну не всегда, – он немного задумался, бог его знает о чем.
– К тому же, я им не доверяю, слышишь.
– Я тоже. Как можно им верить. Погостить у них немного да, но доверять… Я ведь предложил только плавно кочевать из этого мира в том и обратно. Чтобы нас реже замечали.
И можно ли верить тебе, хотела спросить Рианон, но промолчала. Зачем зря будить его подозрения. Он и так вел себя не слишком-то сердечно. Точнее, она улавливала в нем какую-то настороженность, может даже ложь. Во всяком случае, он многого не договаривал.
– Я знаю, как избежать сплетен, – обрадовался он.
– Ну? – она начала терять терпение.
– Есть такие глуповатые людишки, которым надоедает пировать при дворе, и они от нечего делать ищут знаний, запираются в библиотеках, изучают редкие растения, иногда терпят из-за пустого подглядывания в мир фей.
– И что с того?
– Я буду всем объяснять, что мой хозяин такой вот ученый аристократ, который ездит по сельским дорогам в поисках знаний.
– И тащит с собой шута? – она осмотрела его с ног до головы.
– Ну у всех богатых свои странности.
– Это уж точно, – она вспомнила жизнь при дворе и вредоносное баловство с магией. – Но мне такое не подходит.
– Скажем, что ты разыскиваешь великую библиотеку эльфов. Все знают, что результаты таких поисков равны нулю, но будут хотя относиться к такому смельчаку с уважением.
– Опять неверно, нас схватят и сожгут за колдовство раньше, чем мы успеем проехать полмили.
– Тогда можно просто дать понять, что ты едешь навести умирающего родственника, дядюшку например.
– И назвать какое-то несуществующее графство, где он якобы проживает или еще лучше ошибиться с названием уже существующих владений, где о таких племянниках как мы никто еще не слышал. У тебя все с предложениями, – она по очереди загибала пальцы, отметая каждое. Жаль только, что он не предложил пикси сшить для нее одежду попроще. Это был бы самый легкий вариант, но вряд ли они умеют ткать что-то кроме самых великолепных и дорогостоящих тканей. – Мне все это не подходит, я имею в виду не только одежду, но все твои глупые предложения.
– Ну, тогда остается последний вариант и он самый действенный между прочим.
Она с недоверием уставилась на него.
– И какой же?
Лицо Орфея расплылось в широкой хитроватой ухмылке.
– Для того, чтобы о нас никто не вспомним, мы будем использовать колдовство.
И он вытянул вперед ладонь, с которой вихрем посыпались удивительно сверкающие золотые пылинки.
Друзья на всю вечность
Превращать обычную пыль в золото, это самое меньшее из того, что он мог. У Орфея было столько скрытых способностей, сколько она и не смогла бы перечислить. И он всегда пускал очередной свой талант в ход уже тогда, когда все остальное оказывалось бездейственным. Из всего этого Рианон сделала один вывод, что бы ни случилось, у него всегда найдется в запасе что-то необходимое. Он вытаскивал очередной свой навык, как фокус из рукава. В волшебном мире он знал всех и мог все, а в людском выживал за счет всего того, что подцепил в волшебном. Так легко и беспечно он собирался жить и дальше. Рианон волновало только одно. Уж слишком он ненадежен, настоящий дух – беспризорник, прицепившийся к ней, а вовсе не преданный пес, ни верный слуга. Если когда-нибудь они попадут в такую переделку, от которой у него не найдется заклинания, то он просто смоется обратно в свой волшебный мир, оставив разбираться с не решаемой проблемой ее одну. Рианон мало верилось, что он прихватит ее вместе с собой туда, куда людям ходу нет. Хоть он и показал ей другой мир однажды, но что может быть потом, если вдруг налетит новая черная тень и все представители волшебной расы разбегутся кто куда, кидая свои утварь и драгоценности. Не убежит ли Орфей вместе с ними? Останется ли, чтобы защитить ее от того, что страшно даже назвать.
Рианон так до сих пор и не смогла догадаться, что это было. Или кто это был? Кого так бояться феи все прочие существа, сами вызывающие в людях суеверный страх? Похоже, это навсегда и останется загадкой, потому что Орфей молчит, а больше спросить не у кого. Зато, все нужды она смело могла свалить на плечи своего так называемого слуги. Он не только вызвался чистить ей камзол, но даже умудрился собрать ее волосы под изысканную шляпу так, как не смогла бы и самая умелая парикмахерша. А когда Рианон задумалась над тем, как бы прихватить с собой громоздкий сверток – ее новое парчовое платье, Орфей предложил еще раз выйти по ту сторону какого-либо зеркала и прихватить первое, что они там найдут.
– Для этого подойдут мастерские гномов, – пояснил он, протаскивая ее в очередное оконце между мирами, – у них полно лишних мешков для драгоценной руды. Они и не вспомнят, если забрать один.
Рианон в этом несколько сомневалась. В пока что пустых рудниках, где они оказались, шагнув через зеркало, не было видно никаких гномов, только странного вида инструменты, балки подпирающие ненадежный потолок и даже неостывшая наковальня. А еще она видела алмазы, целую россыпь на грязном землистом полу и на верстаке, но не посмела к ним прикоснуться. Мелкие камешки сияли в полутьме изредка озаряемой сполохами огня точно звезды или чьи-то слезы. Казалось, еще чуть-чуть и они как живые начнут стонать. Рианон лишь раз взглянула на них, гораздо больше ее заинтересовал мешок, который вопреки ожиданиям Орфея оказался здесь всего лишь один. Больше поблизости не валялось ни тюков, ни сумок, поэтому Рианон подхватила его, и с неудовольствием отметила, что по шахте пронесся странный грохот, а стенки начали осыпаться.
– Лучше бы нам отсюда уйти, – предложил Орфей, стоявший у зеркала так, чтобы оно и не думало затвердеть. Они не собирались задерживаться здесь надолго, и окно оставалось открытым.
Убрались с места преступления они так быстро, как только могли. Рианон чувствовала себя неловко, поскольку воровала впервые, ну не совсем впервые, осторожно напоминал ее внутренний голос, но тогда в замке это была совсем другая ситуация. Зайдя украдкой в комнату мага, она должна была забрать ту вещицу, потому что разговор, подслушанный ею, ясно сообщал, если она не сделает этого, то не спасет жизнь, находящуюся в опасности. Наверное, все-таки она зря это сделала тогда. Во всяком случае, вместо благодарности она призвала собственные несчастья, но об этом лучше и не вспоминать.
Она упаковала платье в мешок, который оказался на удивление чистым. Во всяком случае, парча, сотканная феями, не должна была никогда испачкаться, как сообщил ей Орфей, даже если она обольет это платье кровью или вином, то через пять минут пятна уже не останется, парча впитает его, как губка или еще вернее, как живое существо.
– Хорошо, если оно еще и не горит, – рассудительно заметила принцесса, то, что парчу можно порвать она уже видела. И не слишком то верила болтовне слуги, но Орфей говорил не замолкая, а других собеседников у нее пока что не предвиделось, так что единственным ее развлечение было слушать его напыженную стрекотню.
Когда они выбрались из пещер, лес все еще оставался темным. Неприятный контраст по сравнению с мерцающим светом волшебства там внизу. Но Рианон заметила где-то вдалеке костер.
– Там люди…
– Браконьеры, наверное, – беспечно взмахнул тонкой дланью ее спутник.
– Вряд ли, в такой-то глуши. Разве этот лес принадлежит королю или какому-то феодалу?
– Все леса можно считать королевским, если за дело возьмутся твои последователи. Ну, те, кто сейчас правят страной.
– Прикуси язык! – вот теперь Рианон действительно разозлилась и отошла от него. Он сделавал за ней быстро и неуловимо, словно тень, но сухая листва шуршала лишь под ее ступнями. Орфей будто летел над почвой. И еще, казалось, он вплотную теперь приник к ней, даже если был в отдалении. Ощущение того, что он совсем рядом, было постоянным.
– Как холодно, – Рианон спрятала руки в карманах камзола. Сшить плащ феи ей не успели, да она вроде и не просила. Где же была ее предусмотрительность. Остаться в осенний холод без теплой одежды, все равно, что идти ловить болезнь. Вот бы сейчас к костру. Огонь внутри нее самой как бы поутих. Это все волшебная парча стянула холодком кожу.
– Я иду к огню.
– А что если там стражи? – Орфей подлетел прямо к ее уху.
– Они бы заночевали в таверне. Мерзнуть на ветру готовы не все. Это участь бедных людей.
– Что если они распустят о тебе слухи.
Прямо-таки демон – искуситель, Рианон отмахнулась от него.
– Ты не пойдешь со мной, я не хочу, чтобы люди тебя видели или чтобы ты выставлял на посмешище нас обоих, болтая о магии и других мирах.
– Но… – он аж побледнел. Она отказывалась от него? Неужели?
– Ну, стать ты невидимым, в конце концов, как был до этого. Или подожди меня где-нибудь в зарослях.
– Так нечестно, – запротестовал он, норовя вцепиться ей в лацкан, но она скинула худую руку.
– Я хочу побыть немного без тебя. Ты ведь мой слуга все-таки или нет? Кто должен слушаться моих приказов?
Он недовольно фыркнул. Ну, разве не понятно, что ей хотелось бы отдохнуть от него хотя бы несколько минут. Он с ней только один вечер, да и то до смерти уже успел надоесть. А если так будет каждый день и каждую ночь. Рианон привыкла укрощать непокорных слуг. На всякого найдется управа. А в этом случае?
– Либо ты слушаешься меня, либо мы навсегда расходимся, – поставила она последнее условие. – Жди меня здесь, за соснами, а я скоро вернусь.
Уже уходя, она чувствовала, как его взгляд прожигает ей спину. Минуту контуры его фигуры были еще различимы за стволом сосны, а потом она уже не оборачивалась.
Наверняка, он продолжал смотреть ей вслед, даже если сам стал невидим. По крайней мере, он больше не стрекотал у нее под ухом о том, да о сем. Замечательно было бы приучить его исчезать, когда он не особо нужен, и вызывать потом, как только возникнет такая необходимость. Это было бы очень удобно, особенно учитывая то, что свою единственную поклажу – мешок с парчовым нарядом она оставила у него. Нужно было с самого начала догадаться использовать Орфея и как носильщика, а не тащить мешок перекинутым через собственное плечо. Рианон только еще начинала привыкать к обществу напросившегося слуги, но уже поняла, толпе окружавших ее раньше лакеев и пажей. Гораздо приятнее когда кто-то выполняет все за тебя, ну и еще помалкивает при этом конечно. Однако молчать Орфей не умел, разве только в тех случаях, когда она спрашивала его о чем-то по-настоящему важном. Вот тогда он делал вид, что не расслышал.
Ну и слуга конечно, однако выбора пока что у нее не было.
Рианон старалась особо не шуметь, когда пересекала крошечный ручеек и двигалась вниз по склону, туда, где светилось за деревьями пламя. Палая листва все-таки иногда шуршала у нее под ногами, с этим сделать было ничего нельзя, ведь она не может парить над пестрым осенним ковров, как это делает Орфей. Однако, те, кто сидел у костра не сразу ее заметили. Зато она издалека рассмотрела их. Несколько сстулившихся перед огнем фигур, вполне человеческих, однако. Ни крыльев, ни когтей, всего лишь люди, правда слегка грубоватые, один из них был грузным толстяком, другие поскромнее, все бедно и неряшливо одеты и у всех пасмурные лица. Вряд ли это были охотники или егеря. Но на вертеле над костром они жарили тушку зайца. Самодельная стрела все еще торчала из него, нелепо оперенная она тут же давала Рианон понять, что охотники они не слишком умелые и уж тем более никудышние повара. Еда в замке всегда была изысканной, в трактирах сносной, а эта без масла и подливок почти никуда не годилась, и все-таки от запаха жареного мяса у нее заурчало в желудке. Она ведь весь прошлый день ничего не ела, а вечером только пила. Все выпитое в трактире вино будто только сейчас ударило ей в голову, и она оперлась рукой о ствол ближайшего бука, чтобы не упасть.
Она не знала, стоит ли ей подходить к небольшой группе у костра. От них исходили как зловоние, так и запах гари, крови на ржавых ножах и недавнего грабежа, но, по крайней мере, это были люди, живые люди, а не призраки за костром, из общества которых так недавно едва сумела вырваться она.
Первым ее заметил самый юный из незнакомцев. Кажется, он был немного ошеломлен, во всяком случае, рот у него изумленно приоткрылся. Он так и не вымолвил ни слова, пока его старшие товарищи тоже не повернули головы и не заметили ее. Рианон сама не зная зачем сняла с головы изящную шляпу с перьями, давая волосам свободно спуститься на спину.
– Я не из них, не из фей, – медленно произнесла она. – Так что может не бояться.