– Что вы подразумеваете под «трансгенными детьми», – поинтересовалась Барбара, чистя старое ружье, которое мы теперь держим под рукой, после вчерашнего нападения.
– Знаете, я полагаю, что уже четыре года как человеческий геном был полностью расшифрован.
– Да, – ответила она сухо, и это означало, что она не одобряет покровительственный тон, с которым Магнус каждый раз объяснял нам что-то.
– С тех пор целью было определить функции каждого гена, и сейчас добились успеха в определении тех генов, которые отвечают за цвет глаз, волос и кожи, но также и тех, которые отвечают за формирование интеллекта.
– Из-за этого человек сейчас становится объектом для патентов.
– Это правда, – кивнул Магнус, – а благодаря клонированию, генной терапии, можно будет создавать младенцев на заказ, изменив генетические человеческие эмбрионы.
Витторио нахмурился.
– Я полагал, что клонирование заключалось в том, чтобы воспроизводить идентичные клетки из одной ячейки.
– Вы не ошиблись, – подтвердил Джемерек, – но экономический интерес клонирования состоит не в том, чтобы создавать копии определенного индивидуума, а в том, чтобы определить направление перемещения генов.
– То есть? спросила Барбара, все более и более заинтересовываясь.
– Представьте себе, мисс Вебер, что для увеличения уровня интеллекта вашего будущего ребенка, вы решите заменить в его эмбрионе один их генов, например ген интеллекта, на равнозначный Нобелевскому или высшего разума.
– Или вашему уму? сказал я в шутку.
– К примеру, – улыбнулся он, – проблема заключается в том, что в государстве нынешние методы замены позволят провести операцию один раз на миллион.
– Это так происходит клонирование? спросил Кароса.
– Да, нужно будет умножить на несколько миллионов клетки эмбриона, прежде чем пытаться замещать ген. В конечном счете, будут взяты несколько последних клеток и, таким образом, получится человек с новыми генами в нужных местах. Увлекательно, правда?
– Ужасающе, – возмутился священник, – но скажите, Магнус, кто-нибудь уже проводил подобный эксперимент в действительности? Я хочу сказать на людях?
Джемерек не стал отвечать сразу.
– Без сомнений, – он не знал какими деталями можно с нами поделиться, – на самом деле да. Несколько частных лабораторий занимаются этим для очень богатых людей.
– Но это незаконно, – сказал я, чтобы перевести разговор на юридическую тему.
– Как раз эту нелегальность и хотела бы видеть MicroGlobal устраненной, чтобы получать доход от своих инвестиций в эту область.
Барбара на минуту задумалась, прежде чем прийти к следующему заключению:
– Если эта процедура незаконна, то это означает, что после своих двух сроков президент Монтана не сдержал своих обязательств перед Стейнером.
– На самом деле у него не было возможности, – уточнил Магнус, – в Конгрессе у республиканцев большинство, поэтому был принят закон, запрещающий различные манипуляции с эмбрионами в целях улучшения породы. С другой стороны, значительная часть населения настроена крайне враждебно к клонированию, в соответствии с принципом человеческого достоинства.
Позднее Мелани Андерсен, вице-президент и кандидат от демократов на следующих президентских выборах, дала интервью телеканалу Network TV, которое удивило очень многих людей. Вопреки заявлению старого Монтана, она не будет драматизировать по поводу исчезновения миллиардера. На вопрос, который журналист задал ей, об этой «особенно недопустимой смерти», мадемуазель Андерсен осмелилась ответить политически некорректно:
– Вы знаете, ежегодно в нашей стране совершается двадцать пять тысяч кровавых преступлений. Каждая из этих смертей недопустима.
Журналист был поставлен в затруднительное положение этим ответом, заметил, что «интеллект и инициатива мистера Стейнера помогли активизировать экономику США и развить знания человечества во многих областях».
Услышав это, все те, кто знали, что большая часть Network TV принадлежит MicroGlobal, должно быть откровенно повеселились.
– Я не отрицаю талант и опыт Уильяма Стейнера, – ответила Мел Андерсен, – и, конечно, его смерть это большая потеря для нашей страны. Однако повторяю, что, на мой взгляд
это не разумно допускать иерархию в ценности умерших людей. Я думаю, что никто не станет утверждать, что смерть ребенка, погибшего под колесами автомобиля является менее недопустимой, чем смерть Уильяма Стейнера.
Интервьюер не останавливался. Он чувствовал, что в воздухе запахло сенсацией. К своему удовлетворению, забыв, что должен быть сдержан, он чувствовал, что Мел Андерсен готова пойти дальше в своих заявлениях.
– Можно узнать, мадам, ваше мнение о клеветнической кампании, которая сейчас направлена против мистера Стейнера и его бизнеса?
Она сделала паузу, прежде чем ответить. Без сомнения она не хотела попасть в ловушку, расставленную этим амбициозным журналистом. Она тщательно взвешивала каждое слово:
– Я думаю, что было сделано все возможное для СМИ, граждан и полиции, чтобы задуматься над причинами этого похищения и преступления. Кроме того, я думаю, что совсем не плохо, что в данных обстоятельствах, нация делает паузу, чтобы поразмышлять.
– Поразмышлять о чем, мадам?
– О своих ценностях и моральных ориентирах. Подумать о своем будущем.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ничего сложного. Смысл моих слов достаточно понятен для наших слушателей, я думаю, – ответила Андерсен, вставая со стула.
Это был не в первый раз, когда слова президента и вице-президента расходились. И в последние месяцы это происходило все чаще и чаще. С момента своего назначения в июле месяце кандидат в президенты от демократической партии Андерсен находилась на пике своей популярности. Она была более любима американцами, чем Монтана, и у нее были все шансы на успех в сравнении с республиканцами.
Политическая карьера Андерсен была стремительной. Она стала известна общественности в начале 80-х. В то время пресса много писала о первых американских женщинах-космонавтах. Среди них была и Мелани. Между 1984 и 1986 НАСА отправляло три экспедиции в космос для коротких миссий на борту шатла Колумбия. Вернувшись на землю, она вышла замуж за сенатора Гарри Марча, и, пользуясь своей популярностью, решила заняться политикой. Спустя несколько лет после замужества она в свою очередь была избрана сенатором в северном штате. Мелани Андерсен всегда была привлекательна для СМИ, и это было большим козырем.
Четыре года назад демократическая партия обратилась к Мелани, чтобы обеспечить переизбрание своего кандидата, омолодив образ стареющего Монтаны. Его первый срок был почти что скучным, она даже не запятнал себя никакими скандалами, которыми были известны его предшественники.
Связка Монтана/Андерсен, эффективно управляемая плеядой консультантов по связям с общественностью, тонко играла на союзе мудрости и обольщения, компромиссе между традициями и инновациями. На протяжении второго срока Монтаны их гармоничный союз заполнял все политическое и медиа пространство, практически не оставляя возможности для атак, за исключением нескольких нелепых высказываний президента, за которые его критиковали. На самом деле, несмотря на то, что Мел лидировала по опросам общественного мнения, она все еще была далека от президентства. Ее поддерживали большинство женщин, цветное население, профсоюз учителей и рабочих, Голливуд, но ее ненавидели ряд влиятельных лоббистов, крупные нефтяные компании, которые видели в ней инициатора ряда изменений, явно не шедших им на пользу. Что касается ее сторонников, они задавались вопросом, останется ли она такой же независимой в своих суждениях, когда попадет в Белый Дом. Ведь именно это сделало ее такой популярной.
Интервью Андерсен не оставило никого из нашей группы равнодушным. Барбару особенно восхищало, как она расправилась с журналистом. Разглядывая нас, она заметила, что, возможно, в стране было бы меньше зла, если бы ей управляла женщина.
Магнус заметил, что Андерсен выглядела более усталой, чем обычно.
Священник поинтересовался у Джемерека, если Андерсен победит на предстоящих выборах, в какой степени она будет обязана выполнить обязательства по договоренностям между Монтаной и Стейнером.
– В этом вся проблема, – ответил Магнус, поглаживая бороду. Андерсен уже заявила, что наложит вето на закон, позволяющий какие-либо манипуляции с человеческими эмбрионами. Кроме того, она хотела бы начать свое правление свободной, и не чувствовать себя в плену старых предвыборных обещаний Монтаны, тем более, что согласно опросам, Конгресс вполне может перейти на сторону демократов.
– Я на самом деле не вижу в этом проблему, – произнесла Барбара.
– Auri sacra fames (с лат. Злата проклятая жажда), – продекламировал Витторио, чтобы напомнить, что независимо от темы, вопрос денег никуда не исчезал.
– Пока что MicroGlobal финансирует демократов, но если ими будет принято решение перейти в другой лагерь, то же самое сделают и остальные крупные компании, а это полностью лишает Андерсен каких-либо шансов на президентство.
– Но это недопустимо, чтобы в условиях демократии исход выборов решали ряд крупных компаний, возмутилась Барбара.
– В Америке уже давно нет демократии, – заметил я цинично, – одна плутократия
– Я думал, что финансовая поддержка кандидатов фирмами строго лимитирована, – сказал Витторио.
– В теории да, – объяснил я, – но по факту основные суммы поступают из комитетов экономических действий, это официально регистрируемые общественные организации, занимающиеся сбором средств для пропаганды тех или иных идей, но не прямого продвижения кандидатов.
– Довольно таки лицемерная система, – расценил Магнус, – потому что эти деньги идут как правило на акции, имеющие большое влияние, такие как рекламные ролики или телемаркетинг. Это как раз те схемы, от которых хочет избавиться Андерсен в случае победы.
– Что обо всем этом думает демократическая партия? – поинтересовалась молодая женщина.
Магнус, разбирающийся по всех политических тонкостях, имел ответ и на этот вопрос.
– На самом деле демократы были бы рады иметь более послушного кандидата, но Андерсен сегодня очень популярна, ее известность приобрела такой размах, что многие избиратели не поняли бы, если бы она не участвовала в борьбе за Белый Дом.
Витторио некоторое время обдумывал свои слова, потом робко произнес, словно боясь того, что собирался спросить:
– Можно ли сказать, что смерть Стейнера была выгодна правительству?
– Хм, нужно быть осторожнее с такого рода вещами, – произнес Магнус, – даже если смерть миллиардера и выпады против MicroGlobal дестабилизируют обстановку в компании на несколько дней, то новый директор появится быстро и интересы людей, которые инвестировали в компанию останутся неизменными. По правде говоря, как и во всех крупных компаниях MicroGlobal руководит не один человек, а группа менеджеров.
Даже если у Стейнера не была сына или законного наследника, то совет директоров компании быстро найдет ему замену. Таким образом, стратегическое направление развития компании и интересы акционеров останутся неизменными, не зависимо от того, кто стоит во главе компании. Те, кто вложил крупные суммы в это дело, теперь будут ждать дивидендов.
– От этой дискуссии у меня разыгрался аппетит, – сказал Магнус, поглаживая живот, – кто-нибудь хочет пойти со мной в кафе поесть мороженого?
Такое предложение никого не удивило, потому что мы все уже заметили, что Джемерек не мог не отвлекаться на свой желудок каждые пару часов.
– Я угощаю.
Стоит ли говорить, что после такого приглашения все последовали за ним.
Когда мы устроились на террасе одного из местных кафе, то решили просто расслабиться, так как были очень взволнованы и расстроены событиями прошлого дня.
Магнус долго изучал меню, которое ему принес официант. И в конке концов сделал выбор в пользу шоколадного мороженного с жареным миндалем.
– Это важно, чтобы миндаль был жареным.
Священник взял шербет, а я капучино. Барбара попросила принести небольшую чашу, в которой она могла бы смешать себе любимый напиток: проросшую пшеницу и сок сахарного тростника. Эти ингредиенты она всегда носила с собой в сумке, чтобы иметь возможность питаться этим в любое время.
Магнус встревоженно посмотрел на молодую женщину и попытался забрать у нее смесь, но она не поддалась, забрала свой компьютер и отсела от нашего столика, предварительно пнув Магнуса по голени.
Он вскрикнул от боли и сказал:
– Вы с ума сошли! Так мучить человека моего возраста, который хочет позаботиться о вашем здоровье. Проявите уважение к старшим, черт побери!
Барбара ничего не ответила. Она была слишком занята своей электронной почтой.
Ярость профессора мгновенно сменилась на широкую улыбку, как только официант принес ему его мороженное.
В это время дня небольшая деревенская площадь казалась особенно тихой со своим фонтаном из розового песчаника и скамейками из белого камня, которые были обрамлены густой листвой, щедро укрывающей тенью.
– Идите скорее сюда, – закричала Барбара, – идите, посмотрите!
Мы выстроились в один ряд перед экраном компьютера, чтобы прочитать последнее письмо, которое она получила.
Тема: Разочарование.
Дата: 13 Сент.
От: Неизвестный отправитель.
Вы меня разочаровали. Я считал вас более проницательными. Настало время снова браться за дело.
Я сразу заметил вложение в нижней части сообщения. Барбара уже кликала по нему. На экране появился таймер:
99 ч. 59 мин. 59 сек.
– О нет, – вздохнула молодая женщина.
Мы повернулись к Магнусу, который сразу заговорил покровительственным тоном:
– Дети, первый столб рухнул, чтобы уступить место следующему. Нас ожидают новые преступления, все худшее еще впереди 99 ч. 59 мин. 42 сек.
Была вторая половина дня. Мы полностью осознавали всю неоднозначность нашей ситуации. Чего нам следовало ожидать? Почему кто-то дал нам эту ужасающую власть, в которую мы сначала не верили, и которая теперь нас пугала. Имели ли мы право и дальше молчать?
Витторио и Магнус обладали интуицией и логикой, что позволяло им распутать это дело. Они сплотились с самого начала и сказали нам, что мы обладаем всеми необходимым навыками и знаниями, которые помогут нам добиться прогресса в разгадке этой тайны.
Барбара одела свои солнечные очки от Gucci. Которые частично скрывали ее синяки и посмотрела на ясное тосканское небо. Это была деловая женщина, которая ничего не делала просто так, и которая могла превратить в деньги все, к чему прикасалась.
Магнус и священник ожидали ответа. Сидя на каменных скамейках, интересно, что в этот момент происходило в голове этой женщины. После эпизода с кабриолетом я знал, что не могу пойти в полицию, но она все еще могла отказаться сотрудничать с нами и вернуться в Америку. Но Магнус был уверен, что нам следует держаться вместе как можно дольше.
– Господа, предлагаю вам сделку, – сказала она с улыбкой.
– Говорите, – поднимая глаза к нему, Магнус покачал головой.
– Обмениваю свое сотрудничество на ваши три части картины.
– Как! воскликнул Джемерек, вскакивая со скамейки словно с горячих углей.
Размышляя о том, что я говорил ей накануне, она пришла к выводу, что имея все части картины можно получить кучу денег, при условии, что ее качественно восстановят.
Она адресовала Магнусу и Витторио свою самую красивую улыбку:
– Не стоит удостаивать меня столь негодующими взглядами, господа. В любом случае у вас нет выбора.
– Хорошо, договорились, согласился священник.
– Согласен, – проворчал Магнус.
Барбара почти что добилась картины.
– А вы, Тео, – спросила она отрешенно.
– Я не совсем согласен, – ответил я, опуская руки в фонтан, окруженный тремя ангелами и замысловатой резьбой.
– Пожалуйста, Тео, не усложняйте.
– Придержите свои проповеди для мессы, Витторио!